У забора на корточках сидела Анжелика и расплачивалась мятыми купюрами за просунутую ей пиццу.
Она вздрогнула.
– Ты меня напугал! Ты что, следишь за мной? – спросила Анжелика, вставая во весь рост и впиваясь в Туманова своими большими глазами.
– Мне начальник службы безопасности сообщил, что кто-то копошится на заднем дворе у забора. Решил, кто-то хочет сбежать, – пояснил Мэтью Валентинович.
– Вот ведь падла! Ой, извини! Разве ты его не уволил?
– Прежнего уволил. А это новый.
Мэтью Валентинович спрятал Анжелику под свой зонт.
– Пиццу отберешь? – спросила она.
– Что, я зверь, что ли? Идем, определю тебя на ночлег к Жанне…
– А если она вернется? Хотя, что я спрашиваю? Она ведь будет у тебя? – спросила Анжелика, но Туманов не ответил.
– Я пить хочу… – На Анжелику почему-то напало плаксивое и капризное настроение.
– Там есть кулер, чай, кофе, что хочешь, и даже коньяк.
– А мне можно? – спросила Анжелика.
– Если чуть-чуть – можно, – заверил ее Мэтью Валентинович.
Глава 7
Войдя в кабинет Жанночки, Анжелика почувствовала себя птицей в клетке, хотя там и правда было уютно. Уют помещению придавали плюшевые розовые подушки и маленький пуфик с кисточками. Повсюду были расставлены рамки с фотографиями. Анжелика почему-то думала, что на каждой из них увидит Туманова, но ее ждало разочарование. На всех фотографиях была только Жанна. Вот она с собачкой, причем обе в розовых юбочках; вот с гладкозачесанными волосами и с ярко-красной помадой – аля женщина-вамп; а вот в стиле ретро – в черном платье с глубоким декольте, лицо закрывает вуаль. У Анжелики даже голова закружилась. Судя по всему, Жанна больше всего на свете любила себя и любовалась тоже только собой. А еще Анжелика обнаружила приличный запас шоколадных конфет, коньяка и шампанского. Видимо, подарки от благодарных клиентов.
– Что, тут даже телевизора нет?! – изумилась Анжелика.
– Тебе надо отдохнуть. Ложись, поспи, я даже пледик захватил. – Туманов был весьма любезен. – А вот мазь от ожогов. Тебя натереть?
– Пошел вон, – не повышая голоса, с улыбкой ответила ему Анжелика.
Мэтью Валентинович вышел из кабинета и закрыл дверной замок на два оборота.
«Все-таки мерзавец…» – подумала Анжелика и развалилась в удобном кресле. После скучной больничной еды она решила устроить себе праздник живота. Анжелика распаковала пиццу, открыла коньяк и… понеслось. Когда она осушила почти половину бутылки, почувствовала угрызения совести, мол, пью как мужик, и потянулась за шампанским.
«А кто мне его откроет? Это должен делать мужчина! Впрочем, где наша не пропадала! Как поется в одной песне, я сумею, я смогу. Я еще утру нос…»
И действительно, вскоре пьяная Анжелика утерла себе и нос, и глаза, а заодно стены кабинета, потолок и рабочий стол Жанночки. Но она не привыкла так просто отступать и схватилась за вторую бутылку. Пробка спикировала точно в люстру, брызнули осколки, но Анжелика не обратила на это никакого внимания, ведь половина шампанского в бутылке осталась. Им она и запила коньяк. А потом в голове у Анжелики резко помутнело, и ей очень захотелось сладенького. В глазах двоилось, а потому конфет в коробке оказалось в два раза больше. Доползти до диванчика она уже не могла, да и про пледик не вспомнила. Анжелика провалилась в царство сна. И в этом царстве ей было очень плохо, а выбраться оттуда она не могла, ее словно держало что-то липкое и противное.
– Анжелика! Господи! Да что же это происходит! Анжелика, очнись!
Анжелика все слышала, но отреагировать хоть как-то у нее не было сил.
