– Сколько времени уже?
– Да с месяц, наверное, – неуверенно ответила Мила. – Возможно, полтора.
– И как она работает? Что говорят в отделе?
Вопрос был вполне законным: Мила знала обо всем, что делается в каждом уголке здания.
– Ничего плохого о ней сказать не могу.
– Ладно, – вздохнула Анжела. – Есть что-нибудь мне на подпись?
Мила тут же извлекла из папки, предусмотрительно прихваченной из приемной, пачку документов. Внимательно изучив их и подписав, Анжела сказала:
– Можешь идти, Милочка. Да, вот еще что: скажи в бухгалтерии, чтобы подготовили расчет для Натальи Хромченко. Она не прошла испытание.
В ответ на удивленно-вопросительный взгляд секретарши Анжела сочла необходимым пояснить:
– Если о человеке за целых полтора месяца невозможно сказать ничего определенного, значит, компании он не нужен. У меня работают только те люди, которые смогли доказать свою полезность, а тащить за собой балласт я не намерена.
За несколько лет работы бок о бок с Анжелой Мила привыкла к ее неожиданным решениям. Однако она была слишком умна и наблюдательна, чтобы приписать подобное решение только заботе о благе предприятия. Мила предпочитала держать свое мнение при себе, когда ее о нем не спрашивали; именно благодаря этому умению ей удавалось удерживаться на плаву рядом с таким человеком, как Анжела.
Андрей медленно шел по узкому коридору. Ему казалось, что сотрудники провожают его многозначительными взглядами – кто-то сочувственным, кто-то злорадным, некоторые даже презрительными. Неужели все знают о его фиаско?
И тут Андрей увидел высокую фигуру, движущуюся навстречу. Стремительная походка, развевающиеся волосы, уверенный, даже, пожалуй, наглый, взгляд. Вот он, тот, кто виноват во всех его несчастьях! И как этот Димитриади смотрит на него – с чувством глубокого превосходства, словно ему принадлежит весь мир… Ну да, мир к услугам таких, как он, честолюбивых бессовестных красавчиков, которым нет дела до чужих проблем. Димитриади подсидел его, Андрея, воткнул нож в спину в тот самый момент, когда рушится вся его жизнь!
Полный ненависти взгляд, устремленный на Юрия, перехватила вынырнувшая из бокового коридора Мила.
– Господи, да он на тебя волком смотрит! – прошептала девушка, когда Андрей миновал их.
Юрий только пожал плечами.
– До чего же странный Андрей в последнее время! – протянула Мила. – И выглядит как бомж, хоть и в костюме от Келвина Кляйна…
Словно завороженная, Анжела смотрела, как Тамара завязывает длинные черные волоски вокруг головы тряпичного чучелка. Ценой каких трудов и унижений Анжеле удалось заполучить волосы Юрия Димитриади, она старалась не вспоминать. Несколько вечеров дежурств около мужской душевой в надежде обнаружить щетку для волос, прятки за дверью, постоянный осмотр пиджаков на предмет приставших волосков…
Тамара закончила и аккуратно положила чучелко на стол.
– У вас есть носовой платок? – спросила она.
– Он не очень чистый…
– Давайте!
Анжела вытащила из сумки носовой платок не первой свежести. Обычно она пользовалась бумажными салфетками, и этот предмет каким-то чудом завалялся в одном из кармашков. Тамара обернула платком фигурку и подняла глаза на Анжелу.
– Подумайте как следует, – сказала колдунья. – Когда я закончу, пути назад не будет!
– Я подумала, когда пришла к вам в первый раз, – ответила Анжела. – Решений я не меняю. Никогда.
– Что ж, воля ваша.
С этими словами Тамара взяла со стола большую английскую булавку, воткнула ее в фигурку и закрепила платок вокруг нее.
– Ай!
Анжела вздрогнула от неожиданной боли и с удивлением посмотрела на правую руку – на безымянном пальце выступила крупная капля крови.
– Я делаю заговор на любовь, – предупредила Тамара. – Но я хочу, чтобы вы знали: полностью подчинить себе человека невозможно. Его можно только направлять и подталкивать, но постоянно насиловать его волю нельзя. Если ваш Юра не захочет сам, несмотря на мое воздействие, то результат получится совершенно другим.
– Например?
– Предсказать невозможно, я уже говорила.
– Да-да, помню – вплоть до смертельного исхода.
В словах Анжелы прозвучала насмешка.
Тамара внимательно поглядела на клиентку. Она до сих пор не осознает, во что ввязалась! Тамара предпочитала иметь дело с людьми, ясно понимающими, на что идут, обращаясь к ней.
