Глава 7
Алексей Сотников, форейтор прогресса и поступательного движения.Лоси нам крепко помогли, три дня повара выжимали из них калории, и это дало мне столь необходимую дельту в грузе. Правда, в первый день работы сталкеров известие о добыче чуть-чуть опоздало, и я уже взял двадцать кил мороженой баранины для плова. Был "День бешеного узбека", наелись все от пуза, как положено, ходили с жирными губами.
Позавчера прошло те три дня, за которые я обещал своему населению изменить мир. И мир изменился. Изменились лица людей, они поверили мне и друг другу. Однако сложности и сюрпризы валились, как из ведра. У меня же — четыре дня сплошных совещаний, начальники мои стонут, я в привычном режиме. А вы что думали, все эти высмеиваемые острословами "брифинги" никому не нужны? Что и без них прожить горазды? Не горазды, не обманывайтесь сами и не вводите в блуд других. План — делу голова. Даже ленивые аглицкие лорды каждый вечер собирались по клубам не столько трубку-другую перекурить, сколько согласовать свое коллективно-элитное безделье.
…В тот день, проводив разведку в первый рейд, Бероев с Гонтой заявились ко мне — наседать. И принялись требовать с меня вооружение: лёгкое, тяжелое, оперативно-тактическое и стратегическое наступательное в объемах приграничного военного округа. Среди прочего было сказано: "винтовки с оптикой даешь", "наганы не годятся", "гладкое не для армии, мы не охотники", "СКС рулит", "без пулемёта замок не закрыть" "ПТР моща" и много прочего сугубо конструктивного. И патронов с полтонны для огневой подготовки. Военные, похоже, остыв от первых горячечных часов, прочно уселись на небесах и спускаться на землю не собирались.
На тот момент "армия" у нас выглядела так. Бероев создал три взвода по шесть бойцов с летёхами во главе. В случае мобилизации каждому комвзводу придавалось отделение гражданских из пяти человек необученных или слабообученных, куда в качестве усиления уходил сам командир. И это все наши воинские ресурсы.
Взвода на службе посменно. Ежедневно один взвод уходил в караул: двое часовых на стенах, два в отдыхающей смене, два в бодрствующей. Разводящих нет. Лейтенант-начкар — проверяющим. Таким образом, каждую ночь на охране шесть человек, включая оперативного дежурного. Другой взвод заступает в маневренную группу и занимается боевой подготовкой, для чего Гонта с прапором намерены незамедлительно создать стрельбище и, что меня особо умилило, тактическое поле. Третий взвод по возможности отдыхает и выполняет хозработы по заявкам служб, другого выхода нет.
Шериф уже почти определил себе двух добровольных помощников и не роптал. Уксусников подыскал себе помещение, рядом с чудесным средневековым "обезьянником". Кутузка, наручники, ТТ, что еще нужно для счастья полицейскому? Мотоцикл с коляской попросил. И это, кстати, вполне выполнимая задача, если окно возникнет.
Сталкеры в поисках, их не трогаем, разведчики себя всегда оправдывают. Однако, это тоже боевая единица, причём очень слаженная. Вот и все наши силовые возможности, с учётом того, что во взводах нет огнестрельного оружия — одни ножики, хоть зарежься. Поэтому я пригласил армейцев к себе на 12–00, сидеть в гостиной для оперативного принятия решений. С этой же целью решил оружием во время сеансов заниматься в последнюю очередь, так как именно в этом разделе уже есть и маячат очередные непонятки и ограничения. Вот и сидели они, ждали. Но тут начался интенсивный радиообмен по первым находкам сталкеров, все засуетились, и я их выгнал к чертям собачим, чтобы сосредоточиться на заявках, их поступило с избытком.
Позже все службы замка уже привыкли к моим ножницам, в первый же раз постарались высказать мне всё, что они думают о сатрапе-дилетанте. Я улыбался, но поступал жестоко, экономя на всём, что считал недостойным маленькой тележки Смотрящих. Например, сразу зарезал медикам стойки для капельниц.
— Есть кузнец, есть слесарь, подобные заявки направляйте им, пусть ваяют. Ну и что, что не наладил? Вот и пинайте главного инженера, пусть налаживает производство.
С кузнецом вообще пришлось повозиться. Вечером, помню, ввалились ко мне Бероев с Лагутиной и главный инженер, шлёпнулись на стулья, сами красные, злые. Это они так с кузнецом пообщались. Здоровенный бородач заявился к ним и в безупречно грубой форме, по-кузнецовски так, потребовал, чтобы ему "не морочили голову всякой херью", а разрешили с женой постоянно жить прямо в кузне — работы навалом, заказов по горло, все и всё требуют.
