А в основе всего простейшая цепочка: "русский поцелуй" - тёплая вода - русская печь.
А русская печь - смерть курной избе. Й-йо-хо-хо! Курные избы на Руси держались... аж до Советской власти. Заменить очаг нормальной печью - избавить людей от постоянной, ежедневной, ежечасной грязи, копоти, сажи. От всякой гадости типа угарного и углекислого дыма с запредельными ПДК. От смол, которые постоянно, днем и ночью висят в воздухе в доме, осаждаются на стенах, на вещах, на всем. Попадают во все слизистые, раздражают верхние дыхательные, слизистую глаз... Открывай Большую Медицинскую и по алфавиту... Кроме венерических и травм - все здесь.
Смена способа отопления жилища, как минимум, позволит выжить еще одному ребёнку в каждом доме. На Руси где-то семь миллионов жителей. Почти все - в сельской местности. Количество жильцов в одном доме в сельской местности в среднем - 10 душ. Значит всего домов на Руси - сотен семь. Тысяч. На вскидку, половина - курные. Спасти 350 тысяч детских жизней... И это только в этом поколении.
Стоп. Ме-е-едленно.
Треть миллиона детей.
Спасти. Здесь и сейчас.
О-ох ты! Ёж ты моё ж ты...! Вот ты, Ванька, и... уелбантурился.
Можно сколько угодно издеваться, смеяться, ёрничать, зубоскалит. Можно как угодно меня называть. Хоть вибратор самоходный, хоть перехватчик-невидимка. Можно бить, пинать, резать, жарить, на хлеб намазывать... Да хоть на костёр или там на крест. Господи, да я же теперь и на крест не могу! Нельзя бросить треть миллиона детей помирать. Идиот! Кретин! Ну нахрена ты до этого додумался! Я никак теперь умереть не могу. Теперь надо делать дело - спасать детей. Последний выход был, всегда был - сдохнуть. И тот сам же себе же и закрыл. Сам же себя и... уелбантурил. Своей же молотилкой.
И дилемма моя, которой я так мучился - сдохла. Не могу я отгородится от этого мира. Потому что... - треть миллиона детей помрёт. И принять, рассосаться в нем не могу. Потому что туземец этой проблемы не видит, не понимает. Другие мозги нужны, другое пространство идей. Для них это так - рутина. Неприятно, но привычно. Как запах кошачьей мочи в подъездах в моей России. Стать как они - не могу. Треть миллиона мёртвых детей для меня - не рутина. Никогда.
Я люблю детей. Я все знаю: они писаются и болеют, они капризничают и делают гадости, они лгут и ревут. Они занимают все время и появляются в спальнях своих матерей в самый неподходящий для меня момент. И еще много чего знаю. Никакого умиления, сюсюканья у меня нет. Но... Это маленькое существо еще может стать человеком. Или - не стать. У него еще есть выбор. Ни у тебя, ни у меня, ни у кого другого этого выбора уже нет. Мы уже или - или.
Это дети. Мы их сделали. Сами. Они нас об этом не просили. Как сделали, так и получили. Потом они растут. У нас, перед нами. Какими вырастим, такими и станут. Станут людьми. Такими как мы их вырастим. Это и есть продолжение рода. Человеческого. Базовый инстинкт "человека разумного". Не "сунул, дунул...", а "вырастил и выкормил". И тут мне ничего не поделать. Надо спасать. Даже и сдохнуть нельзя.
Я сидел на корточках в абсолютной темноте южной ночи в лесу. Голый, покорябанный, покусанный комарами. Замученный всем этим... Испуганный до... тонкой грани, за которой начинается неконтролируемая паника, истерика. Тощий, маленький, замёрзший. Ничего в этом мире не понимающий, ни на что не годный. С этим неправильным обрезанием, металлизацией под кожей, плешью от макушки до пяток... Беглый, битый, неумелый и не понимающий... "Спирохета бледная".