Выйдя от колдуньи, Анжела решила не думать о том, что она сотворила. В конце концов, тысячи женщин во всем мире занимаются тем же! Следовало поразмышлять о другом. Эта Наташа, которую Анжела сегодня уволила… Юре не обязательно об этом знать. Хорошо бы отправить его куда-нибудь. В деловую поездку? Хорошая идея, черт подери, когда он вернется, то, возможно, и не вспомнит, что девица вообще существовала!
Юра ерзал на стуле в ожидании доктора Ткаченко. С тех пор как ему позвонили из его приемной, он не знал покоя. Неожиданные новости от медиков могли означать лишь, что состояние Алены ухудшилось.
Дверь распахнулась, и онколог вошел в кабинет усталой походкой. При виде Юры на его лице появилась улыбка.
– Что я говорил? Надо верить, и все образуется.
– То есть? – не понял Юрий. – Вы что мне пытаетесь сказать, Роберт Георгиевич?
– Я пытаюсь сказать, дорогой вы мой, что ваша жена поправляется!
Некоторое время Юра сидел, оглушенный новостью.
– Понимаю, понимаю, – улыбнулся доктор, похлопав его по плечу. – Вам, разумеется, требуется некоторое время, чтобы осознать происходящее. Месяцами вы получали лишь плохие вести и приучили себя к мысли, что у Алены нет шансов. Теперь надо привыкать к хорошему.
– Но вы говорили, что рак…
– Действительно, на данной стадии возможности науки ограниченны, и любое выздоровление – всего лишь ремиссия. Другое дело, что она может продлиться месяц, год, десять лет. Ремиссия может растянуться до глубокой старости, и пациент умрет, скажем, от инфаркта, раньше, чем наступит рецидив! В данный момент со всей определенностью можно сказать, что Алена поправляется. Конечно, успокаиваться еще рано: ей придется регулярно проходить тщательное обследование.
На губах Юрия наконец появилось подобие улыбки.
– Так-то лучше, – обрадовался Ткаченко. – Ей понадобится еще пара месяцев в клинике. Твоя начальница уже перевела большую часть суммы.
– Анжела? Она мне ничего не говорила…
– Хорошая женщина с добрым сердцем – это большая редкость. Вы не хотите к ней съездить?
– С Аленой мать, – пожал плечами Юрий. – А мне сейчас с работы не вырваться. Более того, придется уехать из города на неопределенное время.
– Что-то случилось?
– Да нет, просто одному клиенту вдруг показалось, что строительство его загородного дома продвигается слишком медленно. Проект мой, поэтому и ехать мне. В любом случае Алена всегда сможет найти меня по телефону, а до ее возвращения я надеюсь закончить.
– Разумеется, друг мой, разумеется! Езжайте и ни о чем не беспокойтесь: настало время радости, а о печали пора забыть.
Последние клиенты, приведенные риелтором, ушли, и Андрей остался в пустой квартире один. Мебель он уже продал – гораздо дешевле, чем она стоила. Светлана не звонила. Андрей пытался несколько раз с ней поговорить, но беседа постоянно возвращалась к тому, что ей с ребенком следует вернуться к нему. Как только он заговаривал об этом, жена бросала трубку. Она, конечно же, права: куда им возвращаться? Пока Андрей не продаст квартиру и не купит меньшую по площади… Да и о покупке пока что думать рано. Его долг с каждым днем становится все больше. Риелтор сразу сказал, что такую дорогую квартиру продать будет нелегко.
Но Андрея мучила еще одна проблема, в которой он боялся признаться даже самому себе: его страсть к игре никуда не делась! Поначалу не покидала мысль, что после такой длинной полосы неудач непременно должен пойти фарт. Возможно, ему удастся выиграть по-крупному, и Светлана еще пожалеет о своих словах. Андрей даже подумывал обратиться в один из центров, где лечат от игромании, но теперь, после позорного понижения в должности, он просто не мог просить Анжелу отпустить его на целый месяц. Андрею будет некуда возвращаться, а он не может позволить себе потерять работу – только не сейчас!
Анжела ехала медленно. И как этого Савинова занесло в такое место, где даже нет нормальных дорог? Конечно, земля в районе Лисьего Носа из самых дорогих, но ведь можно же было раскошелиться еще немного, чтобы не мучиться на бесконечных ухабах!
Анжела не понимала тяги человечества быть поближе к природе. Ее привлекал большой город, высотные здания из стекла и бетона, огромные магазины и прочие прелести, которые может предложить мегаполис. Иметь домик в деревне ей никогда не хотелось.
Строящийся особняк Савинова виднелся издалека, его огромные колонны, казалось, вырастали прямо из зеленой лужайки на берегу небольшого пруда. Место оказалось довольно милым, но вот само сооружение, вынужденно признала Анжела, выглядело еще хуже, чем на чертежах. Уродливое неоконченное здание напоминало обглоданный свадебный торт.
