Дольче: «Я вставал в 5 утра, ехал три часа на работу, а ночью возвращался обратно».
Габбана: «Потому что я не любил гостиницы». Дольче: «Так мы и ездили туда-сюда. В этой нашей машинке. Мы были так молоды».
Габбана: «В этом возрасте не думаешь. Ты наивен, и все происходит спонтанно».
Коллекция «Настоящие женщины» была показана в марте 1986-го. Там были черные платья стрейч из джерси с марлевыми рукавами и шали – немного траурные и крайне сексуальные. Пресса высоко оценила коллекцию, но она все равно не продалась. Габбана написал письмо поставщику тканей, отменяя заказ для изготовления следующей коллекции, и, чувствуя себя побежденной, пара отправилась на Сицилию, чтобы провести рождественские праздники вместе с семьей Дольче. Неожиданно Саверио Дольче предложил им оплатить расходы по работе над новой коллекцией, но было слишком поздно и заказ на ткань уже был отменен. Однако письмо поставщику потерялось, и по возвращении в Милан дизайнеры обнаружили ожидавшую их ткань.
Во время той же поездки на Сицилию, в Палермо Дольче обратил внимание на рекламный плакат с черно-белой фотографией женщины в платке, с печально опущенной головой. Он не мог выбросить этот образ из головы и разыскал автора, фотографа Фердинандо Шанна, известного неореалистическими изображениями Сицилии. Дольче попросил его сделать фотографии одежды и получил отказ – Шанна никогда не занимался модной фотографией раньше. Но, использовав его сицилийское происхождение, дизайнеры сумели убедить Фердинандо приехать на Сицилию вместе с моделью по имени Марпесса, молчаливой красоткой, погруженной в себя; она позировала в окружении старух, торговцев рыбой и фруктами, на натуре, исполненной сурового реализма, напоминавшей последствия землетрясения. Позже дизайнеры обнаружили, что вовсе не Шанна был автором фотографии, которая так поразила Дольче в Палермо – ее сделала фотограф Летиция Батталья, а эта рекламная кампания Dolce&Gabbana оказалась очередной счастливой случайностью.
Ранние рекламные образы Шанны были не менее важны для открытия Dolce&Gabbana публике, чем сами предметы одежды. Существует теория, что компания заявила о себе в первую очередь благодаря рекламе, не полагаясь на одобрение модной прессы. Однако, хотя фотографии Шанны придали бренду тот национальный характер, который был понятен и близок их соотечественникам, характер этот был слишком уж средиземноморским, чтобы выйти за пределы Италии. В стремлении расширить аудиторию не слишком отходя от корней, дизайнеры принялись осваивать образы итальянского кино периода неореализма. Сцены из классических фильмов Росселини, Феллини, Де Сики, Антониони, Пазолини и Висконти, а также фильмов с итальянским комиком Тото были интерпретированы важнейшими коммерческими фотографами и моделями 90-х. Эти образы позволяли покупателям, почувствовать, что они выбирают костюм мечты, личную версию dolce vita… Идея не была особенно нова или тонка, но оказалась вполне эффективной.
Без портновского таланта Дольче и его чувства достоинства, воспитанного в провинции, у компании бы не было шанса. Но только благодаря урбанистской свободе Габбаны, свободы от вкусовых и портновских ограничений, компания смогла стать тем явлением, каким безусловно является сегодня. К концу 1980-х идеальная девушка Dolce&Gabbana, добрая католичка, начала все чаще показывать свое нижнее белье, а к началу 1990-х на ее белье показался леопардовый принт, фирменный знак D&G. Леопард соединил игривую чувственность будуара с барочной строгостью сицилийской аристократии. Но по мере того, как Дольче толкал Габбану в сторону элегантности, в линии стало проявляться что-то вроде экклезиатической утонченности; появились вещи для женщин, желавших ощущать себя папским нунцием. Мужская линия появилась в 1990 году и демонстрировала отказ от избыточности и возвращение к консервативным корням компании; мужскую одежду всегда сильнее контролировал Дольче. С другой стороны, в более молодежной линии для мужчин и женщин D&G, дебютировавшей в 1994-м, габбанианству была дана полная свобода.
