— Рекламная фирма «Алекс», — с готовностью сообщил молодой человек и протянул Надежде визитку, — всегда к вашим услугам! Презентации новых кафе и ресторанов — это, можно сказать, наша специальность…
— Спасибо, — Надежда спрятала визитную карточку в сумку, — я непременно с вами свяжусь в самое ближайшее время.
Она вывернулась из толпы и снова отыскала подругу. Алка за время ее отсутствия успела отловить официантку и запастись еще одной порцией бутербродов.
— Ну что, — проговорила она с полным ртом, что тебе удалось узнать?
— Ну-ка, еще раз напряги извилины! Не помнишь, как называется та рекламная фирма, в которой работал Люська?
— Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? — спросила Алка, прожевывая последний бутерброд.
— Ну, не знаю.., так как она называется?
— Ой, как-то на "А".., то ли «Адвекс», то ли «Апекс».., нет, кажется «Алекс»!
— Точно — «Алекс»! — и Надежда с победоносным видом протянула подруге визитку, на которой золотыми буквами было вытиснено:
«Рекламное агентство Алекс».
— И что это нам дает? — с кислой миной протянула Алла.
— Ну, как — что? По крайней мере, какая-то связь. Мы теперь знаем, что Люськина рекламная фирма работала.., то есть, и сейчас работает на этого самого господина Самородного с его малыми народами.
Алка скривилась.
— Ну и чем ты так недовольна? — обиделась Надежда. — Согласна, это не бог весть какой след, но все же лучше, чем ничего…
— Да я вовсе не потому.., просто мне что-то поплохело. Кажется, они тут подают несвежую рыбу…
— А мне кажется, — не без злорадства ответила Надежда, — что ты просто слишком налегла на дармовые бутерброды!
— Когда тебе будет плохо, я это припомню! — сквозь зубы проговорила Алла и двинулась сквозь толпу в поисках туалета.
Надежда Николаевна огляделась, думая, чем бы заняться в ожидании подруги. В это время с ней поравнялись те две разряженные особы, с которыми она столкнулась в самом начале — беловолосая жердь и низенькая толстушка. Тощая, склонившись к приятельнице, говорила:
— Какое платье у Каринки — это свихнуться можно! Говорят, она на той неделе специально летала за ним в Милан…
— Это что! — отвечала ей толстушка. — А ты помнишь те изумруды? Ну, те сережки, по полкило каждая, в которых она была у Илоны?
— Забудь! — захихикала долговязая. — С теми серьгами Каринке пришлось распрощаться!
Бывший муж отобрал их при разводе!
— Да ты что? — толстушка запрыгала от нетерпения. — Как это возможно? Чтобы Карина и что-то отдала!
— Ой, это такая история — просто детектив… ты просто не поверишь! Этот ее муж, он оказывается…
Надежда вся превратилась в слух, но информированная особа пригнулась к уху своей приятельницы и перешла на шепот, к тому же они медленно дрейфовали к центру зала, постепенно удаляясь, так что больше не удалось разобрать ни слова. Оглядевшись, Надежда увидела, что ее снова прибило к стене с вышивками. Тут же стояла сама представительница малого народа, совершенно забытая организаторами и гостями презентации. Старушка растерянно оглядывалась по сторонам и теребила свой вышитый передник. Надежда приветливо улыбнулась ей и проговорила:
— Очень симпатичное полотенчико! А вы давно вышиваете?
— Ой, доченька, давно! — Степанида очень обрадовалась собеседнице. — Годов десять! Как внучка в школу пошла, да как я на пенсию вышла, так и вышиваю! А что еще в деревне делать? Ну, корову покормлю, курочек покормлю, и сижу, вышиваю., а научила меня женщина одна, мы с ней вместе в этой.., в санатории отдыхали, мне в совхозе путевку дали. Хорошая женщина, в школе учительницей работает… Ой, вот она-то вышивает, не мне чета!
— А как ее зовут? — заинтересовалась Надежда. — Наверное, уж не помните?
— Отчего же не помню? — удивилась Степанида. — У меня память-то хорошая! И зубы, доченька, все свои! — в подтверждение своих слов она пощелкала крепкими, слегка выступающими вперед желтыми зубами.
— Ну, так и как же ее зовут? — спросила Надежда, не дождавшись ответа.
— Кого? — удивленно спросила Степанида, уставившись на собеседницу выцветшими голубыми глазками.
— Ну, ту женщину, учительницу, что вас вышивать приохотила?
— А, ее-то! Так Варвара, Варвара Ивановна ее зовут!
В это время к хранительнице древнего искусства народа ухти протолкались несколько журналистов.
— Скажите, — начал один из них, выставив перед собой диктофон, — каковы концептуальные корни вашего творчества?
