Гематома возникла в результате удара в висок тяжелым предметом.
- Кто же нанес ей удар? Ваш секретарь?
- Нет. Тогда бы она упала в приемной. Вот и подумайте: вошел здоровый человек, а скончался от нанесенного удара в голову. В кабинете, кроме генерального, никого не было.
- Абсурд!
- Химия. Веста очень гостеприимный человек. До звонка она пила чай в своем кабинете. В гостях у нее была тележурналистка. Они мило беседовали. Не надо быть Кио" чтобы, выбрав удачный момент, бросить быстро растворяющуюся таблетку направленного действия в чашку с чаем. Это только один из предполагаемых вариантов. А их у Бизона, отточенных и проверенных на практике, сотни. Думаю, что один из них уже завтра будет запущен в ход.
- А если Весту и Олежку подержать здесь несколько дней?
- Тогда мишенями станут другие: мать, отец, сестра, друг. Всех не спрячешь.
- Какой же выход?..
- Я уже о нем сказал. Выполнить заказ.
На какой-то миг Принцу показалось, что Крафт испытывает его. Воцарилась гнетущая тишина. Генерал сидел, задумавшись. Влад тоже. Они были, словно зеркальным отражением друг друга: одна и та же поза, сдвинутые брови, напряженные глаза.
Старицкий уже решил, что будет делать: он должен добраться до Бизона, чего бы ему это ни стоило. И теперь Принц обдумывал, каким способом осуществить задуманную акцию по ликвидации шефа СС.
Молчание прервал Генерал. Теперь его взгляд был спокоен, речь размеренна и убедительна.
- Мы должны опередить Бизона. Заказ Должен быть выполнен сегодня в конце рабочего дня.
- Вы говорите о киллере-дублере?
- Нет. О вас.
- В конце рабочего дня меня уже не будет в городе.
- Ясно. Собираетесь уступить меня дублеру?
- Я надеюсь успеть отменить приказ о заказе на Крафта.
- Напрасно надеетесь. Приказ уже отдан. И это не прихоть Бизона. Это часть продуманного, спланированного не вчера замысла. Бизон только один из винтиков хорошо отлаженной системы. И если бы вам даже удалось сделать то, что вы задумали, то появился бы Бизон-2. Ведь цель - не я, а "Центр". Схема та же: почта, телеграф и так далее. "Айсбергу" понадобятся свои люди в разных областям, поэтому цепочка из заказных убийств построена по своей логике. Тех, кто для "Айсберга" безнадежен, убирают. На их место ставят других, из этого же коллектива - тех, кто в нужный момент не подведет.
- Дюк, например?
- Да.
- Тогда логичнее было бы предположить, что меня, ликвидировавшего их ставленника на пост генерального, должны были бы убрать в первую очередь?
- Да.
- Почему же они этого не сделали?
- Вот это-то я и называю сверхлогикой. Пока я вижу здесь только один вариант. Сугубо личный вариант Бизона: убийцу Иуды самого сделать Иудой. Он уже повязал вас двумя выполненными заказами. Третий заказ, видимо, является последним, заключительным аккордом в этом киллеровском ноктюрне.
- Вы это так убежденно говорите, как будто все уже произошло, аккорд прозвучал, и Иуда предал своего учителя.
- Бизон хочет, чтобы это было именно так. Так оно и будет.
Принц вскочил с кресла и возмущенно заходил по комнате. А Генерал продолжал свою неторопливую речь:
- Если бы у меня был двойник, можно было бы устроить любопытный спектакль, на который бы и я с удовольствием посмотрел со стороны. Но Бизон все рассчитал. За такой короткий срок кандидата на роль покойника не найти.
Придется самому стать им. И тут уж я полностью могу положиться только на вас.
Надеюсь, что похороны будут скромными. Впрочем, я обо всем напишу в своей предсмертной записке.
- Но это уже становится невыносимым! Вы убеждены, что я выполню заказ?
- Убежден.
- Ошибаетесь! Мне обидно и горько слышать это именно от вас! Но я докажу вам, что вы жестоко ошибаетесь!
- Главное вам, как бы вас ни отвлекали, а это обязательно будут делать, исполнить в точности все то, что будет указано в записке. Иначе я могу и не воскреснуть.
- Что?!
- В своем завещании я назначу вас душеприказчиком. Похоронить меня следует в святых пещерах Псково-Печорского Успенского монастыря. Там же покоится прах предков Кутузова, Пушкина. Гробы в этих пещерах не закапывают. Их ставят в боковые ниши, так как тела умерших сохраняются там нетленными. Меня это вполне устраивает.
- Вы вправе презирать меня... Но зачем же так унижать?
- Знаете, почему Бизон удостоил вас в своем послании фразы "прекрасная работа"?
- Для меня это уже не важно.
