— Вот! Сразу видно профессионалов от сыска. — Спускаясь к операм по ступенькам, батюшка понимающе покачал головой. — Значит, есть надежда на то, что зло, поселившееся на сей земле, будет изобличено и обезврежено. В миру меня зовут Николаем Ивановичем. Я прежде был инженером-гидроэнергетиком. Строил электростанции на реках. А потом потерял старшего сына-студента, подававшего большие надежды. Его душа была помрачена демоном, именуемым наркоманией, о чем, к сожалению, я даже не догадывался, будучи постоянно в разъездах. Когда узнал о его смерти от передозировки, то понял, что совсем не на то потратил многие годы своей жизни. Поэтому решил поменять свои ориентиры. Постиг богословие, был рукоположен и сам попросился в самый отдаленный приход. Теперь служу Господу вот здесь, занимаюсь возведением храма.
— Власти-то вам хотя бы помогают? — проникшись сочувствием, поинтересовался Станислав.
— Содействуют в меру своих возможностей. — Священник обернулся и окинул взглядом строение, возведенное еще только наполовину. — Миряне, конечно, вносят гораздо больший вклад в это святое дело.
В ходе разговора отец Николай рассказал все, что ему было известно о людях, которые стали жертвами как реальных, так и кем-то подстроенных несчастных случаев. По его мнению, части жертв гарантированно удалось бы избежать. Для этого пострадавшие должны были бы употреблять значительно меньше горячительного, нежели те дозы, которые ими были приняты. Но священник считал, что без чьего-то злого умысла дело здесь никак не обошлось.
— Не стоит забывать, что в годы войны здесь располагались секретные японские исследовательские лаборатории, занимавшиеся какими-то военными разработками, — заявил отец Николай и взглянул на верхушки сопок, высящиеся над поселком. — Нет никакой гарантии, что какие-то образцы секретной техники не остались в подземельях. Люди говорят, что их тут полным-полно. Некое оружие вполне могло оказаться в руках людей нравственно неразвитых, душа которых совершенно глуха к чужой боли.
Приятели переглянулись. Они и сами уже всерьез подумывали о том, что многое из того, что происходило на Шумбумаи, можно было объяснить только воздействием на людей и предметы некими устройствами, которые когда-то были разработаны японскими и немецкими инженерами. Один только случай с физруком, который при спуске по пожарной лестнице ощутил совершенно непонятное онемение рук, говорил о многом.
С другой стороны, а есть ли реальные доказательства наличия неких фантастических устройств военного назначения? Предполагать-то можно все, что душе угодно. Однако, не установив сам факт их существования, выходить с подобной версией на самый верх было бы совершенно нелепо. Тут недолго стать и всеобщим посмешищем.
— О подземных лабораториях здешние жители нам уже рассказывали. — Гуров коротко махнул рукой. — Но для того чтобы уверенно говорить о наличии некоего секретного оружия, для начала стоило бы найти хоть что-то, подтверждающее его существование. Хотя бы какой-то подземный объект лабораторного назначения. Но этого никто из людей, проживающих на острове, не видел и близко. А искать методом случайного тыка тут можно долго и безуспешно. Площадь острова составляет не менее полусотни квадратных километров. Миллионы квадратных метров, каждый из которых надо обшарить. Жизни не хватит!
— Знаете, был один человек, который видел нечто похожее на лаз, ведущий в недра острова, — проговорил отец Николай, охватив рукой бороду. — Дело в том, что на Шумбумаи в целом ряде мест есть каменные россыпи. Некоторые местные жители находят там хризолиты весьма неплохого качества. Для кого-то это давно уже стало основной статьей дохода. Есть и те, кто занимается этим от случая к случаю. Понятное дело, подобные старательские разработки являются своего рода браконьерством, но людям надо как-то выживать. Так вот, один из таких спонтанных искателей камней и обнаружил загадочную нору, которую скрывал куст боярышника. Он сам рассказывал мне об этом.
— Простите, а почему вы говорите об этом человеке в прошедшем времени? — спросил Станислав.
— А потому, что всего через несколько дней после нашего разговора он утонул при загадочных обстоятельствах. Это местный рыбак Виктор Ржанов. Разве вам о нем не рассказывали? — Священник вопросительно взглянул на оперов.
— Да, мы кое-что уже слышали об этом человеке, — ответил Лев Иванович и добавил: — Нам рассказывали о том, как он погиб. А вот о том, что этот человек незадолго до гибели обнаружил какой-то туннель, мы слышим впервые. Кстати, а Ржанов не говорил, где именно обнаружил этот загадочный лаз?
