А вопросов, как и прежде, никто не задавал. Лезть в дела туристов, приносящих на планету денежку, здесь не собирались. Даже полицейский дрон, жутко устаревшая железяка, покрутившись над головами, ушел куда-то прочь, и Кобра с орбиты доложила о том, что не видит направленного на мужчин внимания каких-либо электронных систем слежения. Ну, разве что иногда камеры наружного наблюдения у входов в магазины, дежурно мазнув прохожих глазками своих объективов, переносили мимолетное внимание на другие объекты. Несерьезно, в общем.
Тем не менее, прежде чем отправляться по основным делам, Серов с Доком предприняли кое-какие меры для маскировки своих намерений, а заодно пополнения запасов. Проще говоря, зашли в магазин, где закупили свежих продуктов. На таких вот аграрных планетах они всегда качественные и стоят копейки. Заодно приобрели сувениров, все равно здесь они вряд ли еще когда-нибудь побывают, а так – хоть память какая-то. Вон, с Блефуску мяч для регби и охотничьи фотографии, с Нового Сингапура – колоду карт с фривольным оформлением и юнгу. Надо и отсюда что-нибудь, колокольчик, что ли…
Отправив загруженную покупками так, что она даже просела, автоматическую гравиплатформу к боту, космонавты сверились с показаниями навигатора и углубились в городские джунгли. Почти сразу после того, как они удалились от центральных улиц, небоскребы исчезли, зато мусора на тротуарах и неуклюжих граффити на стенах домов резко добавилось. И народу, одетого попроще, но куда более агрессивного, тоже.
Их даже попытались один раз ограбить. Смешно. Впереди дорогу им шустро заступили четверо молодых людей, одетых, по местной моде, в вызывающе-яркие куртки и истрепанные джинсы. Сзади маневр гопников повторила вторая четверка. Да уж, язык здесь медленный, зато двигаются шустро. И соображают тоже – как только путешественники продемонстрировали им калибр своих карманных гаубиц, те незамедлительно показали пустые ладони и исчезли так стремительно, будто никого здесь и не было. Да и вообще, вся улица опустела. И, что характерно, хотя шли русские еще почти полчаса, больше проблем не возникало – сведения о потенциально опасных клиентах в криминальной среде разносятся со скоростью ветра.
Искомый кадр жил достаточно далеко, почти в пригороде. Здесь дома, в основном невысокие, четырех-пятиэтажные, оказались вроде бы приличными, но, судя по обшарпанному виду, небогатыми. А вот электронный замок на двери подъезда оказался вполне приличной гражданской моделью, код к такой запросто не подберешь.
Эх, как жаль, что нельзя было пойти тем же путем, что и на Блефуску. Сотрудничество с властями здесь организовывать – это только время тратить. К Империи и всему, что с нею связано, здешние чиновники относились крайне негативно. Комплексы, наверное, играли. Соответственно, ожидать от них можно было разве что палок в колеса, имелись прецеденты. Приходилось действовать на свой страх и риск.
Воровато оглянувшись, Док пришлепнул на дверь маленькую, сантиметра три в основании и столько же в высоту, пирамидку. Два шага назад, активация! Пирамидка мигнула тусклым голубоватым светом и отвалилась – все, заряд выработан, удерживающий ее электромагнит отключился. Док подобрал ее, сунул в сумку и толкнул дверь, которая послушно отворилась – мощный электрический разряд запросто пережег всю хитрую машинерию. Судя по запаху, даже проводка оплавилась. А теперь наверх, и быстро, быстро!
Пьер Грабовски, ни разу не эстонец, а поляк, родившийся на одной из французских планет, жил на четвертом этаже, под самой крышей. Тем лучше. Оставалось лишь на всякий случай залепить припасенным заранее лейкопластырем глазок на соседней двери, и можно было приступать к работе. Вот только дверь, хоть и не такая толстая, как внизу, здесь закрывалась на механический замок, причем, судя по виду, довольно хитрый.
– Сейчас я его, – с азартом в голосе пробормотал Док, выуживая из кармана связку отмычек. Хорошо подготовился, видать, не зря целый день вчера у себя в машинном просидел. Вытачивал, старался… Интересно, где он ими пользоваться научился? В училище на курсах, где давали азы разведывательной и оперативной работы, так, чтобы представление имели, такое уж точно не показывали.
Увы, увы, как раз пользоваться ими Док совершенно не умел. Сделать отмычку и открыть с ее помощью замок – две совершенно разные вещи. Провозившись минуты три, он развел руками, признавая поражение, и отступил в сторону, давая дорогу профессионалу.
Серов мучиться не стал. Холодно замерцал в воздухе противным фиолетовым огнем плазменный резак. Пять секунд – полет нормальный! «Собачки» замков аккуратно перерезаны. Осталась еще цепочка, старомодная и прочная, но ее Док вырвал, просто как следует толкнув дверь, и они как два медведя, совершенно непрофессионально вломились в квартиру.
