– Вы нам подняться дали? Ничего себе заявы! Ты с какого дуба рухнул, пацан?
– Слышь, мужик…
– Да нет, это ты, пацан, меня послушай! – надвинулся на бандита Демьян.
Он почти уверен был в том, что Комарову не хватит духу, чтобы прийти ему на помощь, если вдруг начнется драка. Если это случится, то битва будет жестокой – не на жизнь, как говорится, а на смерть, и Юра это понимает, потому и дрогнет его душонка. А если он все-таки встрянет в драку, то положение этим вряд ли спасет. Так что Демьяну надо рассчитывать только на свои силы.
– Я человек простой, я в зоне бугром был, я на ваши блатные постановы всегда клал с прибором. Ты меня понимаешь? И на твоих серьезных людей мне хочется плевать с высокой колокольни. Но если у вас есть к нам претензии, давай забьемся на стрелку, проведем разбор. Я мужиков соберу, ты соберешь братву. Вы стволы возьмете, мы – вилы. Я знаю одно безлюдное место, там болото рядом, трясина там глубокая, трупы в нее хорошо бросать, всю вашу кодлу в себя втянет. Мужики мы крутые, да и повеселиться любим. Насадим вас на вилы, в болоте утопим, а потом три дня пить-гулять будем… Ну так что, на стрелку забиваемся?
– Кто ты такой, чтобы с тобой на стрелку забиваться? – в бессильной злобе прохрипел браток.
– Я кто? Крыша я. Своему колхозу крыша… Ну так что, где, когда?.. Только учти, вилы у нас со снайперским прицелом…
– Думаешь, напугал?
– Ну, так что?
– Завтра подъедем. Завтра я тебе скажу, где и когда… Но ты зря все это затеял, мужик. Мы от своего не отступаемся…
– От своего? Да нет, это все наше. Это мы своего вам просто так ничего не отдадим. А если наезд будет, если хотя бы одна корова у меня сдохнет… В общем, угрожать я не буду, беспонтово это. Но совет дам. Не будите, пацаны, лихо, пока оно тихо…
– Считай, что мы разбудили тебя, лихо, – зло сощурился небритый. – И теперь тебя на свое лихо будем накручивать. Так что запасайся вазелином, пока мы тебя не прижали. А мы тебя прижмем.
Браток резко повернулся к Демьяну спиной и вышел из кабинета, увлекая за собой своих дружков.
Они сели в старенький черный «БМВ», стоящий за окном. Демьян запомнил марку машины и номера.
– Надо будет пробить, что это за клоуны, – сказал Демьян.
– Да не похожи они на клоунов, – мотнул головой Комаров.
– А то я смотрю, не смешно тебе… Валерьянки накапать?
– Да нет, не надо… Блин, знал, что рэкет есть, но не думал, что до нас докатится…
– Теперь думаешь?
– Теперь вижу.
– Знают, на кого наезжать. Знают, кто я такой. Знают, кто сельсоветом рулит. Все про нас знают. Может, уже и опись нашего имущества у них имеется?
– На то они и паразиты, чтобы богатые места искать и осваивать.
– Они нас так просто в покое не оставят…
– Я это уже понял, – горько вздохнул Комаров. – И с тебя скачают, и с меня…
– Насчет тебя не знаю, а я своего не отдам.
– Ты что, Дёма, правда разбираться с ними будешь?
– Да, и на вилы их посажу. А ты что, в стороне останешься?
– А что я могу сделать? Они же сила!
– А какая у них сила? Ты выяснял?
– Зачем выяснять? И так ясно! Это же мафия! Она только тем и занимается, что деньги из людей выбивает…
– Там в этой мафии такие же люди, как и мы. Им тоже хочется жить, им тоже проблемы не нужны. И если мы сможем создать им проблему, то к нам они не сунутся. Поверь, я эту шушеру как облупленную знаю…
– А как им проблемы создать?
