На этот раз Покрышкин перед тем, как ответить, какое-то время размышлял, глядя прямо на бандита. Попробовал сглотнуть сухой комок, но чуть не закашлялся. Облизнул с губы кровь.
– Пока нет. – Он невесело усмехнулся, пожав плечом. – Но в одном я уверен – вы не из тех людей, кто принимает скоропалительные и незрелые решения. А потому верю, что докопаетесь до правды и без наших рассказов.
Все так же не поднимая глаз, Капкан кивнул, возвращаясь к бильярдному столу. Хотел что-то сказать, но в дверь за спиной Матвеева мягко постучали.
Алексей вздрогнул, словно это сама Смерть похлопала его по плечу, и чуть не споткнулся на ровном месте, пошатнувшись вперед. Затравленно обернулся.
Тактично постучав еще раз, в холл вошел молодой человек с набором секретарских имплантов на висках, ушах и затылке. Мазнув по пленникам безразличным, совершенно лишенным любопытства взглядом, сразу направился к Валерию Валерьевичу, разворачивая в руке упругий веер наладонной АйПи-станции.
– Валерий Валерьевич, я искренне прошу прощения, что перебиваю, но вы просили напомнить…
– Да, Петенька, конечно-конечно, что там у нас? – чуть смягчив тон, поинтересовался Капкан, заглядывая в планшет.
– Вот и вот, и еще встреча. У меня помечено как очень важная, – пальцами секретарь Петя профессионально тасовал по мягкому дисплею информационные файлы. – Через четверть часа.
– Да, спасибо, конечно… Подготовь там все, хорошо?
Легким кивком Капкан отпустил слугу, выскользнувшего за дверь столь же мягко и бесшумно. Собираясь с мыслями, бандит потер виски, возвращаясь к прерванному разговору:
– Хороший ответ, Павел. Смелый, такой же, как вы. И как ваш напарник, нужно заметить… Однако сейчас мы вынуждены закончить диалог. Полагаю, будет лишним напоминать, что до его возобновления вы останетесь в моей власти?
Покрышкин сдержал усмешку, но плечом дернул, а Леша лишь хлопнул глазами, не совсем понимая смысл формулировки. Дошло почти сразу, и он сдавленно икнул.
Охранник двинулся в его сторону, второй вновь придержал Покрышкина за локоть, но тут выяснилось, что Капкан сказал не все, что собирался. Опершись обеими руками о борт стола, он взглянул в окно, где расцветал искусственный электрифицированный день, и негромко отчеканил в напутствие:
– Говорят, Павел, что люди, как снежинки, столь же уникальны и не похожи друг на друга. – Охранник, уже разворачивающий Покрышкина к дверям, замер. – Пожалуй, я соглашусь, но поправлю утверждение на основании жизненного опыта. Так случалось, что снежинки, окружающие меня уже много лет, хоть и уникальны, но по большей части слеплены из дерьма. Не знаю, почему, но мне кажется, что вы не такой… Причин этого предположения найти пока не могу, но своей интуиции доверяю. А потому желаю вам и вашему напарнику как можно скорее обмануть мои наихудшие ожидания…
Алексей подумал, что Павел что-то ответит, продолжая дерзкую беседу с хищником, но тот лишь еще раз пожал плечом, поворачиваясь к Капкану спиной. Больше в эту ночь они не сказали друг другу ни слова…
На этот раз Матвеева вывели через дверь слева, откуда появился Покрышкин. Первый охранник помогал идти начальнику «Кобрятки», второй замыкал, стараясь, чтобы Леша не отставал. Мордоворотов в бильярдном зале заменила новая пара телохранителей, до этого момента поджидавшая снаружи.
Вновь в глаза бросились дорогие мелочи, которыми со вкусом был напичкан дом Капкана. Устройства для внутренней связи, камеры наблюдения, реагирующие на движение лампы, датчики, сканеры и многочисленные точки доступа в сеть. Оформлена электроника была богато, с позолотой и иными вычурными украшениями. Человек, нанявший профессионального секретаря, отдавшего тело карьере, мог позволить себе и не такое…
Охрана провела их через очередную анфиладу комнат. Миновали музыкальный салон, просторный зал для одновременного просмотра десятка огромных стереопанелей, транслировавших многочисленные новостные передачи и биржевые сводки. Приложив оснащенную специальным чипом ладонь к датчику в стене, первый охранник отпер неприметную серую дверь. За ней, по-спартански бетонная и лишенная изысков, взгляду Матвеева открылась стелящаяся вниз лестница.
– Пошел! – приказал один из телохранителей, в подтверждение мотнув головой.
Щурясь в полумрак, пришедший на смену буйству яркого света, Покрышкин и Леша принялись спускаться, придерживаясь за стену. Тут было еще прохладнее, но заслуг систем кондиционирования в этом не содержалось – в лицо Леше дышал настоящий подвал, пригодный для хранения дорогих вин. И пленников.
