— Ну что ты, амиго, не грусти, у нас еще столько дел впереди, и я пока никуда не ухожу. К тому времени, когда мы закончим занятия, я уже не буду тебе нужен. Ты и сам сможешь веселиться на всю катушку, — сказал он, задорно улыбаясь.
Джулиан взял меня за руку и бережно увлек за собой в темноту пещеры. Мы шли не более минуты, когда Джулиан попросил меня сесть и зафиксировать взгляд на стене:
— Сконцентрируйся на этой стене, Дар. Не отводи глаз. Обещаешь?
Я обещал.
Вдруг пещера осветилась, что творилось у меня за спиной, мне не было видно, но я слышал шаги Джулиана. Я не отводил глаз от стены, на которой появлялись всевозможные картины.
Я следил за круговертью образов на стене минут десять, как вдруг Джулиан заговорил:
— То, что ты видишь на стене пещеры — иллюзия. Это ложь. Пришло время увидеть правду. Ты хочешь этого?
— Да, хочу, — ответил я, не отрывая глаз от сменявших одна другую картин. — Тогда повернись и посмотри, что происходит на самом деле.
Я повернулся и увидел, что Джулиан развел небольшой костер. В руках у него были какие-то камешки, которые он положил вокруг костра. Проекцию этих камней я и видел на стене.
— Ты читал когда-нибудь «Государство» Платона, Дар?
— Нет, не доводилось.
— Ее необходимо прочесть, иначе ты отстанешь от времени. В этой книге есть одна часть, в ней говорится о людях, которые сидят в пещере, похожей на эту. Они смотрят на образы, возникающие перед ними, совсем как ты. Печально сознавать, но всю свою жизнь они верили, что эти образы истинны. Однажды один из них осмелился повести себя иначе. Он осмелился искать истину. Он оставил своих товарищей и осмелился обернуться, вместо того, чтобы продолжать следить за кружением образов на стене. То, что он увидел, потрясло его.
— Держу пари, он увидел огонь! И то, что картины на стене были всего лишь проекцией предметов, которые лежали перед костром.
— Превосходно, — Джулиан кивнул головой с явным удовольствием от моей сообразительности. — Превосходно замечено. И это новое знание изменило его жизнь. Я вижу, что ты меня понимаешь. Пойдем отсюда. По мне, это довольно жутковатое место, — сказал он с усмешкой. Джулиан потушил огонь и мы стали пробираться назад к свету.
Джулиан вывел меня на дорожку, убегавшую в лес. Аромат хвои воскресил воспоминания детства, походы по лесам вместе с отцом. Мы прошли чуть дальше, и я увидел небольшой водопад, над которым повисла радуга.
— Хороший знак, — радостно сказал Джулиан. — А теперь встань туда, под струю воды, — велел он мне.
— Ты шутишь!
— Ничуть. Всего лишь на пару минут. Это очистит тебя и будет символическим актом очищения от всей скверны, в которой ты запачкался, утратив состояние первородного совершенства. Встань туда. Под струю падающей воды и закрой глаза. Представь, что вода смывает все твои ограниченные взгляды, фальшивые представления, страхи и предвзятость.
Я сделал, как он сказал, и, хотя вода и показалась мне сначала холодной, почувствовал, как это хорошо: я слово стал легче, чище и счастливее! Потрясающее ощущение!
— Теперь ты сознаешь, что ты жил в плену иллюзии всю свою жизнь, — говорил Джулиан, пока я вылезал из воды, чтобы обсохнуть на солнце. Теперь ты готов перестать лгать самому себе и покинуть толпу, отправившись на поиски истины. Разорви цепи, которые приковывают тебя к земле, и борись за лучшую жизнь. Делая так — отказываясь от лжи и проживая предназначенную тебе жизнь — ты обретешь то, чего жаждет каждый: свободу. Теперь ты готов к переходу с первой ступени «Семи ступеней пробуждения личности».
Джулиан сказал, чтобы я закрыл глаза и сел на травянистый берег у самого водопада.
— Вот слова знаменитого Германа Гессе, и я хочу, Дар, чтобы ты открыл им сердце. Они о том, что ты узнал сегодня утром.
Джулиан говорил громко, как будто провозглашал истину всему свету: «Образумьтесь, наконец! Вы должны жить и должны научиться смеяться. Вы должны научиться слушать проклятую радиомузыку жизни, должны чтить скрытый за нею дух, должны научиться смеяться над ее суматошностью. Вот и все, большего от вас не требуют».
Глава 5. Ученик узнает о существовании единственного самого важного выбора в жизни человека
Мы покинули уголок дикой природы, где завершилась первая стадия восхождения по «Семи ступеням». Джулиан сел за руль.
