— Нет, мы говорили с ней только о Теде Даннере. Но допрашивавший меня детектив успел собрать немало информации о вас и Еве Дункан. Он спросил, знаю ли я вас, и сказал, что у него есть к вам вопросы. Я объяснил, что вы не имеете отношения к нашему разговору с мисс Дункан, но у полиции своя практика, и они, как оказалось, всегда допрашивают супруга или партнера.
— Верно. Этот детектив еще там?
— Нет, только что ушел. Но здесь остался дежурный полицейский. Я напомнил ему пословицу насчет того, что поздно запирать стойло, когда коня увели, но он настоял на своем. Если хотите увидеться со мной приватно, то лучше нам встретиться в саду, за церковью. Дойдете до перекрестка, повернете и входите в сад.
— Вы со мной встретитесь?
— Конечно. Я вас жду. Ева Дункан — сильная женщина, и ее исчезновение наделает много шуму. Встретимся у фонтана.
Проезжая мимо церкви к перекрестку, Джо заметил стоящего у входа полицейского. Значит, у задней двери скорее всего никого нет.
Через десять минут он уже шел по садовой дорожке к месту встречи. Стемнело, но площадка у фонтана и человек, сидящий на скамье, освещались двумя газовыми фонарями, подвешенными к розовым кустам.
— Отец Барнабас?
— Садитесь, детектив Квинн. Я бы поднялся, но меня все еще немного пошатывает. — Священник устало улыбнулся. — Не думаю, что мисс Дункан намеревалась проломить мне череп, но после нее я получил еще и удар от Даннера. Вот он действительно ставил целью вывести меня из строя на какое-то время.
— Однако же вы на протяжении нескольких лет поддерживали довольно тесные отношения. — Квинн опустился на скамью. — И ваш бывший пациент пожертвовал этими отношениями ради того, чтобы захватить Еву. Почему?
— В последнее время тесными наши отношения уже не были. Даннер отказывался слушать, если я говорил не то, что ему хотелось бы слышать. — Улыбка на лице священника поблекла. — Он сильно изменился. Говорил, что медикаменты вызывают сонливость, замедляют реакцию и мешают бороться с демонами, отказывался их принимать. Болезнь вышла из-под контроля. Временами все окружающие воспринимаются им как враги.
— И тем не менее, когда Ева обратилась к вам за помощью в поиске Даннера, вы отказали.
— Я начал лечить его очень давно, еще в госпитале для ветеранов, в Атланте. Не раз и не два мне казалось, что цель близка, что Даннер вот-вот вернется в нормальное состояние. Я считал своим долгом найти его раньше, чем он натворит бед. — Священник взглянул на Квинна. — Да, детектив, своим долгом. Тед Даннер — не отъявленный негодяй. В нем немало хорошего. Я видел, как он работал с детьми здесь, в приходе. Он стремится делать то, что считает правильным. Я не хочу, чтобы за ним охотились, как за бешеным псом. Я хотел найти его и снова вернуться к лечению.
Джо покачал головой.
— Ничего этого не будет, если ваш подопечный убил Бонни. Если он убьет Еву.
— А если он никого не убивал? У него должен быть шанс.
— Меня в данный момент больше беспокоят шансы Евы. И если только с ее головы упадет хотя бы волос, я сам его застрелю. Вы отказали в помощи Еве, но не откажете мне.
Священник удивленно вскинул брови.
— Вы мне угрожаете?
— Если вы не подскажете мне, как найти Даннера, я буду считать вас его сообщником. И мне наплевать, кто вы — приходской священник или далай-лама.
— Вы очень любите мисс Дункан. — Отец Барнабас перевел взгляд на мерцающий в свете газового фонаря ореол водяной пыли. — Любовь — чудесная вещь. Даннер пронес свою любовь через все испытания, выпавшие на его долю. Вот почему я верю, что его еще можно спасти.
— В таком случае вам следовало заниматься этим раньше, в госпитале, а не сбывать Даннера другому психиатру и не уходить в церковь.
