– Давай вот как с тобой договоримся – ты пока никуда не прыгаешь и вены в ванной не режешь, а я обязательно позвоню тебе завтра, мы встретимся, где-нибудь усядемся и поговорим столько, сколько надо. Поверь мне. Никто нам не помешает – уверен, что-нибудь вместе обязательно придумаем. Как, пойдёт?
– Ну, хорошо. В конце концов, спешить-то мне некуда? – усмехнулась сквозь стоящие в глазах слёзы Людмила. – Но мы же точно увидимся? Ты обещаешь?
– Конечно, поверь – никаких проблем.
– А как же твои планы, работа?
– Не переживай, я со всем разберусь. Для меня твоя жизнь, поверь, гораздо важнее какой-то там работы. Ну, что, договорились?
– Ладно. Знаешь, а я вот шла и словно ждала, что меня кто-то окликнет, отговорит, поддержит. И вот снова появился ты. Прости, пожалуйста, такую дуру, что у нас с тобой всё так в детстве выходило нескладно. Наверное, я тогда была просто ужасна?
– Ну, не то чтобы очень. Просто каждый из нас был не совсем прав по-своему, – сказал я и показал рукой на стоящую поодаль продуктовую палатку: – А чтобы закрепить наш договор, предлагаю пройти туда.
– Что, по «мерзавчику»? Так я того – водку не пью, – вымученно хихикнула Люда, кажется, с радостью готовая к такому развитию событий.
– Нет, конечно. Фу, как ты обо мне плохо думаешь – даме и водку. Пошли, увидишь!
Мы приблизились к палатке, я без труда отыскал на витрине то, что нужно, и протянул деньги объёмистой весёлой продавщице средних лет:
– Шоколадное яйцо, пожалуйста.
– Вам для мальчика или девочки?
– Ну, женское, – невольно улыбнулся я. – А в чём разница?
– Там игрушки такие, девочковые.
– Хорошо, то, что нужно.
Я получил шуршащее упаковкой, чуть помятое яйцо и протянул его Людмиле:
– На, съешь с чаем, когда приедешь домой, а завтра привезёшь игрушку на встречу – покажешь. Пусть пока это будет твоим талисманом на удачу и моей порукой, что ты не подумаешь, будто наша встреча тебе просто привиделась, и не завернёшь в сторону Москвы-реки.
– Спасибо. Какая прелесть, – всхлипнула Люда и схватила меня за руку. – Мне никогда никто ничего подобного ещё не дарил. Спасибо тебе огромное, Кирилл. Даже и не знаю, что случилось бы, если б я тебя не встретила. Тебе прямо психологом надо работать. Или так оно и есть?
– Не преувеличивай. Какой из меня психолог? Просто я смотрю на жизнь позитивно – вот и весь секрет. Поэтому давай – яйцо в кулачок, домой, попей чай с шоколадом, поспи, отдохни, и я обязательно позвоню. Жди!
– Хорошо. Тогда до завтра?
– Будь уверена. Поверь, не будь у меня сейчас действительно очень важных дел, я обязательно пошёл бы только с тобой. Но сама понимаешь – я ничего не знал. Ну, пока?
– Да, конечно.
Людмила быстро нагнулась и легонько коснулась губами моей щеки, обдав приятным ароматом духов. Потом выпрямилась и стремительно пошла, как я очень надеялся, в сторону метро. Она энергично размахивала рукой с зажатым между пальцами шоколадным яйцом и, кажется, светилась какой-то зримо излучающейся со спины надеждой.
Я облегчённо вздохнул и пошёл дальше, прошептав Норду, который всю нашу встречу просто прыгал в стороне, полаивая в небо и, кажется, пытаясь ловить ртом капли влаги, витающие в воздухе:
– И такое бывает в жизни.