Сидел, сжав голову руками, вцепившись намертво в собственный череп. Будто собирался раздавить черепушку. Найти, вытащить из собственных мозгов это новое, собственно-мозговое знание. Вытащить и выбросить. Чтобы не было на мне этого груза. Поздно.
Сидел и соображал: "А как бы нам тут по-быстренькому обустроить Россию". Маразм в собственном исполнении.
Как у меня часто бывает - поверху слова, а в глубине сознания формируется картинка. Карта Европейской части России. Такая... художественно выполненная. Реки и озером синим, на местах городов - миниатюрные крепости с церквями изображены, леса зелёненьким с деревьями нарисованы. По лесам и рекам - множество маленьких полуземлянок. И вот из этих миниатюрных жилищ в разных местах, вразнобой начинают вылезать маленькие мальчики и девочки. Из дверей за их спинами валят клубы дыма, дети пытаются отползти. Кто сразу у порога затихает, кто ползёт к лесу. Рвут на себе одежду, грудь пытаются разорвать, горло. Корчатся. Как при применении удушающих ОВ.
Кабы знал я в ту ночь, на болоте сидючи, сколь много трудов и мучений разных для сего потребно будет, сколь пота, слез и крови прольётся. А и знал бы... Узревший свет - в темноте жить не может. Внявший истине -- может от неё отречься. Но не волен от неё отступится.
Глава 27
Ночь, болото, луна выглянула. На болоте что-то... дышит? Рядом Марьяшка постанывает во сне. Улеглась животом на мешок с грязным и мокрым, обняла его как родного. Спит, стоя на четвереньках - спина и ниже - солнышком сожжено. Хорошо хоть голое тряпками мокрыми прикрыла, а то ведь комары и в темноте...
Было дело при Горбачеве - собрали съезд советов. Общесоветский, общесоюзный. Сразу два - первый и последний. Народу много, толку мало, все ротики свои открывают - высказаться хотят. Кто-то додумался предложить ввести ротацию членов этого съезда. Я тогда, в порядке стёба, написал "Монолог сильно отротированного члена". Потом этот текст несколько лет всплывал в кулуарах. И среди "ельциноидов" и среди "кравчукчей". Как давно это было... Все-таки в том, моем мире я неплохо пожил. До поворота на Кащенку. И здесь еще целая жизнь впереди. Если только прямо в этом маленьком еще тельце не придавят. Так что - надо работать.
Итак, задача поставлена, даже две.
Первая: снижение сексуального давления в обществе и остроты проистекающих от избыточности этого давления проблем.
Решение: внедрение в массовую сексуальную практику техники под условным названием "русский поцелуй".
Вторая: сохранение трети миллиона детских жизней.
Решение: форсированное изменение общепринятого здесь способа обогрева жилых помещений и приготовления пищи путём вытеснения очагов русскими печками с трубами.
Следующий шаг: детализируем пути и способы реализации. Мда... Не получается - информации мало. Просматриваются только самые общие, предварительные, граничные условия.
Условие первое - остаться в живых. Спасибо, тебе Айзек, за третий закон робототехники. Опа. Вспомнил. Я же "холоп верный".
"Работа -- лучшее лекарство". Пока мозги работают над задачей -- все в порядке. А вот вспомнил... Про своего хозяина и господина... В животе тянет, в пояснице кольнуло. Там где Саввушкин дрючок прошёлся. Руки Хотенеевы... Жаркие, сильные, властные, страстные... Хозяйские. На моих голых ягодицах. Под моей одеждой...
Как-то я... отключился. Но тут Марьяша застонала. Не просыпаясь. Чесаться начала. Пришлось вставать -- комара отгонять. От движения как-то просветлело.
Три закона робототехники. Или - "раба-техники"? Но... я им следую и из воли господской не выхожу.
Пункт первый: беречь господина. Что я и делаю -- уношу голову свою, потенциально для хозяина опасную, по-дальше. Вместе с собственной задницей.