Степанида растерянно захлопала белесыми ресницами, завертела головой и едва слышно проговорила:
— Ой, корова-то у меня недоена… Нюська обещалась выдоить, да уж знаю я, как она доит…
Тут же, рассекая толпу, как ледокол рассекает весенние подтаявшие льды, на помощь Степаниде примчался рекламный юноша с горящими энтузиазмом глазами. Развернув к себе нахального журналиста, он сходу затараторил.
— Концепция древнего искусства народа ухти, последней хранительницей которого является Степанида Лопатина, заключается в том, что его актуальность…
Надежда Николаевна перехватила испуганный взгляд Степаниды и поспешно смешалась с толпой. Ей было, конечно, жаль старушку, но от слов «концепция» и «актуальность» у нее начиналась аллергическая реакция, и она уже чувствовала знакомое щекотание в носу.
* * *Алла вымыла руки, оглядела себя в зеркале и осталась в общих чертах довольна. Глаза снова горели боевым задором, на щеках выступил здоровый румянец, так хорошо сочетавшийся с замечательным китайским платьем в иероглифах сюнь. И что Надежда ее постоянно пилит? Разве важно, сколько женщина весит? Важно, как она себя оценивает, и какими глазами смотрят на нее встречные мужчины.
А они смотрят на Аллу очень заинтересованно. По крайней мере, иногда. По крайней мере, некоторые. А другими она и сама совершенно не интересуется. То есть на самом деле она никакими не интересуется, у нее есть собственный замечательный муж Петюнчик, но ведь женщине, чтобы чувствовать себя в тонусе, нужно иногда ловить на себе заинтересованные мужские взгляды…
На этой мажорной ноте Алла распрямилась, закрыла кран и хотела вернуться в зал, но неожиданно замерла на месте. В коридоре, возле двери туалета, разговаривали двое — мужчина и женщина.
— Возьми себя в руки! — резким, неприятным голосом говорила женщина. — На тебя невозможно смотреть! Ты совершенно раскис!
— Тебе легко говорить, — отвечал мужской голос, — все опасности достались на мою долю!
Ты вообще в стороне!
— Но хомячок, — на этот раз женщина заговорила с мягкими, мурлыкающими интонациями, — не забывай, мы с тобой — компаньоны, и должны делить все трудности, как потом поделим всю прибыль…
— Что-то я не замечаю, чтобы ты делила со мной трудности! Я так рискую.., меня могли видеть…
— Но ты говорил мне, что там все прошло гладко! Говорил, что там тебя никто не заметил! Или ты меня обманул?
— Как можно быть в чем-то уверенным? мужчина понизил голос. — Но пойми, я просто больше не могу выносить это напряжение…
— Хомячок, возьми себя в руки! — с нажимом произнесла женщина. — Не забывай, что ты мужчина! — и она засмеялась тихим грудным смехом. — Самое трудное позади, осталось совсем немного, и мы с тобой улетим далеко-далеко.., там будем только мы с тобой, мы с тобой и море…
Последние слова женщина проговорила низким волнующим голосом. Затем выдержала небольшую, выразительную паузу и совсем другим тоном, жестким и властным, закончила:
— А теперь немедленно вернись в зал! Никто не должен обратить внимание на наше отсутствие! Кое-кому это может очень не понравиться! И ты знаешь, чего это может стоить!
Дверь туалета начала медленно открываться. Алла с удивительной для ее габаритов подвижностью юркнула в дальнюю кабинку и бесшумно закрыла за собой дверь. Затем она прильнула к щелке, чтобы разглядеть вошедшую женщину.
Смотреть было очень неудобно, и ей не сразу удалось найти подходящий угол зрения. Наконец, она разглядела женщину в длинном, очень открытом зеленом платье, с пышной гривой рыжих волос. Ту самую женщину, которую незадолго до того представляли как главу благотворительного фонда «Ухти-ой». Однако Алла готова была дать голову на отсечение, что разговаривал с ней в коридоре вовсе не господин Самородный. У криминального авторитета не могло быть такого растерянного, безвольного голоса. И со своим господином и повелителем Карина не разговаривала бы так властно и самоуверенно.
Остановившись перед зеркалом, госпожа Карина Лисицкая внимательным, придирчивым взглядом окинула свое отражение, слегка поправила волосы, открыла золотистый тюбик губной помады и легким движением прошлась по губам. Бросив на себя еще один взгляд, осталась удовлетворена и удалилась спокойной, грациозной походкой уверенной в себе женщины.
Алла дернула дверцу кабины. Ей не терпелось вернуться в зал и поделиться с подругой тем, что ей только что удалось подслушать.
Однако дверца не открывалась.
