– Ну! – рявкнул он именно таким густым и тяжелым голосом, каким и должен обладать здоровенный мужик. – Кто такая? Чего пришла?
– Я насчет работы, – сказала она негромко, но твердо, хотя отчего-то трусила отчаянно.
– Какой работы? – Серые глаза прищурились. – Ты кто? Шалава?
– С ума сошли, что ли? – выпалила она пораженно. – Я замужем!
– А-а, ну тогда это в корне меняет дело, – процедил здоровяк, мрачнея лицом. – Что же муж-то тебя не обеспечивает, раз в домработницы наниматься пришла? Отвечай, когда к тебе обращается наниматель!
– А почему вы кричите, если собираетесь меня нанимать? – возмутилась она, поняв, что ее высшее образование тут никому не нужно. И добавила с достоинством: – Невежливо ведь.
– Манерная, стало быть. Ну, ну… – Он наполнил стакан водкой до краев и предложил: – Пить будешь?
– Нет, я не пью.
– Вот и хорошо. – Игорь Леонидович выпил, крякнув удовлетворенно, захрустел огурцом. – Ты присаживайся, чего стоять… Моя тоже манерная была, но водку жрать любила.
– Супруга? – моментально насторожилась Василиса. – А почему была? Вы разве не женаты теперь? А кольцо на пальце?…
Наниматель коротко глянул на свою правую руку, на безымянном пальце которой впилось в кожу обручальное кольцо, и буркнул:
– Это в память. Забыть не могу.
– Простите, что спрашиваю. – Она решила немного соврать, раз уж врала изначально. – Но мне говорили, что здесь проживает супружеская пара.
– Правильно говорили. Проживала пара. Теперь пары нет. Теперь я один. – Здоровяк вдруг жалобно всхлипнул, что совсем не вязалось с его обликом. – Умерла моя Маринка.
Он ее убил! Господи, точно убил! Следил, следил поначалу, а потом взял и убил. Куда она приперлась? Прямо в дом Синей Бороды!
– И не просто умерла, а убили ее, понимаешь! – Крупные слезы потекли по его лицу. – Убили в собственном доме! В этом вот доме! – Он обвел руками территорию вокруг себя. – Не боишься здесь оставаться работать, жить? Хотя ты, я вижу, девушка приличная. Ты не станешь трахаться в моем доме со сволочью, которая тебя потом и удавит.
Та-ак… Ничего себе новости! Его жену убил ее любовник, а муж теперь пьет горькую, плачет и ест сваренное охранником мясо, попутно подыскивая себе домработницу.
Так в тот самый дом она попала или нет? Как же выяснить-то?
– Простите… – Василиса встала со стула и направилась к двери. – Вам, наверное, не до меня. Я приду завтра, пожалуй.
– Сидеть! – рявкнул Игорь Леонидович и шарахнул по столу кулачищем. – Я беру тебя на работу! Платить буду столько, сколько скажешь!
– А если я много попрошу? К примеру…
Она задумалась. Какую же назвать сумму, чтобы он отказался от ее услуг? Какую баснословную запросить заработную плату, чтобы этот мужик сейчас же выставил ее вон? Неуютно Василисе тут было под его тяжелым пьяным взглядом. Очень неуютно! Может, никакой любовник и не убивал его жену. Может, он сам и убил ее из ревности.
– Две штуки евро устроит? – вдруг брякнул Игорь Леонидович, заставив ее рот открыться от изумления. – Вижу, устраивает. Короче, охранник тебе сейчас покажет твою комнату. Остаешься прямо сейчас и приступаешь к своим обязанностям. Без Маринки вся прислуга разбежалась. В доме беспорядок. Мужу своему сообщишь по телефону. Домой отпускать буду только в воскресенье. Все остальное время ты здесь. И воровать не смей! У меня здесь видеокамер на каждом метре понатыкано, будь уверена. Я Маринкин каждый шаг видел. И даже… Даже ту сволочь ее видал.
