Я – принцесса Диана - Екатерина Мишаненкова 4 стр.


— Как вы думаете, я изменюсь со временем? — спросила Диана.

— Пройдет лет пять, и вы, конечно, изменитесь, мэм, — ответил Колборн. — Вы превратитесь в самую настоящую стерву и ничего не сможете с этим поделать. Вы быстро привыкните к тому, что люди готовы пойти на все ради вас.

Жизнь показала, что Колборн не был прав. Хотя для самой Дианы это, возможно, был бы выход. Стервы уверены в себе, в своей красоте, своем уме, своем превосходстве над окружающими. И совершенно не зависят от мнения и влияния окружающих.

Диана же была не такой. Именно поэтому брошенная вскользь не слишком тактичная, но довольно безобидная фраза Чарльза о ее полноте привела к плачевным последствиям. Талия Дианы, конечно, уменьшилась к свадьбе на пятнадцать сантиметров. Но какой ценой?! Участившиеся приступы булимии изматывали. Диана съедала все, что попадалось ей на глаза. А булимия сжирала ее, и без того, подвижную психику.


«Я называю булимию тайной болезнью, основная причина которой кроется в низкой самооценке. Ты считаешь себя никому не нужной и ни на что не способной. Ты начинаешь наполнять свой желудок всевозможной пищей — четыре — пять раз в день, иногда и больше, — и тебе становится легче. Ты чувствуешь, как пара невидимых нежных рук заключает тебя в свои объятия. Но это всего лишь на время. Чувство радости сменяет отвращение к собственному обвисшему пузу, и ты пытаешься вернуть все назад».

Сразу после объявления о свадьбе во дворец начали прибывать подарки. Как бы это странно не выглядело — подарки за несколько месяцев до самой церемонии.

Разбирать коробки стало тоже одним из развлечений скучающей невесты. Однажды Диана зашла в кабинет к Майклу скоротать время до обеда. Секретаря принца не было на месте. А на его столе лежал красиво оформленный сверток. «Еще один презент», — подумала Ди и со спокойной совестью развернула упаковку. И оцепенела.

В руках у нее оказался золотой браслет с диском из голубой эмали. Мимолетная надежда на то, что это подарок ей — невесте — от заботливого жениха быстро улетучилась. На диске были выбиты инициалы GF. Girl Friday (Подружка Пятница). Именно так называл Чарльз проклятую любовницу — Камиллу Паркер — Боулз.

Жар ударил в лицо. Подарок этой «ротвейлерше», как называла про себя Диана соперницу?! И это всего за две недели до свадьбы?!

В одно мгновение рухнул еще один «воздушный замок» — надежда на то, что с ее появлением Чарльз изменит своим прошлым привычкам и привязанностям. Увы, этого не случилось.

Примерно в эти дни, королевский историк Хьюго Викерс напишет в своем дневнике: «… королевская свадьба романтична не более чем пикник среди ос. Принц Чарльз постоянно общается с миссис Камиллой Паркер — Боулз, и даже говорят, сказал сердито своей матери: «Мой брак и моя сексуальная жизнь не имеют ничего общего друг с другом». Так что если в этой свадьбе любовь откуда — той исходит, то только от Дианы».


«Так унизить меня можно было, только пригласив ее третьей в нашу постель. Тогда я не знала, что и это будет».

Диана бросилась к Саре. А к кому еще?

К матери, которая с самого начала не одобряла ее связь? К Джейн, которая, выбрав для себя совсем другую, спокойную жизнь «в тени», не поняла бы сестру? К Рут, которая скорее всего просто съязвила бы в ответ? Рядом с Дианой никогда не было близкого по духу человека. Но и Сара оказалась не лучшим собеседником. Она, возможно, и не считала Диану причиной своего собственного разрыва с принцем, но совсем не забыла, что Чарльз отверг ее. И пыталась всем, а в первую очередь себе, доказать, что сама оставила затею выйти замуж за наследника королевства, поняв, что не сможет смириться с его любвеобилием. Кстати, вполне возможно, что эта версия не далека от истины. Конечно, так и не закончившиеся свадьбой отношения с принцем нанесли удар ее репутации. Но Сара всегда была слишком своенравна, чтобы считаться с такими мелочами, как мнение общества. И уж точно, в отличие от Дианы, трезво оценивала ничтожность шанса, заменить в сердце мужчины Камиллу. Так или иначе, но реакция на слезы прибежавшей к ней Дианы была вполне предсказуемой:

— А чего ты ждала? Я же тебя предупреждала.

