- А сейчас-то встречаешь их?
- Сыча вижу на рынке чуть ли не каждый день.
Грузчиком работает в овощном отделе. Колхозникам "помогает": кого обманет, у кого украдет. С ним у меня вроде все в норме. Пили уж не раз и не два. Помалкивает насчет костюма, будто и знать не знает. А тому, если встречу, глотку перегрызу.
Трубиков снова закурил, отчужденно уставился на дверь.
- Ты закусывай, Николай Андреевич. Вот шпротики свежие открой, с булочкой... Не умеешь ты пить совсем, - заключила она, глядя в осоловевшие глаза гостя.
В ответ Трубиков иронически ухмыльнулся: это он-то не умеет пить! Знала бы ты, милочка, как он пил когдато, не говорила бы. Теперь хандра напала. Всё неприятности одни...
Но слова буфетчицы понравились ему, было в них чтото человеческое.
- Добрая ты, Лизавета... Жалостливая, - признал ои. - Наверное, потому и рассказал тебе все как на духу.
Смотри, рот на замке держи.
Она пододвинулась к нему поближе, положила на плечо мягкую, теплую руку:
- Не бойся, никому не открою.
Трубиков повернул к ней лицо и в упор встретился с ее ожидающим взглядом. Было в глазах Лизы что-то такое, что заставило его отстраниться. Осторожно освобождая ноги из-под шаткого столика, он встал, потоптался у стенки.
- Не пойму я никак...
- Чего не поймешь, Николай Андреич? - с готовностью переспросила буфетчица, приподнимаясь.
- Чем угодил я тебе?
- Мы б с тобой поладили, - начала Лиза уклончиво. - Да что с тебя возьмешь, если ты даже мою просьбу забыл.
Он легко обернулся:
- Просьбу? Твою?
- Да, мою. Ну-ка вспомни, что вчера обещал?
- Кофта тебе нужна, что ли?
- Больше пока ничего. Белая, бельгийская, самая модная.
- Постой, постой, - поднял указательный палеп Трубиков. - Ты ведь сама сказала, что разговор был вчера.
Время-то сколько прошло? У меня еще хмель не выветрился... Раз обещал, значит, все будет в порядке.
Трубиков сощурил левый глаз, прикидывая что-то в уме:
- Да хоть сегодня могу устроить. Это не вопрос. - Взял с полки кепку, отряхнул. - Сейчас сбегаю, тут недалеко.
Он натянул на лоб кепку, помедлил... Потом рывком вытащил правую руку из кармана.
- Возьми. За это дело, - кивком головы указал на импровизированный стол и протянул буфетчице мятую трехрублевку.
- Ты что это? Спрячь сейчас же, а то обижусь. Ну!
- Бери, не ломайся.
Она внимательно посмотрела на Трубикова, сказала в оправдание:
- Я думала, обмываем кофточку авансом.
- Потом, потом, Лиза. Да, кофта стоит сорок два рубля.
- Да я тебе пятьдесят отдам. В деньгах я не стеснена, хоть и без мужика живу.
- Меня это не интересует, - сухо ответил Трубиков. - Сказано - сорок два, и не больше. Я без навару работаю, тем более для тебя, одинокой женщины.
3
В устоявшейся тишине лестничного проема гулко хлопнула дверь, и на площадку вышел Трубиков. Постоял у перил, зачем-то расстегнул и снова застегнул две чудом державшиеся пуговицы плаща, потер рукавом засохший на поле подтек от пива. Затем перегнулся через перила, посмотрел вниз и прислушался. На лестнице по-прежнему стояла тишина. Тогда ,ои пошел.
Вдруг по ступенькам дробно застучали чьи-то каблуки.
Он остановился, улавливая в звуке шагов что-то анакэмое. Потом мягко, по-кошачьи, спустился на, площадку, стал правым боком к стене и застыл в ожидании.
Снизу поднималась запыхавшаяся Нина. Неожиданно увидела мужа, остановилась, разглядывая его и одновременно поправляя выбившиеся из-под платка волосы.
- А-а, ты? Только еще идешь в милицию?
