– Эта свинья знает, как надо работать.
– Так же, как и я. Кактус. Старайся стонать потише. Я вернусь за тобой...
Послышался еще один вопль, на этот раз более глухой и резко оборвавшийся, – скорее последний выдох, чем возглас.
– Пусть сладчайший Иисус простит меня, – горестно пробормотал старый негр, вкладывая в эти слова настоящее чувство. – Остался только один брат...
– Если кто-то и должен просить о прощении, то это я, – издал гортанный возглас Борн, едва не закашлявшись. – Проклятие! Клянусь тебе, Кактус, я никогда не думал, даже не подозревал, что может произойти такое.
– Конечно, ты не знал. Я-то тебя помню еще с тех, старых денечков, братец, и никогда не слышал, чтобы ты просил хоть кого-нибудь рисковать за тебя жизнью... Всегда было как раз наоборот.
– Давай-ка я тебя подтащу сюда, – перебил его Джейсон, дергая за ковер, чтобы подтянуть Кактуса к правой боковине стола, – там левая рука старика оказывалась достаточно близко к кнопке вспомогательной сигнализации. – Если увидишь, услышишь или почувствуешь хоть что-то, включай сирену.
– А ты куда идешь? Я имею в виду: как?
– Через другую комнату. Через другое окно.
Борн пополз к разбитой двери, проскользнул через нее и вбежал в гостиную. Напротив него была двойная застекленная двустворчатая дверь во внутренний дворик; он вспомнил, что на газоне с южной стороны дома он видел мебель из ковкой мягкой стали... Там он был вместе с охранниками. Он нажал на ручку двери, открыл ее и выскочил наружу с автоматическим пистолетом в руке. Оглядевшись, он захлопнул правую створку и, пригнувшись, побежал к кустарнику, росшему по краю газона. Он обязан действовать быстро. И не только из-за того, что на волоске висела жизнь третьего человека и нельзя допустить третьей бессмысленной, неоправданной смерти, но и из-за того, что ему нужен этот убийца, который мог сократить путь к раскрытию преступлений новой «Медузы», а ее преступления должны послужить приманкой для Шакала!
Нужно отвлечь внимание, поманить и поймать в ловушку... у него же есть сигнальные ракеты – часть того снаряжения, которое он взял с собой в Манассас. Две аварийные «свечи» длиной в шесть дюймов лежат у него в заднем левом кармане: они горят достаточно ярко, и свет от них можно разглядеть за несколько миль; если их зажечь одновременно, но на расстоянии друг от друга, то они зальют владение Суэйна таким светом, что смогут посоревноваться с двумя прожекторами. Одну на южной стороне подъездной дороги, другую – возле вольеров, – может быть, это разбудит собак, ошеломит их и приведет в бешенство. «Давай! Поспеши!»
Джейсон бросился через газон, озираясь на бегу и гадая, где мог прятаться подстерегающий его убийца и как от него скрывается невинная жертва, которую завербовал Кактус. Один из них был опытен, второй – нет, и Борн не мог допустить, чтобы последний лишился жизни.
Случилось! Его заметили! Два щелчка сбоку от него – в воздухе просвистели пули, выпущенные из револьвера с глушителем. Он добрался до южной стороны подъездной дороги, стремглав перебежал ее и нырнул в листву. Бросив пистолет на землю, он вытащил из кармана ракету, щелкнул зажигалкой, зажег фитиль и швырнул зашипевшую «свечу» вправо от себя. Она приземлилась на дороге – через какие-то секунды она начнет выплевывать ослепительно яркое пламя. Теперь он побежал влево, в тыльную часть поместья, скрываясь за соснами, держа зажигалку и вторую ракету в одной руке, автоматический пистолет – в другой. Когда Джейсон приблизился к вольерам – первая сигнальная ракета вспыхнула голубовато-белым пламенем. Он зажег вторую, подкрутив, запустил по дуге на сорок ярдов от себя к вольерам и замер в ожидании.
