– Даже не заметил. Все время думаю о программном обеспечении для нашей заводной игрушки. Как совместить, мой друг, простоту и многообразие одновременно?
Он словно спрашивал у меня совета, а на самом деле продолжал диалог с самим собой.
– Но ты же не программист в чистом виде? Обратись к специалистам, – осторожно порекомендовал я.
– Ну да, к специалистам… Не знаю, как у вас в стране, но в Штатах с этой занудной публикой сладить труднее, чем с ребятами из шоу-бизнеса. И те и другие упорно не желают обременять себя лаконичными решениями. Масштаб им подавай! – Майкл дружески хлопнул меня по плечу. – Нам пора вылезать из этой «птички». У Мигана денег куры не клюют, а на новую машину раскошелиться не спешит.
Миган… Миган… Я точно знал, что впервые слышу это имя. Хотя, признаться, стыдно. Спецагенту это имя должно было что-то да сказать.
Территория, куда мы въехали, была огорожена весьма символически. У наших доморощенных толстосумов вольер для собак куда как круче. Ворота, по краям которых «нечто» из тростника напоминало забор, плавно раскрылись, и мы оказались на хорошо ухоженном лугу, в дальней части которого угадывались очертания дома с флигелями. За ним виднелся лесочек.
– Большая редкость в этих краях, – заметил Майкл, указывая на этот самый лес. – Вокруг все голо на сотни миль.
Немногословная обслуга извлекла из багажника наши чемоданы и разнесла по комнатам.
– Можешь расслабиться и отдохнуть, – посоветовал Майкл. – Завтра я представлю тебя хозяину. Его зовут мистер Миган. Кристоф Миган. Своеобразная личность. Сам в этом убедишься.
Предложение отдохнуть показалось очень кстати. Не потому, что я действительно собирался внять совету Даконто и расслабиться, просто мне предстояло кое-что осмыслить и переварить, сориентироваться в ситуации. Хотя бы понять лишь один вопрос. Точнее, два. Кто такой Миган и зачем меня к нему привезли?
Комната, которую мне выделили, была небольшой, но в ней оказалось все необходимое для работы, включая компьютер. Интересно, наблюдает ли за мной чей-то невидимый глаз?
Это только в фильмах агент буквально напичкан всякой аппаратурой, способной защитить его от всех и вся. У Ильяса Рунце ее просто не может быть по определению. Он ехал сюда не воевать, а по бизнесу – представлять опытные образцы заводного компьютера. При чем тут шпиономания? У Интеграла тоже спецтехники не было. Главное оружие, особенно в таком деле, как это, его собственная голова. Ее мозги. Его мысли.
Правда, мысли, видимо, пока отдыхали. А что в этом особенного? Им тоже хотелось отдохнуть.
Я с ходу плюхнулся на диван и попытался ни о чем не думать. Но сразу же подумал о Мигане. Что за фрукт? Логика подсказывала, что если уж мы притащились с Восточного побережья на Западное, причем с тремя новенькими ноутбуками в моем чемодане, то это неспроста. Значит, этот Миган тоже в искомой цепочке. Как Давос, Бостон, Сан-Диего. Еще Полинезия. Еще Дубна… При воспоминании о ней у меня уже рефлекторно, и, главное, непонятно почему, заныл зуб.
Через секунду я вскочил и вошел в Интернет. Пройдя несколько «коридоров» по маршруту – сайт моей казахской компании, – пусть он в цепочке окажется первым, что вполне естественно, – затем пройдя еще несколько адресов, включая специальный фильтрационный, я в полной безопасности вошел в американский Google. И обомлел. Так вот куда меня угораздило! Мультимиллиардер, меценат, поборник окружающей среды и финансовый гений.
Чуть поколебавшись, я решил усложнить задачу и соединил имена Мигана и Даконто в общий поиск. Система мгновенно выдала одно-единственное сообщение: оба принимали участие в форуме природоохранных организаций. Причем это произошло не так давно, менее года назад. Если на секунду предположить, что до того момента эти господа не были знакомы, то это кое о чем говорило. Ведь примерно в то же время я и получил задание от Мацкевича.
Бешено заколотилось сердце. Хотя с чего бы? О чем моя невольная догадка говорит? Вот если бы узнать, что делали на форуме две столь разноплановые личности? Призывали спасать леса и реки?
Зачем гадать? Я решил, пока хотя бы бегло, прошерстить всю информацию по форуму. И сразу наткнулся на выступление Даконто. Занятно. Хотя тезисы были представлены кратко, но даже в таком виде его идеи выдавали широту и масштаб.
