– Что, всё так плохо? – гоготнула Татьяна. – Жди меня, пупсик!
– Знаешь, Рюрик, иногда даже жить не хочется, – вдруг тоскливо вздохнула Светлана Егоровна. – Вот так смотришь на себя в зеркало и думаешь: а что у тебя, Светка, впереди? И ясно, что ничего хорошего. Даже в последний вагон не вскочить, потому что проводник, гад, на перрон норовит выпихнуть.
Тут она с подтекстом зыркнула на Тарасова. Надо полагать, проводник – это он. Ну и пусть обижается, лишь бы отвязалась.
Татьяна примчалась довольно быстро. Всё же иногда не так уж плохо, когда у женщины есть машина. Пешком она бы долго добиралась. А так Светочка даже не успела заскучать.
Татьяна Церлиной не понравилась. Это было видно по презрительно собравшимся в куриную попку губам.
– Я не красилась, всё равно же спать ляжем, – простодушно проорала с порога Ханина и прошлёпала в комнату. – Здравствуйте, Света! А Юрик про вас много рассказывал!
– Да? – напряглась Светлана Егоровна, видимо, опасаясь, что ничего хорошего он рассказать не мог.
– Да, – не стала вдаваться в подробности Таня. – Я очень рада познакомиться. Знаете, у меня для вас предложение!
– Третьей не буду, – тут же затрясла головой Светлана Егоровна и попятилась.
– Нам третий и не нужен, да, цыплёночек? – Ханина нахально подтянула Рюрика за ремень джинсов и показала ему язык.
«Цыплёночек» просемафорил бровями, намекая, что целоваться необязательно. Была ещё мысль шлёпнуть Таньку по рукам, но он решил потерпеть.
– Света, вы шикарная женщина. – Таня отпустила Тарасова и начала нарезать круги вокруг пунцовой от смущения Светланы Егоровны. – Какой бюст! Пятый номер, да?
– Четвёртый, – застеснялась Церлина, стрельнув взглядом в сторону Рюрика. Мол, слыхал, вот так, не хухры-мухры.
– Вы такая эффектная, с изюминкой. Ведь полнота сейчас в тренде. Это очень модно. Знаете, у меня есть для вас пара кандидатов. Конечно, полные женщины на любителя…
Тут Светлана Егоровна снова недобро прищурилась, но Таня благодушно улыбнулась и продолжила:
– Но вы даже не представляете, сколько таких любителей! Их гораздо больше, чем тех, кто предпочитает худышек. Ведь что такое худая женщина? Это суповой набор. Это рёбра, костлявые коленки и плоский зад. И кому такое счастье надо? Худым найти мужчину ещё сложнее, представьте себе. Вы знаете, как мне тяжело…
– Но теперь-то мы вместе, – бдительно перебил её Рюрик, выкатив глаза.
– Да, знаете, как мне было тяжело, пока я не встретила Юрика! Когда кажется, что ждать уже нечего, судьба всегда делает подарок. Она уважает терпеливых. – Таня врала вдохновенно. А может быть, и не врала. Главное, что Света, заворожённая её стрёкотом, засобиралась домой, обнадёженная тем, что скоро ей подгонят кавалеров, из которых она сможет выбирать. Таня вручила Светлане Егоровне опросник, наказав непременно до завтра его заполнить и сдать Рюрику.
– Тань, и где ты ей мужчину мечты возьмёшь? – недовольно поинтересовался Рюрик, когда Церлина отбыла восвояси, запахнув свой эксгибиционистский плащик.
– Ты не поверишь, есть у меня на примете один любитель толстушек. Его маманя всё мне сватает, а мужик мечтает о женщине в теле. Отбивается, бедняга, из последних сил, – огорошила его Ханина. – Представляешь, Юрик, как важны связи между людьми. Для каждого дела нужны посредники. Для создания семьи – тоже. Всё же человек – животное коллективное. И те, кто врёт, что им в одиночестве лучше, просто не смогли найти себе подходящую компанию. Не важно для чего – для секса, для души, для продолжения рода. Просто не нашли, и всё тут. Ты вот не нашёл, я не нашла. А где-то ходят наши половинки, такие же неприкаянные. И нам всем нужен некий магнит, который нас всех притянет. Просто людям необходим шанс. С завтрашнего дня начинаем активную фазу, готовься, вечера не занимай. И Сваха подготовь. Где он, кстати?
