Mешем. Как это странно!..
Болингброк. Разрешите взглянуть на записку?
Абигайль (протягивает записку). Конечно.
Болингброк (улыбаясь). Так… так… Уже по одной доброте этой миледи можно было бы догадаться… (К Абигайль.) Она была написана на ваших глазах вашей новой покровительницей?
Абигайль. Конечно… Вам случайно не знаком этот почерк?
Болингброк (хладнокровно). Знаком, дитя мое: это почерк королевы.
Абигайль (радостно). Королевы?… Возможно ли?
Mешем (также радостно). Королева дает вам место при своей особе, обещает покровительство и дружбу… Судьба вам улыбается!
Болингброк (становясь между ними). Подождите, друзья мои, подождите… не радуйтесь раньше времени.
Абигайль. Но это сказала королева, а королева глава двора!
Болингброк. Не эта… Ласковая и добрая, но слабохарактерная и нерешительная, она не принимает решений, не посоветовавшись с теми, кто ее окружает. Она вся во власти своих советников и фаворитов… а среди последних есть женщина очень ясного ума, волевая и смелая, обладающая характером и находчивостью. О, эта целит высоко и метко… Это леди Черчилль, герцогиня Мальборо. Она больше генерал, чем ее муж, герцог Мальборо. У нее больше хитрости, чем у него доблести, больше честолюбия, чем у него алчности, она больше королева, чем ее государыня, которою она управляет и как ребенка ведет за руку… за ту руку, что держит скипетр!
Абигайль. Должно быть, королева очень любит герцогиню.
Болингброк. Она ее ненавидит… называя своим лучшим другом… Впрочем, «лучший друг» платит ей тем же.
Абигайль. Почему же королева не порвет с нею? Почему она не сбросит с себя это невыносимое иго?
Болингброк. Это очень трудно объяснить вам, дитя мое… В нашей стране… в Англии… Мешем расскажет вам об этом подробно… властвует не королева, а парламентское большинство. А за партией вигов, вождем которой является Мальборо, стоит не только армия, но и парламент… У них большинство! И королева Анна, чье царствование так прославляют, вынуждена терпеть министерство, которое ей не нравится, фаворитку, которая ее тиранит, и друзей, которые ее не любят… Более того, самые сердечные интересы, самые заветные желания королевы заставляют ее почти ухаживать за высокомерной герцогиней. Потому что брат королевы, последний из Стюартов, находится в изгнании[15] и может вернуться в Англию только на основании парламентского билля.[16] А для того чтобы билль прошел, нужна поддержка большинства опять же партии Мальборо. Герцогиня обещала королеве вернуть брата; поэтому все склоняются перед ее влиянием. Первая статс-дама королевы, она приказывает, распоряжается, назначает на все дворцовые должности, и выбор, сделанный без ее согласия, возбудит подозрение герцогини, вызовет ее ревность и, быть может, отказ. Вот почему, друзья мои, мне кажется, что королева поступила несколько смело и назначение Абигайль еще весьма сомнительно.
Абигайль. О, если так… если все зависит только от герцогини, то успокойтесь… у меня есть некоторая надежда.
Мешем. Какая?
Абигайль. Я с ней немного в родстве.
Болингброк. Вы, Абигайль?
Абигайль. Да… благодаря неравному браку… Один ее кузен, Черчилль, поссорился со своей аристократической семьей, женившись на моей матери.
Мешем. Возможно ли? Вы – родственница герцогини!..
Абигайль. О, очень отдаленная родственница… Я никогда у нее не была, потому что в свое время она отказалась принять и признать мою мать… Но меня… бедную девушку!.. Ведь Я'попрошу ее только о том, чтобы она мне не вредила, чтобы она не противилась доброй воле королевы.
Болингброк. Это еще не основание… вы ее не знаете… Однако теперь я, кажется, смогу помочь вам. И я это сделаю… даже с риском навлечь на себя ненависть герцогини.
Абигайль. Как вы добры!
Мешем. Как отблагодарить вас?
Болингброк. Своей дружбой!
Абигайль. Это так мало…
Болингброк. Это много… Особенно для меня, государственного человека… который не верит в дружбу… (Спохватившись.) Но в вашу я верю и рассчитываю на нее. (Беря их за руки.) Итак, мы заключаем оборонительный и наступательный союз!
Абигайль (улыбаясь). Страшный союз!
Болингброк. Более страшный, чем вы думаете. Благодарение небу… день будет жаркий… Нам надо одержать две победы. Место для Абигайль… и еще одну победу… ее я принимаю особенно близко к сердцу… речь идет о письме, которое мне необходимо вручить сегодня утром королеве… во что бы то ни стало!.. Я жду лишь случая, ищу средства… Вот если бы Абигайль получила назначение, если бы она была принята в число придворных дам, мои послания доходили бы до ее величества вопреки герцогине.