— Ну и что? Я вам тут зачем нужен? — недовольно спросил у визитёров. — Или вы имеете что-то против его жены? Сифилис у неё, что ли?
— Жена у него та еще особа. Она сама кузнец, и еще неизвестно, кто там главнее, так что против неё особо не попрешь, — просветила меня Лагутина.
А проблема была в том, что сама кузня находится за периметром, вне стен замка. То самое хозяйство к северу от нас, что мы ошибочно приняли за полевой складишок с дефицитной техникой.
— Зона вокруг замка пока не открыта, свободный выход запрещён. Как они там будут жить? Сожрут, они и пискнуть не смогут, — решительно рубил Бероев. — Оружия у меня для него просто нет, сами знаете! И отдельной охраны у меня для них нет!
— Значит, зону пора открывать, — невозмутимо сказал я. — Давно пора. Судя по тому, что вы мне про эту семейку рассказали, их так просто не сожрешь. Строение крепкое, мини-крепость, внутри кипит огневое дело, грохот и искры, — да никто их не сожрет, не надо ничего с охраной мудрить, сами охраняться будут. А вот нам пора бы уже выбираться из тенет и резко, повторяюсь — резко! — расширять селитебную территорию.
Я подошёл к тумбочке и достал "наган", оставленный для себя.
— Бери и отдай ему. Потом ещё подкинем гладкого и рацию. Отработай взаимодействие со стеной и сегодня же кузня должна заработать чуть ли не круглосуточно. Сегодня же, все слышали!
— А вам что останется? — ошалел капитан от такого подарка. "Как это можно жить без оружия?" — читалось в его глазах.
— А у меня вот, ПМ есть трофейный. И то… Это же личное оружие. Для решения личных проблем — жену застрелить, её любовника, свою любовницу, самому застрелиться. Всё, идите работать. Я вот только что зарезал в заявке товарища Зенгер стойки для капельниц и завтра ей непременно сообщу, что вы держите бедного кузнеца за фалды и не даете ему эти стойки сковать. Последствия представляете.
Вылетели они от меня еще более красные и злые. Так и обустраивались.
Итак, в день второй по новому календарю, когда ко мне пришло дополнительное понимание происходящего, я отпустил своих джигитов на стрелковый минимум и начал сеанс в одиночестве, споро шлёпая по отработанному списку.
Провиант: опять мука, дрожжи, опять сливочное масло, сублиматы. Сок детям. Кефир им же. Сухофрукты, рыбий жир, сухая колбаса, сплошные калории. Специи, витамины растворимые. Пармезан родной, то есть из самой что ни на есть Пармы. Жир животный, так… оливкового масла мне марку поменяли… ну, им виднее. Крупы. Баранина алтайская мороженая — много. И так далее, далее, далее.
Одежда: белье женское, прежде всего. И остальное по розовому списку. С женщинами не ссорился даже Гитлер. Трансивер по заявке радиста, провода; это хорошо, что его инструментарий лёгок. От медиков целый медмаркет.
Неужели столько топоров надо? Спиннинги? А и правильно, надо пробовать. Каталоги и справочники, от "Деталей машин" Машковского до астрономического БЭС. И пошло, и пошло… В целом, я справился быстро и без большой потери нервных клеток, не то что в первый раз. Как подсознательно и ожидалось, затык вышел при работе с оружием. А казалось бы, всё просто, вояки всё расписали и подогнали под лимит веса. Сначала я, чтобы не упустить мелочёвку за железными стреляющими товарами, прописал кобуры к ТТ, сверяясь с бумажкой, что дал мне Гонта, штатные он забраковал, неудобно вытаскивать ему, видите ли. Потом проверил ТТ (заказ военных) — нет на складе. Хм… Старая песня? Для проверки набрал "Наган" — опять жизнерадостное "да бери ты их хоть на дивизию, чё спрашиваешь!". Тут я вспомнил и проверил номенклатуру патронов — любые нате, в независимости от года начала производства и страны. Это очень хорошо. Опять вспомнил и взял немного маслят под свой ПМ.
Но когда я ввел надпись "Винтовки и карабины нарезные", готовясь осчастливить армейцев, то получил следующее:
Винтовки и карабины нарезные — позиция недоступна. Перейдите к другой позиции.
Сначала я вообще ничего не понял, пропустил, так сказать удар. Грогги.
Потом передохнул, отметил бег времени, набрал следующее: "Пистолеты-пулемёты, автоматы". Подумал и добавил в строку "штурмовые винтовки", вдруг у них в прайсе так внесено. Ввёл, но ответная надпись не изменилась, лишь мигнула, обновляясь.
Приехали. "Пулемёты". Хрен. Постепенно я начал осознавать, что происходит и в чём причины отказа. Наверное, подозревал, что нечто подобное произойдёт. Это я сейчас говорю степенно, а тогда мозг работал шустро, в кипящем режиме, — быстренько всё соображалось. Схватил рацию, жмяк, жмяк.