– Маруся, помоги мне! Черт! Оставил ее с алкоголем! Нет, ну кто же знал, что она столько выпьет?!
– Здесь все залито шампанским, – пискнул женский голосок.
– Плевать на кабинет! Она пьет транквилизаторы, а алкоголь и таблетки несовместимы! Пульс слабый… Маруся, кордиамин два кубика и капельницу с гемодезом!
– Слушаюсь, Мэтью Валентинович.
Кто-то бегал, суетился… Анжелика слышала, даже понимала, что речь идет о ней, но не могла пошевелиться.
Она чувствовала, что ее куда-то перенесли, обтерли холодной водой и сделали укол.
Наконец она открыла глаза. Она лежала на больничной кровати, в руке торчал катетер от капельницы. Прямо над Анжеликой возвышался испуганный, нет, скорее, озадаченный Мэтью Валентинович. Незнакомая молодая девушка обтирала ее лицо и руки, приговаривая:
– Ну как же так можно? Ведете себя как ребенок! Загадили весь кабинет! Сами вся перепачкались, лежали прямо лицом в недоеденной пицце… Ну что, вы шоколадных конфет никогда не видели? А коньяка сколько выпили! Это ж лошадиная доза! Как же так? Мэтью Валентинович, не переживайте! – обратилась она к Туманову. – Приходит в себя… Просто резко давление упало, сейчас поднимем! Алкогольную интоксикацию снимем! Все будет хорошо!
– Оставь нас, Маруся. Спасибо, – как-то странно сказал он.
– Ну что? – спросила Анжелика, когда медсестра ушла. – Бить будете?
– Дура!
– Я в коме была? Сколько времени прошло?
– Прошло шесть часов, и за это время ты из нормального человека превратилась в свинью.
– Я хотела есть и пить, и ты разрешил выпить.
– Выпить немного, а не нажраться! Это – разные вещи! Хорошо, я сегодня дежурный…
– Меня тошнит, – Анжелика отвернулась.
– Еще бы… Спасибо, Жанночке дорогой коньяк дарят.
«Жанночке дорогой дарят», – передразнила его мысленно Анжелика, а вслух сказала:
– Сейчас приду в себя и приберусь.
– Я не об этом хотел поговорить с тобой. – Мэтью Валентинович мялся как школьник.
– А о чем тогда?
– Когда я зашел к себе в кабинет, то нашел вот это… – и он протянул Анжелике лист бумаги.
Она развернула его и прочла:
«Смерть уже здесь, она наметила жертву и кровь уже трепещет в ее жилах».
Анжелика тут же приняла вертикальное положение и выдернула капельницу.
– Что ты делаешь? – забеспокоился Туманов. – Давай хоть пластырем заклеим…
– Обойдусь… Скорее всего, это было напечатано в больнице… Мэтью, отведи меня к любому компьютеру, и я скажу, на котором из них напечатана эта записка. Она могла быть напечатана днем, а ночью только подброшена! Он знал, что ты дежуришь, но при этом не сидишь и не спишь в своем кабинете. Это кто-то из своих – пациенты или сотрудники.
– Анжелика, ты сейчас не в том состоянии…
– Мы должны идти по горячим следам! Помоги мне дойти до первого компьютера, а остальное я сделаю сама.
Туманов помог ей встать и буквально поволок Анжелику к двери.
– Компьютер Сергея Семеновича подойдет? – спросил он.
– Все равно.
Туманов ногой отворил дверь и втащил Анжелику в кабинет Сергея Семеновича. Она включила компьютер.
– Тьфу! Такое все липкое…
– Это у тебя руки липкие, шампанское-то было сладкое, – улыбнулся Мэтью Валентинович.
– Терпеть не могу сладкое…
– По шоколадным конфетам этого не скажешь…
– Жанна ругаться будет?
– Я компенсирую ее запасы, а Маруся все приберет, – успокоил ее Туманов.
– Спасибо.