Жилище интересного человека оказалось на удивление приличных размеров. А вот сам хозяин, выскочивший из комнаты и протирающий заспанные глаза, как раз наоборот, мелковатым и низковатым. Серов с чувством пробил ему левой в печень и толчком отправил впавшее в нирвану тело обратно в комнату. Док, по-киношному держа пистолет стволом вверх, быстро проверил остальные комнаты и кивнул: чисто.
Пока они снимали лейкопластырь с соседской оптики и подпирали входную дверь, чтобы никто не заподозрил вторжения и не вздумал поиграть в героев, клиент пришел в себя и теперь смотрел из угла, в который его запихали, спокойными злыми глазами. Не паникует – уже неплохо. Даже если у Дока не получится, с таким можно разговаривать более-менее продуктивно. Наверняка просчитывает ситуацию, даже освободиться попробовал, но тонкие прочные хомуты из мягкого пластика по эффективности не уступали наручникам.
Серов окинул взглядом комнату. Ну что же, рабочий кабинет и спальня в одном флаконе. Шикарный кожаный диван с небрежно брошенной, хорошенько примятой хозяйской головой подушкой. Стол с компьютером… В нынешнюю эпоху минимализма и то, и другое выглядит громоздко и архаично, однако именно так чаще всего выглядит оборудование любителей, считающих себя профессионалами. В большой корпус можно за небольшие деньги напихать много интересных и не всегда нужных примочек. На полу изрядно потертый ковер, свет мягкий, льется со всего потолка, не оставляя места тени. В углу холодильник – это, наверное, чтобы за пивом далеко не бегать. Как-то не похоже на логово крутого мафиози. Да и сам Грабовски на такового внешне не тянет. Ему лет двадцать пять на вид, то есть почти ровесники. Как-то странно все.
– Грабовски Пьер? – на всякий случай поинтересовался Серов.
– Ну. А вы кто такие?
– Не нукай, не запряг, – отмахнулся Серов. – Ну что, колоться будем?
– В чем? Что вам надо, козлы?
– Это за козлов, – Серов слегка, так, чтобы не причинить серьезного вреда, ткнул парня кулаком в область почек. Судя по тому, как его перекорежило, попал качественно. – Ты понимаешь, какое дело, вопрос у нас к тебе есть.
– А просто так спросить было нельзя? Без… всего этого?
– Можно. А вот ответил бы ты или нет – еще вопрос. Док, коли ему свою гадость.
Штатный врач «Фаэтона» кивнул и извлек из кармана плоскую коробочку из мягкого красного пластика. Раскрыл, полюбовался содержимым, считающимся здесь куда аморальнее боевых стволов, и вытащил шприц-тюбик.
– Сыворотка правды? – безо всякого страха в голосе поинтересовался Грабовски.
– Она, родимая, – вздохнул Док. – Люди, далекие от медицины, именно так и называют сей замечательный препарат. Вы не волнуйтесь, молодой человек, больно не будет.
Из уст здоровенного детины, бугрящегося мускулами, это прозвучало довольно зловеще. Грабовски вздохнул:
– Знаете, давайте обойдемся без этого. Вы задаете вопросы – я отвечаю.
– Смотри-ка, умный молодой человек, – усмехнулся Серов. Его предложенный вариант более чем устраивал, у сыворотки правды, действие которой вызывает неудержимое желание говорить при подавлении воли, есть один серьезный недостаток. Допрашиваемый при определенных условиях может вывалить на тебя не только факты, но и собственные домыслы, в которые хочет верить. Разделить информацию при этом достаточно сложно, и условно-добровольное сотрудничество здесь предпочтительнее. – Хорошо, но врать не вздумайте – поймем сразу. Док!
– Уже, уже, – врач зацепил на мочках ушей Грабовского миниатюрные датчики. – Детектор подключен.
Вот сейчас говорить получилось куда более продуктивно, чем с Уолшем. Не прошло и десяти минут, как они знали, в принципе, все, что необходимо. И вновь пустышка. Точнее, не совсем пустышка, но все равно.
Грабовски и впрямь не имел к тем, кто устроил нападение на русский корабль, никакого отношения. Как и Уолш, он был хакером, только куда более высокого класса. Киберпреступник средней руки – к примеру, мог вскрыть на заказ клиентскую сеть какой-нибудь фирмы, или, как вариант, присосаться к серверу не слишком солидного банка и чуть-чуть, так, чтобы никто не заметил, пощипать счета. С крупными банками он даже не пытался связываться – там защита такая, что живо прихватят за жабры и развесят на солнышке провялиться. Требухой наружу. Ну а по мелочи и выхлоп невелик. На хлеб с маслом и приличную машину хватало, на что-либо серьезнее – нет.