Каждый, кто вступил на путь пробуждения своей личности и самореализации, в конце концов оказывается перед выбором, который навсегда полностью изменит его жизнь. Иногда человеку приходится пройти через страдание — утрату любимых, болезнь, финансовый кризис или трагическое происшествие. Иногда выбор появляется просто потому, что человек готов подняться на другой уровень и проделал серьезную внутреннюю работу, которая открыла ему такую возможность, — Джулиан резко вывернул на шоссе, и мы поехали обратно в город. — Если ты преодолел первую ступень и осознал, что ты предавал себя, значит тебе, ищущему истину и исследующему свою великую жизнь, ничего не остается, как перейти на вторую ступень «Точка выбора».
— Позволь мне догадаться, Джулиан: от выбора, который ученик сделает на этой стадии, зависит его судьба. Принимая одно решение, он отправляется в путь по скоростному шоссе, как ты меня учил, выбирая что-то другое — едет в объезд.
— Да, это правильно, Дар. В «Точке выбора» тебе нужно будет определить, пойдешь ли ты вперед по сознательному пути настоящей жизни, искренне ли твое желание продолжать, или ты предпочтешь вернуться обратно, в прежнее состояния сна наяву. «Точка выбора» дает возможность избрать величие или остаться маленьким среди стаи леммингов, бессознательно следовать за ними, пока все до единого не сорвутся с утеса вниз. Скажу по собственному опыту: если на этой стадии ты не сделаешь выбор в пользу более благородного пути, ты обречешь себя на жизнь, полную глубоких сожалений и разбитых надежд, конец которым наступит не раньше твоей смерти. Ничто так не разбивает сердце, как сознание, что ты упустил шанс проявить те замечательные способности, которыми наделила тебя судьба. Отказаться от зова лучшей жизни значить оскорбить своего Творца, — сказал Джулиан, подчеркивая каждое слово.
Он неожиданно съехал с шоссе на дорогу, которая вела к маленькой больнице, располагавшейся в пригороде.
— Зачем мы сюда едем? — спросил я его в некотором недоумении. Страсть Джулиана к приключениям и тайнам не переставала удивлять.
— Увидишь, — последовал пророческий ответ.
Когда мы шли через главный приемный покой, две красивые медсестры поспешила поприветствовать Джулиана.
— Привет, дорогой, — кокетливо поздоровалась одна, — как мило, что ты к нам зашел.
Вторая ухмыльнулась и поддразнила его:
— Ну что, решил подлечиться все-таки?
Они захохотали и обняли моего удивительного наставника.
— Джулиан, ну серьезно, — проговорила первая, — здорово, что ты приехал. Поднимайся, они ждут тебя.
— Леди, вы бы не могли приглядеть за мои другом пару минут? — попросил он их. — Мне надо заскочить в сувенирный магазин. Пока Джулиан занимался своими делами, я пытался понять, зачем мы сюда приехали.
— Откуда вы знаете Джулиана?
— Да он же чуть не каждый день сюда приезжает, — ответила одна из них.
— Он наш лучший волонтер, — вступила в разговор другая.
— Все любят Джулиана. Они приехал к нам пару недель назад и сказал, что хочет помогать. Он очень просил, чтобы ему поручили работу в палате терминальных больных. До сих пор помню, как он говорил, что «нужно быть инструментом служения и приносить пользу людям». Джулиан такой идеалист!
— Я знаю, — кивнул я в ответ.
Джулиан вернулся с большим букетом.
— Идем, Дар. Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Мы шли по длинному, выкрашенному неприятно белой краской коридору. Попахивало нашатырем и кофе. Коридор вел в комнату отдыха. Не успели мы войти, как нам навстречу со своих мест поднялись шесть человек. Они обнимали Джулиана и улыбались. То, с какой щедростью они выражали свои чувства, тронуло Джулиана, это было очевидно. Я заметил слезы в его глазах. Он перехватил мой взгляд.
— Не удивляйся тому, что мужчина может плакать. Это нормально, — прошептал он мне. — Не забывай об этом. Человеку, который закрывается от своих чувств, недостает чуткости, сопереживания и эмпатии. Именно такие люди развязывают войны, совершают преступления, сеют ненависть. Не избегай своих чувств, Дар. Они составляют важную часть твоей настоящей личности.
Джулиан заговорил в полный голос, обращаясь к людям в комнате.
— Эти леди и джентльмены — мои друзья. Леди и джентльмены, поздоровайтесь с моим другом Даром.
Мы обменялись сердечными рукопожатиями с каждым и мне предложили присесть.
— Мы ждали тебя, Джулиан. Это тот человек, о котором ты говорил? — спросил мужчина лет восьмидесяти по виду.