Отец Николай сокрушенно развел руками и сказал:
— Только в общих чертах. Вроде бы где-то в районе сопки Рогатой. Есть тут такая, километрах в двух от Тихого. Вот эта сопка, что находится прямо перед нами, называется Голой. Сами видите, что на ней даже трава растет неохотно. Если подняться на нее и взглянуть в северо-восточном направлении, то можно увидеть сопку, на вершине которой высятся две скалы, издалека напоминающие бычьи рога. Где-то на ее правом склоне, почти у самого основания, он и обнаружил лаз. А основные входы в туннели тут знает каждый. Первый из них находится с тыльной стороны этой же самой сопки Голой. Туда ведет вполне благоустроенная дорога. В скальной породе виден зев туннеля, заваленный каменными глыбами. Второй — в склоне сопки Рогатой. Но она за серным полем, этим клочком настоящего ада. Эти места лучше обойти десятой дорогой. Там можно погибнуть в один миг.
Священник заявил, что благословляет достойных противоборцев злу на общественно значимый подвиг, и откланялся. Он поспешил к двум строителям, которые в этот момент подвезли на стареньком грузовом мотороллере «Муравей» несколько мешков цемента.
Приятели продолжили путь к офису «Улики», обсуждая итоги разговора с отцом Николаем.
— Думаю, к Рогатой сходить смысл есть. Но, наверное, сперва надо полностью прочесать весь Тихий, — шагая по улице, уходящей на подъем, задумчиво обронил Гуров. — Для нас сейчас самое важное — сбор информации. Тут вот еще что нам надо бы сделать. Когда мы были на крыше школы, я прикинул потенциальный сектор ведения огня по ее фасаду. На мой взгляд, нужно негласно затребовать список жильцов, населяющих вторые этажи трех двухэтажных домов, которые стоят на самой верхотуре. Школа оттуда — как на ладони.
— Блин! Опередил ты меня! — Стас хлопнул себя рукой по боку. — Именно это сейчас я и собирался предложить. Я тоже, когда мы были на крыше, прикидывал, откуда могла прилететь пуля. А еще я немного пофантазировал. Вдруг у этого злыдня помимо снайперской винтовки с глушителем есть и некий прибор, позволяющий парализовать людей на расстоянии? В таком случае он мог угнездиться только в крайнем левом доме. Почему? Школа к тем трем домам, о которых ты говорил, повернута своим левым углом. Но только из крайнего двухэтажного здания можно было одновременно и вести огонь из винтовки, и воздействовать каким-то образом на физрука, взбирающегося по лестнице.
— Да, похоже, ты прав. — Лев Иванович уважительно толкнул Стаса в плечо. — Молодец! Варит котелок!..
— А все почему? — риторически вопросил Станислав. — Да потому…
— Что ты реально полигамен, — ироничным тоном продолжил за него Гуров. — Это универсальное объяснение я слышал уже не раз по самым разным поводам. Почему наш Стас в разгар эпидемии гриппа не заболел? Да потому, что у него много женщин. Почему нашему Стасу в лотерею выпал выигрыш аж в сто рублей? Да потому, что его любят женщины. Почему Стасу пришла в голову дельная мысль? Да только благодаря все им же — нежным и трепетным, с коими у Стаса стабильно тесные отношения.
— Вот! Наконец-то ты понял, в чем кроется успешность всех наших дел и начинаний! — Крячко гордо вскинул указательный палец.
— Кстати, любвеобильный ты наш, а Анна Васильевна — очередной объект твоих притязаний? Ты уже и к ней начинаешь подкопы рыть? — Лев Иванович строго взглянул на своего приятеля.
Станислав с оттенком саркастичной досады ответил:
— Нет, Лева! С Анечкой этот фокус не пройдет. Поселок Тихий — это не Москва. Тут все шалости на виду. Она начальница, ей себя ронять никак нельзя. Тут существует только один вариант углубления наших с ней отношений — шлеппен зи битте нах ЗАГС. Но меня, сам понимаешь, он прельщает не шибко. Кстати, Лева! А что это ты вдруг с такой язвительной интонацией заговорил о некоторых сторонах моей жизни? Что, опять меж лопаток зазудело — ангельские крылышки прорезаться начали? Ну-ну!.. Эх, представляю себе, что было бы, если бы судьба вдруг забросила сюда наших недавних попутчиков и ты снова нос к носу столкнулся бы с девушкой Таей. Поглядел бы я на тебя, праведника и аскета!
— Типун тебе на язык! — сердито проговорил Гуров. — Так и хочется ответить тебе фразой из старого анекдота: «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие!»
— Типун тебе на язык! — сердито проговорил Гуров. — Так и хочется ответить тебе фразой из старого анекдота: «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие!»