— Бероев, бери прапорщика и срочно ко мне!
За то, что я категорически не выполняю правила радиообмена, общаясь с респондентами, словно по коммутатору, мне уже выговаривали. Дело в том, что связь нужна мне в моменты аварийные, обычно же стараюсь работать через посыльных, чтобы вопрос вовсе не возникал в эфире. Нет привычки к жаргону этому с его красивыми "принял-понял", "роджер", СК, 88 и прочими условностями. И нет желания привыкать, мне не до игр.
— Всем, кто меня слышит. Здесь Сотников. Найти Бероева с Гонтой и ко мне быстрей молнии!
Если это так, то что делать?
Где спецы! Почему опять в самый критический момент их тут нет! Гулко хлопнули двери, вбежали оба. Я вышел в гостиную, глянул на остаток: осталось десять минут.
— Слушайте, братцы, тут такое дело. Итак, — я сам волновался, рассказывая, торопился, стараясь, в то же время, сделать всё, чтоб они поняли сразу и прониклись. И одновременно искал выход.
— Судя по всему, товарищи офицеры, ни винтовок, ни карабинов, ни автоматов… Да вообще ничего! кроме наганов, падлы Смотрящие нам не дадут. Может быть, не будут давать никогда. Нас прямо ставят в определённые раковые условия, где мы должны выкручиваться сами. Это тестирование, это отбор и проверка на прочность, вшивость и всё остальное, что вы себе представите. Уверен, меня точно так же обломают по экзотическим альтернативам типа "ружей пневматических сверхкрупного калибра" и пулек к ним типа "холлоу-пойнт-кураре", даже пробовать не хочется. Ничего личного и никакой зловредности, налицо Испытание с большой буквы. Ничего другого я предположить не могу — не верю, что Суперсклад опустел. Сможете — предположите иное. Сейчас у нас нет времени обдумывать все детально, потому отвечайте быстро, принимайте решение — вам воевать.
Я перевёл дыхание, посмотрел на мужиков. Опытные вояки выглядели растерянно, как дети, которым вместо похода в Детский Мир предложили поход в Мавзолей.
— Что мы имеем с гуся на выходе? Имеем нелюбимые вами револьверы "наган" в неограниченном количестве. Говорите быстро — вооружаем ими взвода сейчас же, или нет?
Военные смотрели друг на друга.
— Нет никакой гарантии, что они всякий огнестрел не прихлопнут, прямо завтра, — помог им я. — Хотя и это не факт. Руслан Владимирович, Григорий Михайлович, да, мы повисли. Или нас подвесили. Но решать вопрос надо сейчас же, время идёт. Жду.
— Берем! — тяжело хлопнул по столу Гонта. — Так, Руслан?
— Так, — кивнул Бероев. — Что ж, Гриша, будем осваивать меткую и скорую стрельбу из револьвера. Патроны к ним не забудь, Александрович, много надо будет.
— Спасибо, ребята, можете идти, присылайте носильщиков, — облегчённо сказал я, — пошёл я закрывать заявку.
В операционной, уже не сомневаясь, прописал восемнадцать револьверов — тынц! — и 16,2 килограмма списано. Теперь патронов к ним. Вроде всё. Теперь у Замка есть хоть какие, но действительно Вооружённые Силы. Ковбойские. А что? Может, по два револьвера на бойца надо, раз винтовок не дают?
Осталось нажать Главный Тынц, список готов, заявка свёрстана, всё согласовано со Смотрящими.
И тут меня прибило на противоречивое.
На национальную идею, если хотите. Я отчётливо представил, как сейчас, точно так же, как таёжный самодур Лёшка Сотников, сидит у себя в аккуратненьком прилизанном анклаве какой-то пузатый немец, и дисциплинированно жмёт Главную Кнопку. "Всё уже согласовано со Смотрящими". Всё немчура сделала по инструкциям, по плану, согласно полученной сверху разнарядке, теперь подставляет голову — погладьте. И лицо у него в этот момент формуется такое значительное, такое до блевоты дисциплинированное, надёжное. Германец, фули. Но я-то что тут на поводу плетусь, как першерон? Русские мы люди, или нет? Где противоречивая наша удаль и непредсказуемые медвежьи решения? Где загадочная русская душа?
Две минуты до старта.
Ввожу: "возврат к группам".
Выберите группу
"Оружие огнестрельное нарезное". Замигала галочка приглашения к вводу. Я спокойно, ничуть не сомневаясь и не комплексуя, набрал слово "пулемёт ручной".
Пулемёты ДП, доступно 6 штук. Уточните позицию.