– Того человека, который ее убил?
Она просто не знала, что и делать теперь. Надо было бежать, конечно, отсюда, по логике вещей. А с другой стороны, как она тогда Саню найдет? С чего-то начинать нужно, раз решила его из беды вызволить, которую он сам назвал не вполне приемлемым словом. И, судя по всему, начинать следовало именно отсюда. Уверенность в том, что она попала именно в тот самый дом, о котором рассказывал ей Саня, крепла у Василисы с каждой минутой.
Про видеокамеры, натыканные по всему дому, хозяин упомянул? Да. Про то, что за женой следил посредством этого, обмолвился? Конечно. Два пункта из многих имеющихся у нее в загашнике совпадали. Осталось убедиться еще кое в чем, а тогда можно будет и убегать. Пока же стоило остаться. Как вот только Вадику сказать про ее новое место работы? Что придумать?
А ничего она ему говорить не станет, вот! Это будет ее сладкой местью за вчерашний вечер. За его вчерашнее подлое малодушие. Просто позвонит и скажет, что уехала на время, и все.
Ее последний вопрос Игорь Леонидович оставил без ответа. Махнул пальцами, приказывая убираться, дал распоряжение охраннику насчет ее поселения и заперся изнутри в кабинете.
– Давно он пьет? – спросила Василиса у охранника, который провел ее в отведенную для прислуги комнату.
– Как Марину схоронил, так и запил, – вздохнул тот. – Меня, между прочим, тоже, как его, Игорем зовут.
– И что, тоже Леонидович? – в притворном испуге округлила она глаза. Дождалась отрицательного кивка и назвалась: – А меня Василисой величают.
– Микулишной? – улыбнулся охранник Игорь, не подозревая, насколько больно ей стало от случайного совпадения слов.
– Нет, не Микулишна. Вот мои документы. Чтобы все по-честному, Игорь…
По-честному, конечно же, не получилось. Дом был полон тайн. И Василиса была уверена, что среди них хранится и тайна Сани Сигитова…
С каждым днем уверенность крепла. Поэтому свое бегство она отодвигала и отодвигала, врала и врала без конца. Ей нужно было все разнюхать, все выведать, до всего докопаться, а разве это возможно, веди она себя с двумя мужиками с одинаковыми именами по-честному? Нет, невозможно. Вот и лгала время от времени. И про мужа, который мерзавец. И про несчастную любовь к парню, который исчез, бросив ее на произвол судьбы, и мерзавца мужа.
Хотя, если задуматься, неправды в ее словах было не так уж и много.
Вадик смалодушничал, сподличал в тот вечер, когда отмечали день рождения его матери? Да, несомненно. А как он отнесся к ее неожиданному «отъезду», когда она ему сообщила по телефону? Совершенно неожиданно для нее отнесся. Залопотал что-то, мол, что она вправе поступать, как считает нужным. И Василисе даже показалось, что он обрадовался! Потом, даже не спросив, когда она собирается вернуться, Вадик скомкал разговор и повесил трубку. Мерзавец и есть! Где тут ложь?
Про парня тоже почти не врала. За исключением обозначенных пылких чувств своих. С ними у нее была полная неразбериха. Вроде и скучала, и переживала очень за пропавшего Саньку, а вот возможную встречу представляла себе плохо. Образ Сигитова не вязался у нее с образом спутника жизни. Она себе даже представить не могла, как ложится с ним в постель. Василису просто передергивало, стоило об этом подумать. Святотатство какое-то, инцест просто! О какой постели речь? Он ведь ей брат почти. Одно дело спасти Саньку, другое – начать с ним жить, как муж и жена. Она не готова! И не просто не готова, а не сможет…
В воскресенье Игорь Леонидович домработницу не отпустил, загнав ее машину в свой подземный гараж. Решил, что муж без нее обойдется. И добавил с уверенностью, мол, тому теперь не до нее.
