— Мы выйдем через главные ворота, — сказал Уэйн.
— Все так просто?
— Если только вы сумеете чертовски хорошо сыграть свою роль.
21 час 09 минут
Несколько минут Такер репетировал с Аней в главном зале Манежа, разбирая все, что им предстояло. Когда молодая женщина наконец была готова — готова в достаточной степени, — они направились к выходу.
Прежде чем выйти в ночной туман, Такер снова прикрепил поводок к ошейнику Кейна, поправил куртку армейского образца и фуражку и взял Аню за руку.
— Идем? — спросил он.
— Было бы гораздо проще, если бы я правда выпила. — Улыбнувшись, молодая женщина махнула рукой. — За работу!
Они вышли из здания Манежа на аллею. Такер направился прямиком к Спасской башне и главным воротам. В одной руке он держал на поводке Кейна, другой старался поддержать шатающуюся и спотыкающуюся Аню.
Когда они были шагах в тридцати от ворот, из будки вышел охранник, который спросил что-то, что должно было означать: «В чем дело?».
— Она заснула в здании военного училища! — ответил по-русски Такер, повторяя заранее заготовленную фразу, которой его специально для такой ситуации обучил Уткин.
Далее наступил черед Ани. Она разыграла целое представление, сбивчиво бормоча по-русски. Хотя Такер ничего не понял, ему хотелось надеяться, что общий смысл обильно приправленных нецензурными ругательствами тирад соответствует его указаниям. «Этот охранник просто грубиян… от его псины воняет… нет законов, запрещающих спать в кремле, и тем более выпивать… время для посещения очень короткое… а мой отец — главный редактор «Казанского вестника», и он вам это припомнит!»
Такер довольно бесцеремонно потащил Аню к воротам, крикнув охраннику еще одну заученную фразу:
— Поторопитесь! Полиция уже едет сюда! Давайте поскорей выставим ее вон!
Кто-то окликнул его сзади. Оглянувшись, Уэйн увидел еще одного проводника с собакой, спешащего на шум.
Сделав над собой усилие, чтобы не выругаться, Такер обернулся и помахал рукой, успокаивая второго охранника: «Я справлюсь один». При этом он едва слышно шепнул Кейну:
— ГОЛОС!
Овчарка громко залаяла, усиливая общее смятение.
Тем временем Аня причитала без умолку.
И, тем не менее, проводник с собакой приближался к ним.
Решив сымпровизировать, Аня вдруг побагровела и согнулась пополам, повиснув у Такера на руке и прикрывая рот ладонью. Ее тело содрогнулось в спазмах рвотных позывов. У нее был вид человека, который вот-вот исторгнет содержимое своего желудка на древнюю брусчатку.
— Поторопитесь! — крикнул Такер, повторяя заученные зачатки русского языка.
Наконец охранник отвернулся от молодой женщины, охваченной приступом тошноты, и направился к воротам, возясь со связкой ключей на поясе. Он отпер замок и распахнул ворота — после чего махнул рукой и, выругавшись, предложил Такеру поскорее вывести пьяную прочь. Тот поспешно подчинился, увлекая за собой Аню.
Ворота с грохотом захлопнулись у них за спиной.
Проводник с собакой присоединился к охраннику, провожая их взглядом.
Обернувшись, Такер помахал им рукой, показывая: «Спасибо за то, что разрешили мне самому разобраться с этим».
Судя по громкому хохоту и фразам, произнесенным по-русски насмешливым тоном, его послание было истолковано правильно.
Отойдя от ворот на двадцать шагов, Аня решила было прекратить спектакль.
— Продолжайте разыгрывать комедию до тех пор, пока мы не скроемся из виду, — шепнул ей Такер.
Кивнув, молодая женщина снова стала вырываться, что-то крича по-русски. Такер узнал слова «nyet» и «politsyia».
Слабые попытки Ани были встречены новым взрывом хохота, прогремевшим у них за спиной.
— Отличная работа, — шепотом похвалил Такер.
Он тащил молодую женщину вперед, увлекая ее вправо, до тех пор пока они не скрылись из виду.
Как только они завернули за угол, Аня выпрямилась и расправила одежду.
— Побежим?
— Нет. Идем как ни в чем не бывало. Не надо привлекать к себе внимание.
И все же они ускорили шаг и вскоре оказались в сквере рядом с Вознесенским собором. Такер указал на черный «Патриот» у тротуара.
Они с Аней сели спереди, Кейн устроился сзади. Такер завел двигатель, развернулся и направился на юг. Достав сотовый телефон, он позвонил Уткину.
