— Тебе что-то нужно?
— Подумала, что мы могли бы поехать поужинать, — когда она увидела, что он не сразу клюнул на приманку, добавила: — И у меня осталось мало вещей, мне бы хотелось прикупить кое-что.
— Ты всегда берешь так мало вещей?
Она перевела взгляд на озеро. Эйсли не могла стоять и врать, глядя в серо-голубые глаза Фелана.
— Я никогда прежде не была в бегах. Поэтому упаковала, что могла и так быстро, как могла. Оказалось, что взяла вещи, которые мне не нужны.
— И оставила те, которые нужны, — закончил он.
— Именно так. Видимо, есть какое-то особое искусство упаковки вещей, когда ты находишься в бегах, чтобы спасти свою жизнь.
Она оглянулась, обнаружив Фелана пристально смотрящим на нее. Девушка знала, что его ум обрабатывал сказанное ею и пытался найти способ спросить ее, кого она боялась.
Очень скоро она все ему расскажет. Желание в его взгляде сотрется и сменится яростью и желанием возмездия. Она была к этому не готова. По крайней мере, пока.
Так что, Эйсли решила сменить тему.
— Ты говорил, зло все еще где-то там.
— Так и есть.
— Я отвлекаю тебя от чего-то?
Он поднялся на ноги и встал перед ней. Эйсли пришлось отклонить голову назад, чтобы посмотреть ему в лицо. Он нежно убрал ее волосы ей за левое ухо.
— Я здесь, потому что хочу тут находиться.
Проклятье, этот мужчина знал, что сказать, чтобы заставить ее таять. Что заставляло ее чувствовать себя еще хуже из-за обмана.
Джейсон хотел убить всех Воителей, сражавшихся с ним, но она знала, что Фелан был хорошим человеком, человеком необходимым миру, чтобы поддерживать баланс между добром и злом.
Эйсли сглотнула, чтобы смочить внезапно пересохший рот. Как бы она ни хотела мужчину рядом с собой, она также знала, насколько важной была его работа, и что ей нужно делать.
— Фелан, я не хочу быть в ответе за еще большее количество смертей.
Как только слова слетели с ее губ, она внутренне сжалась, ожидая, что он захочет узнать, о каких жизнях она говорит.
— Ты не можешь нести ответственность за смерть своей дочери, — сказал он. — Но ты права, после обеда я осмотрюсь вокруг.
Он пошел в дом, и Эйсли выдохнула, хотя и не знала, что задерживала дыхание. Она опустила взгляд вниз, на кружку, и увидела шрамы на своих запястьях, задаваясь вопросом, как Фелан не заметил их прошлой ночью?
Было бы лучше, если бы она рассказала ему правду прежде, чем он мог спросить. Она уже достаточно лгала. Фелан заслуживал лучшего. Тем не менее, она не могла себя чувствовать слишком плохо, потому что часы, проведенные с ним, были самыми счастливыми в ее жизни.
Она последовала за ним в кухню и поставила кружку на остров, стараясь держать руки вне поля зрения. Он двигался по кухне размеренными движениями, доставая ингредиенты для бутербродов.
Ее живот громко заурчал, и они обменялись улыбками.
— Темные круги у тебя под глазами почти исчезли. Ты должна больше спать, — сказал он, начиная нарезать помидоры.
Эйсли пожала плечами, вспоминая ужасную необходимость, заставлявшую ее убраться как можно подальше от Джейсона и его зла.
— Ты ничего не боишься. Ты не знаешь, что это такое.
— Я помню чувство страха очень хорошо, красавица, — он прекратил резать и взглянул на нее. — Это правда, я ничего не боюсь с некоторых пор, но я помню это.
— Вспоминать и переживать не одно и то же.
— Кого ты боишься? Назови мне имя, и я сегодня же положу конец твоим страхам, — сказал он, и указал ножом в сторону, где находился его мотоцикл.
В какой-то момент Эйсли чуть не рассказала ему все. Она хотела поделиться всем этим. Потом вспомнила, с какой любовью он смотрел на это место.
Его дом был раем для нее. Как только она это поняла, тут же захотела уйти.
Она уже осквернила это место своим присутствием, но могла сделать еще хуже. Запятнав землю своей кровью, она может полностью разрушить это место для него.
Или помочь ему преодолеть то, что ты сделала с ним.
Эйсли ненавидела свою совесть.
— Чего тебе стоит рассказать мне? — потребовал ответа Фелан.
Она накрыла его руку, державшую большой нож, своей.
— Я расскажу тебе, Фелан. Обещаю.
— Когда?
— Отвези меня сегодня поужинать. Тогда я тебе расскажу.
Он оперся руками о столешницу и опустил подбородок к груди.
— Я могу готовить здесь. А ты можешь рассказать мне сейчас.