Пункт второй: исполнить приказ. А приказ был: "Идти с Юлькой и Фатимой. Они тебя в тихом месте спрячут". Ни Юльки, ни Фатимы уже нет. Но и это я выполняю -- иду спрятаться в тихом месте. Знать бы еще где оно.
Пункт третий: сохранить себя. Ну уж вот это... Да я всей душой, только этим и занимаюсь.
Так что упрекнуть меня ни в чем... Шило в пояснице кольнуло еще разок, напоследок. И рассосалось. Да сколько ж мне эта Саввушкина наука довлеть будет?! Я же вроде бы сбежал, свободный, без цепей-оков... Снова... по левой ноге пробежалось... воспоминание о судороге. Хватит. Дело надо делать. Какие там граничные условия моего проекта?
Условие второе - стать свободным. Освободиться не от Хотенея -- вообще. Иначе... Просто сдохну при попытке выполнить очередной приказ очередного хозяина. Или - при попытке не выполнить и последующей реакции. Проще - сдёрнут меня с коня как того кощея под половецкие сабли и... "покойся в счастье, холоп верный".
Как стать легально свободным в этом обществе из моего нынешнего состояния "холоп беглый" - непонятно. Но от ошейника надо избавится. Как - поглядим. А вот от гадючьего выползка в качестве чехла на ошейнике - немедленно. И от аналогичной приметы на финке. Похоже, это фирменный знак Степаниды свет Слудовны. Значит - убрать и не светиться.
Условие третье - стать здесь чем-то... значимым. Я же не могу просто написать письмо местному президенту типа: "а сделай-ка вот так и будет всем счастье". Или в ходе телемоста в прямом эфире донести собственное представление о существующих в обществе проблемах и способах их решения. Здесь же даже "долгого ящика" для челобитных нет. Так что все придётся делать самому. Своим мясом и кровью. Своими ручонками и мозговёнками.
Условие третье - стать здесь чем-то... значимым. Я же не могу просто написать письмо местному президенту типа: "а сделай-ка вот так и будет всем счастье". Или в ходе телемоста в прямом эфире донести собственное представление о существующих в обществе проблемах и способах их решения. Здесь же даже "долгого ящика" для челобитных нет. Так что все придётся делать самому. Своим мясом и кровью. Своими ручонками и мозговёнками.
Чем, как? Пророк святой типа "юродивый вшивый"? Не привлекает. Даже вшей по всему телу при таких задачах можно перетерпеть. Но... Главное - нет бэкграунда. Нет базовых знаний, нет знаний актуальных. Про веру я уж и не говорю. Не было, нет и, дай бог, не будет. А без веры... Не считай туземцев дураками - неискренность ловится на интуитивном уровне.
Кстати, заведи себе за правило - говорить только правду. Даже в мелочах. Как после клятвы на библии: "правду, одну только правду, ничего кроме правды". Но ни один суд не требует "всю правду". И никто не несёт ответственности за правильность восприятия сказанного - слушателем. Не так понял - твои проблемы. Репутацию "правда-сказателя" растить и укреплять - при предстоящем неизбежном воздействии на массовое сознание такая репутация - обязательное условие. Репутацию укреплять непрерывным повторением, подчёркиванием. Обосновать надо как-то по местному... Типа: "дар богородицы"... Не знаю. Мало данных.
Какой-то социальный светский статус? Я уже это обдумывал в Юлькиной избушке. Единственный путь - самозванство. По уровню задачи - только в рюриковичи. Нет данных. Хотя кое-какое представление уже получил. Кстати, интересно. Вся вот эта бочка с дерьмом, которая зовётся Святая Русь, держится реально только одним этим обручем.
Церковь... Да, конечно. Но более организационно и финансово крепкая католическая церковь не смогла удержать от развала империю Карла Великого. А потом и сама добавляла усобиц и разрухи. "Хождение в Каноссу" например.
Язык, культура, обычаи. Конечно. Но разница между болгарским, польским, киевским, муромским - примерно одинакова. Ну, или одного класса. Фактически Русь не разваливается только из-за двух торговых путей: "из варяг в греки" и "из варяг в хазары". И рюриковичей, которые эти пути держат.
