Пилот Чесли Салленбергер впоследствии признался, что когда двигатели лайнера отказали, он слабо верил в то, что ему удастся посадить самолет.
— Вы можете вернуться обратно в аэропорт? — спросил у Салленбергера диспетчер.
— Нет. Мы сейчас упадем в Гудзон… — невозмутимо ответил летчик.
Чтобы избежать падения на жилые дома, он принял решение садиться на воду. Ширина Гудзона в этом месте составляет около 600 метров и вполне может сойти за взлетную полосу…
Посадку лайнера назвали «чудом на Гудзоне». Все 150 пассажиров остались живы, лишь несколько человек получили незначительные травмы и переохлаждение. Из салона, который стал быстро заполняться водой, люди выбрались на крылья самолета. Спустя несколько минут после приводнения к лайнеру подошли спасательные катера и паромы, принявшие на борт пассажиров.
Удивительно, что всего лишь спустя месяц после счастливой посадки A-320 практически аналогичный случай был отмечен в Австралии. Здесь пилоту Стиву Болу удалось посадить на воду недалеко от портового города Дарвин легкомоторный самолет, на борту которого находилось шесть человек. ЧП произошло почти сразу после взлета: у самолета заглох двигатель, и пилот принял решение приводниться.
Чудо на Неве
«Чудо на Гудзоне» — не первый подобный случай в истории авиации.
Американскому пилоту Чесли Салленбергеру, скорее всего, не знакомо имя Виктора Мостового, но именно этому советскому летчику выпала честь стать первым командиром воздушного судна, совершившего посадку на воду.
21 августа 1963 года самолет Ту-124 совершал рейс по маршруту Таллин—Москва. Поднявшись в воздух, экипаж обнаружил, что носовая стойка шасси застопорилась в полуубранном состоянии. Советские авиаторы знали, что предназначенная для авиалиний малой и средней протяженности новая туполевская машина, введенная «Аэрофлотом» в эксплуатацию только год назад, — еще «сырая», имеет массу недоделок. И командиру экипажа Виктору Яковлевичу Мостовому пришлось в этом убедиться.
Мостовой доложил о неисправности диспетчеру. У экипажа был выбор: либо возвращаться в Таллин, либо идти на аварийную посадку в ленинградском Пулково. Было принято решение сажать самолет в Ленинграде.
Впоследствии экспертиза выявила неисправность в узле, который связывает носовую стойку шасси с механизмом подъема, но в воздухе было невозможно предсказать, как поведет себя машина при посадке. Нельзя было исключать и катастрофический сценарий…
А в аэропорту Пулково уже начали готовиться принять аварийный самолет на грунтовую полосу. Сюда оперативно подтянули пожарные расчеты и бригады «скорой помощи».
Для того чтобы посадка «на брюхо» не привела к взрыву, руководитель полетов аэропорта Пулково Георгий Нарбут дал экипажу приказ вырабатывать топливо. Опустошая баки, борт начал «нарезать круги» над Ленинградом.
В те годы еще не были запрещены полеты над Ленинградом на высоте около 400 метров, и поэтому горожане с любопытством смотрели на круживший в полуденном небе над улицами северной столицы красавец-лайнер. И никто не знал, что этот самолет попал в беду и готовится к аварийной посадке.
Неожиданно диспетчеры услышали тревожное сообщение экипажа Ту-124 о том, что горючее полностью выработано и его запаса уже не хватает, даже чтобы зайти на посадку в Пулково. Перед этим самолет пошел на очередной круг, чтобы сжечь резервный запас — тонну горючего, но получилось, что экипаж не смог правильно рассчитать расход топлива, и теперь самолет мог упасть на жилые дома.
С каждой минутой ситуация становилась все более критической. Под угрозой оказались жизни не только сорока четырех пассажиров, но и многих горожан, которые могли оказаться под обломками рухнувшего на Ленинград самолета. Под крылом проплывал купол Исаакия, можно было хорошо различить ярко одетую толпу прохожих на Невском проспекте, витрины магазинов и афиши на стенах. Как на ладони, лежал внизу Ленинград. Один за другим заглохли двигатели… Горючее кончилось именно в тот момент, когда самолет пролетал над Смольным. Теперь оставался только один шанс спастись — посадить самолет на Неву.