– Мужиков соберем, на стрелку выведем. У кого ружья, у кого вилы…
За окном послышался треск неисправного мотоциклетного двигателя, а спустя несколько минут в кабинет ввалился запыхавшийся участковый. Толстый он, потому и повышенная потливость у него. На дворе август – не жарко, но далеко и не холодно. Хоть и не на своих ногах шел сюда капитан Игнатов, но лицо у него красное и мокрое от пота, намокающий платок у лба он держит.
– Ты чего такой взмыленный?
– Так это, говорят, люди к вам какие-то приезжали. Бандиты, да?
– И кто ж такое говорит? – с сарказмом спросил Комаров.
Похоже, он совсем не прочь был сорвать зло за свою неловкость на участковом.
– Да неважно…
– Неважно, – согласился Юра. – Важно то, что на твоем участке беспредел творится. Приезжают какие-то отморозки, требуют с нас деньги. Как это называется?
– Вот я и говорю, меры надо принимать.
– Надо, Миша, надо.
Демьян подошел к капитану и сунул ему в руку сложенный вчетверо листок бумаги.
– Что это?
– Номер машины, на которой братва подъезжала. Пробей по своим базам, кому она принадлежит. И вообще, узнай, что это за люди были. Может, шушера какая-то, может, мы зря тут переживаем…
– А вы переживаете?
– Нет, радуемся! – нервно хмыкнул Комаров. – Всю жизнь мечтал с бандитами делиться! Об одном только переживаю, почему они всего двадцать процентов с дохода запросили! Могли бы все пятьдесят заломить! А что, я ж ради этих уродов только и работаю!
– Это вымогательство. Заявление писать надо, – участковый в растерянности промокнул платком проплешину под фуражкой.
– Кому?
– В РОВД.
– А если у этих уродов там все схвачено?
– Все может быть.
– И что нам делать?
– Не знаю.
– А мы церковь собрались ремонтировать. И клуб надо восстанавливать. Если мы бандитам платить будем, откуда тогда деньги на все это брать?
– Да я все понимаю, Юрий Васильевич, – вздохнул Игнатов. – Но что я могу сделать, если не будет заявления? Это же не бандиты были, а обычные граждане. Если вы их ни в чем не обвиняете, то и я не могу ничего сделать. И вся милиция ничего не сможет… Вы хотя бы на мое имя заявление напишите. Только что я один смогу?
– А мы тебе народную дружину организуем. С ружьями, с вилами! – посулил Комаров. – Выйдешь с этой силой к бандитам, глядишь, страшно им станет…
– Нет, так нельзя, – покачал головой Демьян. – Если Миша к ним с народной дружиной выйдет, они уедут. А потом вернутся. Но уже напрямую к нам домой. Грабить будут. Нас – убивать, женщин – насиловать…
– И что нам делать? – разволновался Комаров.
– Я же сказал, на разбор выходить. С народной дружиной, но без ментов.
– А кто пойдет?
– А что, бандиты на тебя лично наехали? На меня? – спросил бывшего одноклассника Демьян, но слова его предназначались для участкового. – Нет, они на весь наш колхоз наехали! Значит, колхоз в ответ должен наехать. Я на разбор пойду, я толковать буду, а ты, Юра, с людьми мне поможешь. Рыбаков у тебя парень толковый, Витя Соломин в десантуре служил, Гриша Петров тоже парень отчаянный…
– Все ты знаешь!
– Знаю, Юра, знаю. С кадрами у нас туго, лучшие люди наперечет. Ты моих людей знаешь, я твоих. Можешь и не лучших дать, но чтобы отчаянных. И я своих подключу.
– Я ничего об этом не знаю! – замахал руками капитан.
– Знаешь, – с усмешкой глянул на него Демьян. – Только меры принимать не надо. Мужики ружья возьмут, а они не все учтенные. Ты же, Миша, закроешь на это глаза?
– Закрою. Потому что я ничего не знаю.
