– Нет, – выдавил он. В качестве лабораторной крысы он свою дальнейшую судьбу не представлял и не собирался.
– Очень жаль. – Гость бросил странный взгляд на Стафа и тотчас отвернулся к окну.
Лидер и остальные выдохнули одновременно. Они что же, боялись, что Дэн согласится?..
– Итак, слухи о мальчике, по какой-то случайности не ставшем эмиоником, не лишены здравого смысла, – обтекаемо заявил Николай Борисович. – Вопрос остается: кто вывел его из Зоны? Вряд ли найдется человек, способный не подпасть под влияние этого существа.
Даже Дэн, которого в Москву не пускали по – как он предполагал – меркантильным соображениям, знал минимум троих, вышедших из-под эмо-удара. Сталкеры не особенно распространялись о случаях столкновения с детьми Зоны, однако общественное мнение в их среде сходилось на том, что не так уж эмионики и всесильны.
– Ворон. Легендарный проводник и первопроходец московской Зоны. Многие считают его если не самим темным сталкером, то вхожим в эту группу. – Выдра сел на любимого конька и принялся обильно навешивать на уши опасного гостя лапшу.
Денис почти не слушал этих россказней. Уж кому-кому, а ему было доподлинно известно, что выведший его из Зоны мужчина являлся человеком в полном смысле этого слова. А темные сталкеры… Они виделись ему таким же порождением аномалии, как и эмионики. Монстры с внешностью человека, причем опасные и немного сумасшедшие.
Когда-то, ничем не отличимые от других сталкеров, они приобретали особые способности, накачивая себя вытяжками из артефактов. И после этого начинали чувствовать Зону каким-то иррациональным, немыслимо точным чутьем. Знали, кто из их клана где находится, умели едва ли не за сутки предсказать выброс – место, куда Зона решит расшириться. И их так же, как мутировавших детей, почти не трогали обитатели Периметра. Оболочки слушались. Кикиморы не подходили. Шушары обходили стороной.
И точно так же, как на эмиоников, Зона накладывала на них свой отпечаток. Она иногда могла им приказывать. А вот могли ли они ее не слушать – вопрос отдельный и теперь точно оставшийся без ответа. И потомства они не оставляли. Хотя и у обычных сталкеров с этим немалые проблемы. А еще они не могли долго находиться вне Зоны. Начинали разлагаться – как оболочки… то есть, матрицы.
– Да… – согласился Николай Борисович, хотя в голосе его сквозило явное недоверие – пожалуй, такой мог бы ослушаться мысленного приказа, – и обратился к Стафу, минуя его зама: – Вы устроите нам встречу?
– Представителем сталкера Ворона в клане является Денис Сторожев, – все же ответил за него Выдра. – По договоренности, которой уже не один год.
Гость нахмурился. Он был явно недоволен таким положением вещей. Однако уже через секунду лицо его снова стало непроницаемым и мягким, как у пожилого врача из старой сказки.
– В вашей истории имеется только один, но весьма существенный изъян, – заявил он. При этом стиль его речи разительно изменился, теперь он казался высокомерным. Глаза сощурились, и взгляд стал очень неприятным. – Ворон живет вне Зоны и выглядит даже моложе, чем на свой природный возраст. К тому же нет сейчас этих темных. Говорят, не столько организация то была, сколько секта. В Зоне жили, из нее идола себе сварганили, ему и поклонялись. И как большинство псевдохристианских сект – самоуничтожились. Один из темных сталкеров всех и порешил. Как того звали, я, само собой, не запомнил, но вряд ли Иуда.
Стаф нахмурился. Разговоров о религии, если они не походили на душеспасительную проповедь, он не любил. А нападок на Церковь не выносил вовсе.
– Вы, как я погляжу, – гость снова глянул в окно и ухмыльнулся, – тоже ярый поклонник веры. Вот только что-то не вижу я здесь православного батюшку.
– К чему вы клоните? – прямо спросил лидер клана.
– К сектантству. Конечно, многие из законов нашего многострадального отечества работают не в полную силу, но их ведь можно и подтолкнуть…
– Вера – личное дело каждого, – успел сказать Выдра, прежде чем Стаф сказал что-нибудь нелицеприятное. – Я даже не крещеный, как и Денис.
Дэн кивнул:
– Это так.
– Многие из клановцев тоже. А есть мусульмане или буддисты.
– Но проверки не нужны никому. – Гость нахмурился, а потом улыбнулся.
– Пусть они сначала доедут до нас, эти проверки, – прогремел Стаф и грянул кулаком о столешницу. – Когда вы просили встречи, уважаемый профессор Заблоцкий, – фамилию он выплюнул, словно ругательство, – то обещали инвестиции, а не угрозы. Нас не удастся запугать. А членов клана мы не сдаем и не продаем.