Mешем (живо). Только это?… Я могу помочь вам.
Болингброк. Возможно ли?
Mешем. Каждое утро в десять часов… а уже скоро десять… я приношу ее величеству к завтраку (берет со стола газету) «Элегантный мир». Ее величество пробегает газету во время чая, рассматривает иллюстрации, иногда даже заставляет меня прочитать ей статейки о балах и раутах.
Болингброк. Чудесно!.. Какое счастье, что королева читает «Элегантный мир»… Впрочем, это единственная газета, которую ей позволяют читать. (Вкладывая письмо в газету.) Письмо маркиза среди фижм и оборочек!.. И так как мы уже вступили на этот путь… (Вытаскивает из своего кармана газету.)
Абигайль. Что вы делаете?
Болингброк. Вкладываю сюда же номер газеты «Экзаминейтер». Ее величество узнает, как честят герцога и герцогиню Мальборо… О, разумеется, она и двор будут возмущены… Но все-таки это доставит ей несколько радостных минут, а их так мало у нашей королевы! Десять часов!.. Пора, Мешем, пора!
Mешем (уходя через дверь направо). Рассчитывайте на меня.
Явление IV
Абигайль, Болингброк.
Болингброк. Вот видите: договор о тройственном союзе начинает давать результаты; на этот раз нам покровительствует и помогает Мешем.
Абигайль. Он… быть может… Но я в этом союзе такая маленькая величина.
Болингброк. Никогда не надо пренебрегать маленькими величинами, потому что через них мы приходим к большим. Вы полагаете, вероятно, как, впрочем, и большинство людей, что политические катастрофы, революции, падения империй вызываются серьезными, глубокими и важными причинами… Ошибка! Герои, великие люди покоряют государства и руководят ими; но сами они, эти великие люди, находятся во власти своих страстей, своих прихотей, своего тщеславия, то есть самых мелких и самых жалких человеческих чувств. Известно ли вам, что из-за одного окна в замке Трианон,[17] которое не нравилось Людовику Четырнадцатому и нравилось Лувуа,[18] вспыхнула война, и в ее пламени доныне корчится Европа. Французское государство обязано постигшими его бедствиями оскорбленному тщеславию фаворита и, может быть, будет обязано своим спасением еще более мелкой причине. Да зачем ходить так далеко: знаете ли вы, как лично я, Генри Сент-Джон, которого до двадцати шести лет все считали пустым фатом, вертопрахом и лентяем, стал государственным человеком, членом парламента и министром?
Абигайль. Право, не знаю.
Болингброк. Так вот, друг мой, я стал министром потому, что умел хорошо танцевать сарабанду,[19] и перестал им быть потому, что схватил насморк.
Абигайль. Неужели?!.
Болингброк (смотрит в сторону апартаментов королевы). Я расскажу вам это в другой раз, когда у нас будет больше времени. А пока, не теряя присутствия духа, я храбро дерусь на своем посту в рядах побежденных. Абигайль. Что же вам остается?
Болингброк. Надеяться и ждать.
Абигайль. Какой-нибудь великой революции?
Болингброк. Нет… случая… каприза судьбы… песчинки, которая перевернет колесницу победителя.
Абигайль. А вы можете создать эту песчинку?
Болингброк. Нет, но если я найду ее, то подброшу под колесо… Талант вовсе не в том, чтобы соперничать с провидением и выдумывать события, а в том, чтобы уметь ими пользоваться. Чем ничтожнее они, тем, на мой взгляд, они важнее. Великие следствия малых причин!.. Вот моя система!.. Я верю в нее и скоро дам вам доказательства ее правильности.
Абигайль (увидев открывшуюся дверь). Мешем возвращается!
Болингброк. Нет… и это, пожалуй, еще лучше, – победоносная и гордая герцогиня.
Явление V
Абигайль, Болингброк, герцогиня.
Абигайль (вполголоса, посматривая в сторону галереи направо, из которой сейчас выйдет герцогиня). Как, это герцогиня Мальборо?!
Болингброк (вполголоса). Ваша кузина… только и всего…
Абигайль. Но я видела ее уже… в магазине. (Глядя на приближающуюся герцогиню, в сторону.) Ну конечно, это та знатная дама, которая купила у нас недавно бриллиантовые наконечники к аксельбантам.
Герцогиня (приближается, читая газету; оторвавшись от нее, она замечает Болингброка и кланяется ему). Сэр Сент-Джон.