- Я так и подумал, что встречу тебя по дороге, - начал фальшиво Трубиков, прижимаясь к стене. - Выдала б мне еще рублишко, на всякий случай.
Он перевел дух, надеясь, что все пройдет благополучно: жена полезла в сумку, незлобно ворча: "На твои всякие случаи моих пяти зарплат не хватит..." Она проворно шарила руками, ища кошелек, раз-другой посмотрела на затихшего мужа. Вдруг поставила сумку на пол и разогнулась.
- А ну пойди сюда, чего в угол прячешься? Ну, кому говорят! - строго прикрикнула, как на мальчишку.
Он молча , попятился. Сузившиеся глаза Нины неотрывно следили за подозрительным пузырем, что вздулся у него под плащом.
- Да я... - заюлил Трубиков, пытаясь поплотнев прижать плащ в том месте, где он оттопырился.
Нина не дала ему, договорить. Резким движением ухватила мужа за лацкан плаща, легко притянула к себе почти вплотную и быстро сунула руку за пазуху.
- Подлец! - закричала исступленно, вытаскивая из-под плаща неумело свернутую белую кофточку. - Последние тряпки из дома тащишь!
На площадке повыше их со скрипом отворилась дверь.
Из квартиры выскочила грязная собачонка и понеслась вниз. Вслед за нею из-за двери показался длинный старушечий нос и нечесаная голова соседки Софьи Борисовны. В доме ее звали часовым. Мигом оценив ситуацию, Софья Борисовна закричала:
- Ты что ж, пропойца, на родную жену кулаки поднимаешь? Ах, негодяй! Ах, мерзавец! Подумать только, ирод проклятый, - драться начал, причитала старуха.
- Ниночка, - радостно кудахтала Софья Борисовна, порываясь закрыть дверь и сойти вниз. - Сейчас я мигом участкового приглашу. Сдадим хулигана в милицию, я дело с концом. Там на него живо управу найдут.
Воинственное настроение хозяйки передалось и собачонке. Она металась по площадке, осатанело лаяла и подбиралась к Трубикову, норовя схватить зубами за полу плаща. Трубиков изловчился я пнул ее ногой. Раздался дикий визг.
Жена Трубикова, закрыв лицо отобранной кофточкой, направилась вверх по лестнице, сожалея, что все получилось так нелепо. Старушка вспомнила, что она совсем легко одета, и попыталась вернуться в квартиру. Но замок защелкнулся. Собачка не покидала Трубикова и продолжала метаться вокруг него.
"Дурак, - размышлял он, обдумывая, что же теперь ему предпринять. Надо было просто надеть кофту на себя, под пиджак. А теперь все сорвалось".
Его не покидала мысль любой ценой расплатиться с долгом.
- А-а, пошли вы все... - наконец вслух оказал он и с такой силой махнул рукой в воздухе, что до смерти перепуганная шавка завизжала, в два прыжка очутилась у ног хозяйки и затихла. - Проживу и без вас, без морали вашей, - заключил он и направился вниз.
- А может, не проживешь? - отозвалась сверху Нина. - Так приходи за помощью, - спокойно, будто издеваясь, говорила она вслед мужу.
И вдруг быстро спустилась вниз, догнала его, дернула за рукав и истерически закричала:
- Не приходи, если хоть сколько совести осталось, слышишь? Чтоб ноги твоей больше не было в моей квартире. Я буду знать определенно, что нет в семье кормильца! Сына буду воспитывать одна, и пусть он знает, что вырос без отца.
Трубиков втянул голову в плечи, поднял воротник, сплюнул через плечо и зашагал по лужам.
А Нина пришла домой, бесцельно походила по квартире, будто стараясь что-то отыскать, потом положила на стол отобранную у мужа кофточку, присела на постель и вдруг упала на подушку.
Кофточка... Два года она экономила каждую копейку, одевала и кормила сынишку, не балуя лишний раз. Перед приходом мужа купила две нейлоновые мужские рубашки, которые давно уже - пропиты, сыну новый костюмчик и уже в последнюю очередь эту кофточку для себя. Ночами ей представлялось, как приедет Николай, как они всей семьей принарядятся и в первое же воскресенье пойдут в кино. А потом поедут на Кировские острова посмотреть на желтеющую листву старых парков. Бабье лето... Они гуляют весь день, покупают мороженое в хрустящих стаканчиках...