Однако это казалось не очень-то хорошим предзнаменованием. Хотя, наверное, мало кому выпадало за один день буквально вернуть к жизни гибнущего человека и воскресить собаку. Возможно, мне удастся даже установить своеобразный рекорд, о котором, впрочем, вряд ли кто-то будет знать! Да, чего только не происходит. Если задуматься – как же я отвратительно скучно жил, сам этого не замечая, до встречи с этой компашкой и попадания в пакет булыжника с Трюфельного холма. А если уж быть откровенным, то у той же Людмилы, наверное, всё-таки была банальная истерия и никакого вымученного и осознанного решения с этим самоубийством. Думаю, когда человек решается на подобное всерьёз, вряд ли он стремится встретить кого-то, чтобы отговорил. Хотя кто этих женщин разберёт?
Вскоре я оказался у входа в кафе «Вкусовые грани творчества», приоткрыл тяжёлую дверь и пропустил вперёд Норда, который бодро заклацал когтями по ступеням. Сам я предусмотрительно ухватился за широкие перила и спустился вниз предельно аккуратно, вспомнив, что вроде бы вход с животными сюда воспрещён, но вряд ли бармен сделает замечание в данном случае. Я никуда не спешил, и это стало ещё одним необыкновенным моментом, учитывая мой неизменно стремительный ритм жизни. Мне уже вполне хватило на сегодня приключений с джипом Дмитрия, которые неизвестно к чему ещё приведут, да и просто не хотелось торопиться. Лучше как-то собраться с мыслями перед столь важной и, наверное, последней встречей с новыми знакомыми. Ведь если всё получится, скорее всего, этим же вечером мы соберёмся где-то ещё, помня, что во «Вкусовые грани творчества» собак не пускают, с живыми Нордом, Борисом и Верой Павловной и торжественно поднимем бокалы в праздничном тосте. Наверное, он будет «за воскрешение», а что произойдёт потом, домысливать не хотелось – пусть всё идёт так, как должно. Очень не хотелось опять столкнуться с банальностью, что все заживут по-прежнему, однако, судя по всему, наша история шла именно к таким простым и в то же время желанным и вполне обыденным вещам.
– Добрый день, – приветствовал меня Борис, неожиданно появляясь в проходе. – Как дела?
– Спасибо, всё в порядке. Все собрались?
– Да, конечно. Только вас двоих и ждали.
– Что же, вот и мы, – кивнул я, проходя в арку и махая рукой оживившимся Наташе и Жене, которые сидели за тем же самым столиком с большими порциями мороженого, а за ними расположилась Вера Павловна, выглядящая как-то излишне торжественно в наряде, в котором, насколько я понимал, её не так давно и похоронили. Интересно, а духи могут как-то переодеваться или принимать другие формы – например, льва или облака? Надо будет при случае спросить, тем более пока половина из нас находится в таком потустороннем формате, возможно, сможет не только положительно ответить, но и продемонстрировать – как это выглядит.
– О, Кирилл. А мы здесь уже, наверное, минут двадцать сидим! – закричала Наташа, приподнимаясь и указывая на место рядом с собой. – Уже взяли тебе пиво – на этот раз не безалкогольное.
– Ну, и на этом спасибо, – усмехнулся я и вскоре уже сидел в окружении новых знакомых.
– Мы с вами так толком и не поговорили, – деловито сказала Вера Павловна и наклонилась ближе ко мне. – Ещё раз спасибо вам за помощь, и я очень рада, что с вашим другом тоже всё в порядке.
– Не за что. Наташа была так расстроена, что, уверен, любой на моём месте пошёл бы и не на такое. К тому же, как вы правильно отметили, у меня здесь и личный интерес.
– Да, согласна. Но, тем не менее, вы поддержали мою девочку, и, насколько я понимаю, уже сегодня мы сможем вернуться к своему прежнему облику?
– Наверное. Думаю, об это подробнее нам расскажет Женя, – ответил я и повернулся к девушке, за спиной которой маячил Борис.
– Да, у нас всё готово – трое живых, столько же практически воскресших. Всё так, как говорил голос на Этне. Теперь дело за Трюфельным холмом.
– Так как нам его теперь найти?
Наташа сдула со лба волосы и стала серьёзнее.
