В 9:30 новые удары были нанесены по транспортам. Причем на этот раз в атаке участвовали Bf-110 из 1 – й группы ZG26 «Хорст Вессель», действовавшие с аэродрома Плескау. Они сбрасывали фугасные бомбы SC50 и поливали палубы судов из пушек и пулеметов. Первой жертвой стал транспорт ВТ-505 – теплоход «Иван Папанин», на чьем борту находились примерно 3000 пассажиров и 200 автомобилей. В него попали две 50-килограммовые бомбы. Одна из них пробила все палубы и взорвалась в трюме № 1. В результате там возник пожар, вспыхнули автомобили. Были убиты 22 человека, и еще свыше 60 получили ранения.
Вслед за этим еще один самолет, пройдя над идущими поблизости и отчаянно отстреливавшимися канонерскими лодками, тоже атаковал «Ивана Папанина». На сей раз две фугасные бомбы попали в кормовую часть теплохода. Теперь и трюм № 2 тоже охватило пламя. Кроме того, вышел из строя руль, и тяжелораненый капитан Смирнов отдал приказ остановить машину. Лишенный управления горящий корабль стало сносить к югу. Пассажиры в панике начали прыгать за борт. Командование теплоходом принял единственный оставшийся в строю представитель комсостава – помощник капитана по политчасти Новиков, который, несмотря на кажущуюся безнадежность положения, все же сумел организовать ремонт машины и тушение пожаров[124].
Тем временем налет продолжался. В 9:50 немецкие бомбардировщики добились прямого попадания в транспорт ВТ-543 «Вторая пятилетка». Бомба взорвалась в трюме № 2, пробив корпус судна. В пробоину немедленно стала поступать вода, сотни людей бросились по трапам наверх. На борту теплохода находилось огромное количество эвакуированного промышленного оборудования, целый парк автомашин и военное снаряжение. И капитан Лукин все же хотел довести поврежденное судно хотя бы до Гогланда.
Еще одна бомба попала в кормовую часть ВТ-529 – грузового парохода «Скрунда» тоннажем 2414 брт. Она пробила палубу и взорвалась в машинном отделении. Понимая, что судно обречено, его капитан сразу же отдал приказ садиться на шлюпки. Впрочем, спасти всех, а на борту находились сотни раненых, вряд ли бы удалось. Однако «Скрунде» повезло. В момент атаки она находилась недалеко от острова Вайндло, вокруг которого имелось множество отмелей. Поэтому вскоре лишенный управления, погружающийся с креном на левый борт пароход вынесло на мель. Затем рядом взорвались еще две бомбы, окончательно выведшие его из строя.
После часового перерыва германские бомбардировщики снова появились над Финским заливом. В 10:55 три самолета с разных курсовых углов атаковали транспорт «Ленинградсовет», но судну уже второй раз удалось избежать прямых попаданий. Поскольку у зениток кончились снаряды, по «Юнкерсам» никто не стрелял. Это вызвало странную реакцию среди пассажиров. Толпа людей устремилась на мостик и стала советовать капитану Амелько, как именно надо уклоняться от атак авиации. Наиболее горячие головы и вовсе требовали передать им управление кораблем. Другие разделись до трусов, чтобы в случае чего сразу сигать в воду.
Также немецкие самолеты атаковали транспорт ВТ-584 «Найссар» тоннажем 1900 брт, уже поврежденный ранее при подрыве на мине. Они шли на бреющем полете, надсадно ревя моторами и не обращая внимания на беспорядочную пулеметную стрельбу. Часть людей, находившихся на палубе, увидев бомбардировщики, стала прыгать за борт, остальные готовились к этому.
Вскоре послышался свист бомб. Первая из них взорвалась в воде у левого борта, вторая угодила точно в мостик, третья же разорвалась прямо на палубе в гуще пассажиров. Части человеческих тел разлетелись на сотни метров, из носового трюма послышались предсмертные крики раненых, погибавших в огне. Трагедия завершилась быстро. Сотни людей, не сумев покинуть «Найссар», ушли вместе с ним на дно. Но и тех, кто оказался в воде, отнюдь не всегда ждало спасение. Немецкие самолеты носились над водой и расстреливали барахтавшихся в воде.
Пилоты люфтваффе продолжали топить судно за судном, явно войдя во вкус. Очередной их жертвой стал ВТ-581 – пароход «Лейк Люцерн», на борту которого находились более 3500 эвакуируемых из Таллина солдат и раненых. Одна из трех предназначавшихся транспорту бомб попала в носовой трюм. И опять сотни людей были разорваны, оглушены и выброшены за борт. По воспоминаниям очевидцев, мостик, уцелевшая часть палубы и другие надстройки были буквально завалены человеческими внутренностями. В трюме огонь охватил многочисленное флотское имущество. Затем там раздались еще два мощных взрыва. Однако водонепроницаемость корпуса не была нарушена, и оставшиеся в живых члены команды продолжали вести израненное судно на восток[125].