Мономах полвека назад собрал Русь под свою шапку из-за половецкой угрозы. В немалой степени чтобы удержать хоть один водный путь - через Степь к Чёрному морю. Отстоял. Теперь рюриковичи скачут по княжеским столам согласно "лествицы" и обеспечивают кое-какое единство. Для прохода товарных караванов. Причём перескакивания не в одиночку, а с кучей народа - дружина, прислуга, помощники-советники-чиновники. Понятно, почему волынцы и их Изя были так против "лествицы" - западная часть Волыни вне бассейна Днепра, вне стратегических торговых путей. Им это все единство - пофиг. Даже соседям их Полоцким нужно: между верховьями Западной Двины и Волги расстояние несколько километров, есть удобные пути и на Днепр. Волынь и Галичина единственные, кто в общей игре не участвуют. Зато они между собой дерутся. Поэтому Остомысл за Долгорукого и держался. Понятно и почему Долгорукий так рвался в Киев - путь по Волге у него и так есть, но нестабильный. У устья Камы - булгары, в степной полосе - те же половцы. Получить второй выход к южному морю. Зажать степняков между Днепром и Волгой. Замкнуть индо-китайский трафик через Русь мимо и Закавказья, и Леванта...
Рано. Рано мне думать за Гошу или Изю. Пока рано. Есть еще Касьян-дворник. Был. Бунтовщик, за сирых и малых заступник, черниговец на Киевщине, национальный герой. Общенародный. Насколько "обще", насколько "герой", какое ко мне имеет отношение...? Нет данных.
Условие четвёртое - финансы. Вот тут у меня все хорошо. Как у обезьяны с кирпичом.
"Плывёт крокодил по реке и видит: сидит на берегу обезьяна и молотит кирпичом по авиационной бомбе.
-- Обезьяна! Что ты делаешь! Она же взорвётся!
-- Ну и что? У меня еще такая есть"
Бомбы у меня нет. Ни одной. Кирпича - тоже. Но есть торбочка с золотишком. Если найдут - будет со мною как с той обезьянкой. В куски. А по логике: мы в зоне боевых действий. Противоборствующие стороны, а также разного рода соседи просто должны выдвинуть на края такой зоны разъезды, дозоры, патрули. Как здесь говорят - заставы. Дороги заставлять. Не в смысле "дорога, напрягись", а в смысле "блок-пост". Всяких прохожих-проезжих расспрашивать-досматривать. Это не считая обычных в таких условиях групп разного рода... присоединившихся. Просто мародёры-дезертиры - самый очевидный вариант.
У меня в той жизни был один существенный для человеческого общения недостаток. Используя логику я довольно быстро приходил от предпосылок к выводам. А потом предлагал приступить к конкретным действиям по реализации. Или сменить тему, дабы не сотрясать воздух попусту. Многие обижались. Не поняли? Объясняю. Сидит интеллигентная компания на кухне и ругает очередную власть. С конкретными фактами, датами и именами. Дружно приходим к общему решению: плохие они. Вывод: надо менять. Раз все согласны - переходим к реализации. Вот конкретный план, вот пункты, кто хочет быть исполнителем? Народ как-то с кухни рассасывается и, почему-то, чувствует себя так, будто я им в морду плюнул.
Было, правда, одно исключение. Ещё при коммуняках, в студенческие времена. Мы тогда неплохо кашу заварили. В рамках, но массово. С несанкционированными митингами, прокламациями, народными петициями и пр. Потом "головники-заговорщики" двинулись к начальству. Передать "волю возмущённых масс". Когда дошли до двери, оказалось что осталось нас только двое - я и еще одна девушка. Через год она стала моей женой. Всяко бывало, но... никогда не жалел. Как-то она там без меня? Как-как - не родилась еще.