Строящийся особняк Савинова виднелся издалека, его огромные колонны, казалось, вырастали прямо из зеленой лужайки на берегу небольшого пруда. Место оказалось довольно милым, но вот само сооружение, вынужденно признала Анжела, выглядело еще хуже, чем на чертежах. Уродливое неоконченное здание напоминало обглоданный свадебный торт.
«Да, – пробормотала она себе под нос, – со вкусом у нашего Павлика и впрямь проблемы». Анжела представила себе, как Юра работал над чертежами, и подивилась тому, как не дрогнула его рука, вычерчивая этот шедевр под диктовку звезды. С другой стороны, вот что Анжела называла работой профессионала: он не пытается переубедить клиента, рискуя вызвать недовольство, а лишь выполняет его пожелания, стараясь свести потери к минимуму.
Мельком взглянув на часы, Анжела увидела, что уже половина десятого вечера. Стоял конец мая, белые ночи вступали в свои права. Температура для этого времени года удивляла: столбик термометра зашкаливал за тридцать градусов. Даже сейчас, когда дело шло к ночи, Анжела чувствовала, как легкая ткань блузки липнет к телу. В воздухе висело густое марево.
Вокруг дома Анжела не заметила никакого движения – очевидно, рабочие разъехались. Может, и Юры нет на месте?
Но она тут же поняла, что напрасно беспокоилась. Из дома вышел до пояса раздетый мужчина и устремил взгляд в сторону приближающейся машины Анжелы.
Заглушив мотор, она вышла, и горячий воздух, смешанный с ароматами свежескошенной травы, воды и деревянной стружки, ворвался в легкие Анжелы. В первую минуту она почувствовала себя оглушенной.
– Дышится иначе, верно? – спросил Юра, чутко уловив происходящее с ней.
– Я отравлена! – простонала она.
– Чистым воздухом?
– Ага. Что плохого в запахах бензина и гари?
– Ты удивительная женщина! – рассмеялся Юра. – Что-нибудь случилось?
– Нет-нет. Я не планировала приезжать, но была тут неподалеку и решила взглянуть, как продвигается строительство.
– Как видишь, все в порядке. – Юра обвел рукой строящееся сооружение. – Насколько такое вообще может быть в порядке!
– Да уж, – рассмеялась Анжела. – Раз я здесь, не покажешь ли мне площадку?
– Разумеется, – согласился мужчина и двинулся к дому впереди нее. – Только поосторожней: полы не укреплены, и некоторые доски западают.
Анжеле было как-то не до досок. Перед ней маячила широкая загорелая спина Юрия, под гладкой кожей при ходьбе перекатывались узлы мышц. Свободные синие джинсы с низкой талией подчеркивали его аккуратный крепкий зад и длинные ноги. Из-под черной банданы сзади выбивались длинные пряди волос, и у Анжелы перехватывало дыхание при виде того, как легкий ветерок шевелил темные волоски у самого основания шеи.
Они вошли в дом, и Анжела получила возможность убедиться, что внутри все не так худо, как снаружи. Огромный полукруглый зал опоясывали стройные деревянные колонны, гораздо симпатичнее, чем колоссы на фасаде здания. Высокие эркеры по периметру пропускали много света. Наверх вела красивая широкая лестница с чугунными перилами.
– Павел уже присылал дизайнера, – сказал Юра, оборачиваясь у основания лестницы. – Некоторые ее идеи показались мне стоящими. Савинов считает, что, если первый этаж практически закончен, можно приступать к его оформлению – хотя бы на бумаге или на компьютере.
– Не рановато ли? – Появление женщины в непосредственной близости от Юрия могло угрожать Анжелиным планам. – Не лучше ли подождать окончания работ?
– Я тоже так считаю, – согласился Юра. – Но хозяин – барин, как говорится.
– А еще говорится: поспешишь – людей насмешишь, – возразила Анжела. – Ладно, я поговорю с Савиновым.
Они поднялись на второй этаж. Окна здесь были поменьше, но зато их было так много, что помещения показались светлыми и просторными. Юра выбрал французский стиль, и Анжела не смогла отказать себе в удовольствии широко раздвинуть рамы и впустить свежий вечерний воздух с полей. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались бескрайние луга, вдали виднелась темная кромка леса.
– Какая красота! – восхищенно воскликнула Анжела, подставляя ветру разгоряченное лицо. – Трудно поверить, что город рядом.
– Тебе надо почаще выбираться на природу, – посоветовал Юра. – Кожа у тебя бледная, сразу видно – городская.
– Нет времени на солярий, – неожиданно для себя принялась оправдываться Анжела.
– При чем тут солярий? Прямой солнечный свет – вот что необходимо человеку.