Занятый выдворением Светочки, Тарасов напрочь забыл про собачонка. Поэтому тут же пугливо заметался по комнате, соображая, в какой момент жизни Свах пропал из виду. Получалось, что не так уж давно.
После недолгих поисков беглец был обнаружен в кухне у холодильника. Привалившись к белому другу, щенок сладко спал. Видимо, место он выбрал с умыслом – не разбудив его, дверцу было не открыть.
– Сообразительный, – умилился Тарасов. – Чай будешь?
– Не буду. Домой хочу. Буду думу думать и мысли мыслить. А ты больше двери никому не открывай. Одинокий мужик – лакомая добыча для одиноких баб. Вот так ворвётся какая-нибудь одинокая вроде меня и как начнёт на тебе жениться! – хохотнула Татьяна. – Видишь, какой ты ценный кадр? Может, мне остаться? Попробуем ещё раз?
Видимо, у Тарасова была очень выразительная мимика, поскольку Таня снова хихикнула и примирительно прогудела:
– Не дрейфь, уеду. Оставайся один на один со своей невинностью.
– Очень смешно. Ты просто круче Петросяна, – закатил глаза Рюрик. – Дуй домой, принцесса!
И принцесса, ничуть не обидевшись, подула.
С понедельника у Рюрика началась новая жизнь. Он привык работать спокойно, размеренно, без особых авралов, в охотку и в удовольствие. Но Татьяна так не умела. Если у неё свербила во всех местах какая-то идея, то всё должно было кипеть, пузыриться и шкворчать, а люди, занятые в процессе, должны были бегать, как в попу ужаленные. Только тогда мадемуазель Ханина была уверена, что всё идёт как надо.
– Какой ты тормоз, Юрик, – орала она уже в понедельник вечером, когда выяснилось, что Тарасов так и не купил для щенка нормальную переноску. – Можно подумать, что ты страшно занят.
– Это ты на машине, а я пешком, – обиженно бубнил Рюрик. Про переноску он и правда напрочь забыл. – У меня по пути нет зоомагазинов.
– Зато у тебя тоже есть машина, – напомнила Ханина. – Пора уже укрощать железного коня и начинать завоёвывать этот город, как все мужчины, – за рулём, а не с бабками в трамвае! Тебе четвёртый десяток, пора меняться, Тарасов!
– Иди в болото, Таня! Я не хочу ездить на машине, она меня пугает. Я буду нервничать, потому что плохо вожу!
– Ты вообще никак не водишь. А твои права – фикция. Начни ездить, будешь экономить массу времени и сил.
– Да уж, время в пробках экономится на все сто, – бубнил Рюрик. – Ладно, куплю я потом эту переноску. Когда ещё она понадобится-то…
– Да хоть завтра. Рекламная фигня у меня уже готова и упакована, с фитнес-баром я договорилась, от тебя не так уж далеко, вполне сможешь заруливать туда сразу после работы. Сейчас наберём народ, и будешь собеседовать по одному в день. Чтобы они не пересекались. И чтобы тебе приноровиться. Ты нас тормозишь, Тарасов. Привыкай работать не по-совдеповски, в стране давным-давно капитализм, а ты всё сопли жуёшь. Всё готово, только тебя ждём. Кстати, первый кандидат у меня уже есть. Тот самый, который для Светочки.
– А я зачем? – изумился Рюрик. – Подсунь ей своего кандидата, и дело с концом. Она сама его заломает без всякого сватовства.
– Ты безответственно относишься к делу, – отчеканила Таня. – Светлану надо отдать в хорошие руки. Иначе она потом вернётся к тебе же, как бумеранг.
