Поглощенная материнской любовью и борьбой за жизнь сына, жестоко уязвленная своей непопулярностью в обществе, которую она чувствует ежедневно, преследуемая несчастьями, императрица теряет свой апломб. Ее терзает страх лишиться наследника в результате болезни или покушения. Она опасается толпы, а этот страх будут принимать за презрение. Она сама опасается появляться на публике. Будучи пажом, я собственными глазами видел, как на публичных церемониях она с большим трудом сохраняла самообладание: его лицо покрывалось красными пятнами, губы шевелились – она молилась Богу.
Она скрывается даже во дворце. По ее инициативе официальные приемы при дворе становятся все реже. Она отстраняет от себя представителей высшего общества или допускает, чтобы они отстранялись. Воспитанная при дворе, где ей не позволялось лишний раз сказать слово, она совершенно не умеет говорить на публике. Она даже теряет нить ведения аудиенции, не находя вопросов, которые можно задать посетительницам, тогда как тем этикет дозволяет лишь отвечать на вопросы государыни. Люди недовольны, считая императрицу враждебной или равнодушной. Она совершенно одинока.
Тем не менее одна тема разговоров остается для нее священной и желанной; достаточно произнести одно имя, чтобы маска упала с лица императрицы и стала видна ее чувствительность. Моя матушка, человек решительного характера, к тому же привыкшая, благодаря положению супруги императорского наместника, разговаривать с самыми разными людьми, завоевывать доверие даже самых нелюдимых, однажды решает предпринять попытку.
Во время одной частной аудиенции, оказавшись наедине с императрицей, матушка, сделав вид, что забыла правила этикета, запрещающего ей обращаться к государыне с вопросами, спрашивает:
– Ваше императорское величество, простите ли вы, как мать, мне, тоже матери, если я осмелюсь поинтересоваться здоровьем наследника?
Государыня вздрагивает. Ее лицо светлеет, робость исчезает, язык развязывается. Забыв о времени, отведенном на аудиенцию, о том, что ее ждут другие дамы, она начинает с матушкой оживленный разговор, интересуется ее методами воспитания детей.
– Сударыня, – спрашивает она, – даете ли вы вашему сыну такую-то еду? Позволяете ли ему то? Разрешаете это?
Императрица задерживает матушку на целый час. Потом она встает. Матушка решает, что аудиенция, взволновавшая ее и удивившая своей продолжительностью, завершена. Нет.
– Пойдемте, – приглашает государыня, направляясь к двери, ведущей в личные покои. – Пойдемте со мной. Я вам его покажу.
Она проходит к детским. Потрясенная, матушка следует за ней. Императрица, открыв дверь, заглядывает в комнату, что-то тихо спрашивает, потом тихо закрывает дверь. На ее губах растерянная улыбка.
– Увы! – говорит она. – К сожалению, он сейчас спит…
В дальнейшем, когда матушка бывала при дворе, она всегда видела, что царица искала ее глазами, а затем подходила. Но они редко разговаривали о чем бы то ни было, кроме темы, близкой обеим: о детях.
Но если чувствительность императрицы была так глубоко спрятана, чему удивляться, что о ней не знали ни лица, не бывавшие при дворе, ни тем более простой народ? Там с грустью рассуждали о любезной вдовствующей императрице Марии Федоровне, которая так умела вызывать к себе любовь.
Таков был психологический климат, в котором жила царица, когда в ближайшее императорское окружение проникла будущая г-жа Вырубова, тоже знавшая, как задеть чувствительные струны в душе государыни, но при этом преследовавшая личные цели. Еще нося фамилию Танеева, она стала фрейлиной императрицы. Затем она вышла замуж за морского офицера, дворянина Вырубова. В результате брака она потеряла при дворе единственную должность, которую может занимать девушка. Но это не лишило ее милостей царицы, напротив. Не повредил ей и скорый развод.
Вот некоторые обстоятельства этого развода: став доверенным лицом императрицы, принятая в ближайшее окружение государей, г-жа Вырубова также принимает их в своем доме. У нее царица часто встречается с генералом Орловым, командиром лейб-гвардии Уланского ее императорского величества полка, к которому Александра испытывает дружеские чувства. Вырубов, человек цельный, независимый, категоричный и властный, из преданности императору не одобряет эти встречи. Он полагает, что столь бурные и назойливые знаки внимания к августейшей особе, которые Орлов проявляет к императрице, могут быть дурно истолкованы; равно как и благосклонность царствующей четы к частному лицу. Вырубов хочет добиться от той, кто поощряет эти встречи императрицы с генералом, их прекращения в его доме. Тщетно. Будучи вспыльчивым, он часто устраивает жене сцены. Однажды ночью между ними вновь возникает разговор на эту тему; дело происходит на даче Вырубовых в Петергофе, неподалеку от Летнего дворца, где пребывает августейшая чета. Вырубов, разгорячившись, переходит все границы и бьет жену. Испуганная, она в ночном одеянии убегает из дома и идет через весь город в дом отца. Скандал и развод.