Что за черт! Алла напряглась и сильнее потянула ручку на себя. Ручка перекосилась, но дверь не подалась.
Что делать? Положение было просто ужасным. Алла совершенно неожиданно попала в ловушку и даже не могла никого позвать на помощь. Она попробовала нажать на дверь, но результат по-прежнему был нулевым. Алла всхлипнула. Так глупо она не чувствовала себя ни разу в жизни. Солидная, представительная женщина, педагог с большим стажем, завуч, имеющий солидную репутацию и вес в Комитете по образованию, не может выйти из кабинки туалета…
За дверью снова раздались чьи-то шаги.
Алла замерла. Может быть, это вернулась Карина, которая что-то заподозрила?
Шаги затихли, и хорошо знакомый голос негромко произнес:
— Алка, ты здесь?
— Надя! — радостно воскликнула Алла. — Ты пришла! Как я рада тебя слышать!
— Ну да, — удивленно отозвалась из-за двери подруга, — тебя все нет и нет, я уже забеспокоилась и отправилась на поиски.., сначала подумала, что ты снова отловила официантку и где-нибудь в укромном уголке запасаешься бутербродами, но обошла весь зал и так и не нашла тебя…
— Ну вот, ты всегда обо мне плохо думаешь…
— И тогда пришла сюда.., кстати, я услышала кое-что очень интересное.., точнее, очень важное…
— Я тоже! — взволнованно проговорила Алла. — Я тоже подслушала очень важный разговор!
— Ну так выходи! Что мы, так и будем разговаривать через дверь? Или тебе все еще плохо?
— Да нет, мне хорошо… — Алла замялась.
Ей было неловко признаваться в том, в какую глупую ловушку она попала.
— Ну, так в чем же дело? — нетерпеливо спросила Надежда. — Выходи оттуда!
— Понимаешь.., мне отсюда не выйти, — призналась Алка.
— Да что ты говоришь? — Надежда пришла в восторг. — Ты не можешь выйти из кабинки?
— Совершенно не понимаю, что здесь смешного! — Алла насупилась. — Подруга называется!
Чем издеваться, лучше помоги мне, давай нажмем одновременно — ты снаружи, я изнутри…
— Ты что — хочешь выломать дверь?
— Нет, — язвительно отозвалась Алла, — я хочу провести в этой кабинке все оставшееся до пенсии время! Мне здесь очень нравится! Зачем ты задаешь глупые вопросы? Мне же нужно выбраться наружу!
— Алка, все же очень просто! Здесь дверь заблокирована с кнопкой слива воды. Нажми на спуск — и дверь сразу откроется!
— Да что ты говоришь? — Алла поспешно надавила на квадратную хромированную кнопку, вода с ураганным шумом устремилась в унитаз, и дверь действительно открылась.
Алла вышла из кабинки красная от смущения.
— Надя, — сказала она, строго глядя на подругу, — я надеюсь, ты никому об этом не расскажешь?
— Ну что ты! — Надежда улыбалась, глаза ее подозрительно блестели. — Никому! Ни одной живой душе! Честное пионерское! Ведь мы же с тобой подруги, правда? А для чего еще нужны подруги, как не для того, чтобы им можно было доверить самое сокровенное?
Алла посмотрела на нее с подозрением, но решила довериться старой дружбе и продолжила:
— А я, понимаешь, просто спряталась в эту кабинку, чтобы Карина меня не заметила, поэтому и не нажала на кнопку.., а что она связана с дверью, мне и в голову не пришло…
— Карина? — перебила подругу Надежда. Ты говоришь, что пряталась здесь от Карины, бывшей Люськиной жены?
— Ну да, — подтвердила Алла и пересказала подслушанный разговор.
— И он беспокоится, не видели ли его вчера! взволнованно проговорила она, закончив рассказ. — Наверняка он имел в виду, что его могли видеть около ресторана, где мы были вчера с Люськой, и откуда Люська исчез.., значит, Карина и этот ее «хомячок» причастны к Люськиному исчезновению! Непонятно только, зачем он им понадобился. Ведь с Кариной они уже расстались…
— Ну, как раз мотивы-то могли быть самые разные, — задумчиво проговорила Надежда. Кстати, ты помнишь Люськину маму?
— Эмму Ильиничну? Конечно помню! А при чем тут она?
— Я как-то, по-моему классе в восьмом, зашла домой к Люське за каким-то учебником, а его родители в это время как раз собирались в театр. Так вот, у Эммы Ильиничны в ушах были потрясающие зеленые серьги. Конечно, я тогда была глупая девчонка и ничего в таких вещах не понимала, но даже я заметила, какие эти серьги были большие и красивые. А насколько я сейчас могу вспомнить, они были изумрудные, старинные и действительно на редкость хорошие. Кстати, Люськин отец что-то сказал жене вполголоса, и она эти сережки сняла и надела простенькие золотые.., так вот, сейчас, только что, в зале я слышала, как две особы обсуждали роскошные изумрудные серьги, которые несколько раз надевала Карина Лисицкая.