И на крики о том, что Диана не будет этого терпеть и не выйдет замуж за Чарльза, спокойно ответила:

— Поздно. Вашими портретами увешан весь Лондон и вся Англия. Ты сказочная принцесса и не можешь обмануть всеобщие надежды. Это жестоко по отношению к людям.

И Сара была права. Было уже действительно слишком поздно. Диане не оставалось ничего другого, как продолжить приготовления к свадьбе и постараться забыть обиду.

Последнее ей, по ее же словам, так и не удалось.


«Но я и впрямь не могла обмануть надежды множества людей. Конечно, далеко не все в Британии и мире желали этой свадьбы, вернее, меня в качестве невесты, но большинство все же желало. Я продолжила подготовку к свадьбе».

Как поступила бы в подобной ситуации взрослая, умудренная опытом, женщина? Наверняка она попыталась бы вступить в бой.

Тем более что бойцовские качества у Дианы были. Скорее всего, все, что миссис Спенсер делала в последние недели перед свадьбой, сама она считала борьбой за счастье. На самом деле это было борьбой против него. Приступы ярости и ревности, постоянная смена настроения, депрессия, слезы, упреки. Разве могли они вызвать симпатию к невесте в душе человека, с рождения приученного держать свои чувства, и особенно их проявления, под контролем. Обстановка накалялась. Единственный способ погасить раздражение — видеть невесту как можно реже. Но ведь именно эта отстраненность так мучила Диану и усиливала ее психологические проблемы. Круг замкнулся.

Конечно, легко судить девятнадцатилетнюю девочку зато, что она не поняла, что бороться за свое счастье надо теми же методами, которыми она воевала за право стать принцессой. Продолжать обволакивать избранника любовью и преданностью, удивлять наивностью и юношеской непосредственностью. В конце концов смешливостью, которая так нравилась Чарльзу во время их первых встреч! Вся проблема была в том, что такое поведение не отражало ее сущность. Во время «охоты» она не была самой собой. Она блистательно играла выбранную роль. А когда ей показалось, что победила, — расслабилась, не захотела больше ломать комедию. Просто устала! И начала ждать от принца того, на что он не был способен по определению, — нежности, заботы и любви.


«При нашей первой встрече очаровательная Грейс Келли «одобрила» меня:

— Не бойтесь, дорогая, дальше будет еще хуже.

Как часто в последующие годы я вспоминала ее слова!»

День свадьбы приближался. И несмотря ни на что, Диана ждала его с радостным возбуждением.

Все еще надеясь, что «после». Ах, эти вечные девичьи надежды на «после» — все уж точно будет хорошо. Накануне во дворце состоялся предсвадебный бал. Восемьсот человек. В Букингемском дворце собрался весь свет, представители всех королевских родов Европы. Не было на нем только принца.

Нет, конечно, Чарльз присутствовал на всех официальных мероприятиях вечера. Он встречал гостей и с подобающим случаю лицом принимал поздравления. Исчез жених позже, когда гости начали веселиться. Диана, так мечтавшая о том, чтобы Чарльз гордился и восторгался ею, танцевала. И танцевала просто потрясающе! Гости остались в восторге от юной невесты. Она покорила даже тех, кто скептически относился к выбору принца. А всегда симпатизировавшая Диане Мэри Робертсон даже воскликнула:

— Великолепно! Ты самая красивая невеста на свете!

Как нужны были Диане эти слова! Она просто расцвела! И продолжала ждать чего — то подобного от жениха. Но. Вместо этого она случайно услышала невзначай брошенную кем — то фразу:

— У несчастного принца последнее вольное свидание.

И только тут поняла, что Чарльз исчез. Сбежал со своего предсвадебного бала. И куда? К кому? Ответ, увы, был очевиден.


«Чарльз отправился к Камилле? Тем хуже для нее, потому что он должен сказать бывшей любовнице последнее «прощай» в преддверии завтрашнего венчания со мной».

Как бы там ни было, но на следующее утро Диана проснулась в радостном возбуждении. У кого из молодых девушек не бывает предсвадебного мандража?

Диана была по-настоящему счастлива! Утро началось с легкого завтрака. Потом пришли визажисты и модельеры, сшившие при активном участии невесты потрясающее подвенечное платье, расшитое жемчугом и золотыми блестками, заканчивающееся многометровым шлейфом. На голову леди Спенсер одели белоснежную фату, а сверху фамильную драгоценность — бриллиантовую диадему.

Одна из журналисток в тот день написала:

— Хотела она того или нет, но Диана была нашей сказочной принцессой, национальным достоянием, самым ценным бриллиантом в короне.