Порывшись еще несколько минут в Интернете, я отыскал именно то, что искал, – интервью Мигана какой-то местной газетенке. И сразу понял: запахло жареным. Для удобства сравнения я не поленился и вывел на экран в разных окнах две цитаты и еще раз внимательно их перечитал.
Даконто:
…Времена мыслителей и гениев безвозвратно ушли! Их интеллект растворился в общем интеллекте. Однако в этом нет трагедии. Напротив, мы уже овладели такими технологиями, которые уравнивают шансы всех. Мой новый заводной компьютер дает всем такой шанс! Все дело в образовании и его доступности. Овладев новыми компьютерными технологиями, каждый получит шанс произвольно формировать свой собственный мир, не нанося урона окружающей среде, включая себе подобных индивидов, облагораживая и возвышая знание. Преодоление цифрового неравенства в этой сфере – вот глобальная задача, на решение которой пора бросить все материальные и нравственные ресурсы!
Миган:
Кто из нас представлял себе туризм как зло? Мы привыкли беззаботно отдыхать и редко задумываемся о последствиях. Тысячи, миллионы тонн мусора, отходов, загрязненные пляжи, вытоптанные леса – это мелочь по сравнению с индустриальным потреблением, например, лишь транспортных услуг. Если бы сознательное человечество хоть на один день отказалось от своих туристических вожделений, мир за невостребованностью этой разновидности сервиса стал бы много чище и комфортнее. Так что вряд ли какая-нибудь отрасль промышленности может сравниться в этом смысле с туризмом. Я даже придумал название этой болезни: «туристический зуд?!» Неплохо? Да. Сотни тысяч полицейских надзирают над путешественниками, прикрываясь благородной идеей их защиты. А люди все равно гибнут в своих поездках. Взрываются самолеты, тонут теплоходы, происходят крушения поездов и машин, разливаются моря и реки… А я, например, уже давно путешествую по музеям мира посредством Интернета. Информационный поток практически тот же, но зато, сколько горючего не сжег?! Не увеличил и без того гигантские озоновые дыры…
Кажется, попал!
История с дешевыми ноутбуками стала медленно приоткрываться своей неожиданной стороной, хотя, признаюсь, позже я здорово пожалел, что не придал значение словам Мигана о туризме как империи современного зла.
Тогда я лишь мог гадать над тем, зачем понадобилось Мигану ввязываться в это дело?
Даконто, понятно, одержим идеей устранения цифрового неравенства. Вся пресса о нем твердит это. А этот? Высокая прибыль? Вряд ли его купишь на это. Он одной операцией на бирже мог заработать много больше. Но что тогда, если не прибыль? Так или иначе, надо быстро понять, какое отношение имеют компьютеры, которые я буду собирать за тысячи миль отсюда, в Казахстане, ко всему этому. Даконто наверняка встретится с Миганом уже сегодня вечером. Как бы узнать, о чем они станут говорить?
И вообще. Откуда, например, Мацкевич узнал про ранчо? Про Бостон, допустим, понятно – там отец нового ноутбука, о чем шумела вся пресса. А ранчо, другие точки? Я живо припомнил, как уверенно водил он пальцем по карте, наставляя меня на задание. Мог же сказать, но не сказал. Значит, не было нужных фактов, одна смутно прогнозируемая аналитика.
На всякий случай я скопировал с компьютера все, что счел необходимым, про Мигана и переслал на свой электронный адрес, зарегистрированный в Казахстане. Все должно выглядеть вполне натурально, никаких конфиденциальных сведений информация не содержала, я ничего не пытался скрыть.
Что ж, пока достаточно.
Неужели Миган тут живет безвылазно? Да он же, наверное, подыхает от скуки!
Ну и пусть. А мне пора прогуляться по дому. Обстановка в нем решительно отличалась от той, что была в моем флигеле. Она явно отвечала пристрастиям владельца. Дубовые панели, огромные рамы, выложенный витиеватым рисунком паркет. Справа большая комната с камином. Я подошел поближе и обнаружил, что камин ненастоящий. Сучковатые поленья были прекрасно имитированы, издалека и не поймешь, пламя питалось газом. Неужели миллиардерам не по карману настоящий очаг? Странный вкус ко всему искусственному.
Правда, картины на стенах были настоящими. Здесь даже был представлен подлинный Матисс. Я долго разглядывал картину, напоминавшую ту, что висит в одном из наших музеев, когда неожиданно услышал голоса. Похоже, что рядом кто-то открыл дверь и вышел из кабинета. Один голос принадлежал Даконто, другой был мне незнаком. Он звучал глухо, скрипуче.
– Виртуальные программы – это завтрашний день. Это новый мир, который мы должны заселить реальными людьми.
– Но это разные материи. Боюсь, они несоединимы, – отозвался Даконто.
– Мы найдем способ, – уверенно ответил ему собеседник.