Вторая ракета также превратилась в огненный, плюющийся во все стороны светящимися брызгами шар, озаривший вместе с первым ослепительно белым неестественным светом дом и всю южную сторону поместья. Три собаки начали скулить, а потом предприняли слабые попытки завыть, – вскоре можно было ожидать более сильного выражения их гнева. Тень. Возле западной стены белого дома она дернулась, попав в освещенное пространство между горевшей рядом с вольерами ракетой и домом. Фигура метнулась под защиту кустов, там она скрючилась и замерла, но все равно ясно выделялась среди них. Кто это был: убийца или его мишень – последний из «братьев», завербованных Кактусом?.. Был только один способ выяснить это, и, если за кустами скрывался убийца, который вполне мог оказаться настоящим снайпером, это явно была не лучшая тактика, хотя, без сомнения, и самая быстрая.
Борн выпрыгнул из кустов, бросился вправо, но вдруг на какие-то полсекунды увяз ногой в мягкой грязи, пригнулся и нырнул влево. «Беги к флигелю!» – заорал он и тут же получил ответ: еще два плевка, два щелчка; пули глубоко ушли в землю справа от него. Убийца был хорош: может, и не снайпер, но достаточно меток. «Магнум» 57-го калибра имел шесть патронов, пять были уже израсходованы, – хотя у противника было достаточно времени, чтобы перезарядить пустой барабан. Нужно было подумать о другом плане – и быстро!
Внезапно появилась еще одна фигура: человек бежал по дороге к флигелю Фланнагана. Он бежал по открытому месту – его могли убить!
– Сюда, болван, сюда! – вскрикнул Джейсон, подпрыгнув и наудачу пальнув по кустам возле дома. Тут же он получил еще один ответ – на этот раз благоприятный: последовал всего один плевок, один-единственный щелчок – и больше ничего. Убийца не успел перезарядить оружие! Может, у него больше не осталось патронов – как бы то ни было, теперь он стал лакомой добычей. Борн выскочил из кустов и помчался через газон, освещенный горевшими ракетами; собаки теперь действительно возбудились: их лай и горловой рык становились все более громкими. Убийца покинул свое укрытие и бросился бежать по дороге к воротам. Джейсон знал, что мерзавец теперь у него в руках: ворота были закрыты – «медузовец» загнан в угол. Борн закричал:
– Тебе не выбраться, «Женщина-Змея»! Смирись...
Щелчок, плевок. Он успел перезарядить револьвер на бегу! Джейсон выстрелил – человек упал. И вдруг наступившую было тишину разорвал рев мощного двигателя – по ту сторону забора стремительно мчался автомобиль, красно-голубая мигалка которого явно указывала на полицию. Полиция!! Сигнализация наверняка должна была быть подключена к пульту полицейского участка в Манассасе – это даже не пришло в голову Борну: он-то предположил, что подобная мера предосторожности невозможна там, где речь идет о «Медузе». Это казалось нелогичным: сигнализация была внутренней – ни одного постороннего нельзя допускать туда, где хоть что-то связано с «Женщиной-Змеей». Слишком много можно было узнать, слишком многое нужно было хранить в тайне в этом месте – хотя бы кладбище, например!
Убийца корчился на дороге, перекатываясь в сторону росших на обочине сосен. В руке у него было что-то зажато. Джейсон приблизился к нему в тот момент, когда из остановившегося возле ворот патрульного автомобиля вышли двое полицейских. Он размахнулся и двинул мужчину ногой, заставив выпустить из рук то, что он сжимал. Поднимая этот предмет, Борн увидел, что это книга в кожаном переплете – одна из тех, что стояли на полке, – книга, похожая на томик Диккенса или Теккерея из собрания сочинений, с золотым тиснением на переплете и предназначенная больше для показухи, чем для чтения. Безумие какое-то! Потом он наугад открыл страницу и понял, что никакого безумия нет: страницы были заполнены нацарапанными от руки записями. Это был дневник?