Отец Барнабас вздрогнул.
— По-вашему, я об этом не думал? Я не страдал от избытка самомнения и не считал себя единственным компетентным специалистом в стране. Мне казалось, что я принимаю верное решение. В работе с некоторыми пациентами я испытал все известные приемы, все методы и средства, пытаясь вернуть их в человеческое сообщество. Я дошел до края и не мог больше ничем помочь. Творить чудеса — не по моей части. Но Бог может то, чего не может человек. Я ушел, отказавшись от амбиций и притязаний, чтобы дать шанс Ему.
— И вы не сожалеете?
Священник покачал головой.
— Почему? Время от времени я даже присутствую при Его чудесах. Иногда они маленькие, почти незаметные, иногда поражают и восхищают. Нет, я не сожалею.
Черт, он мне нравится, почти с отчаянием подумал Джо. Может быть, бывший психиатр хитрит, скрывая свои истинные мотивы и цели, но в таком случае он — первоклассный актер. Игнорировать такое обаяние трудно, но нужно. Как нужно и получить от него необходимую информацию.
— Тогда попросите Господа уберечь Еву от опасности и предать в мои руки Даннера. Или же предоставьте решить эти задачи мне.
Священник усмехнулся.
— Так не получится. Мне дозволено наблюдать, но не дирижировать. В чем вы правы, так это в том, что дело это — мое. И вам нет нужды осквернять совесть, угрожая служителю церкви.
— Моей совести ничто не угрожает. Тем более когда речь идет о Еве. — Мужчины встретились взглядами. — Что же касается скверны, то и вы далеко не образец для подражания в вашем клерикальном сообществе. Вы ведь тоже запачкались.
— Может, да. Может, нет. Вы сами не уверены.
— Как и суд. Теперь я понимаю, почему вам поверили. Но ваша одержимость поисками Даннера может…
— Оказаться не тем, чем кажется со стороны. Но вам придется смириться с этим, если вы хотите найти Теда.
Джо напрягся.
— Вы скажете, где искать Даннера?
— Я скажу, откуда мы можем начать поиски.
— Мы?
— Я же сказал, что пойду с вами, — спокойно сказал отец Барнабас. — Может быть, у меня еще есть шанс спасти несчастного. В то же время я не могу рисковать жизнью Евы Дункан, а потому вам позволено сопровождать меня. У вас есть на это право. Как и у меня есть право попытаться спасти Даннера, сохранить ему жизнь и постараться положить конец его мучениям.
Джо нахмурился.
— Не самая лучшая идея. Вы можете пострадать. Или помешать мне.
— Вы так трогательно заботливы. Тот факт, что я ношу пасторский воротник, еще не означает, что я не жил в настоящем мире. Я сам служил в армии, пошел туда еще мальчишкой, сразу после школы. Я знаю, как выживать.
— Выживать, но не атаковать. А если вы что-то и знали — забудьте. Подставлять другую щеку, если тебя ударили, не мое кредо. И защищать вас, если такое случится с вами, мне не улыбается.
— Привыкайте. Я останусь с вами, пока мы не найдем Даннера.
Джо раздраженно посмотрел на священника, спокойное лицо которого выражало твердую решимость.
— Мы еще поговорим об этом. С чего предлагаете начать?
— То есть вы постараетесь меня отговорить?
— Отправной пункт?
— Девочка.
— Что? Бонни?
— Даннер ни разу не называл ее по имени. На мои вопросы, кого он имеет в виду, говоря о маленькой девочке, Даннер предпочитал не отвечать. Но упоминал о ней постоянно. — Священник помолчал в задумчивости. — Поначалу я думал, что она — всего лишь плод его воображения. Но потом заметил, что он говорит о ней с болью. Может быть, ему было трудно признавать ее существование, называть ее по имени? Такой вариант представляется более вероятным, если Даннер, как считает Ева, убил ее дочь. — Он покачал головой. — В это трудно поверить. Он любит детей. Хотя… Такой грех, как убийство ребенка, может свести человека с ума. И все же я не могу утверждать, что Даннер говорил именно о Бонни. Он рассказывал о девочке так, словно она живая.