Следующий налет на конвой последовал в 12:15. На этот раз германские пилоты выбрали в качестве цели уже поврежденный и еле плетущийся транспорт «Вторая пятилетка». Бомба угодила в кормовую часть и, пробив палубу, вывела из строя машину. После этого вода стала поступать в трюмы еще быстрее, и судно с дифферентом на нос начало постепенно погружаться. Капитану Лукину ничего не оставалось, как отдать приказ покинуть его. При этом шлюпок катастрофически не хватало. Пассажиры использовали все, что могло держаться на воде, в том числе доски и бревна. Остальные попросту прыгали за борт, опять же напрасно опасаясь, что судно утащит их за собой. Однако в дальнейшем погружение замедлилось, и «Вторая пятилетка» снова встала на ровный киль. Тогда Лукин вместе с электромехаником Кульковым, четвертым механиком Моргуновым и военврачом Ивановым предприняли последнюю попытку спасти огромный корабль. И им даже удалось, находясь по пояс в воде, запустить машину!
Но через несколько минут в небе снова появились немецкие бомбардировщики. Теперь это были девять Не-111Н из I./KG4 «Генерал Вефер» во главе с командиром группы гауптманом Клаусом Нёске. Они один за другим начали снижаться и заходить на цели, атакуя их с малой высоты. Снова засвистели бомбы, и над кормой «Второй пятилетки» взметнулся огромный столб огня. Теперь транспорт уже был обречен. Вода хлынула в машинное отделение, ломая переборки. Через несколько минут он на ровном киле ушел под воду в четырех милях от островка Родшер, расположенного западнее острова Гогланд. Потопление «Второй пятилетки» было записано на счет лейтенанта Зигфрида Рётке.
Всего же, по немецким данным, 29 августа пилоты I./KG4 потопили три судна общим тоннажем в 6000 брт и еще три повредили.
В 12:25 бомбардировщики атаковали сильно поврежденный теплоход «Иван Папанин». После очередных попаданий на нем начался сильнейший пожар, распространившийся почти на все палубы. Охваченные огнем люди прыгали за борт, ища спасение в воде. Однако судно упорно продолжало идти к острову Гогланд и тонуть не хотело. Матросы и солдаты, находившиеся на борту, тушили огонь всем, что было под рукой, в том числе ведрами и касками.
Тем временем три Ju-88A из KGr.806, пройдя над «Папаниным», нацелились на находившиеся неподалеку эсминцы «Славный» и «Суровый». Два «Юнкерса» сбросили бомбы с большой высоты, но промахнулись, третий же пилот решил действовать наверняка. Невзирая на бешеный зенитный огонь, бомбардировщик, ревя моторами, пикировал прямо на «Славный». Видя быстро приближающийся самолет, матросы уже решили, что «подлый фашист» задумал протаранить эсминец, однако в последний момент от него все же отделились четыре бомбы. Командир эсминца капитан 3-го ранга МД. Осадчий тотчас дал команду круто переложить руль вправо. Повалившись на борт, «Славный» в последний момент резко отвернул, и взрывы прогремели в нескольких метрах от борта по старому курсу. Всех стоявших на палубе матросов ударной волной сбило с ног, а часть сбросило в воду. Сам эсминец подбросило вверх и положило на борт.
В 12:40 пассажиры многострадального «Ивана Папанина» снова увидели уже знакомые силуэты приближающихся самолетов. Первые бомбы упали рядом с бортами, окатив пылающее судно спасительной водой. Но в тот же момент в трюмах начали взрываться бензоцистерны и боеприпасы. Рулевой старший матрос Хильков, теряя сознание, успел направить теплоход на ближайшую отмель, после чего упал на пол рубки.
Вскоре нос корабля уткнулся в песок. Уцелевшие пассажиры и матросы бросились в воду, в которой теперь уже не могли утонуть. Однако до спасения было еще далеко. Два самолета описали вокруг «Ивана Папанина» круг на бреющем полете, расстреливая людей из пулеметов, а третий сбросил на судно еще четыре бомбы. Три из них взорвались у бортов в гуще пассажиров, последняя же попала в трюм № 3, загруженный боеприпасами. Тотчас огромной силы взрыв буквально разорвал корпус теплохода, и только после этого довольные немецкие летчики улетели. Катера и небольшие буксиры, прибывшие с Гогланда, начали собирать оставшихся в живых. Всего до острова сумели добраться примерно 2000 человек.
В 13:10 «Хейнкели» из I./KG4 с большой высоты сбросили бомбы на лидер «Ленинград» и шедший вплотную за ним «Минск». Взрывы прогремели кучно, но уже в кильватерной струе за кормой кораблей.