Нельзя вмешивать в это дело полицию! Особенно теперь. Он не мог допустить, чтобы они узнали о том, что он и Конклин проникли в «Медузу». Зажатая у него в руке книга в кожаном переплете не должна попасть в руки официальных лиц! Шакал был повсюду. Джейсон обязан как-то отвязаться от них!
– Нам позвонили, мистер, – нараспев произнес патрульный средних лет, подходя к воротам; к нему тут же присоединился его более молодой коллега. – В участке сказали, что парень круто себя вел. Мы реагируем, но я уже говорил диспетчеру, что здесь бывают довольно-таки шумные вечеринки, – не хочу вас обидеть, сэр. Нам всем надо время от времени отдохнуть, верно?
– Совершенно верно, офицер, – ответил Джейсон, стараясь изо всех сил сдержать болезненно ходуном ходившую грудь. Он скосил глаза на раненого киллера – тот исчез!! – У нас тут было короткое замыкание в электросети, которое как-то сказалось на линии телефонной связи.
– Это бывает, – кивнул молодой патрульный. – Внезапный ливень, или летом нагреет – вот и замыкает. Когда-нибудь они засунут все провода под землю. У моих знакомых...
– Дело в том, – перебил его Борн, – что все приходит в норму. Вон, видите, уже и свет в доме кое-где горит.
– Я ничего не вижу из-за этих ракет, – сказал молодой полицейский.
– Генерал всегда принимает самые тщательные меры предосторожности, – объяснил Джейсон. – Думаю, у него есть на это причины, – довольно неудачно добавил он. – Но все равно, как я сказал, все возвращается в нормальное русло, о'кей?
– Я ничего не вижу из-за этих ракет, – сказал молодой полицейский.
– Генерал всегда принимает самые тщательные меры предосторожности, – объяснил Джейсон. – Думаю, у него есть на это причины, – довольно неудачно добавил он. – Но все равно, как я сказал, все возвращается в нормальное русло, о'кей?
– Для меня-то о'кей, – ответил пожилой патрульный, – но я должен передать сообщение для какого-то Уэбба. Он здесь?
– Я – Уэбб, – сказал, сразу насторожившись, Джейсон Борн.
– Это облегчает дело. Вам надо позвонить мистеру Конку. Срочное дело.
– Срочное?
– Сверхсрочное, как нам сказали. Нам об этом только что сообщили по радио.
Джейсон услышал, как гремит проволочная ограда: убийца сматывался!
– Ладно, офицер, здесь телефоны все еще не работают... У вас в машине есть телефон?
– Только служебный, сэр. Извините.
– Но вы же сами сказали, что дело сверхсрочное.
– Ладно, поскольку вы, видимо, гость генерала, я могу вам разрешить... Хотя, если надо звонить на большое расстояние, вам лучше дать номер своей кредитной карточки.
– О Боже. – Борн отпер ворота и бросился к патрульной машине. В тот же момент в доме вновь завыла сирена – повыла и тут же отключилась: оставшийся «брат», до-видимому, нашел Кактуса.
– Что это было, черт подери? – крикнул молодой полицейский.
– Неважно! – прокричал ему в ответ Джейсон, запрыгивая в машину и рывком поднимая с рычага трубку патрульного телефона. Он сообщил номер Алекса в Вирджинии оператору на полицейском коммутаторе, не переставая повторять: – Сверхсрочное дело, сверхсрочное дело!
– Да? – ответил Конклин, поблагодарив полицейского на коммутаторе.
– Это я!
– Что случилось?
– Слишком много всего, чтобы вдаваться в детали. Что за сверхсрочность?
– Я подготовил для тебя частный самолет в аэропорту Рестона.
– Рестон? Это на север отсюда...
– На аэродроме в Манассасе нет необходимого оборудования. Я посылаю за тобой машину.