— Я разделила с тобой свое тело и часть своей души прошлой ночью. Прошу еще всего лишь о паре часов.
Они были нужны ей, чтобы собрать все необходимое, что требуется для борьбы с Джейсоном.
Его голова дернулась вверх, чтобы пригвоздить ее взглядом.
— Ты говоришь это так, будто я буду зол, когда ты мне расскажешь. Ты замужем?
— Нет, — сказала она с мягкой улыбкой. — Я не замужем.
— Но я буду зол.
— Правда редко бывает такой, как нам бы хотелось.
— Это не ответ, красавица.
— Не заставляй меня лгать. Пожалуйста, — умоляла она. Она так устала от лжи.
Он взял нож и продолжил нарезать помидоры. Эйсли вздохнула и подумала, не допустит ли она ошибки, не рассказав ему сейчас.
Фелан признался в убийстве Драу. Что помешает ему поднять руку на нее? Тот факт, что они занимались любовью? Эйсли сомневалась.
После того, что Дейдре и Айла сделали ему, она точно знала, как он отреагирует на ее предательство. И как быстро убьет ее.
Она не могла отвести от него взгляд. Его мышцы перекатывались и бугрились, пока мужчина готовил. Легкость, которая была раньше — исчезла, и Эйсли поняла, что ей не хватает этого.
— Я сожалею, — сказала она.
Он бросил нож в раковину и уставился на нее.
— Я давал тебе повод не доверять мне?
— Нет.
— Тогда почему ты не доверяешь?
— Потому что ты мне нравишься.
Он громко фыркнул.
— Это не ответ.
— Дай мне сегодняшний день. Я расскажу тебе все за ужином в городе.
— Почему это должно быть в городе?
— Это моя история. И я выбираю, где ее рассказывать.
Он пожал плечами и схватил бутерброды.
— Хорошо.
У Эйсли практически закружилась голова от облегчения. Если бы он надавил чуточку сильнее, она все выложила бы ему. Это была тяжелая ноша. А он ей нравился. Возможно, больше, чем мужчина мог представить.
Она слишком увлеклась им, но это было не важно. Ее жизнь почти закончена. Здесь не будет сердечной драмы, слез и вопросов, почему он оставил ее.
К тому времени, когда они закончили обедать, почти все вернулось в норму. Фелан ушел делать обход, и она пообещала быть тут, по его возвращению.
— Куда я могу пойти? — Спросила она, наблюдая за тем, как он уезжает.
Она не могла поверить, что было время, когда она ненавидела его, преследующего ее. Кроме Дейла, Фелан был единственным человеком, который находился рядом с ней, не ожидая чего-то взамен.
— Как жаль, что я не встретила тебя раньше, Фелан.
Когда его уже не было видно, она закрыла дверь и направилась в ванну. Ее тело приятно побаливало от их занятий любовью. Всего лишь воспоминания о их предыдущей ночи, заставляли ее тело гореть, желая его прикосновений.
Эйсли вошла в душ и вздохнула, когда струи горячей воды начали стекать по её телу. Девушка начала напевать, чего она не делала с тех пор, как была беременна. Она не понимала, каким образом, но Фелан изменил ее.
Эйсли улыбнулась и нанесла шампунь на волосы. Наклонив голову назад, чтобы смыть пену, Эйсли заметила, как пар вокруг нее изменился, превращаясь… в лицо Джейсона.
Эйсли закричала, отступая в сторону. Ее нога подскользнулась на мыле, стекавшем в канализацию, и она упала, ударяясь плечами о пол душевой.
С бьющимся в горле сердцем, девушка взглянула вверх… пар вновь изменился. Лицо Джейсона исчезло.
— Прекрати это! — Закричала она. — Ты слышишь меня? Оставь меня в покое!
Она ударила руками по полу душевой, но не могла остановить накатившихся слез. Несколько минут она позволила себе погрязнуть в жалости, потом встала на ноги и закончила мыться.
Эйсли все еще дрожала, когда вышла из душа и потянулась за полотенцем. Она ожидала, что Джейсон выпрыгнет на нее в любую секунду.
Вот тогда она разозлилась.
— Нет, — произнесла она вслух. — Я отказываюсь прожить последние часы моей жизни в страхе. Ты достаточно меня мучил. Я собираюсь остановить тебя!
Она сделала глубокий вдох и отказалась дать своему ублюдку кузену удовлетвориться ее страхом. Эйсли вытерлась и вернулась в спальню за свежей сменой одежды, когда заметила мобильник Фелана. Он нарочно оставил его?
Внезапно, он зазвонил, высвечивая имя Харона на экране. Девушка уставилась на экран. Ее время уходило, более чем одним путем.
Сегодня вечером. Все закончится сегодня вечером.
Она взглянула на часы, увидев, что была половина второго. Пара часов — все, что у нее осталось. Она чувствовала облегчение, но еще и сожаление, что ей придется оставить Фелана.