По мере того как развивалось соавторство обоих художников, идеальная женщина Dolce&Gabbana постепенно превращалась из Анны Маньяни в фильме Росселлини «Рим, открытый город» Росселлини (скромная, мощная фигура матери в темной одежде, с множеством юбок, кофт и незастегнутых блузок) сначала в Софию Лорен, танцующую стриптиз для Марчелло Мастрояни в «Вчера, сегодня, завтра» Де Сики (бюстгальтеры, корсеты и прочие элементы нижнего белья со стропил магазина Саверио Дольче были переосмыслены и превращены в просто одежду), а затем в Мадонну в расшитом бисером корсете Dolce&Gabbana на премьере «В постели с Мадонной» в 1991-м. Именно Мадонна понесла Dolce&Gabbana в массы. Дизайнеры придумали более полутора тысяч костюмов для тура «Girlie Show» Мадонны в 1993-м, а недавно она снялась в их белом ковбойском костюме в клипе «Music». Теперь идеальной женщиной стала Моника Белуччи, итальянская актриса bellissima, которая, как мне кажется, чересчур много рыдает в своих фильмах; она стала персонажем короткометражки Джузеппе Торнаторе про аромат компании, «Sicily». (А идеальный мужчина Dolce&Gabbana просто никогда не отходит далеко от футбольного поля.)
В Dolce&Gabbana работают почти две тысячи человек. Владельцами бизнеса по сей день являются оба дизайнера. В 2002 году бывшая глава Calvin Klein Габриелла Форте была приглашена контролировать североамериканский сегмент рынка, составляющий одну шестую продаж компании в Европе. Не так давно Moët Hennessy-Louis Vuitton и Gucci Group выступили с предложением приобрести Dolce&Gabbana. «What, do we need more mahney?»[7] – высказался по этому поводу Габбана, потирая большим пальцем кончик указательного. Очевидно, что в средствах они не нуждаются. Помимо апартаментов и офисов в Милане дизайнеры владеют домами в Монте-Карло и Стромболи, а недавно приобрели виллу «L’Olivetta» в Портофино, которая, по некоторым данным, очень интересовала премьер-министра Сильвио Берлускони.
Но за успех пришлось заплатить. Dolce&Gabbana перестали быть Дольче и Габбаной. Отношения, лежавшие в основании их бизнеса, закончились два года назад, хотя пара объявила о разрыве только недавно. Они так же совместно владеют недвижимостью, но теперь у каждого свои отношения; обе пары зачастую путешествуют вместе. Они живут в отдельных квартирах в одном и том же доме в Милане, через дорогу от того, в котором работают.
И раз уж столь непохожее на других обаяние Dolce&Gabbana покоится на маловероятном союзе столь не похожих друг на друга дизайнеров, неизбежно возникают сомнения в том, сможет ли бизнес пережить разрыв их отношений.
Габбана: «Сначала я хотел уйти. Просто уйти. Но давайте серьезно – я же не идиот. Конечно я остался. Мы становимся друзьями, учимся строить отношения заново, хоть и не такие, как раньше».
Дольче: «Мы очень хорошо знаем друг друга. Настоящая любовь – это когда хорошо знаешь того человека внутри другого человека».
Габбана: «Мы были вместе девятнадцать лет, день и ночь – это то же самое, что для большинства означает прожить вместе сорок пять лет».
«Посмотри на этого мальчика, – теперь уже Габбана говорит Дольче, разглядывая снимок юноши, которого пора было вызывать для примерки. – Взгляни на лицо». Габбана пальцами нарисовал в воздухе кружок. «Красивый мальчик, нет?»
Дольче пожал плечами: «Sì, красивый» и отошел к зоне примерки ждать появления мальчика.
Было уже после пяти. Лишь несколько моделей ждали примерки, но дело затягивалось, а дизайнерам еще нужно было заняться женской «пред-коллекцией» – линией, которую они делают для байеров, перед главным показом в конце февраля. Оставались примерки и для мужского показа D&G, который пройдет через два дня после Dolce&Gabbana. В воздухе ощущалась тяжесть всех этих скопившихся луков-в-работе, которые наподобие самолетов кружились над полем, ожидая захода на посадку.
Габбана: «Когда мы начинали, мы были компанией стоимостью два миллиона лир. Теперь мы…»
Дольче: «… компания стоимостью миллиард евро».
Габбана: «У нас было мало денег, поэтому все приходилось делать поэтапно».
Дольче: «Одно за другим».
Габбана: «Теперь мы вынуждены делать все одновременно. Так хочет клиент».
Телефон Габбаны зазвонил и он отошел в противоположный угол комнаты поговорить. Недавно он закончил сниматься в десяти новых эпизодов реалитишоу, посвященного знакомствам и свиданиям, «La Sottile Linea Rosa», итальянский вариант английской передачи «Straight Dates for Gay Mates[8]». В шоу Габбана изображает фею-крестную, периодически появляясь в кадре с модным советом. («С таким телом как у нее нужно облегающее черное платье! Слушайте, если оно хорошо выглядит на мне, представьте как оно будет смотреться на ней!») Он сидит на фоне леопардовых обоев с волшебной палочкой в руках, в окружении десятка зажженных свечей разной высоты.