– Уже, уже, – врач зацепил на мочках ушей Грабовского миниатюрные датчики. – Детектор подключен.
Вот сейчас говорить получилось куда более продуктивно, чем с Уолшем. Не прошло и десяти минут, как они знали, в принципе, все, что необходимо. И вновь пустышка. Точнее, не совсем пустышка, но все равно.
Грабовски и впрямь не имел к тем, кто устроил нападение на русский корабль, никакого отношения. Как и Уолш, он был хакером, только куда более высокого класса. Киберпреступник средней руки – к примеру, мог вскрыть на заказ клиентскую сеть какой-нибудь фирмы, или, как вариант, присосаться к серверу не слишком солидного банка и чуть-чуть, так, чтобы никто не заметил, пощипать счета. С крупными банками он даже не пытался связываться – там защита такая, что живо прихватят за жабры и развесят на солнышке провялиться. Требухой наружу. Ну а по мелочи и выхлоп невелик. На хлеб с маслом и приличную машину хватало, на что-либо серьезнее – нет.
Помимо этого, он собирал информацию. Не продавал – для этого Грабовски был слишком осторожен. Просто когда ломаешь чей-то сервер под заказ, то помимо основной добычи к тебе попадает еще много чего, и эти сведения он считал своей надежной страховкой. Ну, по принципу, только троньте – и ваши данные предстанут на всеобщее обозрение. По-детски и немного наивно, серьезные люди, если что, вытрясут из него все прежде, чем сработает автоматика, но парень по молодости лет об этом не задумывался.
Вот только недавно он обнаружил, что с его личного хранилища кто-то, в свою очередь, принялся тибрить информацию. А вот это Грабовски уже не понравилось – так и самому спалиться недолго. И вот, вместо того чтобы найти и заделать дыру в защите, он перенес сведения в другую точку, а взамен подбросил вору пакет искаженных данных с тем, чтобы после обиженные в лучших чувствах клиенты оторвали ему голову. Вот, в принципе, и все. Рассчитал точно. Не подумал только, что и сам он может оказаться под ударом.
– Хреново, – прокомментировал Серов с непроницаемым выражением лица и повернулся к Доку. – Есть тут чего на зуб кинуть? А то проголодался я с этой беготней что-то.
– Сейчас глянем, – Кисляков распахнул дверь холодильника. – Выбирай.
– Я сказал поесть, а не отравиться, – поморщился капитан. Продукты, лежащие на полках, не пробуждали в нем аппетита ни своей номенклатурой, ни внешним видом. Единственное, чего тут ожидаемо имелось в избытке, так это пиво, причем его было не просто много, а много и разных сортов. Видать, хозяин квартиры мог себе кое в чем не отказывать.
Док открыл было рот, чтобы прокомментировать барские привычки некоторых зажравшихся снобов, забывших уже, что им приходилось есть на тренировках по выживанию, но не успел – в двери загремели чьи-то ключи. Серов переместился в прихожую мгновенно, Док задержался буквально на пару секунд, только чтобы забить в рот Грабовски импровизированный кляп из подвернувшейся под руку тряпки. И прежде чем тот, кто пытался войти, сообразил, что происходит что-то не то, замки сломаны, а дверь не хочет открываться, наглые захватчики не только ее распахнули, но и рывком затащили внутрь нежданного гостя.
Гость на поверку оказался гостьей. Очень симпатичной, высокой, со спортивной фигурой девахой. Натуральной блондинкой, таскающей очки в тонкой оправе, которые ей удивительно шли. Выглядела она испуганной донельзя, но орать не пыталась – видать, понимала, что это может плохо кончиться. Серов выдернул изо рта Грабовски кляп, оказавшийся на проверку потрепанным носовым платком изрядных размеров, и поинтересовался:
– Твоя?
– Угу…
– Ну, так скажи ей, чтоб сидела тихо. Мне ваши головы ни к чему, так что, думаю, разойдемся мы сегодня мирно. Только еще на пару-тройку вопросов ответишь.
Парень кивнул, быстро зашептал девушке что-то успокаивающее. Та чуть расслабилась, но все равно сидела, прижавшись к Грабовски и глядя на русских испуганными глазами.
– Ну что, успокоились? Тогда продолжим. Как мне найти тех, от кого ты узнал о нападении на курьерский корабль?..