– Почему?
– "Транквилити". С Мари и детьми все о'кей – с ними все о'кей! Она там руководит всем.
– Что, черт подери, это значит?
– Езжай в Рестон, и я тебе расскажу.
– Я хочу знать больше!
– Сегодня прилетает Шакал.
– Господи!
– Давай, закругляйся и жди машину. – Я эту возьму!
– Нет!! Если не хочешь, чтобы все пошло насмарку. Время у нас есть. Давай, закругляйся.
– Кактус... он ранен – подстрелен.
– Я позвоню Айвену. Он быстро приедет.
– Остался только один «брат», только один, Алекс. Он убил двух других, и я несу ответственность за это.
– Ну-ка прекрати! Хватит! Займись тем, что должен делать.
– Черт подери, я не могу. Кто-то должен быть здесь, а меня не будет!!
– Ты прав. Там многое надо держать под присмотром, а тебе необходимо быть на Монсеррате. Я приеду с той же машиной и заменю тебя.
– Алекс, расскажи, что произошло в «Транквилити».
– Старики... твои парижские старики – вот что случилось.
– Они умрут, – тихо и спокойно сказал Джейсон Борн.
– Не спеши. Они перевербованы – по крайней мере, я так понял, что одного, настоящего, перевербовали, а второй – в отношении второго мы, слава Богу, ошиблись. Теперь они на нашей стороне.
– Они никогда не бывают ни на чьей стороне, кроме Шакала, – ты их не знаешь.
– Так же, как и ты. Послушай свою жену. Так, теперь отправляйся в дом и письменно изложи все, что мне необходимо знать... Да, Джейсон, я еще должен сказать тебе кое-что. Молю Бога, что ты сможешь найти решение своих – наших – проблем на острове Спокойствия. Потому что, учитывая произошедшее, – включая сюда и мою жизнь, – я не могу бесконечно держать эту «Медузу» на своем уровне. Думаю, ты это понимаешь.
– Ты обещал!!
– Тридцать шесть часов. Дельта.
* * *В густых зарослях за оградой скрючился раненый, прижав к ее зеленым звеньям искаженное страхом лицо. Яркий свет фар помог ему рассмотреть высокого человека, который сначала сел в патрульный автомобиль, а потом вышел из него, неловко, нервно поблагодарив полицейских. Внутрь поместья, однако, он их не допустил.
Уэбб. Убийца слышал это имя – Уэбб.
Вот и все, что им необходимо было узнать. Все, что надо было узнать «Женщине-Змее».
Глава 15
– Боже, как я люблю тебя! – сказал Дэвид Уэбб, прислонившись к стенке телефона-автомата в зале ожидания частного аэродрома в Рее-тоне, штат Вирджиния. – Труднее всего ждать – ждать момента, когда можно поговорить с тобой, услышать твой голос и что с вами все в порядке.
– А как, по-твоему, я чувствовала себя, дорогой? Алекс сказал, что линии телефонной связи повреждены и он посылает туда полицию. Я потребовала, чтобы он отправил туда целую армию.
– Пока мы даже полицию не можем вмешивать – на данном этапе нельзя допустить участие в этом деле официальных структур. Кон-клин обещал мне это по крайней мере на ближайшие тридцать шесть часов. Теперь они нам могут не понадобиться... Если Шакал действительно появится на Монсеррате.
– Дэвид, что случилось? Алекс упомянул «Медузу»...
– Тут все запутано, и в этом он прав. Ему придется обратиться к верхам. Ему, а не нам. Мы остаемся в стороне. Далеко в стороне.
– Что случилось? – повторила Мари. – Что общего имеет прежняя «Медуза» со всем этим?
– Появилась новая «Медуза» – продолжение старой, вообще-то говоря, она огромная, безобразная, и она убивает – они убивают.
Я видел это сегодня ночью: один из них пытался убить меня после того, как решил, что убил Кактуса, и действительно умертвил двух ни в чем не повинных людей.
