И р и н а В и к т о р о в н а. Молчать! Ишь, разошлась, кухарка… Раньше, чем вы до своих гнездышек семейных доберетесь, туда уже органы приедут. Побеседуют с твоей (мужчине ) истеричкой и с твоим (женщине ) импотентом. Вы что же думаете, голубки, у меня ваших домашних телефонов нет? У меня, кроме причинного места, мозги имеются, а у вас только оно, да и то не первого сорта…
М у ж ч и н а. Ира, что ты говоришь?!
Ж е н щ и н а. Значит, «Ира»… Ну, ладно.
Оглядывается, замечает мешок с бутылками, вытаскивает одну и швыряет в Ирину Викторовну. Бутылка пролетает мимо и со звоном разбивается об стену. Ирина Викторовна, не слезая со стола, оглядывается, молча рассматривает осколки, пожимает плечами.
И р и н а В и к т о р о в н а. Какие же вы все-таки идиоты все… Этот (кивает в сторону тела ) думал, что он бесконечно своих девок сюда водить будет, а я не узнаю или терпеть буду… Этот (в сторону мужчины ) надеялся, что меня просто так можно использовать, на разогреве, как они (в сторону тела ) говорят. Что со старухи хватит, что я претендовать никогда ни на что не буду… А теперь ты, тварь, меня убить хочешь? А убила бы – что бы вы делали, а? Положительно идиоты. И он был идиот. «Ма-ама Ира (видимо, передразнивает ), уколи своего ма-альчика…» Ну, укололся, доволен?
М у ж ч и н а. Вот чудовище…
Ж е н щ и н а. Я попала, вот я попала, вот попала…
Садится на стул, закрывает лицо руками, плачет.
И р и н а В и к т о р о в н а. Значит, договорились. План: заканчиваете уборку, все протереть, все унести. Этого (указывает на тело ) ты вытаскиваешь стоя, если соседи увидят, не удивятся, здесь, в подъезде, кроме наркоманов и алкоголиков, никто не живет. Мешки пусть она (указывает на женщину ) несет. Его в машину, как там в кино показывают, в багажник или как хотите, и в лес, за кольцевую. Под снег… Весной таких много находят. Документы – вместе с этим (показывает на мешок ) по дороге с моста, сейчас тепло, в полынью, кирпич привяжите… Нет, его лучше не в багажник, а пусть она с ним на заднем сиденье сидит, обнимается. А то милиция остановит, заставят багажник открыть… А так будет обычная картина, за рулем трезвый, а пьяная шлюха с пьяным мальчишкой сзади спят… В конце концов, дадите милиционеру сколько-нибудь долларов, я не знаю, сто или двести, чтобы не слишком приглядывался. Ты (женщине ) вино все выпей, трезвой обниматься с покойником сложнее, и в машине пахнуть будет соответственно, поняла? Все, выполняйте. Если есть вопросы, прошу.
Ж е н щ и н а. Когда ты сдохнешь, сука?
М у ж ч и н а. А если все-таки милиция начнет проверять как следует?
И р и н а В и к т о р о в н а. У меня сердце, как у тридцатилетней, понятно? А вот ты (женщине ) поосторожней, смотри – этого бросишь, другого найдешь, а тут тебе и гепатит, и герпес, и… Тогда звони, у меня врачи знакомые, вся московская профессура… А с милицией (мужчине ) сам разбирайся, а то ты только здесь, на столе, мужчиной быть пытался. Не решишь проблему – сядете оба в тюрьму, это ты понимаешь? Не мне же, старухе, с вами ехать, не для того я все это организовала.
Ирина Викторовна закуривает очередную сигарету, слезает со стола и выходит, неплотно прикрыв за собой дверь. Мужчина и женщина продолжают уборку, будто ничего не случилось – открывают ящик тумбочки, стряхивают в мешок шприцы, вытирают все поверхности полотенцем… Наконец, сделав все возможное, садятся друг против друга на стулья.
Ж е н щ и н а. Вот и все.
М у ж ч и н а. Она совершенно безумна.
Ж е н щ и н а. Неужели ты действительно ее трахал? Ужас какой… Ноги как колоды.