– А что так? – решила она поинтересоваться.
А про себя подивилась оперативности его службы безопасности. Ладно, пробили и личность ее, и характеристикой с прежнего места работы разжились, но за мужем Василисиным следить их никто не просил. Зачем? С какой такой целью?
– Проверка у него на службе. Серьезная проверка, – басил между тем хозяин, уплетая рисовый пудинг, который она приготовила ему на завтрак. – У них там просто шторм в десять баллов. Слыхал, что твой супруг даже больным вроде сделался. И на больничный пытался слинять. Ему не позволили. Велели сидеть, где посажен.
– Ух ты! – Василиса качнула головой, протирая стеклянную поверхность плиты влажной тряпкой. – А зачем это вам, Игорь Леонидович?
– Что – зачем?
– Ну все – зачем? Про мужа моего справки наводить, да еще в таких подробностях?
Василиса обернулась, уставилась на него пытливо. Ей давно уже надо было переходить к основной своей задаче, по причине которой она и прислуживала громоздкому грубияну, а все никак не получалось. Игорь Леонидович очень осторожным оказался человеком. Осторожным и подозрительным. Приходилось взвешивать каждое слово.
– А как бы ты хотела, Василиса? – искренне изумился хозяин. – Я впустил в свой дом постороннего человека. Пришла девчонка с улицы и просится на работу. А у девчонки той личная тачка недешевая, высшее образование и знание языков. Квартира шикарная, муж не бедный. Что я могу подумать в данном случае?
– И что вы подумали? – Внутри у нее все мелко задрожало.
– Я подумал поначалу, что ты вынюхиваешь что-то, – признался Игорь Леонидович. – Начал пробивать тебя по базе более детально. Во всех, так сказать, подробностях.
– И что вы подумали? – Внутри у нее все мелко задрожало.
– Я подумал поначалу, что ты вынюхиваешь что-то, – признался Игорь Леонидович. – Начал пробивать тебя по базе более детально. Во всех, так сказать, подробностях.
– И что узнали?
Внутри дрожало уже так, что ребрам было больно. Вот сейчас он что-нибудь такое скажет и выставит ее вон. Что-нибудь про пропавшего друга и про его возможные шашни с его покойной женой. Если, конечно, и в самом деле Санька имелся в виду.
– Ничего, все нормально. С мужиком ты вроде в ссоре. С работы тебя сократили в самом деле. Мужик у тебя… Короче, от такого не удрать – дурой надо быть.
– Почему?!
Она-то еще пока так не думала. Плохими словами иногда на сон грядущий награждала благоверного, но звонила, как и обещала ему, периодически. А уж о том, чтобы сбегать от Вадика насовсем, она вовсе не помышляла. Он ведь, по ее мнению, не хуже и не лучше других был. Есть и похуже. Тот же Игорь Леонидович, к примеру, такой тиран, такой…
– Да потому что мудак он, Вадик твой, – с кривоватой ухмылкой ответил хозяин. Отодвинул от себя пустую тарелку и проговорил: – Вкусно. Ты молодец. Твоя стряпня мне очень нравится. Маринка скверно готовила, а ты вкусно… Слышь, Василиса, а замуж за меня пошла бы?
– Нет. – Она с содроганием глянула на его огромную лохматую голову, напоминающую медвежью. – С какой стати мне за вас замуж выходить? Я уже замужем. Не разведена пока.
– Ага. Еще и тайная любовь какая-то имеется, это я запомнил. Но ведь нету его – любовничка-то. Сбежал он от тебя, сама говорила. – Игорь Леонидович прошелся тяжеленным взглядом по ее фигуре. – А мужик твой мерзавец вроде. Или я что-то путаю?
– Да нет, не путаете, – промямлила Василиса, обругав себя тут же.
Надо было про Вадика что-то другое придумать. Про занятость его, к примеру. А то ведь теперь прицепится с ухаживаниями грубый мужлан-работодатель, как ему противостоять?