Пикируясь, они шли по улице Крабовой, постепенно поднимались на склон пологой сопки вслед за домами, убегающими в гору. Крячко увидел кирпичный двухэтажный дом. На нем висела табличка, уведомляющая всех и каждого о том, что частное сыскное агентство «Улика» находится именно здесь.
— А вот и он! — удовлетворенно отметил Стас. — Хорошо, между прочим, устроился — подальше от моря. Даже если и случится какое-нибудь цунами средней мощности, то в гору убегать не придется.
Эдуард Рыдалов оказался дома. Он сидел на веранде за столом, без особого энтузиазма перелистывал какие-то записи, делал пометки в блокноте. Появление оперов частный детектив воспринял без особого удивления. Он довольно сдержанно приветствовал гостей и предложил им сесть на скрипучие стулья.
Потом Эдуард оглянулся и громко крикнул:
— Лера, чаю на три персоны!
На уведомление оперов, что им с чаями рассиживаться некогда, он невозмутимо ответил:
— Без чаю что за разговор?! Кстати, может, желаете и чего посущественнее? Есть хорошая рыба, найдется сервелат.
Это предложение гостями было отклонено тут же, что называется, на корню. Вскоре появилась молодая эффектная особа в фасонистом японском кимоно. Она принесла на подносе фарфоровый чайник, чашки и все прочее, что необходимо для чаепития.
Эдуард на правах заботливого хозяина наполнил чашки и объявил:
— Ну вот, теперь можно и поговорить! Слушаю вас, господа!
Лев Иванович для вежливости отхлебнул из чашки и убедился в том, что чай и в самом деле был заварен великолепно. Потом сыщик поинтересовался, не знает ли хозяин дома кого-то из местных жителей, увлекающихся коллекционированием оружия. Реакция Эдуарда оказалась неожиданной.
Не моргнув глазом, он ответил вопросом на вопрос:
— Значит, вы все-таки нашли пулю, которой был выбит кирпич, упавший на голову капитана Немо? Она наверняка от винтовки «Арисака» калибра семь и семь?
Услышав подобную экспресс-догадку, приятели разом переглянулись.
«Силен, ничего не скажешь!» — мысленно отметил Гуров.
— Эдуард, я готов подтвердить вашу догадку, но просил бы вас… — осторожно подбирая слова, заговорил Лев Иванович, однако частный детектив снова проявил отменную реакцию и перебил его:
— Безусловно! Я нем как мороженый минтай! Господа, таких коллекционеров в Тихом гарантированно нет. Можете поверить мне на слово. Знаете, в отличие от чудаков, которые распускают слухи о неупокоенных душах самураев, пришельцах и неких гномах, я давно уже убежден в том, что все эти несчастные случаи — дело рук хорошо затаившегося отморозка. Не исключено, что он владеет суггестией — способностью внушения на расстоянии. Неужели вам не доводилось сталкиваться с подобными вещами?
В ответ Стас только многозначительно хмыкнул.
Рыдалов понимающе кивнул и продолжил:
— Я пытался зафиксировать этого типа, снять на авторегистратор. Купил себе это приспособление в Южно-Сахалинске и по ночам тайком устанавливал на освещенных перекрестках. Сами понимаете, дело не такое уж и простое. Во-первых, надо незаметно дотащить все оборудование до нужной точки и хорошенько спрятать, чтобы никто не заметил.
— Могут стащить? — осведомился Гуров.
— Нет, Лев Иванович, это у нас не в моде. Просто, если узнают, завтра же надо мной весь поселок будет потешаться. Каждому же не объяснишь, что я пытаюсь выловить таящегося негодяя! Ну так вот, сколько ни ставил, чего-то дельного ни разу в объектив не попалось. Может, я при установке допускал ошибку, и он обходил сектор наблюдения стороной. То ли этот зверь западню чувствует на расстоянии. Да хрен его знает, как он смог раскусить эту мою задумку.
— Ну а сейчас не ставите? — спросил Лев Иванович, отставляя опустевшую чайную чашку.
— Пока нет. — Подливая гостю горячего чая, Эдуард как-то непонятно улыбнулся. — Видите ли, у нас с ним сложилось некое заочное негласное соглашение. Получилось это так. Полгода назад по основной работе дел у меня было не слишком много, заказов в «Улику» не поступало. Поэтому я решил использовать все свое свободное время именно для того, чтобы выйти-таки на след этого Фантомаса. Стал я рыскать по всей округе. Он, как видно, это заметил и серьезно занервничал. Утром как-то встаю, а на калитке — черный крест, чуть наискосок, а внизу маленький знак вопроса. Моя Лера тут же всполошилась. Мол, ой, это кто-то из твоих клиентов «черную метку» нам прислал.