– Не знаешь, но патрулирование организуй. Транспорт тебе выделим, людей, хранилища надо под наблюдение взять, коровники, полевые станы. В общем, все, что хорошо горит…
Людей Демьян собрал в тот же день. Всех толковых мужиков под ружье поставил. Пусть пока добровольными сторожами поработают, а там, по их разговорам, будет видно, кого на стрелку против бандитов брать…
Глава 13
Прохладно в поле, ветер с реки лезет под воротник, но Демьян этого не замечает. Жарко на душе, потому что противник взглядом жжет, как напалмом. Сильный взгляд у бандитского авторитета, чувствуется, что этот коренастый тип с белой, как снег, головой собаку съел на таких вот разборках. Немногим за тридцать Жигулю, но волосы уже сильно седые, и морщины лицо изрезали. Ходка на зону за плечами, еще год под следствием провел по подозрению в убийстве. Не вор он, не жулик, но райцентр держит крепко. Демьян уже навел о нем справки – ничего утешительного. Если этот клещ вцепился, то так просто не отпустит, такого каленым железом выдирать надо.
Людей с ним немного, ровно на две машины, но все с оружием – помповые ружья наверняка с разрешением на ношение. И одеты бойцы так, как будто на охоту собрались – камуфляж, сапоги.
– На стрелку забился? Думаешь, крутой? – презрительно спросил Жигуль.
У Демьяна под рукой вдвое больше людей, но, увы, по сравнению с братвой селяне выглядят не то чтобы жалко, но близко к тому. Бандиты привыкли хапать, они всерьез считают это своим законным правом, отстаивать которое готовы с оружием в руках. Если вдруг дело дойдет до драки, то стрелять они начнут первыми, тогда и дрогнет колхозный мужик, побежит, спасая свою шкуру. Мужики против бандитов – это все равно что ополченцы перед обученными солдатами. Хотя история знала примеры, когда ополчение стояло насмерть. И Демьян при всем своем недоверии к своим людям надеялся на их мужество. И эту надежду возвел в себе на уровень уверенности в собственных силах.
Он не должен ничего бояться: нельзя выказывать страх перед братвой. Только мужеством своим он мог заслужить серьезное к себе отношение со стороны авторитетного противника. Демьяну было не по себе под жестким взглядом Жигуля, но внешне он держался достойно. Он сам чувствовал, что не может бандит пробить его, хотя и пытается вытянуть из него душу.
– Круто берешь ты, Гена.
– Гена?
Никто не говорил Демьяну, с кем он имеет дело. Не в правилах у жигулевских бандитов называть себя перед встречей. Потому имена трех братков, побывавших в Приволье ранее, пришлось узнавать из компетентных источников, через Игнатова. И кто такой Жигуль, Демьян узнал оттуда же.
– Ну, ты же знал, на кого своих «быков» посылал, – сдержанно усмехнулся он. – И я знаю, кто ты такой.
– Тогда ты должен знать, что со мной связываться опасно. А ты связался.
– Поверь, это я уже слышал не раз. И от блатных слышал, и от таких, как ты, бандитов. И ничего, живой до сих пор.
– Да мне класть, где и что ты слышал, – хищно сощурился Жигуль. – Если я сказал, то это железно. А я сказал, что ты платить будешь.
– С каких это буев? – спросил Демьян, пристально глядя на бандита.
– Все платят.
– Мы – не все. И платить не будем.
– А не боишься?
– Волков бояться – в лес не ходить. Мы не для того землю пашем, чтобы дармоедов кормить. Хочешь работать у нас, пожалуйста, будем тебе платить. Если до седьмого пота работать станешь.
– Работать ты будешь, а я буду получать.
– Ты в этом уверен?
– Да.
– Ну, тогда получай.
Демьян очень рисковал, но все же спустил кулак с привязи. Ударил он в полную силу, но без излишней горячности. Жигуль рухнул на землю, как сорванное ветром дерево, но тут же проявил признаки жизни. Клацнули затворы, его бойцы ощетинились стволами, но и селяне, взбодренные первой победой, вскинули ружья.