– Боже правый! Алекс сказал мне о Кактусе, когда перезвонил, но больше ничего. Как чувствует себя дядюшка Римус?
– Он выкарабкается. За ним приехал врач, работающий на Управление, и забрал его и последнего «брата».
– Брата?
– Я все расскажу при встрече... Так, подошел Конклин. Он позаботится обо всем, починит телефон. Я позвоню ему из «Транквилити».
– Ты вымотался...
– Я устал, но не пойму отчего. Кактус настоял, чтобы я пошел поспать, но мне удалось прихватить, наверное, не больше двенадцати минут.
– Бедненький мой...
– Мне нравится твой голос, – сказал Дэвид. – А слова еще больше. Только я не бедненький. О моем богатстве ты позаботилась в Париже тринадцать лет тому назад. – Внезапно жена замолчала, и Уэбб встревожился. – Что случилось? С тобой все в порядке?
– Не уверена, – негромко ответила Мари, хотя и с силой, которая была результатом работы ума, а не чувств. – Ты сказал, что новая «Медуза» огромна, безобразна и пыталась тебя убить, – они пытались тебя убить.
– Им не удалось.
– Тем не менее они или она хотели тебя умертвить. Почему?
– Потому что я там был.
– Человека не убивают просто потому, что он был в чьем-то доме...
– Сегодня ночью в этом доме многое случилось. Алекс и я проникли в их запретную зону, и меня засекли. Мы рассчитывали поймать Шакала на наживку из нескольких богатых и очень знаменитых бандитов старого Сайгона, которые бы наняли его для того, чтобы он отправился на охоту за мной. План был чертовски удачный, но постепенно вышел из-под контроля.
– Боже мой, Дэвид, неужели ты не понимаешь? Ты стал мишенью! Теперь они сами начнут охоту за тобой!
– Каким образом? Бандит, которого подослала «Медуза», никогда не видел меня в лицо, за исключением того момента, когда я бежал в тени, а они не имеют понятия, кто я такой. Я вообще не существую и могу исчезнуть... Нет, Мари, если Карлос высунет свой нос и если мне удастся претворить в жизнь то, что я задумал сделать на Монсеррате, мы будем свободны. Цитирую: «наконец свободны».
– Твой голос меняется, так?
– Мой голос? Что делает?
– Действительно меняется. Я слышу.
– Не понимаю, о чем это ты, – сказал Джейсон Борн. – Так, мне сигналят. Самолет ждет. Скажи Джонни, чтобы держал обоих этих стариков под охраной!
Слухи распространялись по Монсеррату так же быстро, как с моря – туман. На острове Спокойствия произошло что-то ужасное... «Плохие времена, старина...» «Злой дух добрался сюда с Ямайки через Антильские острова и посеял смерть и безумие...» «И кровь на стене смерти, друг, – проклятие на эту семью...» «Ш-ш-ш! Принесли в жертву кошку и двух котят!..»
Раздавались и другие голоса: «...Боже правый, говорите об этом потише? Мы можем лишиться туристов!..» – «Никогда не было ничего подобного – случайный инцидент, вероятно, связанный с наркотиками и каким-то другим островом!..» – «Совершенно согласен, друг! Слышал, что это был сумасшедший, накачанный наркотиками». – «...А мне говорили, что его вывезли в море на скоростном катере, который летел как ураган. Он сбежал!» – «...Потише, я же просил! Помните Виргинские острова? Массовое убийство в Фаунтенхеде? Им потребовались годы, чтобы восстановить репутацию. Лучше молчать!»
Звучал и еще один голос: «Это ловушка, сэр, и, если она сработает, – а нам кажется, что так и случится, – о нас пойдут разговоры по всей Вест-Индии, мы станем героями Карибского моря. Для укрепления нашего авторитета это действительно прекрасно: закон и правосудие и все такое прочее».