– Особенно тех членов, на которых вы наживаетесь! – прошипел разозленный и наконец-то вышедший из себя «Айболит» и обратился к Дэну: – Ты, мальчик, хоть понимаешь, что тебя попросту используют?
Но ответить он не успел.
– А это уже не ваше дело, – заметил Стаф.
– Наука…
– Жизнь – это не наука! Она сложнее, в ней человеческие души участвуют! – Увесистый кулак снова опустился на столешницу.
И прежде чем накал страстей достиг вершины, Дэн открыл рот. Конечно, делать этого не стоило, но пришедшее знание оказалось выше благоразумия. Им хотелось поделиться немедленно.
– Сейчас профессор скажет вам о своих связях, но верить этому не стоит. Связей у него нет. Есть лишь деньги. Он не научник даже. Государство его не поддерживает, а значит, и помогать не станет, – все это он выпалил на одном дыхании.
Повисла настороженная тишина, но ненадолго.
– Деньги, мальчик, гораздо более сильный механизм, чем все остальное, – сказал как выплюнул Заблоцкий. – Если наши переговоры и продолжатся, то без этого сопляка, – бросил он первым лицам клана и, встав, незамедлительно вышел за дверь.
– Ты тоже свободен. – Лицо у Стафа было багровым от ярости, но к Дэну он обратился ровно, насколько смог.
Денису не пришлось повторять дважды, он вылетел из комнаты почти со скоростью пули. Захлопнул дверь и сполз по стене в коридоре, не в состоянии даже добраться до своего номера.
Глава 3
Рядовые бойцы проходили полосу испытаний. Ее организовали на большом поле рядом с лесом и речкой в непосредственной близости от пансионата. Специально для приближения условий к боевым старый трактор уничтожил травяной покров, а землю превратил в сплошную глину. Потом несколько дежурных натаскали воды, и получилась плохо пролазная грязюка.
«В Зоне грязи не бывает, там все стерильно настолько, что блевать хочется», – любил повторять Стаф и раз за разом гнал бойцов по пересеченной местности, заставляя ползать на брюхе по склизкой жиже.
Дэн усмехнулся. Среди несчастных, штурмующих грязевую ванну, находился его давнишний враг Лёха-Леший. Был он уже по уши в глине и плелся почти в самом конце своей группы. Проследивший за взглядом Алик не удержался от комментария:
– Мешок с костями, – и, наградив недруга нелестным прозвищем, принялся смотреть на небо и проплывающие над головой облака.
В Зоне всегда пасмурно. В непосредственной близости от Периметра – тоже. Но иногда – буквально на час или два – над Валуево может проглянуть солнце и чистое нежно-синее небо. В такие моменты на улицу выходили даже старшие сталкеры, которым, казалось бы, уже наплевать на все. Небо тянуло всех, как магнитом притягивало частички железной стружки.
Лёха зацепился за железную проволоку штаниной, порвал ее, оступился и пропахал носом жидкую глину. Злорадство, конечно, не входило в число чувств, которые Дэн считал достойными, но удержаться от него и от смеха оказалось не под силу.
Они сидели на пригорке, греясь на солнце. Лёха-Леший был ровесником. Но в клане появился много раньше, чем Дэн. И у него уже тогда имелась навязчивая идея выделиться: если не стать лучшим, то встать рядом с лучшими. Время показало, что для лидерства ему не хватало какой-то неуловимой, но очень существенной малости. К тому же приспособленец априори не может быть в первых рядах, сколь ни хотел бы.
Лучшим же всегда был Ворон. Это чувствовали все, стоило сталкеру почтить клан своим присутствием. Возможно, именно поэтому, а не из-за своей неуемной гордости и нелюбви к стайности он жил отдельно от клана – не хотел оспаривать главенство Стафа.
Лёха до появления Дениса буквально ужом вертелся вокруг него. Набивался в ученики, просился в Зону. Конечно, подобное поведение казалось верхом глупости. Подростку в Периметре делать нечего. Да и не будет сталкер в расцвете сил возиться с каким-то мальчишкой. Постепенно до Лешего это дошло, а когда он почти успокоился, Ворон привел в «Доверие» спасенного недоэмионика – походя прошелся по больной мозоли, так сказать.
Алексей невзлюбил нового члена клана страстно, от всей души и на всю жизнь. Впрочем, после нескольких кровавых драк и словесных пощечин Денис ответил ему полной взаимностью. Потом в их отношения вмешался Выдра и буквально растащил по углам, надавив на каждого. Неизвестно, чем именно прижали Лёху. Дэну было твердо сказано, что в Зону он не пойдет, а своего спасителя больше не увидит, если случится хотя бы еще один инцидент, – подействовало. Вот только, хотя кровавых побоищ больше не случалось, в Москву его не пускали по-прежнему.