И вот дождалась...
4
У входа на рынок на пустом ящике из-под маргарина сидел грузный Серега Мякиш и пел пропитым голосом.
Из кармана замусолеиного до блеска пальто Сереги торчало горлышко темно-зеленой бутылки, заткнутой самодельной пробкой из газеты. У ног валялась старая, расползающаяся по швам кепка и в ней - несколько медяков.
- Великому деятелю наше с кисточкой! - гаркнул Трубиков, деликатно выждав паузу между куплетами Мякиша.
- А-а-а, Кащей явился, - дружелюбно осклабился Серега, выставляя напоказ крупные пнилые зубы. - А мы тебе прогулы записали. Хочешь похмелиться - угощу.
Сегодня я добрый. От Сыча кое-что спозаранку переедало.
И сам трешку заработал, машину ягод разгрузил бабам...
В бутылке оказалось граммов триста денатурата. Развели водой, запили пивом. Постояв, повторили. Когда отошли в сторону от ларька к пустому прилавку, Серега приблизился к Трубикову, оглянулся по сторонам, убеждаясь, что их никто не подслушивает.
- Знаешь, с чего Сыч расщедрился? Два ящика апельсинов они с каким-то деятелем украли. Сам видел. Чисто сработали. Уже сплавили одному грузину по дешевке.
- Все ты знаешь, Серега, - польстил Трубиков. - Все новости.
- Всюду побывал, - с достоинством пошутил доволь-- вый Мякиш. Приметил новенького. На днях появился.
- Конкурентов боишься?
- Не знаю, кто он. Вроде приезжий. Сапоги хромовые, галстук блестит, цыган не цыган, не пойму я. Раньше такого не видел в нашем районе. Но Сыч, похоже, его знает - вдвоем их видел.
- Конкурентов боишься?
- Не знаю, кто он. Вроде приезжий. Сапоги хромовые, галстук блестит, цыган не цыган, не пойму я. Раньше такого не видел в нашем районе. Но Сыч, похоже, его знает - вдвоем их видел.
- Черный, говоришь? - встрепенулся Трубиков.
- Ну да.
- Здоровый такой?
- Да не слабый. Нас двоих сложить...
Трубиков допил пиво, поставил кружку на прилавок:
- Ну я пошел. Благодарствую за угощение.
- Какая муха тебя укусила? Только начали, и вдруг...
- Дела у меня, Серега.
- Какие все деятельные стали. Но учти, в другой раз попросишь - не поставлю! - произнес Мякиш.
Трубиков уже не слышал угрозы приятеля. Он врезался в рыночную толпу и исчез.
Вскоре Трубиков появился в павильоне. Проходя между рядами, пристально всматривался во встречных. Так од ходил около часа. Потом, будто что-то вспомнив, остановился, повернул за угол и направился к грузовикам с картошкой. Медленно переводя взгляд с машины на машину, он наблюдал за толпившимися грузчиками. Наконец, разочарованно сплюнул, заложил руки в карманы брюк и собрался было пойти прочь, как сзади кто-то чувствительно хлопнул его по плечу:
- Привет биндюжнику!
Около него стоял Сыч. Трубиков отшатнулся, широко раскрывая глаза. Но Федя был пьян и настроен к приятелю почти дружелюбно.
- Что, Кащей" работку ищешь? - Он кивнул на груженые машины и громко икнул. - Спать поменьше надо.
Видишь, все вакансии уже заняты. И чего ты рожу не казал полную неделю? От долгов скрываешься? Пенька боишься? Да не бойсь ты его. Он чем живет? Нашим братом. Мы работаем, - Сыч хитро подмигнул левым глазом, - а он по дешевке у нас закупит да потом перепродаст через своих...
Сыч спохватился, что наговорил лишнего, и замолчал.
- Отдам я ваши долги. Не нойте, - ответил вдруг Трубиков.