Оказывается, у Татьяны действительно всё уже было продумано. Мало того что место она нашла, так ещё и концепцию брачного агентства разработала.
«Добрый свах» позиционировался как бюро добрых услуг. Девизом бюро была фраза «Отдаём семейное счастье в добрые руки». Для него уже была создана страничка в одной из соцсетей и маленький простенький сайт в Интернете. Как Ханина и планировала, основной фишкой был щенок. Во-первых, Танюша умудрилась состряпать статью об удивительном щенке, который соединяет сердца. Причём статью – в прямом смысле слова. На сайте болтался скан какой-то газетной страницы, где красовалась физиономия Сваха и отзывы людей. А во-вторых, она насочиняла комментариев от лица всяческих магов и провидцев, которые утверждали, что иногда в собак вселяется дар ясновидения. Причём сами эти граждане подтверждали свою компетентность сканами дипломов всяческих космических академий по реставрации кармы и университетов глобального изучения ауры.
Это попахивало натуральной аферой, поэтому Тарасов тут же возмутился. Но разве с Татьяной можно спорить? То есть фактически, конечно, можно, но в итоге исход предсказуем.
– Юрик, ты ничего не понимаешь в человеческой психологии, – вещала Ханина в телефонную трубку. – Люди покупаются только на чужой положительный опыт. Никто не пожелает быть первопроходцем только потому, что мы с тобой решили, будто щенок в чём-то там разбирается. Они хотят семью, хотят анонимности, гарантий, всё это мы даём. Не хотите публиковать фото – не надо. Не хотите давать контакты незнакомым невестам и женихам – не надо. Хотите чуда – нате. Щенок-предсказатель. А самое главное – всё это бесплатно, на правах доброго дела. И никакого подвоха. Витамины не считаются, это не подвох. У нас только одно условие. Пришёл сам – приведи двоих.
– Это что ещё за условие? Почему я про это ничего не знаю? – сварливо поинтересовался Тарасов.
– Здрасьте, а откуда мы наберём народ? Реклама – двигатель прогресса, пусть рекламируют твоё агентство среди знакомых, публика потянется. Ты, кстати, концепцию поизучай, сайт почитай, чтобы быть в курсе, а то осрамишься, – напутствовала его Татьяна и отсоединилась.
Тарасов подозревал, что осрамится в любом случае, но перечить не стал.
– Вот, Свах, мы с тобой попали, – заключил Рюрик, взяв щенка на руки и усевшись читать сайт. Действительно, надо было подробнее ознакомиться с проектом, в который его Ханина втянула.
Как гласили правила «Доброго сваха», вход был заказан барышням, находящимся в поисках спонсора, алкоголикам, людям с очень вредными привычками, жиголо и прочим личностям, не способным на создание ячейки общества.
«Приходите к нам только в том случае, если у вас серьёзные намерения!» гласила жирная подпись под сводом правил.
Свах одобрительно тявкнул.
– Тебе идея нравится или это ты своё фото одобряешь? – невесело усмехнулся Рюрик.
Щенок тявкнул два раза. Явно со смыслом, но Рюрик этот смысл не разгадал.
– Яснее выражайся, на тебя вся надежда, – вздохнул он и уныло уставился в окно.
Свах шлёпнулся на пол и куда-то удрал, смешно заваливаясь на поворотах. Вероятно, Рюрик его всё же перекармливал, так как попа у щенка ширилась не по дням, а по часам. И именно филейную часть и заносило при беге.
Тарасов пригорюнился, словно Алёнушка у ручья. Как было бы здорово просто жить. И чтобы хорошая девушка нашлась сама собой. А если не найдётся, то, наверное, это не так уж и страшно. Вот активно грести ластами, суетиться и вписываться во всякие авантюры – страшно. А прожить одному – наверное, нет. Тем более что теперь у него был друг. И что бы там Татьяна ни говорила, скучно ему не было. Ему было хорошо. И было бы совсем хорошо, если бы к нему не лезли всякие активистки типа Ханиной.