Ушли они только через два часа, расставшись, к слову, вполне довольными друг другом. Грабовски оказался и впрямь неплохим специалистом, сумевшим, выйдя в сеть, в два счета накопать всю интересующую их информацию. В свою очередь Серов, подумав, оплатил причиненные разрушения и предложил сладкой парочке долгосрочное сотрудничество. Проще говоря, провел мероприятия по вербовке новых агентов, на что те согласились. А почему нет? Топорно, конечно, всерьез их этому не учили, но ведь сработало! И вообще, Империя добилась своего нынешнего положения отнюдь не потому, что пренебрегала услугами сторонних талантов. Грабовски же, хоть и любитель, но талант реальный, против фактов не попрешь. Осталось по возвращении домой передать сведения о свежеприобретенных агентах тем, кто будет их впоследствии курировать, и все, дело сделано. Ну а сейчас наступила пора улетать – история, похоже, выходила на финишную прямую.
Такси здесь, как и на Сингапуре с Блефуску, было наземным и колесным – верный признак слабозаселенных планет с недостаточными производственными и научными мощностями. В Российской Империи, на периферии, та же картина – колесный транспорт дешевле машин на гравиподушках. И в Альянсе тоже, да везде так. Увы, это утешало довольно слабо – архаичное асфальтовое покрытие было качественным только на центральных, предназначенных в основном для туристов улицах и дороге в космопорт. По словам словоохотливого, как это у них частенько бывает, темнокожего водителя, дорога в морской порт тоже была хороша. Туристский бизнес – это вам не хухры-мухры. В остальной же части города колдобины были знатные, а подвеска машины раздолбанной, так что все неровности космонавты чувствовали пятыми точками. Вдобавок водитель, человек не только болтливый, но и неунывающий, врубил абсолютно непопулярную в Империи музыку, от которой у нормального человека могла разве что голова заболеть. Пришлось деликатно попросить вырубить ее, а не то… Водитель, как ни странно, не обиделся, а может, просто виду не показал и продолжил трепать языком. На проверку оказалось, что это было не так уж и плохо, во всяком случае, до космопорта доехали быстро. А когда, отпустив машину у ворот, подошли к боту, то обнаружили рядом с ним презабавную картину.
Толпа человек в пятьдесят, не меньше (и как их только пустили на охраняемую территорию?), одетая в странную, убогую одежду, покрытую вышивкой, судя по неряшливости, ручной, так густо, что практически не гнулась. Собравшиеся недружно скандировали что-то вроде «Геть, москали!», размахивая какими-то сине-желтыми тряпками. Периодически на импровизированную сцену из деревянного щита, который держали на плечах четверо крепких мужиков, взбирался какой-то хмырь и начинал вещать на странном языке, напоминающем русский, но звучащем так, словно на нормальные слова хорошенько плюнули, а затем растерли. Словом, разобрать то, что вещал оратор, космонавтам так и не удалось.
Самое интересное, люди-то были разные, но что-то у них у всех было общее. То ли дебильное выражение испитых рож, то ли нездоровый блеск глаз. Так что перед сознанием Серова все они моментально слились в одно непонятное и безликое пятно, и после он, как ни старался, не смог выделить из них ни одного индивидуального человека. Так, серая аморфная масса, и только.
А вокруг ходили, рассматривая бесплатный цирк, другие, явно местные. Похоже, их происходящее забавляло. Секунду подумав, космонавты подошли к одному такому, невысокому пухлому мужичку лет сорока с крупной собакой на поводке. Псина наверняка была породистой, в отличие от России, на планетах Европейской Ассоциации двортерьеры были запрещены законом, и все собаки, появившиеся на свет не у лицензированных заводчиков, а, так сказать, естественным путем, безжалостно уничтожались. Но порода породой, а выглядела собака, как подзаборный бобик, кудлатая и нескладная. И очень дружелюбная, поскольку не только не зарычала, а замахала хвостом и полезла знакомиться. Хозяин придержал ее было, но, сообразив, что туристы (а по одежде Серова и Дока можно было принять именно за них) не возмущаются, успокоился.
– Не подскажете, уважаемый, что здесь происходит? – спросил капитан на чистейшем английском. Его здесь тоже знали все, так что проблемы с языковым барьером не существовало в принципе.
– Да опять укроп бузит, – фыркнул эстонец. Слово «укроп» он, что характерно, произнес по-русски.
– В смысле?
– Видите бот? Днем приземлился. К нам недавно прилетел русский военный корабль. Зачем – непонятно, да и неважно. Было бы что серьезное – приперлись бы целым флотом, а так… Может, им у нас пива выпить захотелось.
Эстонец рассмеялся. Серов тоже усмехнулся – пожалуй, этот мужик был вменяем, да и чувство юмора у него имелось.
– И что дальше?
– А что дальше? Имперцы где-то гуляют. Раз им сесть разрешили, они, в общем-то, в своем праве. Вон, говорят, на оперативный склад гравиплатформа пришла. Шикарная штука, мне на такую за год не заработать. Так вся ящиками забита. Продукты, вино хорошее… Умеют же жить люди! – с оттенком зависти в голосе прокомментировал рассказчик.