– А я завтра выхожу. В первый раз! – Алик, в обычной жизни Александр Икотов (ударение на «И», но все поголовно называли его по названию одного назойливого явления), оказался, пожалуй, единственным другом Дэна. Он был старше на два года. Белобрысый, кареглазый и курносый. Высокий, плотного телосложения. Родом происходил из Перми и, вероятно, по этой самой причине относился к Денису лучше, чем остальные. В клане он оказался единственным не москвичом, а изгоям всегда проще вместе.
– Плохо тебя учили, раз ты до сих пор пребываешь в восторге, – заметил Дэн.
– Да ладно. – Алик даже немного обиделся. – Это ты там уже побывал, а я буду впервые.
– Наверное. – Денис пожал плечами. Не объяснишь же, что выживание и прогулка по полигону – вещи разные.
– Это же «Страна Оз»! Читал?
Денис вздохнул. Чего он только не читал в свое время…
– Ага, – ответил он, – только Железный Дровосек там с тобой говорить не будет, а Страшила сразу съесть попытается. Привет, Лола!
Подошедшая… нет, подкравшаяся сзади и открывшая было рот женщина застыла на месте. Алик подпрыгнул от неожиданности и обернулся.
– И все же я не верю, будто тебя, Дениска, нельзя застать врасплох, – заявила она и уселась прямо на землю, скрестив ноги так, чтобы не показать из-под юбки ничего лишнего.
Дэн пожал плечами.
– Не ты настолько хорош, а я столь плоха, – задумчиво произнесла Лола, накручивая на указательный палец рыжий локон.
– Я ничего не заметил, – тотчас вставил Алик. – Вообще!
– Еще б ты заметил, мечтатель, – фыркнула гражданская супруга лидера клана и благожелательно улыбнулась. – Давайте начнем сначала. Здравствуйте, мальчики! – воскликнула она.
– Здравствуй, Лола! – выкрикнули они в один голос.
Лоле было уже за сорок, и чисто теоретически она могла приходиться матерью не только Дэну, но и Алику. Однако юные воспитанники клана «Доверие» никогда не посмели бы обратиться к ней на «вы». Женщина восприняла бы это как худшее оскорбление. Своего возраста она не замечала, разницы меж ними, соответственно, тоже. А выглядела настолько сногсшибательно, насколько могут лишь наделенные немалым умом и мудростью красавицы, знающие себе цену.
Денис часто размышлял над тем, что, перенесись они из двадцать первого века в восемнадцатый, Лола непременно была бы светской львицей, а сам он – каким-нибудь д’Артаньяном, добивающимся ее благосклонности.
– А тебя, кстати, искал Выдра, – бросила она Алику. – Хочет дать последние наставления.
– Ага! – с энтузиазмом выкрикнул приятель и был таков. Его «спасибо» донеслось уже откуда-то издали.
– Какой-то он слишком возбужденный, ты не находишь? – задумчиво глядя ему вслед, заметил Денис. – Может, рано ему в Зону?
– Значит, Алику рано. А тебе? – Лола сощурилась. – Кто месяц назад со Стафом спорил?
Дэн передернул плечами:
– Если б спорил, он бы меня прибил, а так просто на кухню отправил.
Она рассмеялась.
Спорил. Но Денис ведь понимает, что Периметр это вовсе не страна Оз. Вернее, теперь понимает.
– Ты произвел впечатление, – сменила она тему. – И я даже не знаю, к добру ли.
Денис нахмурился:
– Если вы предполагали, чем все могло закончиться, то зачем позвали этого…
– Заблоцкий, – перебила его Лола, – Николай Борисович, ведущий специалист в области исследования Зоны. Неясно, кто его спонсирует, но деньгами он обеспечен. Выдра рассчитывал заключить с ним взаимовыгодный контракт по определению артефактов.
– А он захотел не просто услугу от золотой рыбки, а ее саму – на посылки. – Денис нахмурился. Насколько соклановцы не держали за человека, но хотя бы привыкли к его присутствию, однако этот… Дэн снова поежился. Профессор смотрел на него словно на неведомого зверька, монстра, случайно прибившегося к людям.
– Я хорошо подумала бы, прежде чем иметь дело с этим человеком, – задумчиво проговорила Лола.
А не задумывалась она раньше об этом? Да и сам Дэн хорош! Ведь понял, с кем имеет дело, еще до того, как случилась ссора в кабинете Стафа. Но ведь полез с демонстрацией способностей, о которых и сам не знает ничего конкретного. По крайней мере раньше он не читал чужие мысли!
– Интересно, а за какую сумму можно купить мою жизнь? – поинтересовался он, не скрывая злости.
– До восемнадцатилетия тебя забрали бы от нас, руководствуясь законом о несовершеннолетних. А потом Заблоцкий заплатил бы кому-нибудь и либо усыновил, либо приписал к центру. Так же как службы опеки о тебе внезапно вспомнили, так и позабыли бы снова, не сомневайся.