Анжелика застучала по клавишам. Самочувствие у нее было ужасное, но она держалась. Да и перед главврачом было стыдно, она и правда вела себя как капризная девчонка. А виноват в этом был сам Мэтью Валентинович, потому что он нравился ей. Анжелика вынуждена была признать этот факт.
– Это надолго? – осторожно поинтересовался Туманов.
– По-разному бывает.
– Минеральной воды? – предложил он.
– С газом, если можно, – кивнула Анжелика и закричала: – Стоп! Я его вычислила!
– Что?! – переспросил Мэтью Валентинович и подбежал к Анжелике.
– Компьютер, на котором была написана и распечатана записка! Я вычислила его! Постой! Но это же твой компьютер… – И Анжелика, не мигая, уставилась на Мэтью Валентиновича.
Тот был ошарашен и некоторое время молчал.
– Нет никакой ошибки? – наконец произнес он.
– Исключено.
– С моего компьютера? – переспросил он. – Надеюсь, ты не думаешь, что это делаю я, чтобы запугать тебя и вынудить уйти отсюда?
– Нет, не думаю. К тому же ты давно понял, что меня этим не напугаешь, скорее, наоборот.
– Спасибо, – грустно усмехнулся Мэтью Валентинович и закурил.
Анжелика все еще копалась в компьютере, а Туманов смотрел на ее дрожащие пальчики, и сердце его трепетало от жалости.
– Не надо, Анжелика! Ну что ты можешь сделать одна?
– А ты думаешь, сюда пришлют ОМОН? – ответила Анжелика, дрожа всем телом. – Зачем же я так напилась? Просто стало жаль себя, что же я за дура такая одинокая и влезаю во всякую дрянь… А ты в это время развлекаешься с Жанночкой…
– Ты ревнуешь меня, что ли?
– Глупости… Я сочувствую себе. Вообще-то я очень сильная, но почему-то именно сейчас как-то растерялась и чувствую какую-то слабость и плаксивость… Может, это побочный эффект от лекарств?
– А может, наоборот, ты выздоравливаешь?
– Нет, я чувствую, что нас ждет что-то плохое…
И словно в подтверждение ее слов в кабинет ворвалась бледная как смерть медсестра Маруся.
– Мэтью Валентинович! Мэтью Валентинович! – закричала она, задыхаясь.
– Маруся, успокойтесь, что случилось? – Туманов затушил сигарету и подошел к медсестре.
– Я не могу… – Девушка закрыла лицо руками и заплакала.
– Маруся, ты пугаешь меня!
Маруся отняла от лица дрожащие руки.
– Жанночку убили! Господи, такая солнечная девочка была и так страшно погибла!
Мэтью Валентинович и Анжелика замерли. Как Жанночка? Как убили? За что?
– Ее убили, – повторила Маруся и всхлипнула. – Все больные в шоке.
Мэтью Валентинович словно очнулся ото сна и выскочил из кабинета. Маруся побежала за ним.
Анжелика осталась одна. Она попыталась встать, но ноги не держали и кружилась голова. В отчаянии она стукнула кулаком по столу.
Ожидание было просто невыносимым. Но через несколько минут, показавшихся ей часами, вернулась Маруся.
– Мэтью Валентинович прислал меня узнать, как у вас дела?
– Издеваетесь?! Как у меня могут быть дела?! Сижу тут, ничего не знаю, ничем не могу помочь…
– Я сейчас все расскажу, – замахала руками Маруся. – Когда вы с Наташкой подрались и Мэтью Валентинович изолировал вас, Жанна заревновала. Да! Так и заявила ему: «Что ты с ней возишься как курица с яйцом? Или она для тебя не просто пациентка?» Мэтью Валентинович уговаривал ее успокоиться, выбросить все из головы и идти домой. А она кричала: «К себе в кабинет ее поведешь?!» А он: «Нет, в твой приведу! Довольна?» Я вообще впервые слышала, чтобы они так друг с другом разговаривали. Особенно Мэтью Валентинович, он такой милый и добрый всегда. А Жанна – девочка с характером. Она же у нас из таких… ну, вы понимаете…
– Не понимаю, – помотала головой Анжелика. – Из каких таких?