Более того, чувство вины за ее обман висело над ней. Он был дамским угодником. Она не сомневалась, что достаточно быстро он найдет новую женщину.
Укол ревности пронзил ее. Что еще она от него ожидала? Они не были влюблены.
Она была врагом. Его врагом.
И он принесет ей смерть.
Глава 20
Северная Шотландия
С закрытыми глазами, засунув руки в карманы джинсов, Малкольм стоял на вершине горы под порывистым ветром, который трепал его, как продолжала делать это жизнь.
Капли дождя со снегом начали падать на его лицо, но Малкольм все еще стоял на месте. Он должен был искать Уоллеса или его приспешников, но задавался вопросом, зачем все это. Если другой Драу может занять место Джейсона, как занял место Деклана, а тот Дейдре.
Стереть всех Друидов с лица Земли, было единственным способом покончить со всем этим. Он мог сделать это. Он не будет испытывать угрызений совести потому, что у него внутри не было никаких чувств, никаких эмоций.
Воители замка Маклаудов не могли чувствовать того же. Потому что именно их жен он будет убивать. Не то, чтобы он хотел их убивать, только с их смертью, все зло, против которого они воевали, прекратится.
Ощущение магии, странной и уникальной, обрушилось на него, как удар под дых. Малкольм выдернул руки из карманов и резко обернулся, обнаружив Гая, глядящего на него понимающей усмешкой.
— Ищешь драки, приятель? — Спросил Гай и кивнул на руки Малкольма.
Он опустил взгляд и увидел свои когти, сверкающими от мокрого снега. Мгновение он смотрел на свои бардовые когти, прежде чем загнать своего бога назад, и они исчезли.
Почему-то Малкольм не был удивлен, обнаружив здесь одного из оборотней. Он был не слишком далеко от Дреаган, но после последней битвы, в которой Воители и Драконы объединили силы, Малкольм знал, что Короли всегда будут поблизости.
— Чего тебе надо, Король Драконов?
Гай убрал назад свои влажные, длиной до плеч, медового цвета волосы и прищурил светло-карие глаза.
— Тебе нужна причина?
— Да, — Малкольм отошел в сторону и видел, как очерченные черным глаза последовали за ним. — Ты следишь за мной?
— Я видел тебя прошлой ночью.
Малкольм приподнял бровь.
— Прошлой ночью я был здесь.
— Знаю.
В его словах была усмешка. Малкольм скрестил руки на груди.
— Я тебя не почувствовал.
— Ты и не мог, Воитель. Я был в небе.
Малкольму нужно запомнить это на будущее. Короли Драконов могли перемещаться, оставаясь незамеченными, только ночью, но они могли подняться высоко в небо. И, очевидно, их зрение было довольно хорошим.
— Судя по твоему настроению, дела идут не очень, — сказал Гай.
Они стояли бок о бок под ледяным дождем, глядя на долину под ними. Малкольм покачал головой.
— Фелан почувствовал магию Уоллеса.
— Черт, не очень хорошие новости. Я надеялся, мы видели кончину этого ублюдка.
— Мы все надеялись.
— Даже ты? Я думал ты, скорее, наслаждаешься боем.
Малкольм резко взглянул на него.
— Наслаждаюсь. Как и все Воители.
— Но ты больше других, да?
К чему отрицать? Это спрашивала не Ларена или Фэллон. Это был другой бессмертный, который знал, что такое идти в бой.
— Да.
— Это заставляет тебя чувствовать себя живым, тогда как в остальное время ты все равно, что мертв.
Замечание Гая попало близко к цели. Малкольм был Воителем. Он был создан для сражений. Желание убивать, жажда крови, покрывающей руки, это то, кем он был.
— Если ты не будешь осторожен, ты потеряешь себя, — предупредил Гай.
Малкольм фыркнул и опустил руки по швам.
— Я уже потерян. Единственная разница, что я понимаю это, в то время, когда остальные всё еще надеются на лучшее.
— Ларена не собирается сдаваться.
— Моя кузина слишком упорна. Я не хочу причинять ей боль, но, в конечном итоге, причиню.
— Поэтому ты остаешься в стороне?
Стиснув зубы, Малкольм повернулся к Королю Драконов.
— К чему вопросы, Король? Чего тебе от меня надо?
— Кон интересуется.
Малкольм зарычал при упоминании имени Константина. Он был Лидером Королей Драконов и, казалось, совал нос туда, куда не следовало.
— Скажи Кону, чтобы перестал интересоваться.
Гай усмехнулся и сказал:
— Очевидно, ты не знаешь Кона. Он разглядел что-то в тебе, Малкольм. Так же, как и Ларена. Возможно, если бы ты это видел, то не был бы потерян.
— Ты пытаешься разозлить меня, чтобы посмотреть на реакцию?