- А для меня - очень. У вас появился свой почерк. Во втором заказе вы уже не использовали вульгарные средства, к которым прибегают другие, менее изобретательные киллеры: бомбы, снайперские винтовки, автоматы, пистолеты с обязательным контрольным выстрелом в голову. Вы в глазах Бизона поднялись на новую ступень. Вы мастерски довели жертву до самоубийства! А это дорогого стоит!
- Прекратите!
- Думаю, в третьем заказе надо закрепить успех. Я покончу с собой. А в предсмертной записке попрошу советников "Центра" учесть последнюю просьбу умирающего: избрать вас на пост генерального директора. Обещаете, что вы в точности последуете всем моим указаниям?
- Нет!
- Предпочитаете передать меня дублеру?
- Зачем вы меня мучаете? Вам мало Кристины?
- Мало.
- Добивайте...
- Во-первых, сядьте... Во-вторых... Генерал подробно, почти по минутам, расписал сегодняшний день, затем последующие, будто речь шла вовсе не о нем, а о каком-то дальнем родственнике, которому необходимо воздать последние почести.
БИЗОН НАСТАИВАЕТ
Самоубийство генерального для многих не стало неожиданностью. В последнее время он все чаще сторонился людей. Был непривычно задумчив, погружен в себя. Однако настоящей сенсацией для всех стало известие, что в день своей гибели Крафт побывал в церкви. Его видела там сотрудница из отдела периодики, которая во время обеденного перерыва ходила в церковь, чтобы поставить свечку за упокой души своего отца, сиротливо угасшего от одиночества в своем деревенском доме.
- Мы его уговаривали: "Папа, поедем с нами... Ну, что ты будешь тут один... В пустом доме?" Так и не уговорили. А я, как генерального нашего в церкви увидела, сразу отца своего вспомнила. Тоже, бывало, встанет перед иконой, а мысли где-то совсем в другом месте. Видно, прощения у бога просил за то, что задумал.
Труп Крафта обнаружил секретарь, заглянув к шефу в конце рабочего дня.
Генерал сидел за столом. Плотно придвинутое к столу кресло не давало трупу упасть. Глаза были широко открыты. Неестественность позы усугублялась вытянутыми во всю длину руками, лежащими на столе. Между руками лежали: таблетки, которыми воспользовался самоубийца, предсмертная записка, завещание и заключение врача, подтверждавшее фразу из записки: "У меня рак гортани. Зная, что этот вид заболевания неизлечим, я решил никому не быть в тягость, и в первую очередь самому себе..."
Поползли слухи... Не помог ли кто-нибудь генеральному свести счеты с жизнью? Было проведено расследование, подтвердившее, что Генерал, находясь до самой кончины в трезвом уме и ясной памяти, сам принял трагическое решение.
Принц выполнил все условия по захоронению, перечисленные в завещании.
После завершения церемониального ритуала советники "Центра", собравшиеся на экстренное совещание, тайным голосованием выбрали нового генерального директора корпорации. Им стал... Принц. Таким образом, была исполнена и последняя воля Генерала, указанная в завещании.
Принц предпочел остаться в своем кабинете. Апартаменты Генерала были закрыты на ключ после того, как оттуда были перенесены в кабинет Принца сейфы с документами.
Спустя некоторое время, когда жизнь в корпорации вошла в свое привычное русло, Принц получил от Бизона новое послание:
"Жду вас в "дансинге" в ближайшие дни". Генерал ошибся. Никакого предполагаемого "фейерверка" не случилось. А "киллеровский ноктюрн" не оказался заключительным аккордом.
Чтобы оправдать посещение бункера, Принц оповестил советников о том, что отправляется в инспекционную поездку по "Координационным центрам" корпорации. Заместителем на время своего отсутствия Принц назначил Френда. Хотя все были уверены, что им будет Торс.
Торс в недоумении посматривал на друга. Ему, собственно, и не хотелось взваливать на себя такую обузу, но больно задевали сочувственные взгляды окружающих. Торс ждал объяснений. Их не последовало.
Принц оставил в кабинете только Френда. Когда советники вышли, Старицкий сразу же спросил у своего бывшего учителя и командира:
- Скажи, Френд...
Принц замолчал. Ему было неловко задавать вопрос, который вертелся у него на языке, и он искал слова, чтобы смягчить его. Френд решил помочь бывшему ученику.
- Я слушаю вас, Павел Семенович...
- Может быть, вернемся в разговоре на "ты"?
- Вернемся. Устал?
- Есть немного... Если я спрошу откровенно, ты не обидишься?
- На откровенность нет. Но отвечать мне или нет, я буду решать сам.
- Вернемся. Устал?
- Есть немного... Если я спрошу откровенно, ты не обидишься?
- На откровенность нет. Но отвечать мне или нет, я буду решать сам.