Императрица видит в Вырубовой лишь жертву своей преданности и крепко привязывается к этой несчастной, пожертвовавшей ради нее семейным очагом. Отныне Вырубова ее самая близкая, самая надежная и единственная подруга.
У графини Игнатьевой г-жа Вырубова познакомилась с Распутиным. Что между ними произошло? Только ли восхищение почувствовала к нему Вырубова? Или увидела в нем средство реализовать собственные честолюбивые устремления, став повелительницей императорской четы? Или же сам Распутин, угадав в Вырубовой посредницу, способную вывести его на самых завидных адептов, постарался повлиять на эту хитрую, но не столь умную, как он, женщину? Наконец, не увлеклась ли она бывшим конокрадом и не была ли связана с ним благодарностью влюбленной женщины? Очевидно, тут было всего этого понемногу. Не теряя времени, Вырубова просит у императрицы разрешения представить ей этого святого, этого божьего человека, единственного, кто способен спасти цесаревича. Но неожиданность: столько раз сталкивавшаяся с шарлатанами, к которым она безуспешно возила сына, царица отказывается принимать Распутина.
Вырубова подчиняется и обдумывает способ все-таки осуществить свой замысел.
Государыня сама рассказала моей матушке об обстоятельствах первого появления Распутина при дворе. Рассказ, который я приведу ниже, можно считать настолько достоверным, насколько это возможно. Во всяком случае, я гарантирую подлинность рассказа императрицы. Моя матушка, собственными ушами слышавшая его, сама сообщила мне детали, которые я здесь воспроизвожу в точности. Я особо настаиваю на том, что все происходило именно так, не только потому, что императрица была искренней с моей матушкой, но и потому, что она сочла возможным сообщить и распространить эти подробности. Это доказывает, что государыне эти обстоятельства не казались ни невероятными, ни способными повредить ее престижу в глазах людей.
Августейшая чета жила тогда в Царском Селе. После революции 1905 года они оставили Петербург, построенный Петром Великим на болотах, – его климат казался императрице слишком сырым. Ее здоровье, особенно сердце, после пережитых волнений требовали бережного отношения.
В Царском Селе у императорской семьи было два дворца: один, построенный Екатериной II, соединял славянскую пышность с французскими стилями Людовиков XIV, XV и XVI; другой, возведенный для Александра I, соединял русский стиль с французским времен Первой империи. Николай II предпочитал эту вторую резиденцию, которая, конечно, не была уютной, но все же не имела и давящей помпезной роскоши екатерининского дворца. Императрица, привыкшая к комфорту и удобствам современного английского стиля, поспешила переделать личные апартаменты по-своему; отметим в скобках, что за эту переделку ее сильно критиковали; простые и рациональные интерьеры были не в чести у тогдашней русской аристократии, которая предпочитала внешнюю помпезность.
Итак, императрица переделала свои личные покои в царскосельском дворце в своего рода английский холл. Внутренняя лестница вела на второй этаж. В верхнем салоне императрица установила пианино. Хорошая музыкантша, обладательница красивого голоса, она часто там музицировала. Часто к ней присоединялась г-жа Вырубова, и они играли в четыре руки. И вот что императрица рассказала моей матушке, как, впрочем, и многим другим лицам из своего окружения.
Однажды она играет на пианино в своем интимном убежище, где с ней только Вырубова. Она приказала почти везде выключить свет. Царит полумрак. Лишь на втором этаже лампа на пианино освещает клавиатуру и нотную тетрадь, а также отбрасывает слабый отсвет на портрет Марии-Антуанетты, которую царица почитала особо. Болезненно нервозная государыня, всегда с тревогой ожидающая трагедии или покушения, дает отдых мозгу и разучивает вместе с подругой новое произведение. Все тихо. И вдруг императрица испытывает стеснение, какое-то предчувствие. Она прекращает игру. Почему? Она и сама не могла бы сказать. Ее взгляд инстинктивно обращается на первый этаж, на правый угол нижней комнаты, где, как хорошо знает императрица, находятся только цветы. Но в этом углу она вдруг видит…
Скрещенные на груди руки, длинные волосы, обрамляющие бледное лицо с горящими глазами, пронизывающими насквозь императрицу. Неподвижное лицо, похожее на маску, светится в темноте. В нем есть нечто сверхъестественное (в действительности он занял единственное освещенное место в комнате, на которое падает свет от лампы на пианино и отблески от портрета). Наверху женщина, уже сильно взволнованная, вскрикивает и теряет сознание.