– Мы должны пойти туда, где всё видели и получили камни, мне так кажется.
– То есть разделяемся?
– Нет, не думаю – просто обойдём эти места, и там должно что-то со всеми нами произойти. Наверное, так.
– То есть ты совсем не уверена?
Наташа разочарованно надула губы и зачерпнула ложку мороженого.
– Не на все сто, но думаю – всё правильно. Вы поймите, голос говорил больше образно, и тогда всё казалось абсолютно понятным и не вызывающим каких-то дополнительных вопросов. Я всю эту долгую ночь, Борис не даст соврать, думала, вспоминала, но ничего конкретного именно об этом не было. Наверное, мы подойдём и просто увидим или поймём, что нужно делать, чтобы увидеть это место. – Женя раздражённо пожала плечами и почему-то с упрёком посмотрела на меня.
– Ладно, пусть будет так. А что мы будем делать, когда найдём Трюфельный холм?
– О, с этим всё очень просто. Мы должны все войти туда и сначала окажемся наверху чего-то вроде огромного кратера вулкана. Спускаемся вниз, и там по центру должен быть этот самый холм. Мы подходим, кладём на него руки, и волшебство должно произойти.
– И всё это тебе сказали голоса? – уточнил я. – Ты же прекрасно понимаешь – если что-то упустим, то всё может пойти совершенно не так, и это как минимум отнимет у нас время, а может привести и к каким-то непредсказуемым последствиям другого рода.
– Каким, например? – заинтересованно встрепенулась Наташа.
– Честно говоря, не знаю, поэтому и опасаюсь. Ведь понятно, что, точно представляя себе любую ситуацию, её и страшной-то назвать сложно. Так вот, это всё, что я помню с Сицилии, и очень надеюсь вас не подвести. – Женя сглотнула и посмотрела на Бориса: – А ты или Вера Павловна, ничего не можете добавить – дело-то общее?
– Нет, – почти хором отозвались призраки, а Норд, если что и знал, то просто полаивал и игриво вертел хвостом, явно далёкий от наших серьёзных мыслей.
– Что же, в принципе, всё понятно, – подытожил я.
– Мы отдохнули, сделали всё, что требовалось, так сказать, для подготовки, и сразу отсюда направимся в сторону парка?
– Да, конечно. Честно говоря, у меня душа немного не на месте, – призналась Наташа и быстро доела своё мороженое. – Наверное, если бы не вы, то я точно умерла бы от страха. Даже не представляю, как ты, Женя, совершенно одна поехала на дачу и положила этот камень в урну с прахом.
– Ладно, давайте об этом не будем.
Я оглянулся, убедившись, что мы снова оказались в кафе в одиночестве, и остановившись взглядом на массивной сумке:
– Что это?
– Ну, мы же не знаем – что произойдёт, когда мама и Борис воскреснут, – пробормотала Наташа. – Вот с Женей посовещались и подумали – неплохо прихватить с собой кое-что из вещей, чтобы в случае чего обоих одеть. Ведь вполне может так получиться, что на это волшебство никак не распространяется, и, понятное дело, идти по улице с ними голыми было бы совсем странно.
– Согласен. А я как-то о таком не подумал, – произнёс я, вспоминая, что надо было вчера сходить в зоомагазин и купить новый ошейник для Норда, благо, он находился недалеко от дома. – С этим всё понятно. Ну, а с остальным?
– Это с чем?
Женя начала быстро перебирать тонкие пальцы, и послышался неприятный хруст.
– С документами, вашими общими знакомыми, соседями и прочим.
– Мы думали об этом, но пока ни к чему определённому не пришли. Ну, разве что взяли платок для мамы и дурацкую шляпу для Бориса, чтобы их не узнали по пути домой, а дальше будем решать, – ответила Наташа и вздохнула. – Полагаю, без помощи моего дорогого отчима здесь никак не разобраться. Что же, думаю, он как-то решит все эти вопросы. Правда, его ещё надо как-то подготовить – посмотрим.