В 13:10 «Хейнкели» из I./KG4 с большой высоты сбросили бомбы на лидер «Ленинград» и шедший вплотную за ним «Минск». Взрывы прогремели кучно, но уже в кильватерной струе за кормой кораблей.
Тем временем к острову Гогланд приближались еще два поврежденных судна: плавмастерская «Серп и Молот» и транспорт «Лейк Люцерн». Первая все больше зарывалась носом в воду, а второй горел. Мало было этих неприятностей, так два погибающих судна еще и столкнулись бортами, вследствие чего огонь перекинулся на плавмастерскую, охватив на ней шлюпки, надстройки и чехлы на раструбах. Часть пассажиров от сильного удара при столкновении вывалились за борт, но об их спасении было думать некогда.
Вскоре показались спасительные прибрежные отмели, и «Серп и Молот» выбросился на мель невдалеке от пылающего остова «Ивана Папанина». Пассажиры стали переправляться на берег на уцелевших шлюпках, катере и самодельных плотах из бочек. Однако около 13:30 эту картину нарушил вой немецких самолетов. На этот раз их пилоты были на редкость точными, всадив в судно сразу три фугасные бомбы. В небо взметнулись большие столбы огня, и вслед за этим «Серп и Молот» охватил огромный пожар, уничтоживший плавмастерскую, а вместе с ней и весь запас цветного металла, вывезенный из Таллина. Еще одна бомба попала в охваченный огнем остов «Ивана Папанина». Ударной волной его сорвало с мели, отнесло на открытую воду, где судно уже окончательно затонуло.
Авиаудары по конвою продолжались до позднего вечера. Германской авиации удалось потопить 22 судна общим тоннажем около 40 000 брт. В течение 29 августа бомбардировщики выполнили 137 самолето-вылетов, истребители-бомбардировщики Bf-110 – 16 самолетовылетов и самолеты-разведчики – три. При этом немецкие потери в ходе атак советского флота оказались минимальными. Обратно на свой аэродром не вернулся один Ju-88A W.Nr. 2505 из KGr.806. При этом «Юнкере», по всей видимости, совершил аварийную посадку на воду, после чего три выживших члена экипажа были подобраны спасательными самолетами. Еще один Не-111Н-5 W.Nr. 3521 из 1-й эскадрильи KG4 «Генерал Вефер» получили повреждения от огня зенитной артиллерии совершил вынужденную посадку на брюхо на аэродроме Коровье Село.
31 августа авиационное командование «Остзее» сообщило, что подчиненные ему самолеты с начала войны выполнили над Балтийским морем 1775 боевых вылетов, в ходе которых потопили пять эсминцев, один миноносец, один сторожевой корабль, два торпедных катера, одно вспомогательное судно, а также торговые суда общим тоннажем 66 ООО брт. Еще 34 военных корабля и транспортных судна были повреждены. Эти данные в отношении боевых кораблей Балтфлота выглядят несколько преувеличенными. Так, к примеру, авиация потопила лишь три эсминца, а не пять. Что же касается торговых судов, то заявленные данные являлись более или менее объективными, если учесть, что только во время так называемого Таллинского перехода люфтваффе перетопили судов примерно на 40 ООО брт.
При этом суммарные потери авиагрупп, в том числе временно придававшихся из других соединений, составили всего десять самолетов всех типов: семь Ju-88 и по одному Ar-95, Ar-196 и Bv-138. Еще три машины были повреждены, но смогли вернуться на свои базы. Наибольший урон над водами Балтийского моря понесла специализированная авиагруппа KGr.806, безвозвратно потерявшая пять бомбардировщиков.
«Минирование заставит их стать на колени»
Помимо собственно авиаударов по кораблям и их базам еще одним эффективным средством в борьбе с флотом были авиационные мины. Их применение стало результатом работы небольшой группы энтузиастов из морской авиации. Без каких-либо указаний сверху они еще до начала войны разрабатывали новую тактику минных постановок с воздуха. В августе 1939 г. генерал Келер, командующий морской авиацией западной зоны, получил в свое оперативное распоряжение все силы морской авиации и занял должность ее командующего. После начала войны Келер начал просить разрешение на проведение операций по постановке с воздуха мин в британских портах и прибрежных водах. Командование кригсмарине дало свое согласие, после чего начались первые вылеты. Первые постановки осуществлялись гидросамолетами Не-59, которые по ночам минировали устье Темзы. По соглашению с флотом морская авиация также минировала прибрежные мелководья, не доступные для надводных кораблей: районы Клайда, Ферт-оф-Форта, Плимута, Ливерпуля и Белфаста[126].