- Ух какой сердитый стал! - Сыч еще раз хлопнул Трубикова по плечу. Мне-то ты не должен. И я Пеньку не друг. Так что ты, брат, говори, да не заговаривайся.
А раз ты сейчас бедный, я могу угостить. Это запросто.
Я работку провернул сегодня приличную. - Он хвастливо поднял вверх большой палец. - А потому обмыть надо.
Вот и приглашаю. Приходи в три в "Овощи-фрукты". Там будет и новичок. Да вы с ним вроде знакомы...
Сыч легко повернулся, подставляя для обозрения Трубикову свою широкую спину, обтянутую брезентовой робой, и зашагал к машинам.
5
...Без пяти три Трубиков подошел к овощному ларьку и увидел направляющихся за угол Сыча и еще какого-то крупного мужчину, фигура которого показалась ему знакомой. Этот рослый что-то сердито внушал Сычу, а тот, видимо, оправдывался. Время от времени Сыч оглядываяся по сторонам, но Трубикова, следовавшего за ними на расстоянии, не замечал. Они уже шли по пустырю, и Трубиков окончательно убедился, что этот высокий не кто иной, как сам Журавлев. Он даже слышал его грубый голос.
Чтобы собраться с мыслями, Трубиков на минуту остановился за деревянным киоском. Потом решительно направился к ним.
- А-а, Кашей, - с улыбкой заговорил Федя. - Чего ж опаздываешь? Мы с другом ждали-ждали, да и решили без тебя сообразить. Ну, раз не прозевал, то тебе первая положена.
Трубиков никак не отреагировал на Федины слова, повернулся к Журавлеву и посмотрел ему в глаза. Тот сощурился и как ни в чем не бывало продолжал открывать бутылку водки.
- Здравствуй, Коля. Не признал? - тихо произнес Трубиков и сжал челюсти, стараясь унять нервную дрожь.
Лицо Журавлева оставалось спокойным.
- Что-то не припомню. Мало ли в жизни людей встречается... - Он вдруг отдернул руку от бутылки. - А черт, из-за тебя палец порезал. Узнаешь - не узнаешь! Пристал не вовремя...
- А пятый цех помнишь, литейный? - продолжая спрашивать Трубиков.
- Как же не помнить! Теперь припоминаю. Ты еще проворовался тогда. Со спиртом в лаборатории погорел, с костюмом... Как же, теперь вспомнил, узнаю. Уж больно постарел ты. А прошло-то не более двух лет...
Журавлев требовательно посмотрел на Сыча. Тот кивнул и начал разливать в стаканы светлую жидкость. Трубиков на мгновение оторопел - такого нахальства он не ожидал. И только спустя мгновение пришел в себя.
- Не я погорел, а все мы трое - и я, и ты, и он, тре"
тий... Все вместе гореть начали. А потом мне одному пришлось коптеть, а вы и дыма не понюхали! Ловко закладывать умеете. Кто в шкаф костюм подложил, я спрашиваю?! Да вас за такие дела! - неожиданно сорвался на фальцет Трубиков и сжал до боли кулаки.
- Не мели! Если хватил лишнего, иди погуляй по рынку, а не то я быстро мозги вправлю, - предупредил Журавлев.
- Ты-то вправишь? - петушился Трубиков. - Только чужими руками жар загребать умеешь!
Он ловко вскинул правую руку и ударил Журавлева кулаком в плечо.
- На же, получай, иуда!
Прежде чем дать сдачи, Журавлев оглянулся по сторонам. Закусив нижнюю губу, он, как клешней, схватил Трубикова за руку, повыше локтя, и резко дернул его к себе.
От рывка голова Трубикова качнулась. Он попытался нанести удар левой, но потерял равновесие. В этот момент он увидел сверху занесенный для удара кулак...
Очнулся Трубиков от дождя. Начинало смеркаться. Он лежал на боку, неудобно подминая под себя согнутую руку. Первое, что бросилось в глаза, край лежавшей на земле плиты, а на ней, как на столе, полный стакан водки.
Сверху стакан был прикрыт ломтиком хлеба с тонким кружком колбасы.