Дольче не хотел участвовать в шоу, и это телевизионное мероприятие, проходившее в то время, когда уже намечался их разрыв, стало признаком разрыва и в творческих интересах дуэта, но Габбана все равно решил сниматься. По его словам, другие возможности актерства также очень интересуют.
Габбана вернулся, когда красивого мальчика, американца, пригласили зайти. Мальчик улыбнулся, сказал Дольче «How’s it going?» и немедленно спустил штаны. Ассистент протянул ему нижнее белье Dolce&Gabbana, которое тот натянул поверх своих трусов, а затем облачился в шоколадно-сливочный спортивный костюм.
Спортивный костюм был частью относительно нового прибавления к линии Dolce&Gabbana: люкс для спортивного зала. Несколько лет назад по вечерам после работы Дольче начал ходить в спортивный зал. Он не был таким спортивным как Габбана, который рассказал мне, что «в школе занимался легкой атлетикой и прыгал с шестом. Еще баскетбол, волейбол, плавание». Мир тренажеров был в новинку для Дольче и представлял собой довольно одинокий способ существования, но его поразило, насколько хорошо одеты оказались там мужчины, намного лучше женщин, которые, по его словам, одевались в спортзале «ужасно».
Подгонка спортивного костюма оказалась непростым делом. Дольче продолжал озабоченно возиться с талией, подгоняя штаны в области «пояса адониса», пробовал подшить низ, но остался недоволен. Он стоял на корточках у ног модели, держа пальцами подвернутый край штанины, его виски пульсировали от напряжения.
Когда я уходил, дизайнеры еще продолжали работать. На Милан опустилась ночь, но смог развеялся и в воздухе чувствовался сладковатый запах снега.
Гик[9] от моды
Как Федерико Марчетти принес электронную коммерцию в мир моды.
Федерико Марчетти опрятен и скромен, настолько, что его легко не заметить. В июне мы с ним вместе смотрели мужскую коллекцию Jil Sander в Милане. Это был показ-возвращение Джил-дизайнера к носящему ее имя лейблу. Фотограф разглядывал публику, щелкая знаменитостей, но его не заинтересовал Марчетти, 43-летний основатель и генеральный директор Yoox Group, хотя место в первом ряду предполагало некоторую значимость этого аккуратного мужчины в очках для Джил Сандер. Фотографа больше интересовали пижоны в туфлях без носков, сидевшие через проход и чинно обмахивавшиеся программками в ожидании начала.
В отличие от своих соседей, байеров, редакторов, селебрити и светских персон, Марчетти вошел в мир моды не с «парадного входа» показов, в разреженной среде которых закипают, булькают и бьют ключом луки нового сезона на пороге выхода в массовое производство, но с противоположного конца – через бэк-офисы, отделы оптовой торговли и склады нераспроданного товара, где действуют джобберы[10], дискаунтеры и ликвидаторы. Немногие начинавшие на периферии модного истеблишмента сумели проникнуть в центр власти и контроля так далеко, как это сделал Федерико Марчетти.
Сейчас мы с ним наблюдали, как светские персонажи искали и находили свои места, а с ними и свой статус. Важные блоггеры, недавно стоявшие позади, занимали кресла в первом ряду. Я спросил Марчетти, ощущает ли он теперь себя инсайдером в мире моды. В мире розничной торговли тот, чей бизнес – торговля off price[11], никогда не мог надеяться на равный статус с ритейлером, продающим вещи из последних коллекций и за полную стоимость. «Интернет – это странный мир, – сказал Марчетти, и глаза его повеселели. – Я начинал как аутсайдер. Я, кстати, предпочел бы им и оставаться – мне нравилось работать “снаружи”. Но да, я стал инсайдером. Знаете, иногда я ощущаю себя кем-то вроде Питера Селлерса в “Вечеринке”[12]. Этого нескладного очкарика приглашают на очень светскую вечеринку в роскошный дом в Голливуде, а он очень неловок и, в конце концов, устраивает там полнейший бардак».
Онлайн-шопинг – одно из самых масштабных потрясений индустрии предметов роскоши, после появления крупных универмагов в XIX веке. В последнее время в сети всплыл богатый и несколько сбивающий с толку ассортимент люксовых сайтов. Одни продают со скидкой вещи конца сезона, другие – вещи сезона по полной стоимости, а так называемые сайты flashsales продают люкс по чрезвычайно сниженным ценам в малых объемах в ограниченный период времени. Amazon, недавнее прибавление в семье розничной торговли люксом, предлагает все три варианта.