Болингброк. Он самый, герцогиня! Я только что говорил о вас.
Герцогиня. Вы часто оказываете мне эту честь, и ваши постоянные выпады…
Болингброк. У меня нет другой возможности напомнить вам о моем существовании…
Герцогиня (показывая ему газету, которую она держит в руках). Успокойтесь, сэр, обещаю вам навсегда запомнить ваш сегодняшний номер.
Болингброк. Соблаговолили прочитать?…
Герцогиня. У королевы… я прямо от нее.
Болингброк (смущенно). У королевы?
Герцогиня. Да, сэр… Офицер дворцовой гвардии только что принес газету «Элегантный мир».
Болингброк. Я не имею никакого отношения к этой газете.
Герцогиня (с иронией). Знаю. Вы давно перестали быть в моде. Но среди листков этого номера, рядом с вашей газетой, лежало письмо от маркиза де Торси.
Болингброк. Адресованное королеве.
Герцогиня. Потому-то я и прочла его.
Болингброк (с возмущением). Миледи!
Герцогиня. Это входит в мои обязанности. Вся корреспонденция ее величества должна проходить прежде всего через руки ее первой статс-дамы. Теперь вы предупреждены, сэр. Если вы захотите когда-нибудь довести до моего сведения эпиграмму или острое словцо, пущенное по моему адресу, вам достаточно будет адресовать их королеве. Это единственный способ заставить меня прочесть их.
Болингброк. Запомню, миледи. Но, надеюсь, ее величество ознакомилось с предложениями маркиза? Я только этого и добивался.
Герцогиня. Ошибаетесь… с ними ознакомилась я… этого достаточно… огонь воздал им должное.
Болингброк. Как, миледи!..
Герцогиня (делает ему реверанс и, выходя, замечает Абигайль, стоящую в глубине сцены). Кто это прелестное дитя, скромное и почтительное? Ее имя?
Абигайль (выходит вперед и делает реверанс). Абигайль.
Герцогиня (высокомерно). А… прелестная продавщица… узнаю. Малютка и вправду хороша собой! Та самая особа, о которой мне говорила королева?
Абигайль. Ее величество соблаговолила рассказать…
Герцогиня. Предоставив мне решить… И так как назначение зависит только от меня… я рассмотрю… я подумаю, положитесь на мое беспристрастие и справедливость.
Болингброк (в сторону). Пропащее дело!
Герцогиня (к Абигайль). Понимаете ли, мисс, тут требуется родословная…
Болингброк (выступая вперед). Она у нее имеется…
Герцогиня (удивленная). Вот как? Милорд интересуется этой молодой особой…
Болингброк. Судя по ласковому приему, который вы оказали ей, я думал, что вы раньше догадались об этом.
Герцогиня. Я охотно назначила бы ее, но при дворе могут служить лишь люди знатного происхождения.
Болингброк. Она как раз блещет своим происхождением…
Герцогиня. Это надо будет проверить… Столько людей называют себя дворянами, не имея на это никакого права.
Болингброк. Именно из страха ошибиться леди боится признаться вам, что ее зовут Абигайль Черчилль.
Герцогиня (в сторону). О небо!
Болингброк. О, без сомнения, только дальняя родственница… Но все-таки кузина первой статс-дамы королевы, герцогини Мальборо, суровое беспристрастие которой заставляет ее колебаться и спрашивать себя, принадлежит ли ее кузина к достаточно хорошему роду, чтобы приблизить ее к ее величеству. Вы сами понимаете, миледи, что рассказ об этой истории может вернуть популярность у читателей такому устаревшему и вышедшему из моды писателю, как я, а газета «Экзаминейтер» найдет в нем богатую пищу для веселых статеек об одной богатой герцогине – родственнице простой продавщицы… Но успокойтесь, миледи. Ваша дружба слишком нужна вашей юной родственнице, чтобы я лишал ее вашей поддержки. Даю вам честное слово навсегда забыть этот анекдот… несмотря на всю его остроту… при условии, что Абигайль сегодня же будет допущена ко двору ее величества… Я жду вашего ответа.