В арсенал люфтваффе входили авиамины четырех типов. Самая маленькая – LMA – при общем весе в полтонны имела заряд взрывчатки в 300 кг. Мина LMB при общей массе 920 кг начинялась 680 кг взрывчатки. Они обе могли сбрасываться как на парашюте, так и без него, с малой высоты. В распоряжении люфтваффе также имелась донная мина LMF, которая могла устанавливаться на глубинах до 300 м. Мина ВМ-1000 была начинена 700 кг взрывчатки и могла оснащалась как электромагнитным, так и акустическим взрывателем. Первоначально британский флот нес большие потери от немецких мин. Причем тральщики оказались против них бесполезны. Дело было в новых электромагнитных взрывателях, о которых британцы понятия не имели, пока две мины не были захвачены на прибрежной отмели.
Вскоре об эффективности нового оружия стало известно самому фюреру, который впоследствии возлагал на него большие надежды.
Выступая на совещании с высшими офицерами вермахта 23 ноября 1939 г., Адольф Гитлер сказал: «Для военно-морского флота имеет важное значение изобретение новой мины. Самолеты теперь станут главными носителями мин. Мы засыплем английское побережье такими минами, обезвредить которые невозможно. Эта минная война при помощи авиации требует иной исходной позиции. Без подвоза Англия жить не может. Мы-то сами себя прокормим! Постоянное минирование английского побережья заставит Англию стать на колени».
Массированное минирование морских фарватеров и портов люфтваффе продолжили летом 1940 г. Надо отметить, постановка мин с воздуха была специфической задачей, с которой не мог справиться любой экипаж бомбардировщика. Самолет должен был не только сбросить «адскую машину» точно в обозначенном районе, но и предельно точно соблюдать саму технологию сброса. Поэтому немцы с самого начала пошли путем создания специализированных авиагрупп и отдельных эскадрилий. Первыми такими подразделениями стали II. и III./KG4 «Генерал Вефер», которые как раз перед началом битвы над Англией были перевооружены на новые самолеты Ju-88A. Затем минным постановкам были обучены экипажи II./KG26 майора Мартина Феттера и KGr.806 обер-лейтенанта Вольфганга фон Вилда, которые уже длительное время занимались атаками боевых кораблей и торговых судов. 806-я группа тоже закончила перевооружение с самолетов Не-111J[127] на «Юнкерсы».
Подобные вылеты, как и простые бомбардировки, также были связаны с большим риском. Так, в ночь 23 июля 1940 г. 100 Не-111 и Ju-88 совершали очередной рейд на минирование английских портов. Одну из четверок Ju-88A возглавлял командир 7-й эскадрильи KG4 гауптман Хайо Херрман. Каждый самолет нес по две электромагнитные мины, которые нужно было сбросить в районе Плимута. Согласно плану «Юнкерсы» должны были подойти к цели на высоте 3300 м, затем снизиться и, уменьшив скорость до 270 км/ч, сбросить «груз» в судоходный фарватер.
Когда самолеты летели на небольшой высоте уже над Плимутом, Херрман неожиданно увидел прямо перед собой шарообразный аэростат заграждения. Он резко взял штурвал на себя, чтобы перескочить через него, но самолет все-таки задел за верхнюю часть аэростата. Его оболочка зацепилась за крыло, и в течение нескольких секунд Ju-88 тянул аэростат за собой. Однако вскоре сильный порыв ветра сорвал аэростат, и Херрману удалось выровнять самолет уже прямо над городскими кварталами Плимута. Он смог полностью овладеть управлением и сбросить мины[128].
Осенью во время массированных налетов на английские города отдельные эскадрильи продолжали минные постановки на Темзе, в Бристольском заливе, Мерси и Манчестерском канале. Только за октябрь у побережья Британии было выставлено 610 донных мин разных конструкций!
В декабре 1940 г. 2-я эскадрилья KG4 была переброшена на аэродром Камисо на Сицилии и получила задание минировать Суэцкий канал. Эти вылеты, проводившиеся к цели, находившейся на пределе дальности полета Не-111, были сопряжены с большим риском. После длительного полета над морем, когда любая поломка могла привести к катастрофе, экипажи должны были пролететь над занятым англичанами Египтом, снизиться и сбросить мины на определенном участке канала. После этого предстоял длительный полет обратно на Сицилию.
Первая операция имела место в ночь на 30 января, когда группа бомбардировщиков Не-111 во главе с командиром 2-й эскадрильи обер-лейтенантом Кюлем сбросила в Суэцкий канал 20 электромагнитных мин LMA на парашютах. При этом восемь «адских машин» упали на берег и взорвались. В следующие дни на этих минах подорвалось три судна: «Дервенхолл» (4934 брт), «Агилос Георгиос» (3283 брт) и «Рани» (8500 брт). 25 февраля там же затонуло вооруженное китобойное судно «Сарна», а через три дня погиб противолодочный катер MA/SB-3. Последний от полученных повреждений выбросился на берег[129].