Он напоил лошадь, вышел из амбара и медленно направился к крыльцу. В дверях показался Сейрон.
- Еще мгновение, и повар поставил бы вас к стенке. Рагу перестоит и станет волокнистым!
Они уселись друг против друга, и Хорманн невесело улыбнулся - слишком узок был их импровизированный стол. Хлеб лежал на тряпке, расстеленной на полу. А на столе едва хватило места для графинчика с розовым вином и тарелок с дымящимся рагу.
- Сейрон, вы сибарит, вынужденный жить по обстоятельствам.
- Ни одно событие никогда не испортило мне аппетита. Надеюсь, вам тоже.
Хорманн засмеялся. Недоверие уходило куда-то вглубь, а вместе с ним и холодный страх неудачи. Он отпил вина, оно оказалось превосходным. Все складывалось удачно. Вскоре он выполнит трудную миссию.
- Кстати, Сейрон, - сказал он, приступая к рагу. - Может, расскажете о себе?
Сейрон осушил стакан, удовлетворенно цокнул языком и откинулся назад. В его удивительно живых глазах вспыхивали огоньки, но лицо было лишено всяческого выражения.
"Словно кора дерева, - подумал Хорманн. - Он напоминает старого демона... Может, он наделен колдовской властью?"
Где-то в глубине души прятался колючий страх.
- Я никто, - сказал Сейрон. - Больше никто. Вернее - как вы меня назвали?
- Сибарит.
Он поднял вверх указательный палец.
- Вот-вот. Сибарит. Вы знаете, когда-то я был очень богат. Жил в громадной вилле, набитой всяческими безделушками, с видом на море. Второй такой не было...
- Вы серьезно?
Старик кивнул.
- Совершенно серьезно. Это было слишком давно. Тогда еще и слыхом не слыхали о роялистах. По крайней мере, о наших. Бомон, наверное, зачитывался баронессой Орси. Испания и Португалия были разъединены, а неосоциализмом еще никто не увлекался. Монако оставалось княжеством, я жил в нескольких километрах от него, а вторжение французов выглядело, как заезженная шутка...
- Вы думаете, Бомон не читал в детстве ничего серьезнее баронессы Орси?
Сейрон поглядел на него.
- Я знаю одно. Реальность - пустая вещь, Хорманн. Эта эпоха минует, как и остальные. В Бомоне столько же культуры, как и голубых кровей...
- Голубых кровей? Я думал, генетики Малера...
- Ц-ц-ц! Возьмите еще мяса. Я поделюсь с вами кое-какими соображениями.
Сейрон унаследовал от отца небольшой заводик по производству электронных приборов. В тридцать лет ему удалось подписать контракт с Международной Космической комиссией для поставки аппаратуры на первые фотонные корабли.
- Вы представляете, о каких суммах шла речь? Только запуск "Самофракии" к Нептуну мог прокормить меня и моих потомков, обзаведись я ими.
Хорманн покачал головой. Они перешли к овощам - к довольно жесткой репе.
- А "Ланжевен"? - спросил он.
- Вы жестоки. - Сейрон усмехнулся. - Подвела не электронная система. Был саботаж.
- Саботаж? Тогда?
- Я говорю не о роялистах, а об азиатах. Хотя не знаю, зачем им была нужна та катастрофа... Вы знаете, что там спасся один человек?
- Нет. Всегда сообщалось, что погибли все.
- Одному удалось спастись... Он прожил еще несколько часов. Хотя сошел с ума.
Хорманн промолчал. Его мозг пробудился. Мысли кружились в быстром хороводе. Неужели Сейрон говорил правду? Или?..
- Как же случилось, что вы теперь сидите здесь и едите репу?
- Люди прево взорвали мой завод. Я помогал республиканскому Сопротивлению. И не рвал с друзьями в Монако.
- А ваша вилла?
Сейрон только махнул рукой.
- У вас ничего не осталось?
- Быть может, пара ордеров на арест, и все...
Обед был закончен. Солнце заглянуло в окна, превратив гостиную в жалкую конуру.
- Если желаете, - медленно проговорил Сейрон, - можете продолжить ваше паломничество. В конце концов, это ведь ваша вотчина. Я только квартирант...
Хорманн встал. Старик был почти прав. Разваливающееся поместье стало его вотчиной. И в ней хранилось сокровище, о котором не подозревал пройдоха Сейрон.
- Я проведу ночь здесь, - сказал Хорманн. - Место найдется?
- Найдется...
Он не сразу направился к погребу. Сначала осмотрел сгоревшее крыло. От огромной библиотеки и двух фиолетовых комнат не сохранилось ничего. Стоило толкнуть почерневшую дверь, как та рухнула с оглушительным грохотом. Он закашлялся от пыли и с порога оглядел бывшую лабораторию старика Делишера.
Длинный стол был покрыт толстым слоем пыли. Вся аппаратура исчезла, лишь висели оборванные провода. Никто и не подозревал, что здесь было сделано величайшее после атомной энергии открытие.