— Даннер — сумасшедший. Конечно, девочка — это Бонни, — нетерпеливо сказал Джо. — Его племянник — отец Бонни. Он забрал Еву. Я не могу поверить, что это простое совпадение.
— Похоже, что так. Как я уже сказал, начать нужно с ребенка. Найдем девочку — найдем Даннера.
— Как просто, — горько усмехнулся Джо. — Мы ищем Бонни не первый год, отец Барнабас.
Священник кивнул.
— О девочке я слышу от него примерно четыре последних года.
Джо покачал головой.
— Бонни пропала гораздо раньше.
— Может быть, Господу было не угодно, чтобы ее нашли раньше. Он делает, что хочет, тогда, когда считает нужным.
— Не будем вдаваться в философию. Почему вы считаете, что мы найдем Даннера, если отыщем девочку? А если это все только галлюцинации? И почему вы вообще думаете, что мы можем ее найти?
— Если это галлюцинация, то у нее есть дом, некое место, где Даннер, как ему представляется, общается с девочкой. Некое общее представление о том, что это за место, у меня сложилось.
— Дом? Что вы под этим подразумеваете?
— Четыре года назад Даннер, работавший тогда у меня, уехал в южную Джорджию, где ему предложили место в одной благотворительной организации. «Рейнбоу коннекшн». Это лагерь для неблагополучных детей. Я убеждал его остаться, чтобы иметь возможность присматривать за ним. Но он сказал, что не может быть так далеко от девочки. Что нужен ей. Даннер продержался там около двух лет, потом ушел. Но глава организации Макс Далтроп рассказал мне, что он никуда не уехал. Потом, придя на исповедь, Даннер и сам подтвердил это. Сказал, что не может оттуда уехать, хотя ему постоянно досаждают демоны. Сказал, что должен охранять девочку.
— Четыре года назад Даннер, работавший тогда у меня, уехал в южную Джорджию, где ему предложили место в одной благотворительной организации. «Рейнбоу коннекшн». Это лагерь для неблагополучных детей. Я убеждал его остаться, чтобы иметь возможность присматривать за ним. Но он сказал, что не может быть так далеко от девочки. Что нужен ей. Даннер продержался там около двух лет, потом ушел. Но глава организации Макс Далтроп рассказал мне, что он никуда не уехал. Потом, придя на исповедь, Даннер и сам подтвердил это. Сказал, что не может оттуда уехать, хотя ему постоянно досаждают демоны. Сказал, что должен охранять девочку.
— Как?
Священник покачал головой.
— К тому времени, когда Даннер впервые заговорил о ребенке, его поведение уже не укладывалось в рамки рационального. Постепенно менялось и отношение к девочке. Она перестала быть ребенком, которого необходимо защищать; она внушала ему страх. Рассказывая о ней, он возбуждался, говорил, что хочет, чтобы она ушла и оставила его в покое, но что она не уйдет, пока он не даст ей то, что она хочет. Ему почему-то казалось, что я должен знать, что ей нужно. Он спрашивал меня об этом несколько раз.
— И вы полагаете, что, уходя от вас, он возвращается туда, к девочке?
— Утверждать не могу. Повторяю, он уже утратил связь с реальностью. Но после разговоров с ним у меня складывалось именно такое впечатление.
— По-вашему, он и Еву поведет туда же? Уверены?
— Да. Вообще-то именно туда я собирался отправиться на поиски Даннера, когда Ева Дункан сообщила, что его разыскивают за убийство.
Во мраке отчаяния забрезжил лучик надежды. Джо понимал — шанс невелик, но лучше такой, чем ничего. По крайней мере есть с чего начать.
— Где находится этот лагерь? Вы сказали, где-то в южной Джорджии?
Священник кивнул.