Мозги сами - руки сами. Хорошо хоть левая знает про правую. Шуйца с десницей. Факеншит однако: у туземцев и анатомия другая. Вытащил из-под Марьяшки маленький мешок, ушёл назад по гриве, долго искал место. Искать клады все умеют. А вот как клад спрятать? Финкой разрезал слой тонких корней под верхним уровнем почвы, вкопался ручками. Песок горстями -- отнёс в болото. Потом все веточки-травиночки - назад и как было. Потом на соседних деревьях свои инициалы, но так чтобы ни с гати, ни с гривы не видно. Перед тем как убрать свой золотой запас - пересмотрел. Вот лифчик мой придуманный, первый в этом мире. Весь золотишком завешанный, вот мои штаны полупрозрачные. Как там мужики на свадьбе на мои коленки облизывались, слюни пускали... Как-то там мой Хотеней поживает? Хозяин-полюбовник. Милый-любый...
Крепко, однако, Саввушка в меня эту любовь вбил. Был бы Хотеней рядом, поманил бы пальцем - как миленький побежал бы. Как шёлковый. До сих пор. После всего. Наваждение какое-то. Ладно, никаб оставляем, Юлькины снадобья оставляем. Кису... на оперативные расходы. Пока перетряхивал вывалился крестик золотой. Не перепаковывать же - в кису. А из кисы - крестик серебряный на шею. Юлькин. Противозачаточный. Эх, Юлька... Однако нечего мне своей некрещённостью здесь вые... выстёбываться. Будь проще, Ванятка, и люди к тебе потянутся.
Вернулся, поднял Марьяшку. То-то что только поднял - разбудить не удалось. Идёт как лунатичка - с закрытыми глазами. Ладно, пошли моя отмычка вьючная обгорелая в новое стойло. Подальше от поганых. Перебрались на новую лёжку, перетряхнул барахло, пока Марьяша снова все под себя не подгребла. Хреново. Было три пары сапог. Остались одни мои. И те... ремонту не подлежат. Остальные Марьяша в болоте утопила. Куча тряпья мокрого - половина уже завонялась. Штаны кожаные половецкие... Ух и запах. Прополоскал. Сушиться повесил. Утром одену. Если под подбородком завязать - в самый раз. Еды на один укус. Ужинать будем - или где, или не будем вообще.
Солнышко взошло, Марьяша шевелится начала. Ещё одна моя беда. Глаза хоть разлепляются уже, но кожа по всей спине - ломтями. Где её поганый щупал - там желтеет. А вот где я дрючком прошёлся - синее до фиолетового.
По гати двое конных проехали. От реки. Вроде, не половцы. Марьяша углядела, чуть вслед не рванула. Хорошо хоть оглянулась на меня. Сидим. Ждём. Через час отряд пошёл в том же направлении. Пяток черниговских, десятка три половцев, скотинка, лошади вьючные, пешие - бабы, подростки, несколько мужиков. Полон. Всего человек двадцать. Они проехали - Марьяша снова навострилась к гати. Сиди. Точно - еще через полчаса еще пяток половцев проехал. Вот теперь можно. Почему? - Элементарно, Ватсон. Тактику мотострелкового батальона не проходили? Боковые охранения на гати не выставишь, а вот передовое и тыловое - азбука-с. Пошли, вьючное моё несчастье.
До усадьбы дошли быстро. До бывшей усадьбы. Последние половцы ее зажгли. Зачем? Как-то это сильно по-нашему. Почему страсть к бессмысленному разрушению называют вандализмом? Готы Алариха, первые кто Рим брал, после галлов в ну очень глубокой древности, только один храм у ворот сожгли. Монахинь римских специально на улицах отлавливали и, никогда бы не подумал так о варварах-захватчиках, с охраной отводили в безопасные монастыри. Чтобы свои же сограждане под шумок не попользовали. Теодорих вообще, очень приличный человек был - последнего римского императора прирезал, вроде лавочка закрылась - бери что хочешь. Ан нет - всякие регалии собрал и честь-честью в Константинополь отправил. Дескать "не вы ли обронили?". Вандалы, конечно, несколько...