М у ж ч и н а. Да ты что! Она же доктор наук, психолог, она же прекрасно знает, что такое эротические фантазии, она же понимает, что когда мы здесь… а она за стеной… Ну, ты же сама все понимаешь. Она нас просто… развела, так говорят?
Ж е н щ и н а. Ты тоже не знаешь, как теперь говорят. И она не знает. «На разогреве…» Это про музыкантов так говорят, когда одна группа, знаменитая, выпускает в концерте сначала другую, так себе…
М у ж ч и н а. Да ладно с этой чепухой! Ну… Вот в чем дело: она нас обоих трахнула. Отравила своего мальчишку и теперь все на нас… Не представляю, что делать.
Ж е н щ и н а. Он тоже хорош. Подонок. «Мама Ира». Извращенец какой-то.
М у ж ч и н а. Слушай… А он точно мертвый, как ты думаешь?
Ж е н щ и н а. Ты же проверял зеркалом?
М у ж ч и н а. Проверял. Вроде мертвый. Мертвый. О, ё!.. Ты понимаешь – мертвый?! Мы сейчас будем прятать труп, ты понимаешь?!!
Ж е н щ и н а. Все-таки ты ее трахал, точно. Ты гад.
М у ж ч и н а. Да хватит тебе! Тут в такое угодили, а ты про это говно…
Ж е н щ и н а. Трахал.
М у ж ч и н а. Все, я больше про это не говорю. Бери мешок. Уходим. Больше ничего не трогай, дверь оставь открытой, пусть она сама потом запирает или как хочет.
Ж е н щ и н а. А ты деньги за месяц ей оставишь?
М у ж ч и н а. Деньги… Наверное, надо оставить.
Ж е н щ и н а. Она убила, мы будем труп прятать, а ты ей еще и деньги оставишь? Ни фига себе…
Мужчина достает бумажник, вынимает несколько стодолларовых бумажек, прихватывает каждую обшлагом пиджачного рукава и вытирает о другой рукав. Вытертые кладет стопочкой на стол.
М у ж ч и н а. А то еще что-нибудь устроит.
Ж е н щ и н а. Она все равно будет нас шантажировать, у нее наши телефоны домашние есть.
М у ж ч и н а. Ей смысла нет. А то заработок потеряет.
Ж е н щ и н а. Ты что же, будешь и дальше ей платить? Или ты хочешь?..
М у ж ч и н а. Конечно. А какой смысл теперь отказываться от этой комнаты?
Ж е н щ и н а. Не понимаю… Нет, поняла. Ты будешь продолжать с нею… Ты сам чудовище, как она.
М у ж ч и н а. Я тебе что сказал? Хватит об этой мерзости говорить. Просто она действительно нас может шантажировать, а пока мы платим, не станет. А потом… Видно будет. Ей, между прочим, лет порядочно, она старше меня… ну, лет на десять точно…
Ж е н щ и н а. Вот пакость. Ты пакость. С грязной старухой…
М у ж ч и н а. Все! Все. Ей много лет. И я не думаю, что она такая уж здоровая, как говорит. Курит непрерывно, кашляет, одышка… А пока выхода нет.
Ж е н щ и н а. Как же я попала, как попала!
М у ж ч и н а. Бери мешок.
Женщина берет мешок, идет к двери и, на мгновение оглянувшись, будто желая запомнить, что она здесь оставляет, выходит. Мужчина наклоняется к телу, с видимым усилием поднимает его, перекидывает руку трупа через свое плечо. Тело косо висит, опираясь на мужчину, вид действительно такой, будто более трезвый из собутыльников помогает более пьяному. Мужчина делает несколько тяжелых шагов к двери, ноги тела волочатся по полу. Стараясь не уронить мертвого, мужчина приседает на корточки и вытирает носовым платком следы протащившихся по полу подошв покойника. Платок оставляет кровавые следы. Став на колени и закинув тело себе на спину, мужчина стирает кровь локтем пиджачного рукава. Потом со страшной натугой выпрямляется, снова ставит тело рядом с собой, закидывает мертвую руку себе на плечо и протискивается в дверь, непрерывно повторяя одно и то же ругательство. М у ж ч и н а. Вот!.. Нет, ну вот!.. Нет, ну вот же ё!..