На нем был пиджак в клеточку, белая рубашка и бабочка. Редкие седые волосы были аккуратно зачесаны назад.
— Да, Питер. Это он. Ты не расскажешь ему то, что рассказал мне неделю назад, когда я заходил к вам? Твои слова так на меня подействовали. Мне бы хотелось, чтобы он услышал их от тебя.
— Что ж, — ответил старик, — я всего-то и сказал нашему юному другу Джулиану, что сейчас, подойдя к последней черте, я больше всего на свете жалею, что позволил музыке, которая звучала во мне, замолчать. Где-то глубоко в сердце я знаю, что мне надо было спеть ту песню, которая жила в моей душе, — сказал он мечтательно. У меня было призвание к творчеству, нужно было освободить и реализовать его. Я хочу сказать, что у каждого есть особое предназначение в жизни. Все мы и каждый из нас — удивительные существа, наделенные чудесными свойствами и невероятными способностями.
— Питер вел мотивационные семинары до того, как попал сюда, — пошутила одна из женщин.
Все засмеялись. Говорят, что нет лучше способа сблизить сердца, чем смех. Когда мы смеемся все вместе, все социальные барьеры, которые отдаляют нас друг от друга, рушатся, и мы обретаем настоящую связь с другими людьми. Об этом необходимо помнить. Именно тогда я почувствовал, как верны слова Джулиана: мы все братья и сестры, дети одной семьи. Мы все связаны друг с другом невидимыми нитями, и голос нового знания подсказывал мне, что не принимать эту истину значит попадать в плен иллюзии, созданной толпой. Мы не одиноки, понял я. Мы связаны. Потом я понял, что даже больше, чем смех, нас связывает общая боль. Если бы люди находили хотя бы полчаса, чтобы собираться и делиться друг с другом своими страданиями, все люди были бы друзьями. Не было бы врагов. Исчезли бы войны.
Тем временем Питер продолжал:
— Как я уже сказал, горше всего я жалею о том, что не прислушивался к себе. Я бы мог много чего сделать, я знаю. Когда я был молод, я отлично писал. Даже получил несколько наград в университете. Но моя мать хотела, чтобы я стал бухгалтером. Говорила, что, если я не послушаю ее, то никогда не прощу себе такой ошибки. На самом деле, ошибкой было обманывать себя и не делать то, для чего я был рожден. И вот теперь, а мне, по словам докторов, и осталась-то пара недель от силы, мне горько думать о своем выборе. Я растратил свою жизнь. Восемьдесят семь лет как одно мгновение. Кажется, только вчера я женился на Маргарет. Еще вчера я видел, как появляются на свет мои дети. А теперь Маргарет мертва, дети мои разъехались кто куда, живут собственной жизнью. Жизнь промелькнет, не успеешь и оглянуться. Дни сольются в недели, недели в месяцы, а месяцы в года. Сейчас ты выглядишь еще довольно молодо, но берегись! Однажды ты станешь таким, как я. Такова жизнь. Поэтому живи так, как тебе назначено судьбой. Жизнь слишком дорогая штука, чтобы проснуться только перед самым концом. Я жил умом своей матери, а должен был найти силы жить своим. Я потратил всю жизнь в попытках угодить другим. И где они сейчас? Все те люди, которым я хотел нравиться? Их нет здесь. Когда ты лежишь на смертном одре, единственный человек, перед которым тебе предстоит ответить, этот тот, чье отражение ты видишь в зеркале каждое утро. Будь с ним честен. Я предал себя. Так это называет Джулиан. Я виновен в этом преступлении. Вот что меня убивает. Не рак.
В комнате было очень тихо. Друзья Питера не поднимали глаз. Должно быть, всех опечалила не только история его величайшего разочарованная, но и то, что им недолго уже было оставаться вместе. Жизнь штука хрупкая. До того дня я никогда по-настоящему не понимал этого. Жизнь — драгоценный дар, который мы должны беречь и использовать с величайшим умением. Другой у нас не будет, вот что пугает нас сильнее всего. Тем не менее, люди, которые существуют в толпе, никогда не нажимают на паузу, чтобы задуматься о том, зачем они здесь, в чем смысл их жизни. Даже на минуту.
По дороге из Кэмден Кейвз, Джулиан рассказал мне одну историю. Однажды мудрец встретил на улице нищего. Нищий, не зная, с кем он заговорил, остановил мудреца и задал ему три вопроса: «Зачем ты здесь? Куда ты идешь? Действительно ли важно то дело, по которому ты идешь»? Мудрец посмотрел на нищего и спросил того, сколько денег он собрал за день. Получив честный ответ, мудрец сказал: «Пойди ко мне в услужение, и я заплачу тебе в десять раз больше, если ты будешь задавать мне три этих вопроса каждый раз перед тем, как я начинаю свои медитации, утром и вечером».