Голоса тут же исчезли. Дверь закрылась, и по коридору раздались мягкие шаги. Я по-прежнему стоял у картины и невозмутимо продолжал ее разглядывать. Ничего особенного я так и не услышал, а какой я извлеку смысл из коротких фраз, это их не касается. Шаги замерли. Я обернулся. В комнате стоял невысокий пухлый старичок и пожирал меня с головы до ног маленькими глазками.
Я не нашел ничего лучше, как улыбнуться.
– Добрый вечер. Вот любуюсь. Кажется, это Матисс. Когда-то мама водила меня по музеям.
– Вы не ошиблись. Это подлинник.
– Здорово. Такие только в музеях и бывают!
– Вы Ильяс, – скорее подтвердил, чем спросил неприятный старичок.
– Да, я прилетел с Даконто. Стал искать свою комнату и заблудился.
– Пойдемте, покажу, где она. Я уже слышал о вас, только не предполагал так быстро увидеть. Меня зовут Миль Готлиб, – представился толстячок, не протягивая руки.
– Очень вам благодарен, – сказал я и пошел следом.
Надо же? Думал, что встретил Мигана, а это какой-то Готлиб. Тоже гость? Или тут живет?
– Погодите. Ильяс, мне надо кое о чем вас спросить. – Готлиб остановился в маленькой проходной комнате и жестом пригласил к двум одиноко стоящим креслам…
* * *Пошел уже третий день моего пребывания на ранчо мистера Мигана. Но дальше очевидной мысли, что Бостон и Сан-Диего, точнее, Майкл Даконто и Кристоф Миган, создали неплохой дуэт в исполнении компьютера для бедных, в голову ничего не шло.
Правда, я уже догадываюсь, каким образом может вписаться во всю эту географию Москва и Алма-Ата. Деньги, возможно, замешаны большие, однако что-то мне подсказывает, что если для Невмана и Каплунского это решающий аргумент, то для главных действующих лиц – Даконто и Мигана – деньги вообще не играют большой роли.
Тогда что? Власть? Она, пожалуй, серьезный стимул для магната, хотя раньше он, во всяком случае публично, никогда к ней не стремился. Но, имея миллиарды, трудно от нее отказаться, особенно если перепробовал все остальное. Но каким образом жалкий компьютер способен удовлетворить безудержную жажду власти?
Ладно, хватит ломать голову, пока не появятся конкретные факты. Я и так два часа просидел на встрече Мигана с Даконто. Занятие нуднее не придумаешь. В разговор я не вмешивался, впитывал все как губка, но под конец и набух весь как губка – мыльной пеной. Ничего нового и интересного, так, рутинное рабочее совещание. Наверное, присутствие русского все-таки стесняло магната, хотя он долго цокал языком и хлопал меня то по плечу, то по колену, в восторге рассматривая новоиспеченные компьютеры. А как же иначе! Благодаря его спонсорству, оказывается, они предназначены осчастливить не только бедных африканских и азиатских детей дешевыми ноутбуками, но и Россию, да что там! весь бывший СССР!
Признаться, я не успел как следует проникнуться значимостью этой мысли. В отведенной мне комнате зазвонил телефон. Я удивился и даже чуть встревожился, но это оказался Майкл. Говорю же вам, классный мужик! Ему тут тоже все поперек горла. Предложил съездить в Лос-Анджелес, развлечься.
Почему бы и нет, тут по американским масштабам совсем ничего.
Когда мы, слегка прифрантившись, направились было к автомобилю, нас ожидал сюрприз. Я даже не успел решить, приятный или гадкий. Перед домом торчал советник хозяина ранчо Миль Готлиб.
– Куда это вы нацелились? – сладко спросил он. – Если в LA – так все тут называют Лос-Анджелес, – то не возражаете, если я к вам пристроюсь?
«Возражаем, возражаем!..» – захотелось выкрикнуть мне, но вслух я, естественно, этого не сказал. Майкл незаметно поморщился и тоже промолчал.
– Я вас приглашаю, тем более вы, ребята, нездешние. Старый Миль покажет вам несколько неплохих мест.
Всю дорогу Миль кряхтел, хоть и старался не подать виду. Попробовал бы уважаемый советник потрястись по нашим российским дорогам! На первом же десятке километров развалился бы на куски. Однако ухоженный американский асфальт милостиво оберегал его жизнь, а к концу путешествия он настолько оправился, что первым выскочил из машины.
Поначалу я не мог понять, где мы очутились. Это оказался не ресторан, а клуб, напомнивший мне дорого и со вкусом обставленный частный дом. Готлиб здесь чувствовал себя завсегдатаем и держался уверенно, а я, по его мнению, должен был испытывать естественную неловкость. Он завел разговор издалека:
– Я полагаю, Ильяс, ты недостаточно глубоко осознаешь, какая тебе оказана честь.