От!! Что машина, зачла нестандарт? Одобряешь такое? Тестируешь? Сбой в рутине — бонус смелым? То-то же, знай наших. Тут тебе не немецко-фашистские красноармейцы. Скоро я еще тебя удивлю, гадский агрегат, есть мысли у Сотникова, есть, не таких начальников обтрёпывали до остова на подготовке к зимнему сезону. Теперь только вычислить бы, за что может получить бонус немец. Что я так привязался к еще необнаруженным германцам?
…Когда много позже я поделился с мужиками мыслями того момента, Гонта, выслушав меня, заявил: — "Наверное, общее боевое богатое прошлое у нас в кровях. Объединиться бы с ними в союз, и эта Земля — наша". На что Дугин заметил: — "Да… Но нас где-то караулят украинцы… давненько что-то не лаялись".
Выбрал ДПМ, по заветам вояк. Да я и сам бы смекнул, ничего тут хитрого нет, ясно, что модернизированный по опыту реальных боёв агрегат будет получше. Каждый весит под одиннадцать кил. И пёс ним, зато солидно. А то задистрофеют с пистолетиками-то.
"Дайте шесть!"
И плоских дисковых магазинов по четыре блина на тарелочку. И патронов четыре цинка в пакеты с ручкой.
Последние секунды тикали-мигали, а я совершенно спокойно — ни мурашика — удалял святые продуктовые и прочие важные позиции, пока не вложился в лимит веса. Что и как я буду говорить людям — не знаю. На сегодня еда вроде еще есть, но уже в обрез и очень скудно. Но я просто почувствовал — это Случай! Он не повторится, мне скажут знаменитое: "Пулемёт я вам не дам". Не позволят мне более так зажечь, это реально одноразовая зажигалка. И потому упускать этот Случай я не собирался.
"Пушки вместо масла!" — так я себе сказал в тот момент.
Но я высеку всякого, кто попробует сказать мне это же в любой другой день и в другой ситуации.
Ввод.
Выходи, Сотников.
Мужики никуда не ушли. Мало того, тут целый парад, на лестнице стоит комвзвода со своими предвкушающими бойцами, как же, столько револьверов с патронами предстоит уволочь. Я молча сел на неприкосновенную Командорскую кушетку и без всякого выражения, тупо стал смотреть на военспецов.
Шесть пулемётов, мать его! Сотников, ты лучший. Шесть пулеметов закроют замок вполне качественно, для текущего этапа развития. А там мы будем посмотреть. Там и вы еще посмотрите, как мы не умеем играть в шашки. Интересно, как они их распределят, подумалось мне, просто для расслабления. Три по взводам, четвёртый Бероев предсказуемо повесит в дежурке, он там, похоже, схрон сооружает. А еще два куда?
Сигнал окончания, по полу опять загремело свалившееся с панели железо.
— Вытаскивайте боекомплект.
— А можно зайти? — насторожился прапор. — Нас там не транклюкирует? В евнухи не облучит?
— Оставьте, офицер… вы же не собираетесь жить вечно? Вперёд, на мины.
Мужики зашли вдвоем, завозились. "Так, ага…ага". "Это что?". "Михайлович, мы что пили?". "Руслан, что я вижу! Да поднимись мой член!". "Машина!". "Дык сколько единиц?". "Еще один сбоку повис, за панелью". "Живёё-о-о-ом!!"
Прапор выскочил раненым медведем, в каждой руке по пулемёту с нашлёпками дисков, держит их так, словно это не железки весом под 11 кг каждая, а совковые ленинградские гитары, "размер средний, подъездный, берёза". Сунув драгоценности в руки бойцам, Гонта подскочил ко мне, крепко обнял и радостно заорал:
— Капитан! Мне нужен противник в пределах дальности! Пу-усти подраццо!
Классика управления, кстати. Приуныли, получили, забегали с флагами.
Событие недели, которая, впрочем, еще не закончилась — итоги рейда сталкеров. Их встречали почти всем замком. Раненого разведчика — Шамиля — сразу же забрали медики, окружили и спеленали. Кстати, больного до сих пор не выпускают, подозреваю, обкатывают на нём практику работы на новом месте. Доброхоты мне уже доложили, что Демченко на следующий же день занёс врачам какой-то свёрток, явно "для смазки процесса лечобы". Это нормально, да и медикам приятно и привычно. Сталкеры у нас постепенно превращаются в элиту, наверняка уже обзавелись собственными загашниками — и это тоже нормально. Но поговорить нужно, предостеречь парней, чтобы нюх не теряли.
Захваченный — именно так доложил наш комсталк — "поселковый магазинчик", само название которого подразумевает скромное торговое заведение, всё свою тихую жизнь завидующее городскому супермаркету, нам представилось настоящей "Мегой".