Худшие опасения подтвердились, когда они достигли дна и осмотрелись. В три стороны разбегались коридоры с рядами одинаковых дверей, вдоль стен тянулись провода и трубы. Было чисто, а потолочные лампы давали мягкий, хоть и тускловатый свет. Конечно, тут не наблюдалось даже намека на пирующую наверху роскошь – простые бетонные плиты покрашены в светло-синий, пол и потолок оставались серыми, а бытовую электронику и системы безопасности даже не пытались спрятать или замаскировать под интерьер.
Охранник, снова занявший место во главе процессии, толкнул Павла в левый коридор. Двинулись сквозь прохладу, шагов через двадцать остановились перед железной дверью – массивной, с тяжелым электронным засовом и открывающимся посредине окном для передач… Алексей рассмотрел еще несколько таких же дверей – они находились в настоящей подземной тюрьме на три-четыре камеры…
Он с опаской взглянул на Покрышкина, пытаясь понять, как вести себя в этой непростой обстановке. Но Павел оставался невозмутим, будто попал на курорт, а не в застенки, и Леша сник.
Охранник набрал код, отпер дверь. Довольно грубо, хоть и без лишней силы, впихнул пленников в камеру. Все так же равнодушно закрыл створку, из-за которой до Матвеева донеслось лишь пиликанье электронных засовов.
Камера оказалась тесноватой, но и на ледяные застенки средневековой Бастилии не походила. Крашеные бетонные стены, две узкие откидные кровати вдоль них, устройство связи с охраной, крохотный дисплей, умывальник и унитаз в углу – за годы работы на вахтах Алексей видел гостиницы, обставленные хуже. Освещались новые хоромы сотрудников «Кобрятки» двумя длинными лампами дневного света, сейчас горевшими в полную мощь.
Павел тяжело вздохнул, только наедине с напарником позволив себе не держать струной больную спину. Повалился на тонкий матрац, притягивая отсыревшую подушку, покряхтел, устраиваясь удобнее. Не зная, с чего начать долгожданный разговор с шефом, Алексей беспокойно обернулся на толстую дверь.
– А разве это законно, делать в подвале своего дома настоящую тюрьму? – спросил он, продолжая озираться.
Покрышкин в ответ хохотнул, переворачиваясь на бок. Наивный вопрос пропустил мимо ушей, но все же заговорил, одобрительно покачав головой:
– Ты молодец, Лешка. Правильно держался, спокойно. И говорил все правильно, честно, зря я волновался за тебя. Нам скрывать нечего… Тебя, кстати, не тронули? – Матвеев покачал головой. Про сектантов и перестрелку в лесном убежище он решил рассказать чуть позже. – Это хорошо… правильно сделал, что не сопротивлялся, только хуже было бы.
И шеф многозначительно прикоснулся к опухшей щеке.
– Эти люди… Валерий Валерьевич… – Леша прошел в глубь камеры, но все еще оборачивался на дверь, словно боялся подслушивания. Вопрос, который он собирался задать шефу, был не из простых или корректных. Однако ситуация располагала, а потому он все же решился. – Это его сына Ломовой попросил вытащить из гроба?
– Сына Капкана? – Павел попробовал прыснуть, но застонал и закусил разбитую губу. Подсунул подушку под поясницу, привставая, чтобы видеть напарника. – Нет, Леха, конечно, нет, на кой хрен нам эти проблемы?.. Просто так совпало, что шваль общается со швалью… Взаимопритягивается, так сказать. Вот сынок Капканова и угодил в притон, где наш объект зависал. Веришь, нет, но я даже не знаю, какое из оставшихся трех тел было его отпрыском.
Замолчали. Покрышкин все ворочался на шконке, пытаясь удобнее устроить битое тело, Алексей присел на край второго лежака. Затхлый воздух подвала не оставлял ни шанса мыслям о скором освобождении. Где-то за несколькими стенами работал генератор, и в тишине его тихое гудение становилось навязчивее с каждой минутой.
– Что с вами случилось? – наконец спросил Леша, в первую очередь, чтобы разрушить гнет молчания. – Как вы попали сюда?
– Вероятно, так же, как ты, – ответил Павел, даже не подозревая, насколько ошибается. – Перед работой, ранним вечером. Взяли, когда в машину садился. Она у меня во дворе стоит обычно, я тебе говорил про батареи. Ну вот перед машиной и повязали. Я, конечно, пробовал отбиваться, но результат ты видишь на моем лице…
Он усмехнулся, краем когда-то белого шарфа промокнув кровоточащую ссадину.
Он усмехнулся, краем когда-то белого шарфа промокнув кровоточащую ссадину.