— Мы на свободе. Будьте готовы через пять минут.
Как и было условлено, Уткин и Буколов ждали в переулке за гостиницей. Такер подъехал к ним, они быстро сели сзади к Кейну, и он тотчас же тронулся.
Буколов наклонился вперед, со слезами на глазах обнимая и целуя дочь.
Такер дал им возможность насладиться встречей, после чего приказал всем пригнуться и не показываться в окна. Не оглядываясь назад, он покинул Казань и поехал на юг.
Теперь пришло время уносить ко всем чертям ноги из России.
Глава 16
13 марта, 22 часа 42 минуты
К югу от Казани
— Не могу поверить, что у вас получилось, — полчаса спустя восхищенно промолвил Буколов. — У вас действительно все получилось!
Такер полностью сосредоточил внимание на погруженной в темноту обледенелой дороге. Включив отопитель на полную мощность, он гнал внедорожник на юг по шоссе Р-240.
— Как вы думаете, нам больше ничего не угрожает? — спросил Уткин, наклоняясь вперед. У него был такой вид, будто он контужен. — Все произошло так быстро…
— Быстро — это хорошо, — заметил Такер. — Но гладко — еще лучше.
Сказать по правде, он сам был удивлен, что все прошло как задумано. Тем не менее он не поддался соблазну отбросить осторожность и расслабиться.
В свете фар мелькнул дорожный указатель, обозначающий стоянку для отдыха.
«То, что нам нужно».
В двух милях дальше к югу будет пересечение с автомагистралью. Такер намеревался до этого выполнить кое-какие организационные дела. Он свернул на стоянку, состоявшую из одинокой уборной и пары занесенных сугробами скамеек в окружении заиндевелых берез.
— Разомнем ноги, — предложил Такер, когда они оказались на стоянке; он обернулся лицом к остальным. — Но сначала мне нужны ваши сотовые телефоны, планшеты, все электронные устройства, которые у вас есть.
— Зачем? — удивился Буколов.
— Он опасается, что кто-нибудь из нас проболтается, — объяснила отцу Аня.
— Кому? — спросил Буколов. — Кому мы можем позвонить?
— Дело не только в этом, — поправил Такер. — Электронные устройства можно отследить, даже когда они выключены. Давайте их мне.
Все неохотно подчинились, отдавая ему свои сотовые телефоны.
— А что, если кому-нибудь из нас понадобится кому-то позвонить? — спросила Аня.
— Тогда я это устрою.
«Только после того как мы благополучно покинем Россию и я передам вас «Сигме».
Такер повел Кейна прогуляться и справить нужду, дав остальным возможность восстановить кровоснабжение в затекших конечностях после стремительного бегства из Казани. Убедившись в том, что никто не видит, он выбросил все электронные устройства, в том числе переносные компьютеры, в протекающий рядом со стоянкой ручей, оставив только свой спутниковый телефон.
Через десять минут все были готовы снова тронуться в путь.
— И что дальше? — спросила Аня. — Куда мы направляемся? Едем в аэропорт?
— Посмотрим, — уклончиво ответил Такер, не собираясь раскрывать свои карты.
На протяжении шести часов он двигался на юг, пользуясь относительно хорошим состоянием Р-240, чтобы как можно дальше уехать от Казани. Вокруг простирались бескрайние сельскохозяйственные угодья. Машина пересекала административные границы автономных республик и областей. К счастью, контрольно-пропускных пунктов на них не было, в противном случае это значительно усложнило бы ситуацию.
За пару часов до рассвета Такер въехал в маленький городок Димитровград, до сих пор сохранивший облик советской эпохи. Он покружил по центральным улицам, ища гостиницу, которая смогла бы предложить нужное сочетание анонимности и удобств. Обнаружив подходящее заведение, Такер снял два смежных номера на втором этаже — один для Ани с отцом, второй для себя с Уткиным. Кейна он поставил охранять дверь между номерами.
У Уэйна не было желания слишком долго задерживаться на одном месте. Поэтому через четыре часа он уже проснулся и приготовился продолжить путь. Решив дать остальным возможность поспать чуть подольше, Такер вышел на улицу немного пройтись. Кроме того, ему хотелось побыть одному. Въезжая рано утром в Димитровград, он заметил интернет-кафе, и сейчас он направился туда. Там пахло сосисками и горячим пластиком, но, по крайней мере, в столь ранний час народу не было. На пяти обшарпанных столах стояли компьютеры девяностых годов, такие древние, что у модемов еще имелись рычажки для телефонных трубок.