А Демьян, казалось, не замечал направленных стволов, он возвышался над Жигулем, как столетний дуб над свиньей, подавившейся желудями.
– Это тебе аванс. Премию выписывать?
Жигуль поднялся медленно, тяжело, с ненавистью зыркнул на Демьяна, с осуждением глянул через плечо. Его бойцы уже должны были застрелить оборзевшего фермера, но этого не произошло. И сам он не решился ответить ударом на удар: очень уж крепкий кулак у его противника.
– Зря ты это!
Жигуль сплюнул кровью под ноги Демьяна.
– Зря ты сунулся сюда, Гена. Это наша земля, и мы ее никому не отдадим. Костьми ляжем, но не отдадим.
– Ляжете костьми.
– Я понимаю, ты мстить начнешь. Но учти, мы тоже мстить умеем. Я – кулак, Гена. И у меня обрез есть. И поверь, я не побрезгую выстрелить тебе в спину. И выстрелю, если что. Я за свои слова отвечаю. Мой тебе совет: забудь сюда дорогу. Есть еще рыбные места в наших краях, там бросай свои сети, а здесь тебе делать нечего. Ты меня понял?
– Еще поговорим!
Жигуль резко повернулся к Демьяну спиной и направился к своему внедорожнику. Хорошие у него машины, «Ниссан Паджеро» и «Гранд Чероки», самое то для деревенских дорог. И ему ничего не стоит еще раз проделать путь в тридцать километров к Приволью и обратно. Только на этот раз стрелок не будет, сразу грянет диверсия. И Демьян должен быть к этому готов.
Бандиты дали залп, но не из ружей. Зло стрельнули глазами в Демьяна и повернули вслед за своим боссом.
За спиной у Демьяна послышался дружный вздох облегчения и щелчки спускаемых курков. Больше всех обрадовался Комаров. Боялся Юра сюда ехать, но и в стороне остаться не мог, потому как здесь решался его личный вопрос – платить или не платить. Впрочем, селяне тоже видели во всем этом свой собственный интерес. Раньше они водку без зазрения совести хлестали, жили одним днем, а сейчас им сельскую общину подавай, со своим уставом и укладом, да чтобы в церковь по воскресеньям ходить и чтобы клуб по вечерам работал, и еще хотелось друг к другу в гости заглядывать по-людски, семьями, с доброй чаркой и сытной шкваркой. А если артель разорится, если земли опять бурьяном порастут, деревня опять задыхаться начнет. И снова самогонка польется рекой… Бабы это понимали лучше всех, потому чуть ли не силком погнали своих мужей на войну с бандитами. Не разборки у них, не выяснение отношений, а именно война. Народная. И кто скажет, что селянское ополчение не одержало сегодня победу.
Позиции удержаны, но диверсии не исключены, поэтому нужно держать ухо востро. Стол нужно большой накрыть по случаю победы, праздник устроить. Сегодня бандиты вряд ли в окрестности деревни сунутся, если вдруг с обратного пути в город не свернут.
Демьян отправил нескольких человек на «уазике», чтобы издалека сопроводить братву до самого дома, проследить за ними, а остальных погрузил в «ЗИЛ». В правлении артели распорядился насчет стола, а сам отправился домой. Лариса знала, куда он ездил, и очень переживала – надо было ее утешить.
Жена встретила его каким-то отрешенным взглядом.
– Ну как там? – вроде бы с интересом спросила она, но далеко не все мысли ее были адресованы Демьяну.
О чем-то о своем она думала. Во всяком случае, так ему казалось.
– Если я живой, то все нормально, – улыбнулся он. – Если бы их взяла, меня бы здесь не было…
Может, Лариса о Комарове думает, переживает за него? Если так, она о нем должна спросить.
– Уехали бандиты?
– Убрались.
– Больше не приедут?
– Надеюсь, что нет.
– А если приедут?
Не спрашивала она про Комарова. Ну да, она за себя больше боится. И уж кто-кто, а она знает, чем может обернуться для нее бандитский произвол.