Друг тем временем звонко лаял в прихожей.
– Охраняешь, что ли? – Рюрик нехотя двинулся на лай. – Ну-ка, тихо! Не зли соседей. В городе так себя не ведут. По лестнице ходят люди, это надо принять как данность и не вопить по поводу и без…
Тут Тарасов осёкся, потому что Свах как раз затих, а вот за дверью слышалась какая-то возня. Словно кого-то шершавого и крупного таскали по полу, а он пыхтел и кряхтел. При этом шебуршение явственно происходило не только непосредственно рядом с дверью в квартиру, но и об неё.
Рюрик опасливо посмотрел в глазок, но на лестнице была кромешная темень. Наверное, надо было открыть двери и посмотреть, что за корова там чешет бока об его косяки. Трусом Тарасов не был, но и на столь необдуманные поступки у него смелости и безрассудства не хватало. Нет уж. Умные люди сначала разбираются, что к чему, а потом уже ломятся на подвиги, как лоси через лес.
Свах, словно понимая важность момента, тоже примолк и блестел умными глазками. Рюрику даже показалось, что щенок знает и понимает куда больше него. Тоже мне провидец.
Тарасов припал ухом к двери. Возня прекратилась. Где-то что-то хлопнуло, издалека донеслись два женских голоса, что-то неторопливо обсуждавшие. Щенок подбежал к дверям и преданно взглянул на хозяина.
– Не понимаю я твоих подтекстов, – проворчал Рюрик. – Я по глазам, особенно по щенячьим, мысли не читаю. Думаешь, можно открыть?
Свах нетерпеливо вильнул хвостом. Тарасов подумал и на всякий случай взял в руки здоровенный зонт. Зонт этот смахивал на тент и имел в размахе метра полтора. Мама подарила его Тарасову давным-давно и страшно радовалась приобретению, приговаривая, что под таким зонтом он точно не намокнет. Ну, намокнуть – не намокнет, а улететь – запросто. Как Мэри Поппинс, при любом порыве ветра.
Сейчас этот монстр был как нельзя более кстати.
Рюрик выдохнул и резко распахнул двери. На лестнице горела лампа, никакой темноты не было, зато коврик был сдвинут в сторону, а на бетонном полу красовалась надпись «Берегись. Последнее предупреждение!»
Самое удивительное, что надпись была написана какой-то красной кашей. Тарасов наклонился и брезгливо принюхался. Похоже, это был кетчуп. Наверное, чтобы окончательно развеять сомнения, надо было лизнуть. Но мама с детства приучила его не есть с грязного пола, поэтому Рюрик сбегал на кухню за кетчупом, решив выдавить рядом каплю и прикинуть, похож ли он по консистенции.
– Это ведь не может быть кровь? – жалобно пробормотал он, покосившись на Сваха и выжав из пакетика на пол приличную кляксу. У него кетчуп был с кусочками пряностей и чесноком, как гласил комментарий на упаковке. И цвет, и консистенция оказались другими.
Тарасов задумчиво закручивал крышечку, соображая, что это всё значит. У кого-то к нему претензии? Или этот некто просто перепутал квартиры? И ведь, что характерно, не записку в двери сунули, а написали на полу. Да ещё как. Какой-то придурковатый дешёвый драматизм. Хотя и неприятно. Даже не так. Очень, весьма, крайне неприятно! И даже жутковато.
Нужно было с кем-то посоветоваться.
– О, на ловца и зверь бежит, – радостно констатировал Рюрик, обнаружив, что снизу по лестнице поднимается стервозная блондинка. – К нам? Что-то зачастили.
– Боже мой, вы что делаете? – изумилась та, добравшись до лестничной площадки. – Что это за флеш-моб?
Наверное, Тарасов с кетчупом над кровавой надписью выглядел автором шедевра. Поэтому он поспешно открестился:
– Это не я!
– А кто?
– Кстати, а это не вы, случайно? – Рюрик пристально уставился на соседку. – Ко мне ни у кого, кроме вас, претензий нет.