К счастью, владелец заведения, мужчина в годах, словно приклеенный к стулу, оказался не из разговорчивых. Найдя на прилавке листок с написанными от руки ценами, Такер протянул ему сто рублей. Тот махнул рукой, показывая: «Выбирайте, что вам по душе».
Как и следовало ожидать, связь оказалась медленной. Уэйн загрузил несколько российских газет и, воспользовавшись программой-переводчиком, нашел то, что искал, — или, точнее, то, что надеялся не найти.
Вернувшись в гостиницу, Такер обнаружил, что Аня и Уткин ушли. Кейн сидел на кровати, выжидательно глядя на хозяина. Уэйн ощутил было прилив гнева, но быстро взял себя в руки. Ему нужно было дать овчарке распоряжение никого не выпускать из номеров.
Он растолкал Буколова.
— Где Аня? И Уткин?
— Что? — Магнат уселся в кровати. — Они исчезли? Враги меня нашли?
— Успокойтесь.
Такер направился к двери, но та открылась прежде, чем он до нее дошел. В номер вошли Уткин и Аня. У каждого было в руках по подносу с пластиковыми стаканчиками, над которыми поднимался пар.
— Куда вы ходили? — набросился на них Такер.
— За чаем, — ответила Аня, показывая поднос. — Для всех.
Такер едва сдержал раздражение.
— Больше так никогда не делайте — не поставив меня в известность.
Уткин пробормотал слова извинения.
Аня смущенно поставила поднос на стол.
— Послушайте, Такер, — встал на защиту дочери Буколов, обнимая ее за плечо, — я не позволю вам…
Уэйн ткнул пальцем ему в нос, включая и его в число тех, к кому относилось его предупреждение.
— Вот когда выберетесь из России, поступайте так, как вам только заблагорассудится. Но до тех пор вы будете делать то, что я скажу. Доктор Буколов, вы не преодолели еще и половины пути, а уже пролилась кровь ни в чем не повинных людей. Я не допущу, чтобы чья-то глупость загубила все дело. И это относится ко всем!
Он удалился в соседний номер, чтобы немного остыть. Кейн последовал за ним, высоко подняв хвост, чувствуя гнев хозяина.
Такер почесал овчарку за ушами.
— К тебе это не относится. Ты хороший мальчик.
Вошедший в номер Уткин закрыл за собой дверь.
— Извините, Такер. Я не подумал.
Уэйн принял его извинения, но ему не давал покоя другой вопрос.
— Вы с Аней все это время были вместе?
— Вместе? Нет, не все время. Я проснулся раньше нее. Вышел на улицу немного прогуляться. Извините, мне просто нужно было прийти в себя. Все это… выбило меня из колеи. Я просто не мог сидеть в темном номере, пока все спят.
— Когда вы встретились с Аней?
Уткин задумчиво наморщил нос.
— Я встретил ее на стоянке. Она только что вышла из кафе напротив, с двумя подносами в руках.
— Где это?
— Вон там, — махнул рукой Уткин.
— С ней никого не было? Она ни с кем не разговаривала?
— Нет. Вы чем-то встревожены. Что-нибудь случилось — я имею в виду, помимо всего этого?
Такер пристально посмотрел на молодого русского, стараясь решить, сочинил ли тот все это. Лжец всегда выдаст себя, нужно только знать, где искать. В конце концов Такер решил, что его первоначальное суждение об Уткине остается без изменения. В поведении помощника Буколова он не смог найти ничего искусственного.
— Я ознакомился с выпусками новостей. В газетах сообщается о похищении Анны Малиновой.
— Ну, в каком-то смысле она действительно была похищена.
— В сообщениях говорится, что ее похитили у входа в ночной клуб, и совершил это мужчина, убивший ее спутника.
Уткин бессильно опустился на кровать.
— К чему эта ложь?
— Чтобы иметь возможность манипулировать ситуацией. Но мне показалось странным другое: сфабрикованный материал попал на ленту новостей меньше чем через два часа после нашего бегства из Казани.
— Слишком уж быстро. Но это действительно важно?
— Может быть, важно, а может быть, и нет.
— Ваше описание в сообщении есть?
— Нет, однако к настоящему времени кто-то уже соединил вместе все звенья: Аня, ее отец и я.
— А что насчет меня?
— Со временем и это звено также будет соединено.
Уткин побледнел.
— То есть, после того как вы все покинете Россию, возьмутся за меня.
— Нет, не возьмутся.
— Почему?
Такер положил ему руку на плечо.
— Потому что вы отправляетесь с нами.
— Что? Правда? — Нескрываемое облегчение придало Уткину вид радостного щенка.
«Неужели и я сам когда-то был таким же простодушным и наивным?»