Герцогиня (высокомерно). И я не заставлю вас долго ждать, сэр. Я должна сообщить ее величеству свое решение, и, поверьте, оно не будет зависеть от моих родственных отношений к этой леди. Я доложу ее величеству, и только ей одной… Что же касается вас, сэр, знайте, что я никогда не отступаю перед угрозами и презираю это бессильное оружие. И если я сегодня прибегаю к нему, то только потому, что вы меня к этому принуждаете. Писатель, особенно писатель оппозиции, сэр, должен навести порядок в собственных делах, прежде чем заботиться о делах государства. Вы этого не сделали… У вас огромные долги… Около тридцати тысяч фунтов… А ваши кредиторы, отчаявшись получить их, уступили мне свои права за одну шестую их стоимости. Я скупила ваши долговые расписки, уплатив за них звонкой монетой. Я – воплощение алчности и корысти. На этот раз, по крайней мере, вы не будете обвинять меня в желании обогатиться… (Улыбаясь.) Говорят, что это безнадежные векселя… Но все-таки они дают мне право заключить вас в долговую тюрьму… Я не могу, правда, воспользоваться им против члена палаты общин, но завтра парламентская сессия кончается… и если пикантный анекдот, о котором вы говорите, появится в утренней газете… то вечерняя газета известит, что ее остроумный автор, сэр Сент-Джон, сочиняет в этот момент в Ньюгейте[20] трактат об искусстве делать долги. Как видите, сэр, я ничего не боюсь. Вы слишком необходимы для ваших друзей из оппозиции, чтобы они позволили себе лишиться вашей особы. И как ни тягостно молчание для такого красноречивого оратора, я уверена: вы лучше моего поймете, что вам полезно помолчать. (Делает реверанс и уходит.)
Явление VI
Абигайль, Болингброк.
Абигайль. Что вы на это скажете?
Болингброк (весело). Хорошо сыграно, ей-богу! Настоящая хорошая война!.. Я всегда говорил, что герцогиня – женщина с головой и очень решительная. Она не угрожает, она бьет… Эта мысль – держать меня в зависимости от себя, уплатив мои долги, – замечательна… Особенно с ее стороны. Она сделала то, чего не сделали бы мои лучшие друзья… она уплатила за меня… Какая великолепная ненависть!.. Она пробуждает мою смелость… и возбуждает во мне дух соревнования!.. Ну, Абигайль, мужайтесь!
Абигайль. Нет, нет, я отказываюсь от всего, коли на карту поставлена ваша свобода!
Болингброк (весело). Поживем – увидим… средств у нас еще достаточно! (Смотрит на часы, висящие на панно справа.) Боже мой! Заседание парламента! Я не могу его пропустить, я должен выступить там против новых ассигнований, которых требует герцог Мальборо… Я докажу герцогине, что я кое-что понимаю в экономии… я не вотирую герцогу ни одного шиллинга… До свидания… рассчитываю на Мешема, на вас и на наш союз… (Уходит в дверь налево.)
Явление VII
Абигайль, потом Mешем.
Абигайль (готова уйти). Хорош союз… где все идет плохо… Один только Артур успевает…
Mешем (вбегает бледный и испуганный через дверь в глубине сцены). Вы?… Благодарение небу! Я вас искал.
Абигайль. Что случилось?…
Mешем. Я погиб!
Абигайль. И ОН тоже!
Мешем. В Сент-Джемском парке, на повороте уединенной аллеи, я внезапно очутился лицом к лицу с ним.
Абигайль. С кем?
Мешем. С моим злым гением, с моей судьбой… вы знаете… щелкун. С первого же взгляда мы узнали друг друга, он смотрел на меня и смеялся… (С бешенством.) Он смел еще смеяться!.. И тогда, не говоря ему ни слова, не спросив даже его имени, я вытащил свою шпагу… он свою… и… больше он не смеется…
Абигайль. Он убит?
Мешем. О нет… нет… не думаю… он зашатался. Я увидел, что сбегается народ, и, вспомнив о суровом законе против дуэлей…
Абигайль. Смертная казнь!
Мешем. Могут и казнить… в зависимости от особы пострадавшего…
Абигайль. Все равно, надо бежать из Лондона.
Мешем. Да, завтра.
Абигайль. Нет, сегодня вечером.
Мешем. Но вы… но сэр Сент-Джон?
Абигайль. Он будет арестован за долги, а я не получу своего места… Но все равно… сначала надо подумать о вас. И прежде всего вам надо бежать!
Мешем. Да. Но прежде чем бежать, я хотел сказать вам, что никогда не буду любить никого, кроме вас… я хотел увидеть вас… поцеловать…
Абигайль (живо). Тогда поторопитесь!
Мешем (бросается в ее объятия). Ах!..
Абигайль (вырываясь). Прощайте!.. Прощайте!.. И не возвращайтесь, если вы только любите меня.
Они расходятся в разные стороны.
ЗанавесДействие второе
Явление I
Королева, дворцовый камердинер.
Королева. Как ты сказал, Томпсон: члены палаты общин?
Томпсон. Да, государыня… они просили аудиенции у вашего величества.