Он конечно же был уверен, что смутил меня этой сентенцией. Я не стал его разочаровывать.
– Что вы, мистер Готлиб! Я прекрасно понимаю, как мне повезло, и очень всем вам за это благодарен.
– Видишь ли, приятель, наш друг Майкл считает, что вытянул счастливый жребий в благотворительной лотерее. У него даже не хватает фантазии вообразить себя игроком, который сделал удачную ставку! Это в компьютерах он мудрец, а в жизни нуль. А я – наоборот, в компьютерах пустое место, а в жизни дока! Понимаешь?
Увы, я не мог ему объяснить, что жизнь Интеграла состоит из сплошных ставок, продуманных, выверенных и просчитанных.
– Я никогда не играю. Я боюсь…
– Боишься проиграть или увлечься? Это далеко не одно и то же.
– Оставь его, Миль! – вступился за меня Даконто.
Совсем некстати он влез. Мне действительно было интересно, куда клонит толстячок. Готлиб не из тех, кто разбрасывается словами. К счастью, оказалось, что его не так-то легко сбить с намеченного курса.
– Отчего же, если все мы в игре? – продолжил он.
– Для меня это вовсе не игра, – подчеркнуто вежливо заметил я. – Если я правильно вас понял, речь идет о бизнесе на новых компьютерах? Мы заняты серьезным и полезным делом. Разве это игра? В лице мистера Мигана и мистера Даконто я нашел понимание и поддержку. Я и не рассчитывал, что дело будет продвигаться такими темпами.
– У каждого свое видение ситуации, молодой человек, – задумчиво произнес советник. – Оно зависит от того, кто какие цели ставит перед собой. Вся наша жизнь – игра! Некоторые играют ради самой игры, а другие – чтобы выиграть. В этом и состоит смысл моего вопроса.
– Я… я боюсь проиграть… – Кажется, я угодил в точку.
– Прекрасно! – воскликнул Миль. – Вот это другой разговор! Все настоящие игроки боятся проиграть и потому не позволяют увлечь себя эмоциями. Побеждает тот, кто верит в успех, но всегда трезво оценивает свои возможности. А возможности у нас огромные, в том числе и у тебя.
– Да, проект действительно оказался гораздо масштабнее, чем я мог предположить, – незамедлительно согласился Даконто. – Это, безусловно, заслуга Кристофа.
Я заметил, как при упоминании имени магната на лице Готлиба промелькнуло недовольство. Так, так, это уже интересно!
– Конечно, – поспешил заверить советник, но я почувствовал, что у него свой взгляд на вещи. Уж не пытается ли он обрести во мне союзника? Было бы отлично. Это наверняка приблизило бы к разгадке многих вещей.
Неожиданно в зале появилась девушка, настоящая восточная красавица. Я только тут обратил внимание, что других женщин в помещении нет. Тем более странно, откуда она взялась?
– Знакомьтесь, господа, это Зейнаб! – представил девушку Готлиб. – Она танцовщица, работает здесь.
Даконто приветливо, но равнодушно кивнул. Зейнаб явно не вписывалась в круг его научных интересов. Зато я искренне восхитился новым знакомством. Зейнаб тоже одарила меня заинтересованным взглядом, хотя подсела к Готлибу. По каким-то неуловимым деталям я понял, что их что-то связывает.
Я попытался представить, как они занимаются сексом, и не смог. Мне стало не по себе, будто я сам притронулся к холодному и дряблому телу.
– Она мне как дочка, – неожиданно сказал Готлиб, как бы ненавязчиво разъясняя, что к чему.
Даконто чуть не выронил бокал.
– Как дочка? Браво, мистер Готлиб! Я вам завидую.
Двусмысленность его фразы была очевидна.
Чем больше я присматривался к Зейнаб, тем меньше она напоминала мне танцовщицу из вертепа, пусть даже такого роскошного, как этот клуб. Неужели Готлиб этого не замечал? Ведь только-только поучал меня, что настоящий игрок не должен увлекаться, а сам так увлекся, что ничего вокруг не видит.
А девушка-то умна, образованна, прекрасная речь, изысканные манеры. Никакая она, конечно, не танцовщица! Впрочем… Нет, я, наверное, ошибаюсь. Или…
Как ни подло, но мне придется ее использовать, чтобы это выяснить. Любопытно, если б она первой меня раскусила, попыталась бы мною воспользоваться? Ясное дело, попыталась бы. Так что не будь романтиком, Интеграл! Ты ведь на работе. Такая девушка не стала бы жертвовать собой ради мелочей!