2
Поляна в лесу. На краю стоит автомобиль с включенными фарами и распахнутыми дверями. Посреди заснеженной поляны стоят м у ж ч и н а и ж е н щ и н а.
Ж е н щ и н а. Как ты все-таки мог?.. Я полтора часа ехала с этим… Все время падал на меня… Ужас. Мне плохо. У меня уже ноги промокли. И времени… (смотрит на часы ) кошмар! Четверть одиннадцатого. Что я дома скажу? И когда я машину заберу оттуда?
М у ж ч и н а. Слушай, хватит! Я тоже не знаю, что скажу… Странно, за все время не позвонил никто… Вот, это хорошо: этим все объясняется, что-то с телефоном, не проходили звонки. И ты тоже так говори, это нормально. Ну… была, допустим, на переговорах со своим… с Васильевым, не заметила, что телефон не работает…
Ж е н щ и н а. Хорошо, что менты не остановили.
М у ж ч и н а. Надо места знать… Ты видела, как я ехал? Вообще мимо всех ментов проехали, как будто невидимые… Потому и ехали долго.
Ж е н щ и н а. Ну, вытаскивай его.
М у ж ч и н а. Куда?! Тут снега сантиметр, куда его?.. Закопать… Старухе хорошо говорить…
Ж е н щ и н а. А мешок… Ты уверен, что он утонул?
М у ж ч и н а. Видно же было… Там теплая вода идет из стоков, никогда не замерзает. Слышно же было, как булькало…
Ж е н щ и н а. Ну, а что с этим делать? Под снег, в землю зарыть?
М у ж ч и н а. Ты что думаешь, я лопату с собой вожу? И ты представляешь, сколько времени надо, чтобы сейчас могилу вырыть? До утра не успеем.
Ж е н щ и н а. Знаешь… Я вот думаю – а если его просто так… оставить? Ну, найдут – а мы при чем?
Ж е н щ и н а. Знаешь… Я вот думаю – а если его просто так… оставить? Ну, найдут – а мы при чем?
М у ж ч и н а. Боже мой!.. Нет, это невозможно. Стоим в лесу и решаем, как спрятать труп.
Ж е н щ и н а. Теперь он истерику устраивает!.. Не надо было со старухой, понял? Вот тварь, все же!..
М у ж ч и н а. И с тобой не надо было, это правильно. Это нам за свинство. Заслужили.
Мужчина начинает кругами ходить по поляне. Женщина смотрит на него, потом идет к машине, садится на водительское сиденье, снимает один сапог, греет ступню руками.
Ж е н щ и н а. Значит, и со мной свинство… Ну, дождалась. А ты помнишь, что ты говорил? Что я – лучшее, что было в твоей жизни? Помнишь?
М у ж ч и н а (останавливается, но не поворачивается к женщине ). Лучшее в жизни… Это правда. Вся жизнь коту под хвост, и лучшее туда же… Да, вся жизнь. Конец всему.
Ж е н щ и н а. Конец.
М у ж ч и н а. Как это получается?.. Сначала – тянет, неудержимо, сердце заходится… Потом привыкаешь… А потом уже ничего нет, кроме тоски, но почему-то все никак не кончается… Ты права, я трус.
Ж е н щ и н а. Да хоть бы ты был не трус… Знаешь, ты прав – это ловушка такая. Васильев так говорит – десять минут, и ты женат…
М у ж ч и н а. Васильев?! Вот о чем вы говорите? Лежа, а? Ну, ты…
Ж е н щ и н а. Прекрати! Сам отлично знаешь, что ничего у нас с ним нет, а пошлости он говорит всегда и всем… У него, в отличие от тебя, принципы – с подчиненными никогда…
М у ж ч и н а. Молодец, не то что я, правильно?
Ж е н щ и н а. Никакой он не молодец, такая же дрянь, как и все, только еще бессовестный, как никто.
Надевает сапог, вылезает из машины, обходит ее кругом и, не глядя, захлопывает двери. Подходит к мужчине, кладет руку ему на плечо.
М у ж ч и н а. Ты понимаешь, что всему конец?