Можно?
- Конечно!
- Не томись, спрашивай. Тем более, что я догадываюсь, О чем ты хочешь спросить.
- Тогда ты, может быть, мне сразу и ответишь?
- О результатах голосования?
- Да.
- Один голос был против твоей кандидатуры, и он был мой.
- Спасибо за откровенность. Можешь не отвечать, но я спрошу: почему?
- В принципе, я не против твоего назначения на этот пост. Только это произошло преждевременно.
- Не потяну?
- Не в этом дело. Можно работать на износ, как каторжный, а можно - в удовольствие. Крафт был умный мужик, и его пожелание насчет тебя стало для меня полной неожиданностью. Как будто кто-то или что-то заставило его это сделать. Я не слишком откровенен?
- Что ты! Это для меня, как бальзам! Наконец-то я могу хоть с кем-то в корпорации поговорить по-человечески, а не носить все в себе! Продолжай!
- Не хочу только, чтобы ты мое мнение воспринял как приговор. Это всего лишь мысли вслух, не более того. Тем более что Генерал, возможно, увидел в тебе то, чего я пока не рассмотрел. По крайней мере, придуманная тобой поездка - очень удачный второй ход.
- Думаешь, я испугался и решил сбежать на время?
- Нет. Как мне кажется, цель поездки совершенно иная.
- Какая же?
- Та же, почему ты отказался занять кабинет Крафта.
Принц смотрел в проницательные глаза учителя и терялся в догадках, что Френд имеет в виду, говоря "иная цель".
- Ты сказал "второй ход"?
- Да.
- Каким же был первый?
- Не занимать кабинет Генерала.
- И какова же цель первого хода?
- Дать всем понять, что ты на этот трон не претендуешь. Или другой вариант - этот трон занят.
Принца так и подмывало спросить: "Кем?" Но он удержался и сделал ход конем:
- Ты прав. Я не претендую, потому что и де-факто трон в самом деле занят.
- Кем?
- Тобой.
- Ты в таком контексте воспринял мою откровенность?
- Я еще до голосования считал, что генеральным должен был быть ты.
- Тогда при голосовании должно было быть два черных шара?
- Ты прав. При голосовании я поддался магии генеральского завещания и проголосовал сам за себя. Хотя все, наверное, подумали, что тот единственный черный шар был моим...
- И хорошо, что подумали! Не вздумай кого-нибудь из советников разуверять в этом.
- Мне кажется, что если бы не завещание, генеральным был бы ты, - Не будем гадать. Сложилось так. Я буду, чем смогу, тебе помогать.
Думаю, выкрутимся.
- Вначале разговора ты сказал о преждевременности моего назначения. А если бы так не сложилось и генеральным стал ты... Каким бы был первым твой шаг?
- Я бы отослал тебя за границу.
- За границу?!
- Да. На стажировку. Мы в нашей работе большей частью тыкаемся, как слепые котята. А у них, за бугром, такие наработки, которым нам нужно было бы поучиться. Поэтому иностранные фирмы уже настаивают , на том, чтобы их груз сопровождали по России их собственные агенты. И если они этого добьются, то мы останемся без работы. Крафт прожил полжизни за границей и кой-какой опыт перенес сюда. Но этого мало. И, мне кажется, Крафт это понял. И начал обновлять технику. Кому-то это сильно не понравилось.
- Ты думаешь, его убрали?
- По-разному думаю... Но меня сбивает с толку его завещание по поводу тебя. Есть в этом какой-то железный расчет на успех. Иначе бы Генерал поступил по-другому.
- Так, может быть, нам поступить так, чтобы соединить приятное с полезным?
- Ну?
- Отослать тебя за границу?
- Чтобы меня сразу сцапали?
- За что?!
- Я же тебе рассказывал о наших рейдах по заграничным тылам.
- Отряд "М"?
- Да.
- Может бытЬу Торсу постажироваться?
- Ты генеральный. Тебе и решать.
- На Торсе откровенный разговор закончился?
- Пожалуй, да. Хватит для первого раза.
- - Жаль... Торс мне, как брат. Не хочется бросать его в беде.
- А что с ним?
- Не знаю. Но если шеф оперативного отряда не хочет откровенно говорить о командире "Летучего отряда быстрого реагирования", значит, случилось что-то серьезное.
Френд почувствовал в голосе Принца настойчивость и расценил это как начало служебного расследования. Ответ Френда на многословную тираду генерального был краток:
- Поизносился.
- Конкретнее.
- Занимается личными делами в служебное время. Совсем перестал появляться в спортивном и стрелковом залах.
- А его бойцы?
- Не пропускают ни одного занятия, ни одной тренировки, если они не в командировке, конечно.
- Спасибо, Френд. Что еще?