– Ну вот! А я холост…
– Вы вдовец, – напомнила Василиса. – И не так давно им стали. Еще и оплакать как следует не успели супругу покойную. Или я что-то путаю? К тому же станете каждый мой шаг отслеживать через камеры наблюдения. От такой жизни с ума же сойти можно. Нет, Игорь Леонидович. Нет!
Игорь Леонидович озадаченно крякнул. Хитро прищурил глазищи, помолчал, потом говорит:
– А ты умная девочка, Василиса. Очень умная. Потому и понравилась мне сразу. Ну да ладно, давить на тебя не стану. Сама со временем созреешь. А что касается моей покойной жены… Не наблюдать за ней нельзя было. Я ведь, идиот, ее на дороге подобрал.
– Где?!
– Путанила она, моя Маринка. Я снял ее как-то. Понравилась. Решил, что нахлебалась она вдосталь, образумится. Вот и…
– И вместо доверия вы за ней тотальную слежку устроили! – фыркнула Василиса. – Кто же так с женщинами поступает, Игорь Леонидович? Это же неправильно.
– А как правильно, по-твоему? – Он рассердился, крылья крупного носа затрепетали. – Правильно шашни за спиной мужа крутить? Ну неужели она на дороге не наелась добра этого?! Неужели мало?!
– А она что же, все время вам изменяла?
Василиса напустила в глаза сочувствия. Надо было разговорить недоверчивого хозяина, ох как надо было… Сколько же можно топтаться на одном месте? Готовить ему, обстирывать, дом убирать. Ей уже надоело за неделю.
– Да нет вроде. Все было хорошо, пока один говнюк ей не позвонил и не сообщил о моем наблюдении. Ой, что тут началось!
Уф! Ну, наконец-то! Все, теперь уверенность в точном попадании есть. А то все глодали Василису сомнения: не даром ли она тут батрачит?
– Марина рассердилась?
– Рассердилась… – фыркнул теперь Игорь Леонидович. – Она рвала и метала просто. Чем мне только не грозила. И… и часть угроз выполнила, стерва.
– Кошмар какой! – ахнула Василиса, чтобы не пристать к мужику сразу с более конкретными вопросами, а то аж язык сводило от желания засыпать его ими. – Как же так?
– А вот так! Взяла и начала встречаться с тем доброжелателем.
– Да вы что?!
Не играй она сейчас роль сочувствующей простушки, упала бы где стояла точно.
Вот! Вот что скрывал от нее Сигитов. Вот почему недоговаривал. Прятал глаза, не снизойдя до откровений. Он встречался с Мариной! Зная о слежке в доме, он, идиот, поперся сюда и подставился. Ох, ну и чудовище неразумное! Ох, ну и…
– Вот тебе и что! – Игорь Леонидович помрачнел. – Правда, он только два раза здесь и засветился. Первый раз дальше порога не сунулся. В дверях поговорил с ней. Потом, наверное, где-то на стороне влюблялись. А во второй свой визит…
– Что во второй?! – Она едва не выдала себя своим волнением, почти выкрикнув вопрос.
– А во второй он пришел к ней и убил во время секса. Просто взял и задушил ее, дуру. Все, Василиса. Больше не могу говорить об этом. Встретимся за ужином. Обедаю я в городе…
Он ушел, а Василисе пришлось прятать свое потрясение в кровати под одеялом. Она, в отличие от Сигитова, помнила о камерах. И не могла позволить себе обнаружить свои чувства. Пришлось забираться в кровать, укрываться с головой одеялом и кусать подушку, чтобы не заорать в полный голос.
Как такое могло произойти? Как?! Санька же не убийца. Да и не дурак конченый, чтобы совершать такое ужасное преступление под прицелом видеокамер. У него что, совершенно крышу снесло? А как же тогда…
Как же тогда его любовь к ней, Василисе? Глебов утверждал, что Сигитов специально устроил розыгрыш, чтобы ее подтолкнуть. Он якобы любил ее всю свою жизнь и до сих пор любит. Как же теперь-то? Что думать?