Ж е н щ и н а. Подожди… Это мы его убили? Нет. Значит, если по правде, мы ни в чем не виноваты. Это старуха его убила, она чудище, ей в аду место, а что мы сделали? Ну, трахались, это что, конец всему? Кому мы сделали плохо? Твоя… она просто истеричка, ты же сам знаешь, она нашла бы, из-за чего скандалить, даже если бы ты ни на одну бабу никогда не посмотрел. Она же с самого начала так тебя на привязи держала, ты же рассказывал…
М у ж ч и н а. Вообще… В сущности, ты права… Но этот?.. Это же наказание нам, ты что, не понимаешь? Это же… Значит, мы чем-то заслужили.
Ж е н щ и н а. Чем?!
М у ж ч и н а. Не знаю… Может, это я… Может, потому что боялся… Ты права, я все время боюсь… Понимаешь, я сам боюсь боли, ты же знаешь, мне к зубному идти, как на смерть, и уже совсем не больно, а все равно… Я боюсь боли и воображаю, как больно другим, и боюсь причинить боль, понимаешь, и делаю всем еще больней, чем если бы… В общем, ты же понимаешь…
Ж е н щ и н а. Да, все страшно…
Обнимает мужчину. Они стоят, обнявшись и прижимаясь все теснее, посреди поляны. Мужчина начинает расстегивать на женщине пальто. Из-за деревьев появляется Б о м ж.
Б о м ж. Извиняюсь, конечно…
Ж е н щ и н а. Ну, блин!
М у ж ч и н а. Нет, ну не ё?!.
Б о м ж. Вы не бойтесь, я ничего такого… Просто типа с дачи на станцию иду, свернул не туда… Извиняюсь.
Ж е н щ и н а. Вы что, здесь на даче живете? Здесь дачи близко?
М у ж ч и н а (присматриваясь ). Ни хрена себе дачник! Бомж, ты что, не видишь… Ну, чего тебе? По дачам шаришь, банки закатанные ищешь, так?
Б о м ж. Да чего в тех банках!.. Ты, командир, не думай, я ничего такого… ну, допустим, испортить все или, как некоторые, насрать, извиняюсь, на веранде… Никогда. Ну, если форточка открыта или замочек совсем… ну, хилый замочек, да? Возьму поесть что-нибудь, возле агэвэ погреюсь, ночь пересплю – и все. Никакого безобразия, честно. У них эти банки все равно с прошлого года, все крышки вспухли. Только под закусь можно… Извиняюсь, двадцаточку на пузырек не добьете, молодые люди? А то совсем задубел, я ж пожилой, вам любовь, а мне только согреться…
Ж е н щ и н а (открывает сумку ). Подожди, сейчас… Нет, у меня нет мелких. Дай ему.
М у ж ч и н а (вынимает из кармана комок бумажек, осторожно, чтобы не коснуться, сует их бомжу ). На, грейся. И давай отсюда. Давай быстро.
Б о м ж. Вот за что спасибо, за то спасибо, командир, честно. Я ж не такой, ты зря думаешь, я техникум связи закончил, понял, а жена говорит – посажу, и выписала вообще, в ДЭЗе нашем дала, кому надо, они и выписали, там все вместе пьют с ментами, а меня, как в больницу взяли, они и выписали, ты понял? Такие люди злые, никого им не жалко, честно. Ну, у меня, конечно, белочка была, я, конечно, ловил этих… на плечах сидели, ну, ты знаешь, командир… А она выписала больного человека, сука, извиняюсь, девушка, за такое слово.
Ж е н щ и н а. Выписала… И что?
М у ж ч и н а. Видишь же, что. Бомжует. Ну, ладно, иди давай. Там на бутылку хватит, даже на две. Хватит?
Б о м ж. Командир, обязательно! Все понял, командир, иду! Хорошие вы ребята, не злые. Типа, в принципе, тоже без определенного… Типа бомжи. В лесу в мороз целуетесь. Хорошего мало. Жизнь заставит, да? Ну, счастья вам, здоровья, мирного неба над головой…
Ж е н щ и н а. Бомжи, это точно.
М у ж ч и н а. Ладно. Хватит, я тебе что сказал? Давай вали.
Бомж, не торопясь, идет к машине, заглядывает внутрь, оборачивается.