– Потом повезли сюда. Допрашивали. Я, когда сообразил, что происходит, сразу правду говорить начал, мне скрывать нечего… Но это Капкана, как ты понял, особенно не убедило…
– Заметил. – Матвеев кивнул, вспоминая гладко выбритое лицо хозяина особняка. То, что он до сих пор не сумел взглянуть бандиту в глаза, пугало сильнее, чем открытая угроза. – Но ведь Капканов не собирается на самом деле нас расстреливать?..
Последний вопрос был задан чуть менее мужественно, чем на это рассчитывал Леша, но Покрышкин будто не уловил слабины.
– Кто их знает, Леха, бандитов этих? Но на званый ужин я бы тоже надеяться не стал, если ты понимаешь, о чем я.
– Нас должны искать, ведь так? Нельзя же просто похитить человека, чтобы об этом никто не знал… – Отчаяние отступало, стоило лишь затеплить в душе огонек надежды. – Моя соседка обязательно позвонит в милицию, расскажет, как все произошло. Вас тоже должны будут хватиться… может быть, жена? У вас ведь есть жена, мне почему-то так казалось?
Прежде чем ответить, Павел задумчиво почесал за ухом. Ему очень не хотелось рушить ожидания напарника, но и смолчать он не мог.
– В нашей стране ежегодно без вести пропадает примерно сто пятьдесят тысяч человек. Три-четыре тысячи из них в мегаполисах. А жены у меня нет. Была в свое время. – Его голос, к удивлению Матвеева, вдруг дрогнул, словно прочная лодка самообладания вдруг щелкнула скулой по подводному камню. – Не выдержала моей работы. Так что только на соседей уповать и остается. А как меня брали они точно не видели. Вот так-то…
Казалось, что возникающие в разговоре паузы лишь увеличивают сырость воздуха, делая камеру все неуютнее.
– Но ведь нужно что-то делать. – Алексей поднялся с нар, от волнения не в силах усидеть на одном месте. Принялся мерить крохотную клетку шагами. – Нужно что-то предпринять, нельзя сидеть сложа руки.
– А что ты предлагаешь? – Павел машинально потянулся за сигаретами, спохватился, бессильно опустил руку. – Может, побег запланировал?
– Нет, конечно! – Леша вспомнил тяжелые корпуса боевых роботов, охраняющих периметр. – Но нам нужно как можно скорее доказать Капканову правоту своих слов. Даже если для этого придется рассекретить Мастер-Чифа и предъявить его разработки. Когда Валерий Валерьевич увидит доказательства того, что психотропная онмайндовая программа существует, он снимет с нас вину…
– Ох, Леша… да ведь мы же с тобой не в суде, чтобы с нас вину снимали… Хотя, лукавить не буду, об этом я тоже думал. Последний козырь, так сказать. Ох, Мастер-Чиф расстроится. Да и бес с ней, с программой этой. – Покрышкин сел на кровати, свесил ноги. Поморщился, потер ребра. – Не знал про нее никто еще вчера, и сегодня пусть не знает. До€хнуть за нее точно не намерен, а игры оставим большим дядям… так в чем дело, Леша?
Он устало склонил голову, вкрадчиво заглядывая напарнику в глаза. Сдержаться и не перемениться в лице, слушая шефа, Алексей так и не смог. И сейчас поза Павла говорила лишь об одном – выложить начистоту все же придется…
Усевшись напротив и стараясь ничего не упустить, Алексей рассказал. В памяти снова пронеслись вечерний визит, соседка-заложница, похищение и лесное убежище. О душеспасительных беседах Матвеев почти не упоминал, посчитав лишним, но про точку зрения адистов и непосредственное участие Сатаны поведал, не удержавшись от едких комментариев.
Когда рассказ дошел до штурма и невольного спасения Леши от скорой казни, Покрышкин потряс головой. Наклонился вперед, оперся локтями в колени, потер виски.
– Значит, дьявольская программа, пожирающая человеческие души, потребовалась нео-иеговистам? – Он дождался, пока Леша кивнет в знак того, что рассказ окончен. – В таком случае их появление гармонично пополняет набор придурков, окружающих нас в последние дни. Сначала Бог звонит по телефону, потом парни с крестами во лбах утверждают, что это Дьявол. – Павел хохотнул, причем совсем ненаигранно. – Корпорации просят не лезть в это дело, а бандиты собираются карать за совпадение. Ну, раз уж ты упомянул о ней, для полного счастья в картине не хватает появления моей бывшей жены.
Он продолжал похохатывать, и этот легкий заразительный оптимизм невольно передался и Леше. Ежась от прохлады и сырости, стажер улыбнулся.