— Неужели и в вашем поселке возможны какие-то шекспировские страсти, наподобие роковых измен, кровной мести, таинственных злодеев и анонимных благодетелей?.. — спросил Крячко, подставляя Эдуарду свою чашку.
Рыдалов налил ему чая, безнадежно махнул рукой и сказал:
— Станислав Васильевич, а какая разница между Москвой и Тихим? Люди-то везде одинаковые. В любом месте ими движет одно и то же: желание покушать, интерес к противоположному полу, стремление заработать, страх перед болезнями и смертью. Разве не так? Человек движим своими инстинктами, желаниями, настроениями. Очень часто из-за этого возникают конфликты. Всегда нужен кто-то, умеющий раскрыть чужие секреты, переводить стычки в конструктивное русло, но сохраняющий тайну и не раскрывающий ее даже заказчику.
— Постойте! Это вы что же, обнаруживаете, допустим, чью-то супружескую измену, не всегда доводите до заказчика информацию о случившемся? — Глаза Гурова несколько расширились.
Эдуард повел плечами, как бы говоря: «А на хрена это нужно?»
— Согласитесь, жить в окружении людей, всем довольных, куда приятнее и безопаснее, нежели среди злыдней, вечно грызущихся между собой. Если я вижу, что муж или жена, за коими мне поручено проследить, люди не потерянные для семьи, то просто фиксирую сам факт грехопадения. После этого я встречаю их и говорю: «Кончай ерундой страдать! Если еще раз замечу что-то подобное, то весь Тихий будет увешан этими фотографиями!» Все сразу становится на свои места. Обе стороны остаются довольны. Но если я вижу, что человек уже потерянный, то говорю без обиняков обоим: «Разводитесь и не смешите народ». Вот моя Лера и подумала, что это кто-то из клиентов. А я сразу понял: это он! Лерке говорить не стал — зачем нервировать женщину?
— Как же вы ему ответили? — полюбопытствовал Стас.
— Поверх его креста нарисовал здоровенную дулю! Моя Лерка это художество увидела, аж за голову схватилась. Все соседи сбежались посмотреть. Ну а я дня через три калитку покрасил, и опять настала тишина.
— Стало быть, охоту за ним вы прекратили? — спросил Лев Иванович и незаметно взглянул на часы.
Время уже приближалось к шести, и пора было идти на ужин в столовую.
— Почему же? — Эдуард отрицательно качнул головой. — Видеонаблюдение себя пока никак не оправдало. Я временно его не устанавливаю, но ситуацию все равно отслеживаю. Он это явно чувствует. После случая с майором Литваковым никаких ЧП в поселке не отмечалось. Это уже неплохо. А тут еще прибыли вы. Ого! Для него это событие более чем неприятное и даже пугающее. Наши местные кумушки всего за несколько часов рекламу вам сделали оглушительную. Уже все знают: приехали спецы, которым и Шерлок Холмс в подметки не годится. Они кого надо запросто поймают. Какой отсюда вывод?
— Он поспешит нанести удар первым, не так ли? — спросил Гуров и усмехнулся.
— Именно! — Рыдалов постучал по столу указательным пальцем. — Вам сегодня лучше спать по очереди. Поверьте на слово, он обязательно к вам придет.
Московские гости поблагодарили частного детектива за чай и интересную информацию, а потом направились восвояси.
Спускаясь по Крабовой в сторону улицы Атласова, они постоянно ловили любопытствующие взгляды, обращенные в их сторону. Эдуард был прав. Местные жители смотрели на московских оперов как на неких фокусников или чародеев, которые в любой миг могли прилюдно вытащить прямо из своего рукава и подозреваемого, и кучу улик, изобличающих его.
— Да, Лева, соображаешь, куда мы попали? — вполголоса пробормотал Стас.
Он просто не мог не заметить трех пригожих молодаек. Красавицы одарили сыщиков восхищенными взглядами и зашагали дальше. Они о чем-то шушукались и поглядывали на столичных гостей.
— Ты глянь, как они на нас смотрят! Нам тут облажаться теперь никак нельзя. Блин! Вот бабские языки! Как же это некстати!
— Наоборот! — задумчиво обронил Лев Иванович, глядя на сереющее небо. — Это дает нам шанс. Ведь Фантомас, как назвал его Эдуард, и в самом деле начнет суетиться и обязательно допустит какую-то ошибку. Вот тут-то нам и надо будет оказаться на высоте. Так что, ужинать пойдем? Или не стоит?
Крячко в ответ язвительно хохотнул и картинно развел руками.