– Ну, короче, девушка легкого поведения… Женихов, то есть хахалей, у нее всегда было хоть отбавляй! Ну, оно и понятно с такими-то физическими данными! Да еще и флиртовала со всеми подряд… А вот как с Мэтью Валентиновичем связалась, влюбилась… Больше ни с кем не встречается и даже не думает об этом. Она реально приревновала его к вам.
– Ко мне?! – ужаснулась Анжелика. – Она вообще видела, как я выгляжу?
– Я не знаю… Но женщины всегда такое чувствуют… В общем, приревновала и решила домой не ходить, а остаться в больнице. А спать-то где-то надо… Вот она и пошла спать в вашу палату, на ваше место. А где еще? Так вот, с утра медсестра Света пошла на обход. Зашла в вашу палату, сказала громко: «Доброе утро! Встаем!», все тут же зашевелились. Одна только вы лежите неподвижно. Ну, то есть Света думала, что это вы. Она подошла, откинула одеяло и… тут-то и началось! Она так кричала! Ну а как не кричать, если видишь бледное лицо своей коллеги, а из ее груди торчит плинтус.
– Плинтус? – как эхо повторила Анжелика.
– У нас стройка в одном крыле, и там мусора всякого полно. Вот кто-то и взял его.
– Ужас какой!
– Нет, вы главного не знаете! Жанночка жива! Плоха, правда, крови много потеряла. Но у нее силиконовая грудь, она и не дала проткнуть сердце! – понизив голос, добавила Маруся.
– То есть не только красиво, но и жизнь спасает! – философски заметила Анжелика. – Я рада, что Жанна жива!
– Ее увезли в другую больницу, в реанимацию, – продолжала Маруся. – Мы-то ей ничем не поможем… Мэтью Валентинович поехал с ней. Вы посидите пока здесь, он вернется и скажет, что делать. А мне работать пора. – И Маруся убежала.
Анжелика почувствовала себя одинокой и потерянной. Она тупо уставилась в монитор компьютера. Что делать? Она появилась здесь, чтобы предотвратить преступление, и вот оно совершено… Что она смогла предотвратить? Ничего. «Для чего я здесь? – думала Анжелика. – Чтобы показать главному врачу, как начальник охраны трах… имеет Ольгу Наумовну в ее кабинете? Надо же какое преступление! Ах, да, я вычислила, что у Ларисы Павловны появилась депрессия, после того как Мэтью с ней расстался, и она подсела на веселящий газ. Но никто из них не собирался убивать Жанну! Стоп… Она лежала на моем месте… на моем месте… Кто-то вошел в палату и захотел убить меня… Господи! Кто? – Анжелика даже мгновенно вспотела. – Если бы сейчас здесь был Мэтью, так он сказал бы, что ее убить хотели все, начиная от начальника охраны и заканчивая той же Наташей, с которой я подралась… Нет! Наташа знает, что меня увели из палаты. А убийца этого не знал…»
Анжелика так погрузилась в свои мысли, что, когда дверь кабинета отворилась, она дернулась всем телом.
– Господи, да что же вы такая дерганая? Плохо вас Мэтью Валентинович лечит, – улыбнулся Сергей Семенович.
– Вас даже не удивляет, что я тут делаю? – спросила Анжелика.
– Мне позвонил Мэтью Валентинович и предупредил, что я застану вас у себя в кабинете, потому что кабинет Жанны вы уже перевернули с ног на голову.
Сергей Семенович прошел к вешалке, снял легкий плащ и надел белый халат.
Анжелика пристально наблюдала за ним.
– У вас обувь испачкана цементом каким-то, – отметила она.
– А… вляпался во что-то, у нас же там стройку развели! – И он махнул рукой в неизвестном направлении.
– Чего же вы не с главного входа? – спросила Анжелика.
