— Ну что вы, Вадим Александрович! — расстроившись, опустил голову Гордеев. — Опять из меня пацана делаете.
— Никого я из тебя не делаю, — устало сказал Веклемишев. — Просто ты пропустил мимо ушей мои слова, что, вероятно, мы видим лишь верхушку айсберга, именуемого Синдикатом. Что скрыто, нам неведомо — и это страшно. Хотя скорее Синдикат даже не айсберг, а пирамида. Мы уперлись в ее основание, в нижние ряды кладки, вершина теряется высоко в облаках, а уж что творится внутри пирамиды — загадка из загадок.
— Вы считаете, это так сложно? — осторожно спросил Гордеев.
— Думаю, более чем сложно, — нахмурился генерал. — По нашему разумению, ты, Стас, попал в одно из отделений Синдиката. И герр Алекс, он же Арвидас Майронис, вовсе не руководитель организации в целом, а лишь шеф обособленного подразделения. Ты, кстати, не обратил внимание, что твои коллеги — и начальники, и подчиненные — все как один выходцы из стран давно развалившегося социалистического блока, а также бывших республик СССР. Горан-Славич по национальности серб, Арвидас Майронис — литовец, Энтони-Конопницкий — поляк, вы с Дэном-Вагиным — русские…
— Мой сосед по домику здоровается со мной по-английски, на более тесный контакт мы не выходим, это не приветствуется. Однако я расслышал, как он с одним из обитателей лагеря перебросился парой фраз на украинском языке, — подтвердил версию генерала Гордеев. — Да и остальные жители лагеря ни на китайцев, ни на арабов, не говоря уже о неграх, не тянут.
— Возможно, я еще раз подчеркиваю — возможно, помимо славянско-прибалтийского мини-блока, существуют и азиатское, и европейское, и латиноамериканские подразделения Синдиката. Это так называемая «пехота». Что располагается в верхних слоях пирамиды, какова структура этой преступной организации, управление и координация для нас загадка, которая требует разрешения. Не менее важный вопрос — связь российских властных и бизнес-структур, а также отдельных лиц с Синдикатом. В первую очередь это касается господ Анчара и Белявского. Что стоит за организацией канала поставки в организацию боевых специалистов? Этого мы пока не выяснили. Вполне возможно, данная деятельность Анчара и Белявского элементарный бизнес, за каждого отправленного в Синдикат рекрута им полагается солидная премия. Но это, с одной стороны, слишком просто, а с другой, фирмы и предприятия, контролируемые этими господами в России, серьезнее, прибыльнее и хлопот с ними намного меньше, чем с набором рекрутов. И, кстати, мы проверили, так называемые «старые друзья» господин Анчар и герр Алекс-Майронис никогда в прошлом не пересекались.
— Но зачем тогда нужна Дмитрию Васильевичу и Бесу вся эта сложная кухня с подставами, сопряженная с опасностями переправки «спецов» за бугор?
— Пока неизвестно, — пожал плечами Веклемишев. — Версий и предположений немало, они изучаются, анализируются. Здесь, как я уже сказал, вероятен и бизнес-интерес, и вполне возможное учредительство в Синдикате, и иные, более глубокие и скрытые мотивы участия в деятельности этой преступной организации.
— Белявский утверждал, что моя работа никак не будет связана с террористической деятельностью.
— Это не факт, — отрицательно качнул головой генерал. — Граница между криминалом и террором порой настолько тонка, что перейти ее не составляет труда. К примеру, твоей группе завтра поручат исполнить заказ по ликвидации правителя-людоеда какой-нибудь африканской даже не страны — провинции, виновного в геноциде собственного народа. Он набивает карманы, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. Люди голодают, дети тысячами умирают от истощения, а недовольных деятельностью правителя опричники уничтожают. Вы организуете подрыв трибуны на митинге сторонников тирана и разносите на атомы садиста, а заодно с ним и десяток его жестоких приспешников. Вроде бы доброе дело делаете, но это ли не террор? Вы же убиваете официальное лицо, пусть насквозь коррумпированного, но чиновника. Да и метод соответствующий. И уже на следующий день газеты мира пестрят сообщениями о террористическом акте, в результате которого погиб законный правитель провинции какой-то центральноафриканской страны. И ни слова о геноциде и людоедстве.
— Ну вы пример привели, — протянул Гордеев.
— Хорошо, смоделируем иную ситуацию. К примеру, твоим нынешним коллегам по Синдикату арабской национальности, если таковые действительно существуют, ставят задачу уничтожить руководителя страны, ведущей уже много лет успешную войну с их единоверцами. И пусть эти самые единоверцы — террористы, но ведь их убивают. Не тебе объяснять, что лишить жизни неверного для воинствующего мусульманина не грех. Но даже если убрать религиозную составляющую, Синдикат собирает профессионалов, которые идут и исполняют любой заказ, лишь бы платили за это большие деньги. А когда им предложат огромные деньги… И это не дилетанты, которые максимум, что могут сделать, так это в подземном переходе мину заложить или автобус взорвать.