Виктор Мостовой велел экипажу идти в салон и, насколько возможно, успокоить пассажиров. Лайнер пронесся примерно в пяти метрах выше строящегося моста Александра Невского и, едва не накрыв брюхом ползущий по Неве буксир, стремительно приближался к Финляндскому железнодорожному мосту… Виктор Мостовой отчетливо понимал, что столкновения с мостом избежать уже практически невозможно. Именно в эти мгновения в шевелюре 27-летнего летчика появилась первая седина…
Но вот самолет коснулся хвостом воды, лег на брюхо, подняв фонтаны брызг, и после нескольких «нырков» поплыл по водной глади, точно огромный кашалот. От удара о воду согнулось крыло. Всего лишь сотня метров отделяла фюзеляж Ту-124 от опор Финляндского моста.
После приводнения возникла опасность, что самолет сразу же уйдет на дно, а глубина Невы в этом места составляла около 13 метров. Но на помощь воздушному судну пришел тот самый старый буксирчик, который самолет чуть было не зацепил при посадке. Капитан буксира Юрий Поршин подвел свое суденышко вплотную к самолету и крикнул экипажу: «Как вас зацепить?» Летчики посовещались и, разбив колпак кабины, зацепили переброшенный с буксира трос за штурвалы. Лайнер отбуксировали к причалу у завода «Северный пресс», где вдоль берега стояли плоты, на которые самолет «оперся» крылом, образовав подобие трапа. Выбравшись через верхний люк, пассажиры по крылу шли к берегу… Посадка произошла так быстро, что они даже не успели осознать весь ужас этого полета над невскими мостами.
Сотни прохожих стояли вдоль набережных, наблюдая за фантастическим зрелищем. Когда из самолета показался Виктор Мостовой, кто-то крикнул:
— Еще один Чкалов объявился!
Приветствуя спасенных, ленинградцы аплодировали и кричали «ура». Все пассажиры были живы и невредимы… Речники встречали их на берегу, а милиционеры пытались разогнать толпу, которая все прибывала. К набережной подъехал автобус, на котором пассажиры несчастливого рейса, так и не успев опомниться от пережитого шока, уехали в Пулково.
Подоспевший пароход стал откачивать воду из наполовину затопленного салона, но затея не увенчалась успехом — за ночь Ту-124 полностью затонул. На следующий день самолет подняли с помощью понтонов и отбуксировали к Шкиперскому протоку. Осмотревшая лайнер комиссия решила списать воздушное судно. От корпуса самолета отрезали кабину, которую отправили в авиашколу в качестве тренажера. А фюзеляж еще долго валялся на берегу, пока его не разрезали на куски и не сдали в металлолом…
Командир корабля Виктор Мостовой за посадку самолета на Неву был награжден орденом Красной Звезды, а остальные члены экипажа — медалями.
Многие старожилы Ленинграда до сих пор помнят этот августовский день 1963 года, когда по невской глади плыл серебристый лайнер.
Скниловская трагедия
Субботним утром 27 июля 2002 года на армейском аэродроме Скнилов, под Львовом, началось авиашоу, посвященное 60-летию 14-го авиационного корпуса, дислоцированного на западе Украины.
Авиационное шоу — событие всегда очень зрелищное и увлекательное. Подобные праздники никогда не обходятся без фигур высшего пилотажа.
В этот день особенно стремились побывать на аэродроме мальчишки, которым родители пообещали, что они смогут посидеть в настоящих боевых самолетах. Программу авиашоу открыл легкий самолет Ан-2, который, кружась над взлетно-посадочной полосой, сбрасывал парашютистов. Затем фигуры высшего пилотажа показали спортивные Як-52.
Но «гвоздем программы» должны были стать боевые машины… Зрители с ликованием восприняли объявление диктора о том, что истребитель-бомбардировщик Су-27, вылетевший с места своей дислокации в поселке Озерном Житомирской области, в эти минуты уже приближается к аэродрому Скнилов.
И вот, грозно сверкая в утренних солнечных лучах, могучий красавец «Су», пилотируемый летчиком-испытателем первого класса Владимиром Топонарем и летчиком первого класса Юрием Егоровым из группы «Украинские соколы», на малой высоте прошел над «взлеткой». Владимир Топонарь был обладателем наград многих престижных авиашоу, он освоил семь типов воздушных судов и имел общий налет 1900 часов. Еще больше налета было на счету Юрия Егорова — 2000 часов в воздухе. Оба они — талантливые и опытные летчики. Про таких асов обычно говорят, что они не работают, а живут в небе.
Самолет стремительно набрал высоту и, не меняя направления движения, «завалился» набок, выполняя фигуру высшего пилотажа, которая называется «бочкой». Затем пилоты развернули самолет и перешли в крутое пике, вновь приближаясь к летному полю.