– В любом случае, надеюсь, всё получится, – кивнул я и приподнялся. – Ну, что же. Тогда давайте не терять времени и не отсрочивать без причины чудесный миг воскрешения. Вперёд!
Мы все начали вставать, но тут Вера Павловна ойкнула и запричитала:
– Надо бы присесть ещё раз ненадолго на добрую дорожку. Пожалуйста!
Это было очень похоже на мою бабушку, которая любила отдавать должное подобным приметам, однако, взглянув в лицо призрачной женщине, я ощутил какой-то холодок и непонятно откуда взявшееся ощущение лживости. Конечно, наверняка я утверждать не мог, но что-то в образе Веры Павловны наводило меня на мысли о том, что её слова скрывают за собой нечто совершенно другое. Что? Банальное желание чуть подольше побыть с дочерью перед неизвестностью, которая может снова при неудачном раскладе разлучить их навсегда? Вполне вероятно, но вряд ли здесь можно отыскать нечто зловещее. Да и Борис как-то странно косился на сестру. Или мне просто всё это казалось, потому что я сам нервничал и представлял себе всё, что угодно, лишь бы отвлечься?
Мы сели и, легко поднявшись через несколько секунд, вышли из кафе. Я хотел было спросить девушек по поводу счёта за мороженое и пиво, но потом передумал – не до этого, и если за нами не побежал бармен, значит, этот вопрос благополучно решили без меня. Наташа и Женя подхватили за две ручки сумку, а я подумал, что каждому надо нести своё, и посчитал неуместным предлагать помощь.
– Сегодня что-то никак не распогодится… – произнесла Наташа.
– Да, такой счастливый день и в таком обрамлении, – кивнула Женя и застыла на месте. – Стойте. Совсем забыла. Я же взяла с собой фотоаппарат!
– Так это после… – начала Наташа, но подруга, быстро мотая головой, заставила её замолчать:
– Ничего-то вы не понимаете. Представляете – кадр до и после воскрешения. Думаю, подобный шанс представляется раз в жизни!
– Не уверен, что получится, – сказал я, хотя в Интернете много раз видел более или менее вызывающие доверие фотографии, запечатлевшие инородное присутствие в нашем мире. Но в самом деле, сейчас может что-то толковое и выйти. Одно дело – просто некий блуждающий дух, и то снятый случайно, но совсем другое, наверное, те, кто точно здесь есть, да ещё и появились таким необычным образом. Не факт, разумеется, и фотоаппарат цифровой, а не плёночный, но всё возможно. Здесь скорее меня смущало осознание того, что я не уверен – хочу ли вообще иметь подобный странный снимок или знать, что нечто подобное есть у кого-то другого, как-то связанное со мной. Однако почему бы и нет? Пусть, честно говоря, меня всё больше начинало бросать в дрожь от нашей компании, и даже любимый Норд после проведённой вместе ночи вызывал весьма противоречивые чувства. Хотя, разумеется, ко всему можно привыкнуть.
– Давайте действительно попробуем, – согласилась Наташа. – Только надо, чтобы были все!
– Без проблем. Сейчас…
Женя начала что-то нажимать на дисплее, потом, оглянувшись, поставила фотоаппарат на относительно прямой сук дерева и приглашающе махнула рукой:
– Так, вставайте. Я сейчас на вас сориентируюсь, сделаю задержку десять секунд и успею присоединиться.
Мы разместились напротив, Борис попросил меня взять Норда на руки, потом красная лампочка на фотоаппарате начала мигать, постепенно ускоряя темп, а Женя, колыхнув наши ряды, благополучно ввинтилась в самую середину. Щёлк! Судя по звуку, кадр был сделан, и я сразу заинтересованно спросил:
– А можно посмотреть?
– Конечно.
Женя сняла с дерева фотоаппарат, повернула к нам большим дисплеем, нажала какую-то кнопку, и через мгновение я увидел три наших странноватых образа, но второй половины компании не было и в помине.
– Знаете, на этом дисплее часто отображается самое чёткое – а подробнее надо смотреть уже на компьютере.