— Можете не продолжать, — перебил Веклемишева Станислав.
— Понятно, кто этот руководитель страны, успешно воюющий с террористами-единоверцами… А есть наметки, что подобное возможно?
— Могу, хотя и не дословно, озвучить несколько цитат из аналитического доклада одного из американских политологов. Звучит примерно так: «Президента России застрелят во время празднования христианского Рождества, когда он будет выходить из храма Христа Спасителя. После этого Россия на несколько лет погрузится в глубокий омут политического и экономического хаоса. Группировки различного толка и политической ориентации будут воевать друг с другом. Порядок наступит после того, как из заключения выйдет Ходорковский. Он финансирует приход к власти Бориса Немцова, который восстановит в России порядок…»
— Во маразм! — восхитился Гордеев.
— Маразм-то маразмом, но в нем намек слишком толстый. А если я тебе скажу, что в России за последние год-полтора совершены сотни заказных убийств чиновников среднего ранга, бизнесменов и лишь единицы этих преступлений раскрыты. О чем данная статистика говорит? О том, что работали серьезные профессионалы. Как ты думаешь, откуда они взялись, кто мог организовать их? Сегодня основной мотив убийств экономический: дележка рынка, передел собственности. А если завтра пойдут массовые заказы на серьезных политиков, на крупных государственных чиновников? Подобное развитие событий точно может привести к хаосу и даже распаду страны. И никакой приход мессии, типа Бори Немцова, не спасет. Поэтому и расслабляться нельзя. Но давай к делу, у нас осталось мало времени для общения. Чтобы ты не думал, что мы только и делаем, что собираем факты и анализируем их, а также в плане твоих, Станислав, пожеланий и экстремистских устремлений…
— Что это за пожелания и устремления? Я вроде ничего никуда не устремлял, — удивленно воззрился на экран Гордеев.
— А кто десять минут назад предлагал провести войсковую операцию и арестовать Майрониса, Энтони-Конопницкого, Славича, а также всю остальную «пехотную» шатию-братию и затем «колоть» их со всей пролетарской ненавистью?
— Вы меня уже высмеяли, Вадим Александрович, зачем повторять?
— Докладываю, что Зигмунд Конопницкий, он же Энтони, помощник Майрониса, находящийся в международном розыске, минувшей ночью по наводке неизвестного лица арестован германской полицией на границе с Францией, где поляк проводил рождественские праздники. Синдикат пока не в курсе случившегося, но в ближайшие часы информация об аресте Конопницкого уйдет в мировые СМИ.
— Неизвестный, это надо полагать…
— Правильно полагаешь, — улыбнулся Веклемишев.
— А в чем смысл этого ареста? То вы меня как пацана отчитываете и тут же сами подставляете Энтони.
— С одной стороны, мы решили осторожно потревожить Синдикат, чтобы посмотреть и, по возможности, проследить направление волн, образовавшихся от брошенного в омут камня. С другой, как говорится, свято место пусто не бывает, хотя о святости Энтони лучше помолчать. Конопницкий — фигура в организации, по нашим представлениям, значимая, и вакантное место, образовавшееся в результате его ареста, долго пустовать не будет. Нам интересно, кто придет на место Энтони. Вполне вероятно, что засветится очередная одиозная фигура с богатым криминальным прошлым. Кроме того, в кадровой цепочке появится вакансия. Очередь перспективных сотрудников Синдиката, если таковая существует, продвинется на шаг вперед. По нашим представлениям, ты один из тех, у кого есть будущее в организации.
— Почему вы так решили, Вадим Александрович?
— Твоя боевая подготовка, опыт, физическое состояние и аналитический ум не для «пехоты» даже в роли командира группы. Ты, Стас, материал штучный. Рано или поздно это бы случилось, тебя бы продвинули по служебной лестнице или повысили в должности, уж не знаю, как подобный рост называется в Синдикате. Вот мы и попытались создать условия, чтобы данное событие произошло как можно раньше.
— А почему меня должны двинуть из «пехоты» наверх, а не Горана, к примеру?
— Думаю, Горан и так находится на этом самом «верху». И его нынешнее положение не более чем фикция, временное состояние. Вряд ли Славич в чем-то провинился перед Синдикатом и его сослали рядовым в штурмовую группу. Вероятнее всего, Горана приставили к тебе, чтобы поближе изучить перспективного новичка, проконтролировать его на начальном этапе, возможно — подстраховать, ну и в итоге дать заключение о дальнейшем использовании.
— То есть мне стоит в ближайшее время ждать перемен? — наморщил лоб Станислав.
— Обещать не могу, уж извини, я в руководстве Синдиката не состою, но предполагаю, что произойдет это в скором будущем. На сегодняшний момент ты перед организацией чист аки младенец, добросовестно выполняешь поставленные задания, примерно ведешь себя, арест Энтони с появлением тебя в Синдикате связать никак нельзя. Так что, по нашим прикидкам, перемены грядут.