– Вот это коктейль, Лешка! – Павел набросил на плечи тонкое одеяльце. – Ладно еще какой-то больной, решивший превратить игру в оружие, но сектанты-то тут при чем? Это даже хлестче, чем моя командировка в Казахстан. Напомни мне когда-нибудь за рюмочкой чая, я обязательно расскажу, как…
Но Покрышкин не успел даже намекнуть, что за поездку совершил в Казахстан и чем она была похожа на безумный ураган, подхвативший «Кобрятку» пару ночей назад. Динамик, вмонтированный в стену у дверей, включился со звонким щелчком. С легкими помехами, чуть спотыкаясь в конце каждого слова, в тюремную камеру ворвался негромкий мужской голос:
– Доброй ночи, мужчины. – Шеф и Алексей переглянулись, и по заблестевшим глазам Покрышкина Леша сообразил, что голос показался знакомым не только ему. – Сожалею, но вынужден прервать вашу интересную и не лишенную логики беседу.
Павел нахмурился. Здороваться в ответ он явно не спешил.
– С кем имеем честь говорить? – Зябкая прохлада заползала за ворот легкой рубахи, и он плотнее запахнул одеяло на плечах.
– Максим. Вы не знаете меня, Павел. И вы, Алексей, тоже не знаете. – Матвееву почудилось, что при этих словах мужчина легко поклонился, но отсутствие видеосвязи – прямая дорога к фантазиям. – Полагаю, что это повод для знакомства. Особенно учитывая, что о вас мне кое-что известно…
– Ах, оставьте, – небрежно отмахнулся Покрышкин, словно собеседник мог его видеть. – Если ты, Максим, доверенное лицо Капкана, то можешь не надрываться. Говорить я буду только с ним. Лично.
На несколько секунд наступила тишина, и Леше даже показалось, что посыльный Капкана сдался, выключив переговорное устройство. Но тот все же ответил. И после того, как смысл сказанного неторопливо достиг сознания, у Матвеева чуть не скрутило живот.
– Вообще-то, Павел, вы неверно меня поняли. Я не имею никакого отношения к Валерию Капканову. Однако имею отношение к вам с Алексеем, а потому и начал этот разговор. Я… – Максим задумался, словно подбирая слова. – Я хочу помочь вам покинуть этот небезопасный дом.
Пока Матвеев боролся с волнением, охватившим его, Покрышкин среагировал мгновенно:
– Это шутка, да? Заскучавший тюремщик решил побаловаться? Так вот, парень, я не обломаюсь передать это Капкану. Вот тогда тебе точно не станет скучно…
– Нет-нет, Павел. – Голос Максима стал еще мягче, будто он испытывал неловкость. – Я вовсе не охранник. Я действительно могу вытащить вас отсюда. Прямо сейчас. Вытащить в целости и сохранности. В обмен на одну небольшую услугу.
Алексей сумел взять себя в руки, но щеки горели, несмотря на подвальную прохладу. Закусив губу, он наблюдал за шефом, в свою очередь, не сводящим глаз с динамика у двери. Покрышкин прищурился, словно хотел одним взглядом испепелить переговорное устройство. Произнес тягуче, с откровенным вызовом:
– Если Капкан решил организовать наш «побег», чтобы пристрелить в спину, то зря старался. – Леша, которому такое и в голову прийти не могло, вздрогнул. – Пусть лучше уж тогда расстреляет на заднем дворе, у бассейна. А если руки пачкать не хочет, роботам прикажет…
– Нет и еще раз нет, Павел… – Теряющий терпение голос казался Алексею все более знакомым, но встрять в разговор он так и не решился. – Я предлагаю самый настоящий побег. И не имею никакого отношения к Валерию Капканову.
– Разговаривая по устройству внутренней связи? – скривился Павел.
– А кто вам сказал, что нельзя перехватить управление системами особняка, не находясь внутри?
В наступившей тишине стало слышно, как в системе канализации шумит вода. Теперь Матвеев окончательно убедился в своей догадке, вскакивая со шконки.
– Это он! – Леша вытянул руку, нацелив указательный палец, словно оружие, прямо на динамик. – Максим – не человек Капкана. Это он звонил в офис вчера утром. Он угрожал нам!
Павел взглянул на напарника снизу вверх, затем в его глазах вспыхнуло понимание. Однако Максим опередил любые слова, вздохнув тяжело и устало.
– Вы не совсем правы, Алексей. – Было сложно представить, что бездушный механизм так качественно и четко передаст эмоции разочарования и душевной пустоты. – Дело в том, что у нас очень похожие голоса. У нас с братом. Вчера утром в своих АйПи-фонах вы слышали именно его. И, кстати, я уже проинформирован об этой глупой и эксцентричной выходке.
– Что такое ты несешь? – Покрышкин тоже встал с нар, сбрасывая одеяло. – Хочешь, чтобы мы поверили в такую чушь? Теперь и я узнал тебя, молодой и могущественный Бог, – последние слова он произносил, уже совсем не скрывая издевки. – Не смог воспользоваться безопасниками, так натравил бандитов?