Он медленно встал. В затылке резко заныло. Он пощупал рукой больное место, посмотрел на ладонь - нет, не кровь, от дождя мокрая. Пальцы нащупали под кепкой огромную шишку. "Интересно, от кулака такая или я ударился о плиту?" - подумал Трубиков и зло посмотрел на стакан. Потом вдруг размахнулся ногой, но не рассчитал и ударил по краю плиты. Взвыв от боли, волчком завертелся на месте.
- Дешево думали расплатиться, - простонал он и поплелся прочь. Отойдя несколько шагов, остановился, оглянулся, поднял кусок кирпича и швырнул, целясь, в стакан, но не попал. Постоял немного, вернулся, отбросил размокший бутерброд и залпом выпил водку.
6
Следующее утро не было похоже на предыдущее и вообще ни на одно утро в его жизни. Справа, под ребрами, сильно ныло. К головной боли вдруг прибавилось ощущение необъяснимой вины перед кем-то и отвращение к самому себе. Он открыл глаза, приподнял голову. Рядом, приоткрыв рот, безмятежно слала Лиза...
Трубиков встал, оделся и вышел в кухню. Долго умывался, зло фыркал, разбрызгивая воду.
Час был ранний, и в квартире стояла тишина. Когда он, тщательно вытершись полотенцем, направился в комнату, в глубине коридора открылась чья-то дверь. Ему стало неловко и захотелось незаметно проскользнуть мимо.
Но высокий широкоплечий парень в белой майке, сладко зевая, шел прямо на него. Увидев Трубикова, он прикрыл рот рукой и вдруг остановился:
- Дядя Коля, вы? Откуда, каким ветром?
Тешерь и Трубиков узнал пария - это был Ванюшка Коростелин, из комитета комсомола завода.
- А ты откуда? Во, вымахал...
Ваня так дружелюбие жал его руку, что у Трубикова потеплело на душе.
- А я вот женился, комнату до подхода дали... Где трудитесь, у нас?
- Пока нигде, - сознался Трубиков, - с пропиской улаживаю.
- Здесь? - Коростелин растерянно посмотрел в глубину коридора.
- Да нет... У меня есть квартира, здесь я так, случайно...
- Ну, работать-то к нам?
- Неудобно как-то... Думаю податься в другое место, - неопределенно махнул рукой Трубиков.
Парень помрачнел:
- За длинным рублем гоняться вздумали?
- Какие тут рубли, Ваня, - вздохнул Трубиков. -- Молодой ты еще, не все в жизни понимаешь...
- Так уж и молодой! - зарделся Коростелин и вдруг заторопился:- Знаете что, дядя Коля? Я сейчас спешу на работу. Зашли бы вы к нам в завком. Там и потолкуем.
Я теперь в завкоме. А с этой, - он кивнул на Лизину дверь и перешел на шепот, - по-моему, вы зря связались. Учтите, можно влипнуть в историю. Ее муж вернулся после срока. Поскандалил и ушел... Парень еще раз крепко пожал. Трубикову руку. - Так заходите в любое время. Прямо в завком, громко крикнул Коростелин и исчез за дверью ванной.
"Как у него все легко да просто получается", - подумал Трубиков.
7
В приемной начальника милиции Трубикову сказали, что сегодня принимает заместитель.
- К начальнику бы лучше, - не отставал он от секретаря, полагая, что "сам" решит быстрее.
- В пятницу с десяти до двенадцати, - равнодушно повторила секретарь.
В этот момент открылась обитая черным дермативом дверь, и в канцелярию вошел еще молодой, полнеющий человек в очках в форме майора. Отдав секретарю бумаги, он внимательно посмотрел на тщедушную фигуру посетителя, остановил взгляд на его отекшем лице. Трубиков без труда узнал Федорчука, но не находил слов, чтобы начать разговор,
- Трубиков, кажется? Приветствую, приветствую.
Давненько не видел. По какому делу к нам?
- Да вот, с пропиской.
Трубиков быстро вытащил из кармана пакет с бумагами.
- Заходите в кабинет и там подождите.