– Не сомневаюсь, – прошипел Денис и поморщился. Он всегда испытывал отвращение от того, что посторонние ему люди брали на себя заботу о его судьбе. Клану он хотя бы мог отплатить, принося реальную пользу. А вот терпеть какого-нибудь доброхота, наперед знающего, что полезнее для оставшегося круглым сиротой мальчика, отказался бы наотрез. – Но спрашивал я не про это.
Действительно. Что могло бы случиться, но не произошло, волновало его мало. Гораздо сильнее интересовало соглашение между Стафом и Вороном, о котором лидер мельком упомянул в перебранке.
– Хорошо. – Лола перестала крутить локон. Сняла платок. Огненно-рыжая волна вспыхнула в лучах солнца. – Давай начистоту. Тебя беспокоит, не согласится ли Стаф уступить тебя Заблоцкому за определенную денежную компенсацию?
– И это тоже, – кивнул Денис.
По закону, установленному лидером, он волен был покинуть клан в любой момент. Вот только куда бы он отправился? Ни знакомых, ни собственного жилья он не имел. Самому сунуться в Зону, вытащить артефакт и заработать на его продаже – не мог тоже. Да его пристрелили бы при попытке подойти к Периметру, а если бы ему каким-то чудом удалось войти и выйти с артефактом, то прирезали бы продавцы с черного рынка. В этом бизнесе вертелись только уже проверенные люди или кланы, и дрались за теплое местечко и власть над трафиком они даже не как дворовые псы за кость, а как чумные крысы, подыхающие с голоду.
– За это ты можешь не переживать, – заявила она.
– Потому что Стаф реальный мужик и своих не продает? – Дэн скептически фыркнул.
– И это тоже, – произнесла Лола с настойчивостью в голосе и едва уловимым звенящим раздражением. – Если ты свой для Стафа, то и поступит он с тобой по своим понятиям, в обиду не даст уж точно. Бойся стать чужим.
Свой-чужой. Когда он был своим всем этим людям? Да половина из них смотрит на Дениса как на монстра, а вторая мирится с его существованием из-за умения распознавать артефакты. Но что будет, если он однажды ошибется или утратит эту способность?..
– Какое соглашение Стаф заключил с Вороном? – он никогда не любил словесные танцы, потому спросил прямо.
– Знаешь… – Она замялась.
– Только не ври, будто не знаешь!
– Знаю, но говорить об этом лучше со Стафом.
– Я понял, – прошипел Дэн, поднимаясь с земли и протягивая руку «девушке лидера клана». Лола любила подобные знаки внимания, хотя, естественно, могла встать сама. А в беге или драке на кулаках легко дала бы фору любому бойцу.
– Куда ты? – спросила она, ухватившись за руку, но не используя ее как опору. Дэн по достоинству мог оценить силу тонких изящных пальцев и остроту ногтей, покрытых алым лаком.
– К Стафу.
– Сядь! – Она потянула его на себя, и Дэну пришлось припасть на колено. Иначе он рисковал упасть на Лолу. Вырвать кисть из нежной, но сильной хватки он не посмел. – Наорет ведь, и этим все кончится. А может, ты давно не мыл полы?
– Тогда расскажи ты. С каких пор я замещаю Ворона в клане?
– С самого начала, – фыркнула женщина. Потом тон голоса стал проще и проникновеннее. – Когда ты появился, Дениска, то выглядел… – Она поискала нужное слово.
– Не человеком, – подсказал Денис. – Монстром.
Она фыркнула и махнула на него рукой, наконец-то выпустив кисть Дэна:
– Мальчиком с серьезными психическими проблемами.
– Дауном.
– Если угодно, то аутистом. – Она развела руками и вздохнула. – Ты сидел в уголке потерянный, несчастный и на удивление трогательный. Ни с кем не говорил. Глядел в одну точку. – Лола покачала головой и улыбнулась. – Ты казался таким красивым и несчастным мальчиком, а Стаф сказал, что неполноценные ему в клане не нужны.
– А Ворон попросил меня…
– Ты сам заинтересовался артефактами. Игорь ничего не предлагал специально.
Рассказ несколько отличался от того, какой помнил Денис. Но вряд ли теперь можно было докопаться до истины. Каждый участник тех событий видел их по-своему и запомнил, соответственно, тоже.
– И Стаф понял свою выгоду.
– Не без этого, конечно, он человек практичный, иначе клан давно пошел бы по миру. – Лола улыбнулась. – При этом Ворон настоял на твоем особом статусе. Ты не рядовой представитель клана. Ты внеклановик, оказывающий услуги «Доверию». Поэтому большинство законов на тебя не распространяются. Тобой нельзя распоряжаться без личного согласия Ворона. Именно поэтому ты никогда не работал с нашими партнерами.