Возможно, это было справедливое замечание, но девушка явно расстроилась отсутствием по крайней мере очевидного результата. Я же подумал, что удастся потом что-то разглядеть или нет – как уж получится, главное, чтобы мы сфотографировались после воскрешения все вместе, и тогда снимок точно удастся. В любом случае эта фотография получилась забавной – Женя и Наташа стояли как-то странно выгнувшись, словно танцующие, а я замер, отклонившись назад с вытянутыми вперёд скрюченными руками, где, понятное дело, на самом деле был Норд.
– Хорошо, разберёмся со всем этим потом, идёмте, – сказала Наташа, и больше мы не произнесли ни слова, пока не миновали дорогу и не остановились немного левее того места, где я получил свой камень.
Здесь мы, как по команде, замерли и продолжали молчать, словно пытаясь внутренне настроиться на нечто неуловимое для остальных, но вполне доступное нам. Недалеко на скамеечках сидели двое пенсионеров, где-то в глубине парка заржала лошадь, но больше никого рядом не было – даже машины никуда сегодня не торопились. Впрочем, что-то говорить не было никакой необходимости – кажется, что наши чувства слились, обострились и горят нетерпеливым ожиданием. Даже вожделением. Потом в воздухе стало что-то меняться – повеяло новым и необычайно чистым, словно глоток свежего горного воздуха. У меня немного закружилась голова, и неожиданно всплыли образы миллионов цветов на рассвете, которые медленно пробуждаются ото сна, шевелятся и неторопливо открываются навстречу начинающим пробиваться лучам солнца. Воздух словно заколебался, и впереди начало проступать нечто огромное, но пока плохо различимое, будто мы стояли у гигантского водопада. Постепенно образы становились чётче, а окружающая реальность словно начала отдаляться и таять перед тем, что я знал со слов Жени как Трюфельный холм, но теперь видел, что это нечто намного более величественное, таинственное и, несомненно, прекрасное.
Глава 6 Холм
Если бы я когда-нибудь оказался на Сицилии, более того – на Этне, то, несомненно, мне было бы с чем сравнивать. Однако из нас всех этим могла похвастаться только Женя, она и озвучила вслух то, что наверняка все неуловимо чувствовали:
– Словно самый настоящий кратер. Очень похоже. Именно где-то там я слышала тот самый голос. Теперь я вижу, что он знал, о чём говорил.
В самом деле, перед нами распростёрлась гигантская пологая воронка, посередине которой стояло нечто, весьма похожее на большую трюфельную конфету без фантика – видимо, это и был тот самый холм. Всё вокруг было усыпано разнокалиберными камнями, переливающимися от ярко-чёрного до огненно-белого и жгуче-красного цвета. Они немного шевелились, словно от нечувствовавшегося ветра, и по поверхности шла лёгкая рябь. Сначала мне показалось, что так перекатываются камни, но потом я понял, что это нечто вроде небольших полосок теней, которые быстро перемещаются, появляясь и тая неизвестно от чего. А за Трюфельным холмом царило какое-то пугающее пространство из мрака, но не просто тени, а что-то живое. Кажется, там кто-то двигался, но в следующее мгновение всё пропадало, и оставалась лишь зияющая чернота. В общем, место было не плохим, но и не особенно располагающим – каким-то слишком большим, одиноким и словно затаившимся в вековом ожидании чего-то. Неужели такая мрачная штука всё время была здесь, а я проходил буквально сквозь неё и не замечал? Конечно, сложно в это поверить, но выходит, что так. Интересно, а как мы все будем выглядеть со стороны? И не получится ли так, что, спускаясь по склону и двигаясь к Трюфельному холму, который словно немного колебался, манил и чарующе-сладко пах, окажемся в реальном мире на дороге или ещё в каком-то потенциально опасном месте, не в силах этого увидеть и предотвратить беду? Сложно сказать, но, наверное, мы уж слишком приблизились к этому таинству, чтобы давать обратный ход и допускать малейшие сомнения.