Б о м ж. А насчет этого… не переживайте, ребята. Ну, бывает. Вон у нас Колька помер, утром возле баков нашли. Ну, помер и помер. Переохлаждение в виде нетрезвого состояния. Ну, и этот помер. Передоза, так-нет? А вы тут ни при чем, вы его не убивали. Вы ж его не убивали, командир? А?!
Мужчина и женщина стоят неподвижно.
Б о м ж. Или это… конкретно ваш? А?! Ваш, а? Я ж никому, вы меня не бойтесь. Я просто иду, смотрю – приехали двое, а зачем, вопрос? Что, в городе негде? Да сейчас даже товарищу без определенного места жительства, типа меня, всегда можно комнату найти, вон бабки возле метро ходят, предлагают, если надо. Я на той неделе… Короче. Проблемы есть, командир? Помощь нужна? Три штуки – и проблем нет, я его устрою, а вас я не видел, номера не помню, ничего не знаю, понял? Давай три штуки, и я его сам определю, овраг близко… Ну?
Мужчина и женщина молчат.
Б о м ж. Это нормально, три штуки, честно, девушка. И ты, командир, соглашайся, тебе эти три штуки отдать, что два пальца об асфальт, и вопроса нет.
Мужчина делает несколько шагов к бомжу, бомж обходит машину и останавливается, отделенный ею от мужчины.
Б о м ж. Ты зря. Если меня прибьешь, только лишний геморрой. Меня тоже куда-то девать надо будет, так-нет? Да ты меня и не прибьешь, ты ж культурный человек, скажи?
Мужчина останавливается, некоторое время стоит неподвижно, потом достает бумажник.
М у ж ч и н а. Три штуки… Чего?
Ж е н щ и н а. Ты с ума сошел! Он же потом нас найдет…
М у ж ч и н а. Замолчи. Чего три штуки, ну, ты?!
Б о м ж. Как положено… Это ж не собака, сам пойми. Баксов. Я за штуку обратно впишусь, а эту суку… супругу мою… она сама квасит беспредельно, я ее в дурдом саму сдам… Ну, зашьюсь, на работу в фирму устроюсь, как человек… Короче: три штуки. И все.
М у ж ч и н а. У меня нет столько… здесь.
Б о м ж. И банкомата нет, не правда ли, господин убийца? А ведь дали бы (долго смеется, говорит сквозь смех ), дали бы, коли наличные нашлись бы, уважаемый господин, разве не дали б? Три тысячи долларов дали бы за чистую совесть, это ж недорого за совесть, мадам, вы согласны?
Ж е н щ и н а. Конец света… Вы кто?
М у ж ч и н а. Слушай… слушайте, перестаньте… Кто вы такой? Откуда вы знаете… откуда вы знаете нас? Что вам нужно?
Б о м ж. Вот так, теперь на «вы». А если человек плохо одет и говорит неграмотно, можно и на «ты». А ведь интеллигентные люди… Впрочем, интеллигентность к совести отношения не имеет, чему я и прежде имел бесчисленное множество подтверждений…
Ж е н щ и н а. Это что, твой знакомый?
М у ж ч и н а. Погодите… Я не могу понять…
Б о м ж. А тут нечего и понимать. Вы мерзавец. Жену обманываете, с любовницей хитрите, ничего полезного в жизни не сделали и не сделаете, деньги достаются без настоящего труда… И пару нашли себе под стать, такая же безнравственная дрянь…
Ж е н щ и н а. Вот сволочь.
М у ж ч и н а. Да кто вы такой?! Ё…
Б о м ж. И эта интеллигентская, а на самом деле хамская манера материться! И дама туда же. Воздержитесь хотя бы при покойнике… Кто я, спрашиваете? А я, господа, точно такой же, как вы, только в прошлом. В прошлом, вам понятно?! Такой же был трутень, бесчувственный бабник, пустое и холодное тело, лишенное души. В этом смысле не отличался от того, который у вас тут лежит. Только вы и сейчас от него не отличаетесь и вряд ли будете отличаться впредь, я же стал человеком, и душа вернулась в ее оболочку, и я живой, живой, господа, а вы, вы все трое – покойники! Покойники, тела. You are corpses, all of you, как говорится. Ну-с, три тысячи даете?