— Каковы будут дальнейшие инструкции?
— Я уже тебе их дал: работать, как работал, наблюдать за окружающими, по возможности держать связь с нами. И очень прошу, никого не надо рвать зубами и когтями, время этому не настало. Ну и основное: не рисковать без толку, да и с толком беречься. Чтобы я больше не слышал про «идущих на смерть». Ты не гладиатор, ты, Станислав, боец. В училище у вас был курс философии? Слышал о такой интересной штуке, как экзистенциализм? Не припоминаешь? А зря. В ней как раз про нас с тобой толкуется. Суть данной теории, если ее перевести на общечеловеческий язык, звучит примерно так: весь мир против тебя, парень, но ты обязан выжить. Понял установку?
— Есть выжить, Вадим Александрович! — вздохнув, отрапортовал Гордеев.
Катер приближался. Не более чем через семь, максимум — десять минут он минует линию прибоя, сбросит скорость и уткнется носом в берег. Люди выскочат на песчаный пляж, разбегутся по береговой полосе, поводя из стороны в сторону стволами автоматов, и начнется…
Станислав выбрался из шезлонга. Подхватив стоящий у ствола пальмы «М-16», он обогнул хижину и скрылся в густых зарослях. Далеко Гордеев не ушел. Он скрытно переместился параллельно берегу метров на семьдесят вправо и залег в заранее приготовленный окопчик.
Ну что, генерал Веклемишев во многом был прав, предполагая, что Гордеев долго не засидится в «пехоте». В связке с Дэном и Гораном они сработали еще один раз аккурат в канун Нового года. Операция была несложная, практически бескровная, если не считать пристреленной собаки и пары сломанных ребер у охранника. Особенностью акции явилось то, что проводилась она в России и работали они с ходу, без подготовки. Правда, и задача перед группой Алана-Стаса стояла простая, проще некуда: с боем курантов проникнуть в особняк в одном из крутых подмосковных поселков, нейтрализовать охрану и домочадцев, похитить хозяина, вывезти его в безлюдное место и выкинуть в голом поле в паре десятков километров от жилья.
Как понял Станислав, хотя он и не вникал в суть заказа, таким образом решили предупредить чиновника, зарвавшегося в дележке крупного государственного пирога, его обделенные коллеги. В общем, операция даже для «пехоты» была несложная, тем паче что Гордееву и Дэну-Вагину реалии празднования Нового года в родимых просторах были знакомы в деталях.
Сработали безукоризненно. В костюмах Деда Мороза, Снегурочки и примкнувшего к светлым персонажам черта с хвостом и рогами они беспрепятственно прошли по поселку и за пять минут до наступления Нового года проникли в пределы усадьбы. Из «бесшумки» завалили сильно заинтересовавшегося незваными гостями добермана, а потом малость намяли бока охраннику, вылезшему из будки у ворот на лай собаки. Крепко связав, запихнули его обратно. А далее все было просто. После шампанского под бой курантов семейство чиновника отправилось на улицу пускать фейерверки. Точнее, попыталось выйти из дома. Оторопевшим от неожиданности домочадцам помешали с прибаутками ввалившиеся в открывшуюся дверь новогодние персонажи. Вот только вместо подарков они скоренько повязали домашних и, всадив клиенту укол, после которого тот сделался беспомощным, на ватных ногах протащили с пьяными песнями по всему поселку. Перевалив мешком через ограду, клиента загрузили в джип и вывезли в чистое поле. Мороз и пара крепких оплеух привели чиновника в чувство. Он долго смотрел вслед удалявшейся машине, а потом завыл от бессилия и, ежась от холода в тонкой пижонской дубленке, поковылял по пробитой в заснеженной пахоте колее вслед за убегающими в темноту красными точками габаритных огней…
Трудно сказать, повлиял ли на перемещение Станислава «наверх» арест Энтони-Конопницкого или его уход уже был предрешен. По возвращении из России Стаса вызвал к себе герр Алекс. Он сообщил, что Алан прошел испытательный срок и ему предлагается более квалифицированная и, соответственно, более высокооплачиваемая работа. Стас изобразил на лице искреннее недоумение: он-то думал, что вон оно как, а оказалось, что вот оно где, считал взаправду, а вышло, что понарошку… После этого, пожав плечами, Станислав высказался в том плане, что он пришел в Синдикат работать и зарабатывать, поэтому у него возражений не имеется. Стасу были даны двадцать минут на сборы, после чего, не дав даже попрощаться с напарниками, Гордеева посадили в машину и отвезли на вокзал. Правда, с Гораном он встретился очень скоро…
Катер перевалил через буруны прибоя и, заглушив мотор, сбросил скорость и вылез носом на песчаный берег. С него посыпались вооруженные люди. Два… пять… девять… одиннадцать… Ну что, один против одиннадцати не так уж и плохо. Пора начинать. Станислав поставил предохранитель в положение для стрельбы очередями, прицелился и плавно нажал пальцем на спусковой крючок…