– Машину я там паркую в укромном месте… А вы почему спрашиваете?
– Так… – дернула плечом Анжелика и почувствовала, как у нее холодеет затылок.
Сергей Семенович воспринял это по-своему.
– Да чего вы так напряглись?! Не бойтесь, я не по этой части! Женщины меня интересуют исключительно как пациентки.
– И поэтому вам наплевать на Жанну? Все-таки ваш сотрудник…
– Почему наплевать? Обижаете, царевна-несмеяна. Я знаю, что состояние Жанночки тяжелое, но все худшее уже позади. Значит, жить будет! Можно сильно не волноваться… Хряпнем за ее здоровье? – внезапно предложил он.
– Что? – не поняла Анжелика.
– Выпьем, говорю?
– Вы что, не видите, в каком я состоянии? Мне только и пить!
– Да в том-то и дело, что вижу. Поэтому и предлагаю. Сразу легче станет. Поверьте доктору!
– А что, все врачи любят выпить?
– Ну, все не все… Вот Мэтью Валентинович как раз не очень пьющий… Зато курит как паровоз.
– Я заметила.
– Потому что – главный! На нем столько забот! Голова должна быть трезвая, а вот нервишки шалят…
– У него?
– Ну а у кого же?! Не у меня же! У меня все хорошо!
«Странный какой-то, – подумала Анжелика. – Чрезмерно веселый с утра… Хотя, может, у него просто хорошее настроение. А я тут полежу еще немножко и точно заболею какой-нибудь депрессией… Мне уже все казаться начинает».
– Скажите, доктор, а психические заболевания заразны?
– Как корь и ветрянка? – рассмеялся Сергей Семенович. – Конечно, нет! Наследственная предрасположенность просматривается, а так, чтобы вот я на вас чихнул и понеслось… А чего это вы вся чешетесь? – вдруг спросил он.
– А чего это я и правда? – Анжелика только сейчас обратила внимание, что непрестанно почесывается.
– Вот уж не знаю, чем вы заболели, но что это не психическое заболевание – точно.
– Может, ожоги заживают? – с надеждой в голосе предположила Анжелика.
– Да рано им заживать-то… Постойте! Да вы еще и сыпью какой-то покрылись! Вот ведь накаркали! Может, и правда инфекцию какую подцепили? – спросил Сергей Семенович и разлил коньяк.
– Выпейте, хуже не будет! Простерилизуетесь немного!
Анжелика так испугалась за свое вконец надорванное здоровье в этой психушке, что выпила бы что угодно, лишь бы это помогло. Они дернули с Сергеем Семеновичем сначала за здоровье Жанны, потом за здоровье самой Анжелики… На душе ей стало немного легче, но чесотка только усилилась.
– Черт! – посмотрел на нее Сергей Семенович. – Вы как-то опухли… И где черти носят вашего лечащего врача? Сходите-ка вы в бассейн, поплавайте! Может, холодная вода вас немного остудит… Я сейчас распоряжусь. – И Сергей Семенович вышел из кабинета.
Анжелика, еле поднявшись со стула, пошла в палату.
Там она наткнулась на недоуменные взгляды соседок по палате и увидела свою кровать – на простыне застыло темное кровавое пятно. Анжелику тут же затошнило.
– Не успели еще прибрать, – сообщила ей очевидное Лаванда, как-то виновато смотря на нее.
Алиса поправила узкие очки.
– Знаешь что! А ведь на ее месте могла быть ты! Даже не могла, а должна была быть ты!
– Не тарахтите! И так голова болит, – поморщилась Анжелика, про себя подумав, что вообще никогда не сможет лечь в эту кровать. – Я за купальником пришла, в бассейн иду, – буркнула она.
– От тебя пахнет алкоголем, – отметила Наташа, выглядевшая более миролюбиво, чем в их последнюю встречу.
Скорее всего, их всех потряс этот жуткий случай в палате.
– И где ты шаталась всю ночь? – продолжала интересоваться Наташа, грызя ногти.