Когда она приходит в себя, то видит, что лежит. Ее голова с распущенными волосами покоится на чьих-то коленях. Чья-то ладонь гладит ее по волосам. Женщина поднимает голову: это колени и рука человека, чей взгляд пронзил ее насквозь. Он не хочет ей зла. Напротив, успокаивает (Распутин знает успокаивающую силу, которую оказывает на нервных женщин поглаживание по голове: должно быть, ему приходилось часто пользоваться этим способом). И тут раздается голос этого человека:
– Раба Божья Александра, запомни: пока отец Григорий будет рядом с тобой, наследник в безопасности, а Романовы – царствуют.
Тогда императрица расслабляется, тем более что сказывается пережитое волнение; и это состояние тем более сильно, что наступило непосредственно за состоянием покоя. Она не думает, что все это выглядит искусственно, выдает заранее подготовленную постановку. Она этого не видит или подсознательно отказывается видеть подвох в этом театральном появлении. Она нисколько не сомневается в правдивости услышанных слов. Она не удивляется ни этому появлению, ни этому пророчеству, ибо они принесли ей спокойствие, которое ей так необходимо, которое она так давно призывала.
– Я узнала, – буквально сказала государыня моей матушке, – я узнала посланца, пришедшего ко мне от Господа.
Первым следствием этой сцены стало еще большее, чем прежде, сближение императрицы с Вырубовой, влияние которой резко возросло. А вот отношения царицы с Распутиным поначалу не складываются.
Лишь во время очередного обострения гемофилии у цесаревича, перед которым бессильны врачи, она вспомнила о Распутине (или ей напомнила подруга) и позвала его.
Он приехал, был проведен к постели наследника, возложил на него руки и произвел еще какие-то манипуляции. После этого кровотечение прекратилось, кризис миновал.
Теперь признано неоспоримым фактом, что Распутин действительно умел останавливать кровотечение у наследника. Что бы ни было причиной этого: внушение, гипноз, какая-либо иная, неизвестная сила, или же это был хитро подстроенный трюк, но прикосновением рук бывший конокрад останавливал кровь наследника престола, прерывал естественный ход его болезни.
Позднее обнаружилось, что Вырубова и Распутин были связаны с доктором по фамилии Бадмаев. Он не был, что бы там ни говорили, придворным врачом, но его хорошо знали в Петербурге, где специфические методы лечения травами создали ему определенную известность. Императрица консультировалась с ним, как и со многими другими врачами, относительно состояния здоровья сына. Он часто приезжал во дворец. Говорили, будто травы, прописанные им цесаревичу, провоцировали кровотечения, которые «божий человек» лечил тем же самым методом.
В целом Распутин появлялся во дворце лишь в тех случаях, когда состояние здоровья наследника требовало его, так сказать, вмешательства. Тогда императрица еще понимала, насколько шокирующим и нежелательным может показаться присутствие возле императорской четы необразованного мужика. К тому же император в ту пору отказывался даже слышать о Распутине. Конокраду приходилось довольствоваться подарками, которые ему делали. Благодаря этим щедротам он мог удовлетворять свои примитивные пороки, этого ему было достаточно. Пока еще его помощи не просили, его протекцию не вымаливали, из него еще не сделали раздатчика милостей и должностей, теневого министра, диктатора. Пока что эта личность находилась на периферии истории.
Глава 7 ВОЙНА
В 1913 году отмечалось трехсотлетие царствования династии Романовых. По этому случаю были организованы грандиозные празднества в Костроме – колыбели династии, затем в Петербурге и Москве.
Так как это был первый год моей учебы в Пажеском корпусе, я по служебным обязанностям официально участвовал в торжественном вечере в Императорском театре в Петербурге. Воспоминания об этом событии, малейшие его детали и навеянные им мысли сохранились в моей памяти до сего дня.