— Да, неподалеку от Джаспера.
— Можете дать телефон администратора… как его там… Далтропа?
— Позвоню ему сам, с дороги. Я уже связывался с ним, спрашивал адрес Даннера. Адреса у него не было, но он обещал порасспрашивать своих людей, возможно, кто-то из них знает.
— Я не говорил, что поеду в лагерь. Даннера там скорее всего нет, а у меня нет времени на ошибки. Поговорю с… — Он взглянул на дисплей зазвонившего телефона. Кэтрин. — Извините, святой отец, я отвечу. — Джо нажал кнопку приема. — Нашла что-нибудь?
— Да. Даннер оставил машину в лесу. Дальше они с Евой пошли пешком. Галло говорит: Даннер в лесу как рыба в воде. Он и племянника научил всему, что сам умеет. Здесь ему и от погони легче уходить, чем на шоссе. Не сразу, но мы все же нашли след. Сначала Даннер его маскировал, но потом, примерно через четверть мили, перестал. Маскировка отнимает время. Сейчас он, похоже, просто старается двигаться как можно быстрее. Возможно, сделает парочку ходов, чтобы сбить нас со следа, но вряд ли станет выдумывать что-то особенное.
— В каком направлении они идут?
— На юг.
— Ладно, держи меня в курсе. — Джо дал отбой и посмотрел на священника. — Даннер идет на юг.
Отец Барнабас кивнул.
— Дайте мне десять минут — переодеться и собрать вещи. С отцом Домиником о подмене я уже договорился. — Он с улыбкой поднялся. — И не беспокойтесь. Ответственности за меня вы не несете. Я в любом случае туда отправлюсь — с вами или без вас.
— Знаете, вы не оставляете мне выбора.
— В каждом деле, детектив, должен быть баланс. Как в судебном разбирательстве. Я представляю защиту.
— Может быть, но сейчас в защите нуждается Ева.
— У нее есть вы и все те, кто ее любит. — Он повернулся и зашагал по дорожке к церкви. — Я недолго, детектив.
— Зовите меня Джо, — вздохнул, сдаваясь, Квинн. — Обойдемся без формальностей.
— А вы меня Кевином. Если, конечно, вам удобнее воспринимать меня как лицо светское.
— Вряд ли. Вы тот, кто есть. И в данный момент я не уверен, кто именно. К тому же… Разве вы не навсегда оставили прежнюю жизнь?
Священник покачал головой.
— Я просто пытался добавить к ней что-то новое, что обогатило бы меня. Чаще мне это удавалось. — Он скрылся за дверью церкви.
Глава 12
Сколько же они прошли? Миль семь-восемь еще до наступления сумерек, да еще столько же, если не больше, в темноте. Выбранный Даннером маршрут пролегал через лес, по узким, разбитым проселкам, и колючие ветки постоянно цеплялись за одежду и хлестали по лицу. То и дело приходилось останавливаться, отряхиваться от листьев и колючек.
Тропинка, по которой они шли сейчас, пролегала вдоль мелкой речушки. Ноги давно промокли, в туфлях хлюпала противная жижа.
Ева пробормотала проклятия, когда с правой ноги свалилась туфля. Балансируя на одной ноге, она наклонилась, чтобы поднять ее.
— Обувь нужно носить удобную. И почему женщины такие непрактичные. — Даннер остановился и, обернувшись, неодобрительно посмотрел на нее.
— Мои вполне удобные. Только это не туристические ботинки. Я же не думала, что придется идти в поход, — сердито огрызнулась Ева, пытаясь стереть с подошвы налипшую грязь. — Через минуту буду готова.
Несколько секунд Даннер молча наблюдал за ней, потом потянул за веревку, другим концом которой были связаны ее запястья, и вытащил пленницу из кустов на тропинку.