– Ладно, поздно уже, – вздохнула Анжела. – Пора ехать. Не провожай, я прогуляюсь по берегу пруда.
С этими словами она начала спускаться вниз по лестнице. Юра наблюдал, как женщина выходит из дома и направляется к воде. Он некоторое время следил за ней взглядом, потом отошел от окна. Рабочие разъехались на выходные, и Юра тоже мог отправиться в город до понедельника, но предпочел остаться. Что его ждет в пустой квартире? С тех пор как Алена уехала в клинику, опустевшие комнаты нагоняли на Юрия невыносимую тоску. Находясь в Питере, он допоздна засиживался на работе, а потом отправлялся по барам – один или в компании Антона, всегда готового разделить прелести холостяцкой жизни.
Здесь, в доме Павла Савинова, тихо и спокойно. Здесь тоска не охватывала его, ведь вокруг кипела жизнь – простая, какой она была миллионы лет назад: пели птицы, шуршали насекомые, по утрам прохладная роса омывала его ноги.
В будни строители ночевали в специально выстроенных времянках, а Юра облюбовал для себя уголок под эркером в холле, где стелил надувной матрас.
Спустившись вниз, он, к своему удивлению, обнаружил там Анжелу. Судя по всему, она только что вошла.
– Ты еще здесь?
– Что-то с машиной, – виноватым голосом ответила женщина. – По пути сюда все было в порядке…
– Я посмотрю, не волнуйся.
Юра открыл капот ее голубого «Себринга», склонился над мотором.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он, ковыряясь внутри. – А это что такое?
Анжела подошла поближе и заглянула через его плечо: один из проводов болтался, ни к чему не подсоединенный.
– Как странно он перегорел. – Юра с любопытством рассматривал опаленный конец провода. – Боюсь, тебе сегодня до города не добраться. У тебя там дела?
– Ничего особенно важного, – покачала головой Анжела. – Но что же теперь делать?
– Переночуешь здесь. На первом этаже есть почти законченная комната. Я одолжу тебе свой матрас.
– Не хотелось бы тебя затруднять.
– Какие затруднения? Лягу на полу. Он деревянный, теплый.
После трехминутных пререканий, кому именно спать на полу, Анжела согласилась на предложение Юры. Он отнес свой матрас в соседнее помещение, где планировал уложить босса.
– Здесь мило, – заметила Анжела. – Будем надеяться, что дурной вкус владельца не испортит все!
– Если тебе нужна зубная паста, можешь взять мою, – сказал Юра. – Щетку не предлагаю. В колонке во дворе отличная вода, только очень холодная. Постельного белья нет, но есть несколько пледов и подушек. Я принесу.
Пока он отсутствовал, Анжела потихоньку вытащила из сумки щетку, зубную пасту, ночную сорочку и косметичку, в которой хранились всякие женские мелочи. Все это она предусмотрительно спрятала между матрасом и стенкой, чтобы ненароком не попалось на глаза Юрию: ему незачем знать о том, что Анжела готовилась к этой ночи заранее!
Она лежала с открытыми глазами, глядя, как на потолке пляшут причудливые тени деревьев во дворе, прислушиваясь к движению за стенкой. Вскоре в доме наступила полная тишина. За окном щебетала какая-то птица. Анжела подождала с полчаса, потом встала и сняла сорочку. Причесавшись и закутавшись в длинный шерстяной плед, она вышла в зал.
Юра спал на животе, подложив руку под щеку. Его длинные волосы почти скрывали лицо, на которое падал призрачный свет из окна. Анжела постояла несколько минут, любуясь пропорциональными линиями его обнаженного тела под тонким пледом.
Громко скрипнула половица, и Юра пошевелился. Открыл глаза, увидел Анжелу и приподнялся на локте.
– Тебе что-нибудь нужно? – сонным голосом спросил он.
Женщина ничего не ответила. Плед мягко скользнул по ее ногам и замер на полу. Анжела стояла посреди огромного пустого помещения, словно беломраморная статуя. Ее бледная кожа отражала льющийся из окон свет летней ночи, а длинные светлые волосы казались окутанными дымкой. Юрий знал, что ему не следует пялиться на начальницу подобным образом, но с ним что-то случилось: он не мог отвести глаз от ее пышного тела, большой груди и округлостей полных бедер.
– Будешь просто смотреть? – едва слышно спросила Анжела.
Одним рывком Юрий притянул Анжелу к себе, на пол, покрытый пледом. Она не ударилась коленями только потому, что его тело приняло ее на себя. Глядя сверху вниз в его широко открытые глаза, Анжела задохнулась от внезапной волны счастья, захлестнувшей ее с такой силой, что закружилась голова. Ни одного мужчину Анжела не хотела так сильно, как этого.