И так ее воспринимали в тот день миллионы подданных. Да почему, собственно, в тот день? Ее народ считал свою принцессу сказочной феей даже после развода, но что это мы вспомнили о грустном в такой радостный день?! Возможно, один из самых счастливых в ее короткой жизни.

Сначала сотни… Потом, тысячи… К утру — сотни тысяч празднично одетых людей заполнили все улицы и проулки, лежащие на пути свадебного кортежа. Они терпеливо ждали кульминационного момента.

Десятки тысяч подарков и поздравительных открыток, сотни тысяч зрителей. Как ни крути, эта свадьба навсегда останется одним из самых грандиозных событий второй половины XX века!


«Я не представляла себе истинных размеров интереса к нашей свадьбе, хотя и понимала, что интерес велик».

Ровно в десять часов утра из парадных ворот Букингемского дворца выехала вереница карет и направилась по направлению Собора святых Петра и Павла.

В первой находилась королева Елизавета II и ее супруг, герцог Эдинбургский. За ней следовал экипаж с женихом и его младшим братом, принцем Эндрю. В остальных каретах — другие члены королевской семьи.

Примерно через полчаса перед публикой появилась Диана. Как положено, к алтарю невесту провожал отец. Восьмой граф Спенсер незадолго до этого перенес инсульт и чувствовал себя очень слабым. Дочь переживала за его здоровье и постоянно спрашивала: «Как ты?»

Но граф только устало улыбался и пытался шутить:

— Я все выдержу, даже если после этого придется умереть.

Подхватывая грустно — шутливый тон дочь пыталась его поддержать:

— Не смей. Ты еще должен понянчить внуков!

— Да, Ваше Высочество.

Так, опираясь на локоть дочери, Спенсер подвел ее к Чарльзу, ждавшему суженую у алтаря.

И тут Диана откинула вуаль. Роль невесты явно оказалась ей к лицу. Все присутствующие ахнули от того, как хороша в тот день была избранница принца Уэльского. Не остался равнодушным и Чарльз. Он тихо прошептал ей на ухо те слова, которые она так ждала все эти месяцы. И будет потом ждать долгие годы.

— Ты выглядишь прекрасно!

— Вся моя красота только ради тебя! — услышал он совершенно искренний ответ.


«Англия была счастлива, и я тоже. В тот день я забыла все свои сомнения, все страхи, я была невестой принца и свадьба была волшебной».

Волновались оба. И последствия этого волнения не заставили себя ждать. И Диана, и Чарльз допустили ошибки, ставшие надолго любимой темой для пересудов…

Немного ироничных, но доброжелательных. Действительно, оговорки были забавными.

В самый торжественный момент, когда Диана давала согласие на заключение брака, она перепутала имена своего жениха. Точнее, не перепутала, а переставила местами, произнеся вместо Чарльз Филипп Артур Джордж — Филипп Чарльз Артур Джордж. Но. Получилось, что она во всеуслышание согласилась на брак с принцем Филиппом. Чарльз даже не сдержался и удивленно воскликнул:

— Диана, я и не знал, что ты выходишь замуж за моего отца!

Его же ошибка была не менее смешная. Давая клятву, он с истинно королевской щедростью пообещал Диане: «Я готов всем ТВОИМ имуществом делиться С ТОБОЙ».

Огромному количеству гостей, присутствовавших в соборе эти оговорки показались очень милыми. Сразу видно, как голубки волнуются перед самым важным в их жизни шагом.


«Мы много раз репетировали церемонию и слова, которые должны произнести, но оба ошиблись: я перепутала имена, а Чарльз пообещал всем моим имуществом делиться со мной же. Позже, много раз просматривая эту запись, мы хохотали до колик».

Все сказки заканчиваются свадьбой. И мы с детства привыкли считать это счастливым концом.

Тот самый злополучный голливудский «happy end». И никто не задумывается, почему, собственно, свадьба — это конец, а не начало? Конечно, начало. Но не сказки, а реальной жизни, которая, как правило, не имеет ничего общего с нашими фантазиями.

Первый ушат воды был вылит на голову молодой жены уже во время медового месяца. Чарльз моментально вернулся к своему привычному образу жизни и целыми днями. ловил форель в реке Трест. И с головой ушел в изучение трудов любимого философа — мистика Лоуренса Ван дер Поста. Диана была в отчаянии. Могло ли ее обрадовать такое начало семейной жизни?