– Встретим. Ты, главное, из дома не выходи. И Анютка с детьми пусть у нас поживет. И с мужем.
Надо будет пост на чердаке выставить, чтобы оттуда смотреть за подступами к дому. И ночью секрет нужно будет за ограду выслать, со стороны за домом наблюдать, чтобы враг не прокрался. И сам Демьян сторожить свой дом будет, и Вася Ломов ему поможет, и еще пару мужиков на усиление нанять неплохо бы.
И еще в город надо съездить. Есть у Демьяна одна идея.
– Что, так опасно?
Боится Лариса за себя, за сына и дочь. Двое у нее на руках, и что будет с ними, если с матерью случится беда? А если еще и отец не переживет эту войну с бандитами… Волнуется Лариса. Должна волноваться. Только почему взгляд отсутствующий. Беда в дом стучится, а она думает о чем-то непонятном…
– Первое время будет опасно, а потом все устаканится, – сказал Демьян.
– Детей береги! – с тоской посмотрела на мужа Лариса.
– Что-то я тебя не понимаю, – нахмурился он. – Я тебя беречь буду, а ты детей береги. Людей с караулом выставлю, ты в безопасности будешь. Главное, из дома не выходи.
– Да, не выйду… Но если вдруг что…
– Ничего не случится, обещаю.
– Не должно случиться, – расстроенно сказала она. – Но все ведь может быть…
Деревня гуляла до рассвета. Демьян позволил своим работникам проспаться до обеда, но сам уехал в город с утра. И Комарова с собой прихватил. Охрану взяли, усилив ее присутствием участкового.
А через два дня у Комарова ночью сгорели маслобойня и коровник. Сторожей жестоко избили, связали, здания облили бензином, подожгли. Некому было вывести скотину, все четырнадцать коров сгорели. Ну, и маслобойное оборудование накрылось медным тазом.
А Демьяну красного петуха пустили в мехдвор. Сторожей не били, их просто разогнали. Те, правда, подняли шум, но к тому времени, когда подоспела помощь, бандиты успели облить бензином и сжечь все трактора. Время работало против них, поэтому до автомобилей они не добрались. Навес деревянный сгорел, ангар кирпичный пострадал. Натворили бандиты дел.
Но не зря Демьян и Комаров ездили в город. В страховую контору они там обращались. За коровник и маслобойню Юра ничего не получит: не захотел он страховать здания, а за погибших коров и сгоревшее оборудование он получит сполна. Демьян тоже не стал переплачивать за недвижимость, но технику свою застраховал и тем самым, как говорится, минимизировал убытки.
Недели две после этих событий они ждали наезда со стороны райцентровских бандитов, но братва так и не появилась. Отомстил Жигуль за свое поражение, на этом, похоже, и успокоился.
Уборка урожая к этому времени продолжалась полным ходом, в сентябре собрали картофель для хранения на зиму. Техники не хватало, пришлось одалживать ее где только возможно, в том числе и у Комарова. Ничего, справились – часть урожая продали, с рабочими рассчитались, с пайщиками, никого вроде бы не обидели.
А на исходе октября Комаров пригласил Демьяна к себе в гости. Раньше не звал: давала знать о себе натянутость их отношений. Но тут общая беда, совместный отпор врагу. А еще Демьян подсказал ему про страховку, сам он в свою очередь помог ему с техникой. В крепкую дружбу их отношения не переросли, но и вражды уже давно не было.
Юра поддерживал форму, и Катя от него не отставала – не худая, но и не полная, стройная, элегантная. Да и Лариса не ударила в грязь лицом. Двоих она родила, но не располнела, осталась такой же худенькой и стильной, какой была. И одевалась она хорошо, в Москву для этого с Демьяном ездила, благо денег на модные бутики хватало. Но вечерних платьев она избегала, хотя они ей очень шли. Все-таки это деревня, а не столичный ресторан, поэтому для визита к Комаровым она выбрала вечерний костюм. А прическу ей сделала Анюта, это у нее здорово получалось.