- В дальневосточном регионе в учебке готовятся к последней экзаменационной сессии. Кого пошлем к курсантам?
- Сам не хочешь поехать?
- Я бы с удовольствием... Кто же здесь останется?
- Не Торса же посылать?
- Нет. Есть у меня несколько кандидатур. Но решать тебе.
- Кто?
- Бывшие ветераны из "Отряда М".
- А чем они сейчас заняты?
- Набрали себе мальчишек, возятся с ними в спортзалах. Но, думаю, надо им поручить более интересную и творческую работу.
- Ты о них с Крафтом говорил?
- Да.
- И что?
- Генерала отвлекли более важные дела.
- Они в хорошей форме?
- Кто, дела?
Впервые за весь разговор Принц улыбнулся:
- Можешь сегодня собрать своих коллег по "Отряду М" в спортзале в три часа?
- Соберу.
- А о какой творческой работе ты хотел сказать?
- Думаю, можно попробовать использовать ветеранов, как выездных инструкторов в учебках по всем регионам. И их же посылать на "клеймение".
- Ладно, сегодня посмотрим. Есть еще что?
- Оперативная информация лежит на столе.
- Встретимся в спортзале.
Френд вышел. Принц открыл папку, принесенную Фрейдом. Вся информация была разнесена по графам. "Как в банке, - удивился Принц. - Нужно этот стиль перенять." Информация была доходчиво изложена, а наиболее важная выделена курсивом.
Принц звонком вызвал секретаря. Тот вошел, остановился у порога.
- Пригласите Торса.
Торс вошел, слегка раскачиваясь при ходь-. бе. Прошел к столу и плюхнулся в кресло.
- Дверь закрой.
- Что?
Принц не стал повторять, лишь выразительно посмотрел на друга. Торс вернулся к двери, подчеркнуто аккуратно закрыл ее и... остался стоять у порога.
- Проходи. Садись.
- Спасибо. Я постою.
- Мы с тобой, что - у тещи на блинах?..
- Я предпочитаю с медом, а ты?
- Сесть!
Приказ прозвучал резко и жестко. Торс от неожиданности сначала опешил, но потом, чеканя шаг, подошел к столу:
- Слушаюсь!
Сев на краешек кресла, выпрямил спину и стал "есть" глазами начальство.
- Когда последний раз в стрелковом зале был?
Рот Торса скривился в ухмылке.
- Настучал уже...
- Встать!
Вскочив, Торс вытянулся в струнку. Принц подошел к нему и, глядя в глаза, предупредил:
- Если ты, Антон, еще хоть раз посмеешь...
Принц не договорил. Трудно было сдерживать ярость. То, что Антон не принимал генерального всерьез, было еще полбеды. Принц впервые обратил внимание, до какой стадии разгильдяйства дошел его друг. Отойдя к окну, Старицкий невольно вспомнил погибшего при бандитской разборке Ивана. Иван никогда такого себе не позволял.
Принц стоял у окна, глядя на улицу. Отдышавшись, не поворачиваясь к Торсу, почти спокойным голосом отдал распоряжение:
- К трем явишься со своими бойцами в спортзал. Иди.
- Слушаюсь.
На этот раз бравады в голосе Антона не было. Остались только виноватые интонации.
Торс вышел, осторожно закрыв за собой дверь. Глядя на парапет за окном, Влад вспомнил нарядное платье Кристины, выглядывавшее из-под полы незастегнутого плаща, и тут же, отвернувшись от окна, подошел к столу, убрал все документы в сейф и решительно вышел из кабинета.
Влад отправился в "Дом одиноких сердец", чтобы перед встречей с Бизоном успеть перемолвиться с Крестным парой слов по поводу своей поездки.
Краба в богадельне не оказалось. Зато рассказчик анекдотов, так похожий на Луи де фюнеса, бросился к Принцу с распростертыми объятиями. Местные обитатели уже знали наизусть почти все его анекдоты. И он обрадовался приезжему, как глотку свежего воздуха. Его прямо распирало от желания обрушить на Старицкого весь свой анекдотический интеллект. Хлопая Влада по плечу, он поинтересовался:
- Не забыли меня, а? Не забыли?..
- Не забыл.
- Ну-с, с чего начнем?
- Как всегда.
- Ясно! Приходит к врачу-гинекологу ветхая старушка. Гинеколог спрашивает:
- Что у вас случилось, бабушка?
- Ась?
- Случилось, спрашиваю, что?
- А... дык, украли!
- Что украли?
- Кошку мою украли! Муську!
- К нам-то вы зачем пришли? Вам в милицию надо было.
- А они меня к вам послали!
- Вот обормоты! Делать им нечего, при-колисты несчастные!
- Точно! Они мне так и сказали, обратно, мол, тебе, бабка, девственность вернут в целости и сохранности.