— Получается?
Малкольм выдохнул.
— Ты меня раздражаешь. Возвращайся к жене, Дракон. Я с тобой закончил.
— Ты не должен отталкивать всех, Воитель. Однажды, тебе могут понадобиться друзья.
— Мне никто не нужен.
— Продолжай лгать себе, — сказал Гай, оборачиваясь и уходя.
Малкольму хотелось пропустить слова Гая мимо ушей, но еще долго после ухода Короля Драконов, его заявление отдавалось в сознании Малкольма.
— Чертовы любопытные драконы, — проворчал Малкольм.
***
Фелан закончил свою пешую разведку и поспешил обратно к мотоциклу. Лес точно был не тем местом, где Фелан ожидал найти Уоллеса, но он из первых рук знал, как отлично тут можно прятаться.
Он был благодарен, что не чувствовал магии Уоллеса, но, в тоже самое время, раздражающее беспокойство не проходило. Почему он почувствовал магию Уоллеса так остро? А теперь ничего.
Этого было достаточно, чтобы он захотел отправить Эйсли в замок Маклаудов. Или мог хотя бы выяснить, от кого она убегает. Фелан улыбнулся, заводя мотоцикл.
По пути к дому, он взглянул на небо и увидел надвигающиеся дождевые тучи. Он не был против езды в дождь, но не хотел вывозить Эйсли на мотоцикле в такую погоду. Могло произойти всякое. Она могла простудиться, или они могли попасть в аварию, и девушка могла умереть.
Для него не прошло незамеченным то, как он сейчас волновался об Эйсли. Даже до того, как узнал, что ее выгнали родители, что она была беременна и одинока, а потом ее дочь умерла — у него была неуправляемая, неоспоримая необходимость защищать ее.
Он ни раз пытался бороться с этим чувством, но так и не преуспел.
Он усмехнулся, вообразив, что бы сказал Харон, если бы узнал. Фелан потянулся рукой к заднему карману и обнаружил, что оставил мобильник дома. Он созвонится с Хароном, когда вернется.
Чем ближе он подъезжал к дому, тем сильнее ощущал магию Эйсли, к тому же, она была сильнее, чем обычно — как если бы она использовала ее.
Волна за волной омывала его, когда ее магия пульсировала над землей. Он сильнее сжал руль, его тело мгновенно ответило на её магию.
Когда дом появился в поле зрения, он просто последовал за ощущением магии Эйсли, обнаружив ее стоящей на берегу озера. Как только она увидела его, ее магия снизилась до обычного уровня, когда она не призывала ее к действию. Девушка помахала рукой, пока он заезжал в сарай и припарковывал мотоцикл.
Он шел к ней, начал моросить дождь. Эйсли побежала к дому. С каждым ее шагом, непогода усиливалась. Фелан встретил ее на пол-пути, обнял и они поспешили к веранде. Ее смех был глубоким и удивительным. И он хотел чаще слышать его.
— Я думала, буря минует нас, — сказала она.
Фелан обнял девушку и поцелуем заглушил другие слова, которые она хотела произнести. Ощутив ее вкус, он усилил объятия и углубил поцелуй. Она простонала, когда их языки встретились.
Он не мог насытиться ею. Его растопыренная рука пробежала вверх по ее спине, поверх сырой рубашки, чтобы утонуть в ее густых волосах, цвета полуночи. Он сжал в кулак ее распущенные волосы и наклонил назад ее голову. Ногти Эйсли впились в его плечи. Поцелуй стал пламенным, яростным, разжигая сильнее страсть.
Она прервала поцелуй и вырвалась из его объятий. Озорная улыбка показалась на ее лице, когда она расстегнула рубашку и отбросила ее в сторону.
У Фелана все стянуло в паху, когда за рубашкой последовали джинсы. В ее карих глазах плясало желание, когда она расстегивала свой кружевной лифчик и позволила ему упасть с ее груди. Но когда она подцепила пальцами трусики и, с мучительной медлительностью, стягивала их с попки вниз по ногам, он застонал от желания.
Она бросила черно-белые в горошек трусики ему в лицо. Ее смех наполнил воздух, когда он наблюдал за ней, убегающей в дождь. Она раскинула руки и крутилась снова и снова под дождем.
Фелан бросил ее трусики и снял свою одежду в рекордное время. Последовал за ней под дождь и притянул к себе.
— Ты сирена, пришедшая соблазнить и очаровать меня.
— Получается?
— Да, красавица. С первого момента, как я тебя увидел.
Его взгляд упал на ее опухшие от поцелуев губы. Он накрыл ее рот своим. Ее голая грудь, прижатая к его, мешала ему притянуть ее достаточно близко.
Когда он решил уложить ее на мокрую землю, он прервал поцелуй и произнес дрожащим голосом:
— Ты рискуешь умереть.