Вот я и думаю — не те ли это самые сережки?
— Что ты хочешь сказать — что Люську похитили из-за этих изумрудов?
— Ну, я не могу сказать так уверенно, — пошла Надежда на попятный, — но как один из возможных мотивов.., во всяком случае, нужно будет расспросить Соньку. Она-то наверное как всегда все знает! И вообще, немедленно сосредоточься на деле. Зачем мы сюда пришли?
Чтобы понаблюдать за Кариной!
— И между прочим, именно мне удалось выяснить, что она что-то затевает, — сказала Алка ехидно.
— Угу, не выходя из туалета… — парировала Надежда с самым невинным видом.
— И что такого? Никогда не знаешь, где может подстерегать удача…
— И что мы выяснили? Карина с каким-то мужиком задумали что-то преступное, потому что он очень волнуется. И еще он опасался, что вчера его кто-то мог видеть… Вчера вечером…
Алка, это они похитили Люську! Вернее, тот тип, которого Карина называла хомячком.
— Значит, нужно следить за Кариной! — решительно заявила Алка, — Нам ничего другого не остается. Сама посуди: если они где-то держат взаперти Люську, его нужно кормить, поить, в конце концов, проверять, не сбежал ли он.., значит, она приведет нас к тому месту, где он спрятан!
— Ну, не знаю! — Надежда неуверенно покачала головой. — А если этим занимается не она, а этот ее сообщник? Или у них есть еще кто-то третий, кому они поручили эту черную работу?
— Ну, ты что, предлагаешь опустить руки? Алла была полна энтузиазма и жажды деятельности. — Будем следить за Кариной, она и выведет нас на своих сообщников.., я вот другого боюсь… — и она погрустнела. — Боюсь, что мы опоздали, что они уже убили Люську!
— Вот это вряд ли! — возразила Надежда. Если бы им нужно было его убить, они сделали бы это сразу, прямо в ресторане. Убить человека гораздо проще, чем похитить его!
— Ну да, — усмехнулась Алка, — как я могла забыть, ты же у нас большой специалист по криминалу!
— И нечего смеяться, — Надежда явно обиделась, — раз уж ты сама предложила следить за Кариной — пошли!
Алла уже и не рада была, что предложила такое трудоемкое и утомительное дело, но отказываться было поздно.
Они вернулись в зал и быстро обнаружили Карину, которая разговаривала с молодым человеком из рекламной фирмы.
— Не мог этот парень быть тем самым, «хомячком»? — шепотом спросила Надежда у подруги.
— Нет! — ответила та, не задумываясь. — Мне кажется, у того был совсем другой голос! Во-первых, он явно старше, и потом, вряд ли бы она стала открыто разговаривать с ним на глазах у своего «спонсора»…
— Ну, это необязательно. Может быть, наоборот, непринужденный разговор на людях выглядит менее подозрительно, чем если бы она стала его избегать. Надо все-таки подобраться поближе, чтобы ты могла его послушать.
Подруги ввинтились в толпу и подобрались к Карине как можно ближе. Чтобы еще сократить расстояние, Алка юркнула за колонну, обвитую гирляндой. Там она наткнулась на ту самую «белобрысую жердь», которую видела в самом начале вечера. Дама где-то потеряла свою толстенькую приятельницу и теперь, скрывшись за колонной, присосалась к плоской серебристой фляжке. Увидев Алку, она оторвалась от фляжки, неприязненно поморщилась и проговорила:
— Ну, что вылупилась? Тут у них только сладкую водичку подают, а я этих компотов не выношу! Аллергия у меня на них! Что, может, тоже коньячку хочешь? Могу поделиться, хотя тут и на одного человека мало…
— Нет-нет, спасибо, — испуганно отказалась Алка, — я вот смотрю, мне ваше лицо отчего-то кажется знакомым.., мы не могли встречаться в Комитете по образованию?
— Где? — переспросила белобрысая и вдруг жутко расхохоталась. — В Комитете.., по.., образованию ! Ну, девкам расскажу — они оборжутся!
— Ну, не знаю, что здесь такого смешного! обиделась Алла. — Я же говорю, что где-то вас видела!
— Да по ящику ты меня видела! — раздраженно ответила белобрысая.
— По ящику? По какому ящику?
— Да по телику, тундра! Я по телику передачу веду — «У вас не все дома», знаешь такую?
— А, ну да, как же! — Алка с уважением взглянула на телезвезду. — Очень познавательная передача.