— Вы что, черт возьми, делаете? Можно же немного потерпеть! Мне надо стряхнуть грязь…
— Ты похожа на цаплю на одной ноге, — проворчал он. — Или на чучело. Хотя нет, в поле я бы тебя не поставил — уж больно вид неприглядный. Над тобой бы вороны потешались. — Они вышли на полянку, и он усадил ее на землю под огромным старым дубом. — Можно немного отдохнуть. Джон найдет след не скоро — я подбросил ему пару сюрпризов.
— Думаете, за нами идет Галло?
Даннер кивнул и, собрав охапку веток, сложил их пирамидкой и поджег.
— Да, он где-то сзади. Я его чувствую.
— Воображение?
— Считаешь, у старого дурака галлюцинации? — фыркнул он.
Ева посмотрела на него в упор.
— Может быть.
Даннер покачал головой.
— Отец Барнабас принимает меня за сумасшедшего. Иногда я бываю не в себе. Но многие вещи знаю лучше его. Он не верит, что в нашем мире есть демоны.
— А вы верите?
— Я точно знаю. Они всегда у меня за спиной. — Даннер снял у нее с ног туфли и положил поближе к костру. — И я не могу позволить им схватить меня.
— Вы давно видите демонов? Девочка… — Ева запнулась. — Девочка тоже видит демонов?
— Нет, — отрезал Даннер. — Я никогда не позволяю ей видеть демонов. — Он помолчал, потом шепотом добавил: — Но иногда я спрашиваю себя, а что, если они уже овладели ею? Она не дает мне покоя.
Осторожнее. Ворота приоткрылись, и теперь важно не спугнуть его.
— Почему вы так думаете?
— Точно не знаю, но догадка есть. Надо проверить. — Он опустился рядом на корточки и посмотрел на нее. — А ты хорошо справилась. Не ныла. Не хныкала.
— Хныкать? — Ева поморщилась. — Ужас. Неудивительно, что вы невысокого мнения о женщинах.
— Я всегда хотел думать о них только хорошо. Хотел хорошо обо всех думать. — Лицо его потемнело. — Но в мире столько демонов. Родители Джона тоже были демонами.
— Я знаю, что дома ему приходилось нелегко.
— Они были демонами. Просто тогда я этого не знал. Старался помогать Джону и только. Знал бы — уничтожил.
— А когда вы начали распознавать демонов, видеть их?
— Давно. В Сирии. Однажды ночью.
— Они просто явились вам?
— Хочешь, чтобы я признался, будто у меня галлюцинации.
— Я хочу, чтобы вы поговорили со мной. Вы ведь обещали, Даннер.
— Не сейчас.
— Почему?
Даннер поднял голову.
— Почему? — повторил он. — Ты мне не поверишь. — Он повернулся к разгоревшемуся костру. — Это было в горах Сирии. Меня послали уничтожить опорный пункт — склад с боеприпасами. Я заложил взрывчатку. Поднялся на гору у деревни. Там меня ждал капитан с вертолетом. Взрывчатку я заложил по всем правилам. Как всегда. В общем, сделал хорошую работу. Гордился собой. Добрался до вертолета, подождал пять минут, нажал кнопку. — Даннер сглотнул. — Но что-то пошло не так. Боеприпасы, что хранились на складе, не взорвались. Взорвались только мои заряды. Здание загорелось, но сильных взрывов не последовало. — Он замолчал, и Ева увидела, как сжимаются в кулаки его пальцы. — А потом я увидел детей. Десятки детей. Они выбегали из горящего здания. И они тоже горели. Они казались факелами в темноте.
— Что? Я не понимаю.
— Там был приют. Нам подсунули ложную информацию. Кто-то хотел обвинить американцев в жестоком обращении с мирным населением. Дети горели, и я чувствовал запах обугленной плоти. По тем, кому удавалось вырвался из огня, ударили снайперы, засевшие в другом конце деревни. Наверное, я обезумел. Бросился вниз, хотел спуститься, помочь, но было уже поздно. Из здания никто больше не выбегал. Они все погибли. Все. А потом я увидел тех подонков. Они ходили между телами и проверяли, не осталось ли живых.