Действительно, зрелище было незабываемым. Две тысячи мест огромного зала были заняты исключительно придворными и высшими чиновниками империи. Все дамы были в придворных платьях, мужчины – в парадных мундирах; блеск украшений смешивался с блеском орденов; а известно, что и в том и в другом в России любили роскошь, с которой не могла соперничать ни одна другая страна. Но все эти бриллианты тускнели в сравнении с теми, что были надеты на присутствовавших в императорской ложе обеих императрицах и четырех великих княжнах; стоимость их украшений исчислялась миллионами.
Спектакль, показанный в тот день, не уступал в помпезности залу. Давали оперу Глинки «Жизнь за царя». Главные партии пели Шаляпин, Мария Кузнецова и Смирнов. В полонезе в третьем акте на сцену вышли Кшесинская, Карсавина и Павлова. Однако лицо сидевшей в первом ряду императорской ложи ее величества императрицы всея Руси было мрачно. Неподвижная, уставившаяся в одну точку, хмурая, она несла на голове императорский кокошник, не проявляя слабости, но и без радости. Ее хмурый вид был, очевидно, вызван скрытыми причинами, родившимися в смятенном мозгу, но он производил очень неприятное впечатление, еще более усиливавшее негативное отношение к этой женщине.
Глядя на двигающихся по сцене артистов, слушая их голоса, звуки скрипок и духовых инструментов, терпя вокруг себя блеск огней и драгоценностей, дыша воздухом, насыщенным славословиями, наконец, ощущая величие церемонии, свидетельствовавшее о жизнестойкости династии, вознесенная на невероятную высоту маленькая нищая принцесса Алиса Гессенская могла бы, если бы обернулась назад, увидеть целую серию убийств, покушений, предательств и трагических несчастных случаев, которыми отмечены триста лет правления романовской династии; она могла бы увидеть потоки крови, волны которых непостижимой игрой случая принесли к ней ее корону.
Петр I расправился с сыном, конфликтовавшим с апостолами европеизации России; Петр, упав на колени перед умирающим сыном, воскликнул: «Россия, понимаешь ли ты, что я пожертвовал своим сыном ради твоего величия?» Наконец, Петр I умер от пневмонии, которую получил, вытаскивая из воды тонущих матросов. За ним последовали царицы, захватывавшие трон в ожесточенной борьбе. Далее Петр III, муж Екатерины Великой, задушенный сторонниками своей жены в ропшинском замке. И сама Екатерина с ее завоеваниями, реформами, насилием и развратом, умирающая в туалете от инсульта: ее массивное грузное тело прижало дверь, не позволяя ее открыть. Слуги хотят помочь императрице, чьи стоны слышат из-за двери. Наконец дверь выламывают – слишком поздно: императрица умерла. Ее сын Павел I убит в результате военного заговора с молчаливого согласия своего родного сына Александра I. Согласно легенде, этот самый Александр будто бы отказался потом от власти и под именем Федор Кузьмич долго странствовал по Сибири, а вместо него похоронили кого-то другого. Николай I отравился, узнав о сдаче Севастополя. Наконец, Александр II, освободитель крестьян, был убит нигилистами.
Александр III, отец Николая II, умер естественной смертью. Но что он сделал, едва взойдя на трон? Собственноручно разорвал проект конституции, подготовленный Александром II, который был убит буквально накануне его обнародования.
Все эти события, происшедшие за двести лет, от Петра I до Николая II, убеждали Александру, что Романовых спасет только абсолютная власть.
Но даже если царица и заглядывала в этот момент в сумрак прошлого и в туман будущего, она никак не могла догадаться, что присутствующий сейчас на спектакле маленький паж через несколько лет окажется в этом же самом зале, но к тому времени русская корона уже упадет на землю, и грохот ее падения отзовется эхом во всем мире.
В тот день будут давать «Травиату» с великой Неждановой. Но главная разница будет не в происходящем на сцене, а в публике, сидящей в зале. Никаких парадных туалетов, почти нет драгоценностей, ни единого черного фрака. Только несколько смокингов там и тут, словно образцы вышедшей из употребления формы. Я уже не учусь в Пажеском корпусе, который упразднен. После спектакля перед занавесом произносят политические речи. Один из выступающих – бородатый и не очень элегантный г-н Альбер Тома, представляющий Францию. Когда мои взгляды обращаются к императорской ложе, то среди призраков уничтоженной царской семьи я вижу реального человека, которого в какой-то момент вынесут на сцену и чья речь вызовет громкие крики одобрения. Это Керенский.