– Во-первых, – обозлилась девица, – у меня тоже нет к вам претензий, я просто за щенка волнуюсь. А во-вторых, крайне странно стоять с кетчупом над надписью из кетчупа и делать вид, что это не вы!
– Я проверял, кетчуп это или нет! – Тут Рюрик в доказательство торопливо налил ещё одну лужицу своего чесночного соуса и победоносно уставился на соседку. – Видите? Они разные.
– Перестаньте пачкать лестницу, – взвилась она. – Достаточно луж в лифте!
– А-а-а, то есть лужи тоже мои? – обозлился Рюрик.
– Нет, что вы, – кротко прочирикала блондинка. – Мои.
– Вот к себе претензии и предъявляйте. – Тарасов демонстративно отвернулся от девицы и начал разглядывать двери. Именно в этот момент обнаружилось, что глазок двери его квартиры замазан какой-то пакостью. Пакость была светло-коричневой и источала слабый противный запах.
– Что это? – требовательно повернулся он к соседке, ткнув пальцем в сторону глазка.
– Почему вы меня спрашиваете?
– А кого ещё мне спросить? Я только с вами собачусь, остальные соседи во вредительстве не замечены. Вы, кстати, недавно ведь к нам переехали, я вас раньше здесь не видел?
– Щенок здоров? – ледяным тоном произнесла соседка, обдав Тарасова волной презрения. – Если что, у меня есть хороший ветеринар, имейте в виду.
– Здоров, – с издёвкой кивнул Рюрик. – Чего и вам желаем. Лучше бы у вас был не ветеринар, а психиатр. Это иногда в жизни может пригодиться.
– Всего доброго, – выпалила блондинка, метнувшись прочь.
– И вам не хворать, – хохотнул ей вслед Рюрик.
Свах, как ему показалось, был недоволен.
– Думаешь, надо было её пытать, пока не скажет, зачем изгваздала пол? – фыркнул Тарасов. – Пусть живёт. Бабы – существа злые и нелогичные. Даже не будем копаться в её мотивах.
Рюрик кое-как вымыл пол, чтобы не пугать соседей по этажу, отскоблил от глазка неизвестную субстанцию и удовлетворённо выдохнул. Кетчуп, конечно, до конца не отмылся, оставив невнятное пятно с неровными красноватыми краями. В конце концов, завтра придёт уборщица и домоет.
Пока хозяин был занят уборкой, Свах умудрился забраться на пуфик в прихожей и свалить на пол почту. Рюрик только сегодня опустошил ящик, щетинившийся неимоверным количеством рекламных листовок на любой вкус и цвет. Пластиковые окна бесплатно. Вы оплачиваете только выезд мастера, который и стоит как раз ровно столько, сколько сами окна. Пицца и пироги от европейских поваров с российскими санитарными книжками. Трезвый сантехник со своими бахилами – всё починит и не испачкает пол. Грузчики, тоже трезвые – перевезут то, что надо и не надо, и даже покатают вас по городу и окрестностям вместе с вашим шкафом, пианино и фикусом. Гадалка, ворожея, провидица приворотит, отсушит, снимет, обует… В общем, как всегда – дребедень. И даже счетов нет.
Желтоватый лист, отлетевший в самый угол, привлекал внимание кривой чернильной надписью. «Верни то, что тебе не принадлежит».
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – опешил Тарасов. Если бы не послание кетчупом, он бы и внимания на записку не обратил, но вместе они уже были не просто тревожным колокольчиком, а просто-таки набатом. – И чего это мне не принадлежит? Тебя, что ли, вернуть, а, Свах? Что за бред-то?
На обороте записки предлагалось в сжатые сроки установить счётчики на воду. То ли какой-то ненормальный решил сэкономить на бумаге, использовав рекламную листовку, то ли это установщики счётчиков запугивали будущих клиентов, намекая, что те не доплачивают за воду. Но это было совсем уж из области фантастики. Тем более – надпись сделана кривыми печатными буквами. Скорее антиреклама, а не реклама.