Такер понимал, что Уткину нужно окрепнуть, набраться сил.
— Но мне потребуется ваша помощь. Вам когда-либо приходилось стрелять из пистолета?
— Конечно же нет.
— В таком случае, пришло время учиться.
14 марта, 09 часов 22 минуты
Такер вышел на балкон номера на втором этаже, чтобы подышать свежим воздухом. Услышав за спиной легкие шаги, он оглянулся и увидел Аню, которая стояла, прислонившись к стене и скрестив руки.
— Можно поговорить с вами?
Такер молча пожал плечами.
— Я хочу извиниться за то, что сделала сама, за то, что сказал мой отец… он просто меня защищает.
— Ваш отец… — Такер постарался выразиться как можно дипломатичнее. — С ним очень нелегко иметь дело.
— А вы бы попробовали быть его дочерью.
Такер улыбнулся, вторя улыбке Ани.
— Возможно, внешне отец этого не показывает, но вы ему нравитесь. Это большая редкость.
— С чего вы это взяли?
— Он с вами считается. Раньше мне казалось, будто меня поместили в ящик, и я должна вырваться на свободу. Кажется, это называется клаустрофобией?
— А может быть, синдромом заключенного? — предложил Такер.
Молодая женщина улыбнулась.
— Определенно, в этом есть какое-то безумие. Но позвольте у вас спросить, почему вы нам помогаете?
— Потому что меня об этом попросили.
— Кто? — Аня тотчас же замахала рукой. — Не берите в голову, я не должна была спрашивать. Вы, по крайней мере, можете мне сказать, куда мы направляемся?
— На юг. Если повезет, к полудню мы уже будем в Сызрани. Там нас встретят наши люди.
Казалось, Аня успокоилась.
— Я отвезу вас к месту встречи — к гостинице «Чайка». Вы уже думали о том, чем займетесь, оказавшись в Штатах?
— Право, даже не знаю. Наверное, это зависит от того, что будет с моим отцом. У меня особенно не было времени подумать об этом. Куда поедет отец, туда и я. Ему в своей работе не обойтись без моей помощи. А вы где живете?
Этот вопрос застал Такера врасплох. У него был почтовый ящик в Шарлотт, штат Северная Каролина, однако он уже давно обходился без постоянного крова. Ему было нелегко объяснить другим свой образ жизни. Он пробовал несколько раз, но неизменно сдавался. Что ему сказать? «Я не очень-то люблю людей. Путешествую вдвоем с собакой, время от времени перебиваясь случайными заработками. И мне нравится так жить».
Чтобы поскорее закрыть эту тему, Такер просто солгал:
— Портленд, штат Мэн.
— Там красиво? Вам нравится?
— А вы любите океан?
— Да, очень.
— Тогда вам понравится.
Аня с тоской посмотрела на стоянку.
— Уверена, что понравится.
«Тогда ты пришлешь мне открытку и расскажешь про это место».
Определенно, сам Такер там никогда не бывал.
Они поболтали ни о чем еще несколько минут, после чего Аня вернулась в номер.
Оставшись один, Такер сразу же позвонил Харпер. Как только соединение было установлено, он коротко сказал:
— Завтра утром. Гостиница «Чайка» в Сызрани.
19 часов 05 минут
Когда солнце полностью зашло, маленький отряд снова тронулся в путь, направляясь в темноте на юг. Такер выехал на шоссе, петляющее вдоль Волги, самой длинной реки в Европе, и, ориентируясь по памяти, двинулся в сторону Волгограда, города, названного в честь реки. В целях предосторожности он чередовал магистрали и проселочные дороги.
В четыре часа утра Такер свернул на стоянку для грузовиков-дальнобойщиков на окраине Балаково.
— Мне нужно заправиться кофеином, — объявил он, сонно растирая глаза. — Кто-нибудь со мной?
Все остальные забылись в дреме. Получив в ответ усталые взмахи рукой и недовольное ворчание, Такер ушел. Он вернулся через несколько минут со стаканчиком горячего черного кофе.
Садясь в машину, Уэйн отметил, что его спутниковый телефон лежит на приборной панели, там, где он его сознательно оставил. Похоже, никто его не трогал.
Удовлетворившись, Такер поехал дальше, преодолев последнюю сотню миль за два часа. К тому времени как он въезжал в Саратов, уже полностью взошло солнце.
Сидевшая на заднем сиденье Аня потянулась и огляделась по сторонам.
— Это не Сызрань.
— Нет.
— Кажется, вы говорили, что мы направляемся в Сызрань. В гостиницу «Чайка».