В том, что все случившееся с Саней очень страшно и ничуть не похоже на шутку, она давно убедилась. Он вон даже к ней парня сумел прислать каким-то образом, чтобы убедить. Тут все понятно. Непонятно другое – как он мог трепаться о своих великих чувствах к ней, к Василисе, имея в любовницах замужнюю даму. И как вообще мог так идиотски поступить – взять и убить женщину, зная, что за ними ведется наблюдение.
А вот если убивал не он… Но кто тогда? Кто? Игорь Леонидович утверждает, что именно тот самый доброжелатель, что сообщил Марине о наблюдении за ней, и убил ее.
Так, минуточку. А с чего Василиса решила, что они с хозяином дома имеют в виду одного и того же человека? С чего поспешила обвинить, возненавидеть и проклясть своего единственно верного друга, помощника и брата почти? Только со слов человека, которого знает чуть больше недели? Поспешное решение. Весьма поспешное. Санька ведь мог и не приходить сюда вовсе. А под его видом мог явиться кто-то еще. И убить потом бедную женщину тоже мог кто-то, выдавая себя за него. Это могло быть подставой для того, чтобы…
Вот для чего, она пока не знала. В голову просто не приходил ответ. Ничего не состыковывалось и не получалось. А для того чтобы получилось, ей надо раздобыть видеозапись тех двух визитов и посмотреть, кто именно приходил в этот дом и кто потом убивал жену хозяина. Кто же посмел, в конце концов, выдать себя за Сигитова? Санька не мог убить, не мог! И… секса у него с хозяйкой тоже не могло быть. Он же ее любит, и любил всегда. Он не мог так скоро и бездумно увлечься.
Василиса отбросила одеяло с головы и отдышалась. С опасением покосилась на противоположную стену, украшенную стеклянным панно. Наверняка где-то там прячется видеокамера, следит за ней холодным глазком-окуляром. Ну и пускай следит. Она себя ничем не выдала. Никаких своих тайных мыслей и желаний. Правда, сливались они все в одно.
Ей просто необходимо достать ту кассету или диск, бог их знает, на что тут записывают, где запечатлены оба визита Сигитова в этот дом. Сама-то она, конечно, уверена, что приходил не Сигитов, но получить на руки документальное подтверждение собственной уверенности никогда не помешает. Только вот как?
Выход нашелся через три дня. В тот вечер Игорь Леонидович неожиданно собрался вместе со своим охранником по делам, оставив дом на нее.
– Не боишься, Василиса? – уточнил перед отъездом хозяин и подмигнул. – Муженька-то не вызовешь, чтобы скрасил твое одиночество?
– А можно? – уточнила она, хотя прекрасно знала, что Вадик нынче уехал утром по делам.
– Тебе сегодня все можно, милая, – утробно хохотнул Игорь Леонидович. – Сегодня вся моя система видеонаблюдения на профилактике. Не засветишься.
– То есть?
– То есть что-то в ней заглючило, вызвали на завтра специалиста. А пока все в отключке. Можешь отрываться на полную катушку. Если, конечно… – Тут он притворно погрустнел. – Если, конечно, не передумала и решила все же выйти за меня.
– Не передумала, Игорь Леонидович, – покивала она, боясь еще радоваться удаче. – Повторюсь: я уже замужем.
– Ну, ну… Запирайся и не бойся. Я включу сигнализацию на всякий случай, чтобы к тебе никто не проник. Согласна?
– Конечно! В таком большом доме без сигнализации страшновато.
– Ну, бывай. Мы будем ближе к утру.
Они уехали, а Василиса выжидала еще часа три, занимаясь хозяйственными делами. Потом, когда время уже близилось к двенадцати, решила, что пора.