Самолет стремительно набрал высоту и, не меняя направления движения, «завалился» набок, выполняя фигуру высшего пилотажа, которая называется «бочкой». Затем пилоты развернули самолет и перешли в крутое пике, вновь приближаясь к летному полю.
Когда самолет стремительно приближался к земле, восхищенные зрители, затаив дыхание, начали аплодировать. Они думали, что это головокружительный трюк асов-летчиков. На самом деле на их глазах началась авиационная катастрофа.
«Черный ящик» зафиксировал происходившие в эти трагические минуты переговоры экипажа с землей:
12:43:43. Топонарь: «Где зрители, нах…?»
12:43:48. Егоров: «Не знаю, где они бл…?!»
12:43:49. Топонарь: «А, вон, вижу». Егоров: «…твою мать…! С правой стороны нет!»
12:43:54. Топонарь (земле): «Пилотаж влево выполняю». Егоров: «Ну что, пошли?!»
12:43:58. Команда с земли: «Влево, влево!»
12:44:14. Егоров: «Включай!»
12:44:34. Егоров: «Пошли».
12:44:36. Сигнал о снижении на опасную высоту.
12:44:39. Егоров: «Бочка».
12:44:44. Егоров: «Хватит — угол».
12:44:51. Голосовой информатор: «Борт 42, скорость предельная».
12:44:58. Егоров: «Поворачивай». Голосовой информатор: «Борт 42, предельный угол атаки, предельная перегрузка».
12:45:01. Команда с земли: «Поворот».
12:45:02. Егоров: «Выворачивай еб…!»
12:45:05. Команда с земли: «Выводи!»
12:45:07. Команда с земли: «Выводи, добавь обороты!»
12:45:10. Команда с земли: «Форсаж». Голосовой информатор: «Предельный угол атаки, предельная перегрузка».
12:45:11. Команда с земли: «Добавь обороты!»
12:45:18. Остановка магнитофона.
Пилотам уже не хватало высоты, чтобы поднять машину в небо. И хотя «речевой информатор опасных ситуаций» (на авиационном сленге называемый «Ритой») женским голосом предупреждал о нештатном режиме, рули уже потеряли эффективность, самолет был неуправляем. У самой земли Су-27 задел крылом сначала кроны тополей, потом МАЗ-топливозаправщик, а за ним — стоящий на поле Ил-76, который был выставлен для осмотра. Как потом выяснилось, в самолете Ил-76 в этот роковой момент находились родители с детьми…
Зрители внезапно увидели раскрывшиеся купола парашютов — это катапультировались пилоты. Как потом оказалось, оба летчика получили травмы позвоночника.
Уже без летчиков самолет пересек вторую рулежную дорожку, врезался носом в землю и взорвался, накрывая своими горящими обломками зрителей авиашоу.
Крики ужаса заглушили даже грохот погибающего самолета.
Осколки самолета летели в толпу, шинкуя человеческие тела, отрывая головы, руки, ноги… Выжившие свидетели катастрофы потом рассказывали, что их буквально облило кровью, точно хлынувшей на берег морской волной.
Милиционерам с трудом удалось «живой цепью» отгородить охваченную паникой толпу от обломков истребителя, накрывшего собой несколько десятков человек. Родители, забыв о собственной безопасности, метались в поисках пропавших детей, пытались прорваться к горящему самолету.
Этот день до сих пор не могут забыть врачи реанимационного отделения Львовской городской больницы скорой помощи. С армейского аэродрома к ним доставляли людей в тяжелейшем состоянии, с черепно-мозговыми травмами и искалеченными конечностями, а те из них, кто находился в сознании, были охвачены смертельным ужасом. В общей сложности в Скнилове погибло более 80 человек.
В последующие дни возле больниц и моргов Львова выстраивались в очередь люди, которые искали своих пропавших родных и друзей. Отыскать их было трудно, ведь многие трупы оказались изуродованными до неузнаваемости. Аэродром был усеян «фрагментами тел». Опознать многих погибших было невозможно, а личные документы имелись далеко не у всех.
Когда летчиков Топонаря и Егорова выписали из реанимации, они сказали, что не имели ни малейшей возможности предотвратить трагедию. Понятно, что у тех людей, которые потеряли во время катастрофы Су-27 своих родных и близких, вызывает негодование тот факт, что сами пилоты катапультировались и остались живы. Однако если не идти на поводу у эмоций, то важнее всего понять, почему же летчики высочайшей квалификации, управляя исправной машиной, допустили падение самолета в толпу зрителей.