Универмаги также расширили свое предложение в сети – к примеру, онлайн-продажи Saks в 2010-м и 2011-м выросли на 30 процентов, сообщил мне их генеральный директор Стив Садов. Еще 10 лет назад люксовые лейблы избегали интернета, а теперь многие, хоть и не все топ-бренды начали напрямую продавать продукцию на своих сайтах. (Важными уклонистами от этого тренда остаются Céline и Chanel.) Журнал о шопинге «Lucky» недавно ввел функцию e-commerce, чтобы читатели могли покупать товар напрямую с их цифровых страниц, и, возможно, настанет день, когда все модные журналы станут магазинами. Бриджит Фоли, исполнительный директор «Women’s Wear Daily», сказала мне: «Безусловно, в отношении к торговле через интернет произошло глобальное изменение в том смысле, что люди стали настолько увереннее покупать люксовые сумки, обувь и одежду онлайн, что это поразило индустрию моды. Если ты любишь одежду, совершенно не означает, что ты любишь и шопинг».
Никто больше Федерико Марчетти не знает o том, как подключить модную индустрию к e-commerce. Yoox – мощный интернет-магазин, стоящий в одном ряду с flash-sales сайтом Guilt, расположенным в Нью-Йорке, и Net-a-Porter, полноценовым лондонским сайтом. Yoox – это и дискаунтер, и полноценовой розничный продавец одновременно, что есть примерно то же самое, как если бы Barneys и Century 21 находились в одном здании. Марчетти предлагает вещи конца текущего и прошлого сезонов со скидкой на Yoox.com, а также выборку коллекций текущего сезона на The Corner, отдельном мультибрендовом сайте. В марте он запустил третий мультибрендовый сайт, Shoescribe, где продает женскую обувь нового сезона. В дополнение к этому Yoox предлагает украшения, предметы искусства и элементы дизайна, и, начиная с этой осени и в результате партнерства с «Magnum», фотографии, а также репродукции Дамиана Хирста.
Yoox обеспечивает онлайн-продажи более 30 модных домов, таких как Armani, Dolce & Gabbana, Diesel и Jil Sander (отсюда и место в первом ряду на ее показе). Он получает вещи текущего сезона на комиссию (а не покупает напрямую, как вещи конца сезона) и берет на себя логистику, доставку, таможню, возвраты и службу поддержки. Еще Yoox делает аналитику огромной клиентской базы данных, благодаря чему узнает, что, например, итальянцы, особенно молодые девушки, предпочитают сандалии на платформе, в Великобритании и Франции любят обувь на танкетке, а вьетнамки лучше всего продаются в России. В США и Германии наиболее распространенный тип обуви – ботильоны.
Расходы Yoox на оптимизацию через поисковики и маркетинг невелики. Поиск кутюр-онлайн приведет вас на Net-a-Porter, а не на Yoox. Кстати, дизайн сайта не особенно останавливает взгляд, а Иммакулада Мартинес, эксперт в области люксовой индустрии в компании Opus Corporate Finance, вообще говорит, что этот сайт – полный бардак. Марчетти делает ставки на операционную функциональность, а это включает таможенные требования 101 страны, перевод описаний на 11 различных языков и рационализацию размеров (в Германии мужской костюм 46 размера равняется итальянскому 52 и американскому 42). «Ставки высоки, – говорит Марчетти, – последствия ошибок, совершенных в интернете, гораздо серьезнее совершенных в магазине на Пятой авеню: ошибки в интернете намного виднее». В прошлом году 99 процентов от двух миллионов заказов, сделанных на сайте Yoox, были доставлены клиентам вовремя. Это одна из причин, по которой Pinault-Printemps-Redoute, французский люксовый гигант под управлением Франсуа-Анри Пино недавно заявил, что Yoox будет осуществлять поддержку онлайн-магазинов большей части их люксовых брендов, включая Bottega Veneta, Balenciaga, Sergio Rossi, Yves Saint Laurent и Alexander McQueen. Федерико Барбериери, вице-президент по электронной торговле P.P.R., сказал мне, что компания попыталась было сама управлять онлайн-магазинами, но пришла к заключению, что заниматься этим в большом масштабе «не входит в область нашей компетенции». Относительно команды Yoox он добавил, что их «отличает скромность. Они уважают то, что делаем мы, то есть качество, мы же уважаем то, что делают они, то есть новые технологии».