Теперь я знаю, что размышление — отец мудрости. Каждый день мы должны находить время задать себе три мудрых вопроса: зачем мы здесь, как мы живем и правильно ли мы распоряжаемся теми дарами, которыми наградила нас жизнь. Мы должны уделять время жизни. Должны не терять постоянной связи с мечтами. Вселенная нам не враг, мы бы не смогли мечтать, не надели нас Творец способностью воплощать наши мечты в жизнь. «Вселенная хочет, чтобы ты победил, — часто повторял Джулиан, — просто не мешай ей».
Слова Питера задели меня за живое. Я знал, что надеждам Джулиана суждено сбыться. Мне нужно было принять несколько решений. Я решил бороться за свою лучшую долю. Раз и навсегда. Мы пробыли в госпитале полчаса, пили травяной чай, болтали с приятными людьми, успевшими сдружиться с Джулианом. Джулиан расставлял свежие цветы. Его чуткость и способность сопереживать поражали. Мы поблагодарили их за радушие, и они проводили нас к «феррари». Джулиан нравился всем. И его машина тоже.
— Итак, если ты продолжаешь путь по дороге, ведущей к истинной жизни, если ты оставил толпу и начал жить тем, что ценно для тебя, своими убеждениями и желаниями своего сердца, значит, ты обязательно окажешься в «Точке выбора». Ты окажешься на распутье. От того, какую дорогу ты выберешь, зависит, как именно пойдет твоя жизнь, — подытожил Джулиан пока мы выезжали с больничной парковки. Мои новые друзья махали нам на прощанье. — Не забывай, что сказала Гарриет Бичер-Стоу: «Самые горькие слезы над могилами проливаются по несказанным словам и несделанным делам». Стань человеком действия, одной из тех неугомонных душ, которые неотступно следуют за своей судьбой. Старайся изо всех сил. А потом отпусти поводья и прими с легким сердцем то, что будет, ни секунды не сомневаясь в том, что таков был высший замысел.
— Да, учитель. — Но ты до сих пор не сказал мне, чья это машина. Она ведь не твоя?
— Нет, не моя. Теперь я путешествую налегке. Мне не нужна такая машина. Я живу очень просто. Но эта машина была моей. Это мой старый «феррари», — признался Джулиан.
— Правда? — воскликнул я. — Когда я был мальчишкой, мы с отцом ездили рядом с твоим домом. Я всегда глаз оторвать не мог от этой машины. Как же мне нравится эта малышка!
— Знаю, я заметил, как ты посматриваешь на нее, — он подмигнул мне.
— Правда?
— Конечно. Один мой клиент купил у меня машину до отъезда в Индию. Он сказал, я могу выкупить ее, когда захочу — без лишних просьб. И еще он сказал, я могу ездить на ней, когда бываю в городе. Он вообще был очень щедр, не только в том, что касается машины. Он одалживает ее мне, когда я тут.
Довольно долго мы ехали в тишине. Прямо перед отелем Джулиан резко затормозил. Портье улыбнулся и поднял больший палец в одобрительном жесте. Маневр Джулиана явно произвел впечатление.
— Дар, открой отделение для перчаток. Там есть кое-что для тебя. Я хочу, чтобы ты развернул подарок не раньше, чем я уеду, к сожалению, мне уже пора. У меня сегодня массаж, а я никогда не опаздываю на сеанс. Это мой подарок самому себе.
— Никогда бы не подумал, что ты такой любитель массажа, — ответил я.
— Почему нет, Дар? Массаж — чудесный способ поднять жизненный тонус, уменьшить зашлакованность и поддержать здоровье всего организма. В течение недели я уделяю время тому, что называю «кирпичиками успеха», практикам, которые поддерживают здоровье тела, бодрость духа и гармонию в душе. Ежедневные тренировки, специально разработанная диета, медитации, прогулки на свежем воздухе, массаж — каждый день я делаю что-то для себя, чтобы жить долго и делать то, для чего я призван. У меня есть миссия, и я намерен ее выполнить. Сеанс массажа раз в неделю может кому-то показаться дорогим удовольствием, но я рассматриваю это как инвестицию, не как затрату. Это деньги, потраченные с умом. На больничной койке от меня не будет никакой пользы. Я считаю, что сеансы массажа это мои представительские расходы, если можно так выразиться.
— Интересный подход.
— Сегодня, Дар, большой день. Я заронил в твою душу несколько семян, и со временем они принесут прекрасные плоды. Поверь мне, сегодня ты научился важным вещам.