Но давайте посмотрим на ситуацию глазами принца. Да, в первые дни брака он бросился на рыбалку. Какой ужас! Но не это ли занятие так объединило в свое время молодых людей? Не казалась ли тогда — в пору своей «охоты» за принцем — перемазавшаяся болотной глиной Диана самой счастливой девушкой на свете? Так чем она недовольна теперь? Постепенно к молодоженам начало приходить понимание того, насколько они разные люди. Пытаясь нащупать общность интересов, Чарльз предложил жене книгу. Но, увы, не любовный роман. И увидел в ее глазах невероятную скуку.

Им не о чем было говорить. Они привыкли жить по — разному. И хотели разного.


«Это был самый худший момент нашего медового месяца. Все стало вдруг так мрачно, зловеще. У меня были такие надежды на этот брак, но Чарльз умудрился все разбить вдребезги. Последней каплей стало, когда после чтения вечером он принимался обсуждать прочитанное за ленчем»

Но и Диана не виновата в том, что ее представления о жизни оказались нереально романтичными и не имеющими ничего общего с жизнью.

Интересно, а смогла бы она быть счастлива, если бы ей не повезло и она не познакомилась бы с принцем? Смогла бы она влюбиться в обычного человека и прожить тихую счастливую жизнь, окруженная любовью и вниманием мужа и детей? Возможно, не случись той страшной катастрофы в парижском туннеле, мир бы когда — нибудь узнал ответ на этот вопрос. Хотя и не точный. Ведь тогда она уже была принцессой Уэльской. И от этого титула — не официально, а фактически — она уже никогда бы не освободилась. Да и вряд ли хотела освобождаться.

Чарльз родился и прожил всю жизнь принцем, впитав с младенчества уклад этой непохожей ни на что семьи. Диана стала принцессой в момент. И вынуждена была разбираться в придворных тонкостях в нереально ускоренном темпе. А ее упрямый характер, настойчиво требовал, чтобы все вокруг играли в придуманной ею когда — то сказочной пьесе.

Очень точно указала на это в своих воспоминаниях экстрасенс, целительница и просто близкая подруга Дианы Симона Симмонс: «Она прошла путь от обычной школьницы до принцессы с небывалой скоростью, так и не поняв, что основу взаимных отношений составляет компромисс. У нее были слишком романтичные, слишком не реалистичные, я бы даже сказала, детские представления о любви и браке. По своей наивности она хотела видеть Чарльза таким, каким он на самом деле никогда не был».


«Придворный церемониал хорош только в ограниченном количестве, и тем, кто к нему приучен. Я приучена не была совсем».

Но самым страшным было то, что призрак «ротвейлерши», не исчез и после свадьбы.

Спустя годы Диана осталась при убеждении, что оставь соперница их семью — они с Чарльзом составили бы одну из самых счастливых королевских пар в мире. Тоже, как мы уже понимаем, иллюзия. Но принцесса весьма неохотно расставалась со всеми мифами, в которые она, как в мягкую вату, пыталась укутать свою неустроенную жизнь.

Хотя трудно не согласиться, что наличие любовницы — почти официальное присутствие ее в жизни семьи — не улучшает отношения супругов.

Первый звоночек прозвучал, когда Диана, во время свадебного путешествия случайно — или не случайно — толкнула записную книжку мужа. Оттуда выпали фотографии смеющейся Камиллы.

На свой крик, а не вопрос: «Что это?», она получила спокойный ответ: «Фотографии Камиллы. Но теперь все в прошлом». И тут, наблюдая, как Чарльз аккуратно складывает карточки в книжку, она отчетливо поняла, что ничего не в прошлом. И очень скоро убедилась в своей правоте, увидев на муже во время приема президентской четы из Египта, рубашку, украшенную запонками с переплетенными буквами «С». Буквами, с которых начинаются имена Чарльза и Камиллы. Несомненно, это был подарок любовницы!

Разразился нешуточный скандал. Но недолгий. «Не говори глупостей!» — ответил раздраженный принц и «закрыл» тему.


«Так я осознала, что женившись, мой муж не намерен расставаться с любовницей.»

Еще одна причина, по которой брак Дианы был обречен, — холодность королевской семьи.

Нет, не к ней лично. Ко всем, кто по рождению не может считаться «королевских кровей». Отношения в доме. да это и не было домом в прямом смысле слова — во дворце — были весьма холодными и церемонными. Бесконечные скучные обеды, длинные занудные рассуждения принца Филиппа о социальных катаклизмах или хвастовство принцессы Анны об охотничьих успехах. Все это Диане было мягко говоря не интересно. Привыкшая быть в центре внимания она вдруг оказалась в вакууме. Нельзя сказать, что к ней плохо относились. Ее просто не замечали.

Назад Дальше