Пилотам было поставлено в вину допущенное ими отклонение от полетного задания. На это обвинение Топонарь и Егоров отвечали следователям, что данное им полетное задание оказалось невыполнимым в принципе. По их словам, уже в воздухе они обнаружили, что им выдали неверные полетные карты, сильно отличавшиеся от той картины, которую они увидели с борта истребителя. Например, на картах неправильно были отмечены места расположения зрителей и летного поля. Именно поэтому летчики в последний момент самостоятельно вынуждены были корректировать маршрут Су-27.
В цепи обстоятельств Скниловской трагедии немаловажное значение имеет и такой факт. Участвовавшие в авиашоу самолеты должны были накануне совершить тренировочный вылет, чтобы пилоты, выполняя фигуры высшего пилотажа, могли свободно ориентироваться над аэродромом. Перед авиашоу в Скнилове это условие не было выполнено. Очевидно, на тренировочный полет пожалели топливо. Банально и просто… В итоге — Топонарь и Егоров, как это видно на расшифровке записей «черного ящика», находясь над незнакомым полем, в недоумении спрашивали: «Где зрители?» Они элементарно не могли сориентироваться, где зрительские трибуны, а где летное поле…
С другой стороны, гибели людей вполне можно было бы избежать, если бы организаторы авиашоу в Скнилове разместили зрительные трибуны на безопасном расстоянии от летного поля. Самолет показывал фигуры высшего пилотажа буквально над их головами. Даже если пилоты и совершили роковую ошибку, то само место расположения трибун должно было обезопасить зрителей.
Еще одной версией трагедии в Скнилове стал одновременный отказ двух двигателей самолета. Однако версия выглядит «хлипкой». Установленные на самолете Су-27 турбореактивные двухконтурные двигатели с форсажной камерой АЛ-31Ф уже десятки лет эксплуатации во многих странах мира и в самых разных климатических условиях всегда проявляли себя как исключительно надежные. Случаев одновременного отказа сразу двух двигателей за все время эксплуатации этого типа самолета не было ни одного.
НЛО над взлетной полосой
Летчик-истребитель первого класса Марина Лаврентьевна Попович заявила, что она не совсем согласна с обвинением, выдвинутым против украинских летчиков: «Когда восстановили записи, сохранившиеся в черном ящике, то оказалось, что трагедия произошла из-за того, что две секунды абсолютно здоровые летчики экстра-класса не прикасались к рычагам управления. Две секунды для пилотов такого уровня — очень много. Это означает, что реакция была заторможена в пять раз по сравнению с обычной. А на таких авиашоу, наоборот, происходит обострение скорости реакции». Посмотрев видеозапись гибели Су-27, Марина Попович, в частности, рассказала: «На экране отчетливо видно, что в последние секунды полета что-то находилось около самолета. При большом увеличении кадра можно было различить, что какие-то шесть странных образований сошлись вместе на самолете, а потом рухнули вместе с ним. Они-то и вызвали заторможенность в действиях пилотов, что и привело Су-27 к катастрофе».
Уфологи говорят, что у многих «контактеров», имевших опыт общения с представителями внеземных цивилизаций, наступают странные состояния, напоминающие паралич: они все видят, все осознают, но не могут пошевелиться. Действительно, большинство людей, которые, согласно их утверждениям, встречались с представителями внеземных цивилизаций, отмечают, что в минуты этого контакта они впадали в странное состояние подавленности и заторможенности. Во многих случаях близость НЛО вызывает у людей чувство панического страха, иногда потерю дара речи и возможности шевелиться.
Уфологи предполагают, что это оцепенение вызывается неизученным излучением, исходящим из НЛО. Например, в августе 1979 года польский рыболовецкий катер «Хель-127», находясь в море недалеко от полуострова Хель, оказался вблизи плывущего по воздуху шарообразного огненно-красного пульсирующего объекта. Шкипер катера Шомборг ощутил странное оцепенение, боль в грудной клетке и даже стал слепнуть. Рулевой Эльварт тоже испытал состояние оцепенения и даже бросил штурвал. Странный шар сопровождал катер в течение двадцати минут, потом исчез, но члены команды еще долго находились в состоянии заторможенности, словно бы паралича, и не могли управлять судном.
Может быть, летчики Су-27, оказавшись вблизи неизвестных летательных объектов, не смогли избежать катастрофы, так как оказались в состоянии полной заторможенности?..
По крайней мере, летчик Марина Попович уверена, что именно НЛО стал виновником Скниловской трагедии.