Сейрон, может, действительно поставлял оборудование для фотонных кораблей павшей республики, но не мог знать связи между этой любительской лабораторией и звездами, между появлением Хорманна и разрушенным поместьем Делишера...
Хорманн развернулся на каблуках и сразу окунулся в полуденный жар двора. Он постоял под сводом из серого камня на самом верху почти вертикальной лестницы, ведущей в погреб, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из прихожей. Сейрон, похоже, продолжал играть роль метрдотеля.
Хорманн спустился по лестнице. Дверь погреба была приоткрыта. Здесь явно побывали не раз. Бродяги вроде Сейрона часто выживали за счет покинутых ферм.
За каких-то три года Франция превратилась в пустыню невозделанных земель, заброшенных деревень, разбитых дорог и провалившихся мостов. Люди прево и Службы Безопасности были не в силах установить контроль над всей страной. Им приходилось считаться с организованными республиканскими партиями засадами, ночными нападениями. Угрозы со стороны европейской неосоциалистической коалиции мешали Бомону де Серву всерьез заняться наведением порядка внутри страны.
Вскоре все изменится. Но это уже не было главным. Главным было то, что лежало в этом погребе со дня начала Революции в 2060 году.
Хорманн вступил в прохладную тень. Сквозь запыленное окошко пробивался лучик солнца, высвечивая груды пустых бутылок и заплесневевших газет. Хорманн шел медленно, пытаясь определить место как можно точнее.
В глубине подвала окошко было затенено высокой травой и лопухами. Он остановился и прислушался. Дом ощущался, как пустая раковина, вокруг которой свиристели сверчки.
Хорманн извлек лучемет и перевел регулятор на минимум. Оружие стало фонариком. Узкий луч света скользнул по стене и застыл на переключателе.
Он был целехонек. Хорманн ощутил комок в горле. Старик Делишер хорошо знал свое дело.
Хорманн переложил лучемет в левую руку, а правой разобрал переключатель. Затем осторожно вытянул провода. Ему нужно было всего полметра, но для верности он отмерил целый метр, чтобы не повторять операцию, поставил переключатель на место, смотал провод и сунул моток в карман.
Осталось только отослать его...
И миссия была бы завершена.
Не торопясь он пересек погреб. Глаза его скользнули по старым газетам, хранившим тайну восхождения Бомона, историю загнивания правительства Малера" и, быть может, первые из напечатанных стихов Хорманна...
Он остановился у подножия лестницы.
Сейрон ждал его наверху, глаза у него были хитрее, чем прежде.
Хорманн настороженно замер с бесполезным лучеметом в руке.
- Охотитесь на крыс? - спросил Сейрон.
Тон старика успокоил его. Он выдавил улыбку и поднялся наверх. Засовывая оружие в кобуру, он незаметно перевел регулятор на максимум.
- Обхожу свою вотчину. Надеялся отыскать что-нибудь интересное, но, кажется, эта мысль посетила меня не первого.
- Меня она тоже посещала, - сказал Сейрон, щурясь от солнца. - Я наткнулся на удивительную коллекцию Журнала Астронавтов за 2057 год и несколько книг Фора... Впрочем, я искал вас, чтобы пригласить на кофе. В наши времена кофе редкое удовольствие.
Он двинулся к крыльцу. Хорманн поспешил за ним. Ветер улегся, пыль осела, и жара стала сносной.
- Кофейку отведаю с удовольствием. А что вы думаете о Форе?
- Он не разобрался в смысле человеческой экспансии. - Сейрон покачал головой. - Его идею о независимости колоний на других планетах трудно принять всерьез.
Хорманн едва не рассмеялся тем горьковато-печальным смехом, который охватывал его всякий раз, когда он сталкивался с непониманием великих идей. "Мы боремся за это, но никто об этом не подозревает..."
- Я прочел большинство ваших стихов, - вновь заговорил Сейрон. Он остановился на верхней ступеньке крыльца и обернулся. - Почему вы перестали писать, Хорманн? Неужели "Бард Сопротивления" утратил эпический дар, который его прославил?
- Нет, просто бросил писать. Может быть, еще вернусь к своему ремеслу. Слово недостаточно эффективное оружие.
Они вошли в гостиную, Сейрон указал на дымящийся кофейник на столике и продекламировал:
Они прошли по дорогам
И все сожгли по пути.
Они бросили вызов
И собрали армии.
Искромсанные птицы
Утонули в озерах.
Хорманн восхищенно присвистнул.
- Теперь я верю, что вы читали мои стихи. Вы первый человек, сумевший процитировать более двух строк.
Хорманн восхищенно присвистнул.
- Теперь я верю, что вы читали мои стихи. Вы первый человек, сумевший процитировать более двух строк.
- Я очень люблю "Орду". Ну что ж, прошу к кофе. Вместо чашечек стаканы, но...
- Знаю - в наши времена.
Первый глоток обжег горло. Хорманн почти опорожнил стакан вкусного напитка, как вдруг в глазах его все расплылось. Он тряхнул головой.
- Черт возьми! - Он попытался встать. - Сейрон...
И услышал четкие и понятные слова Сейрона:
- Забыл оказать. Среди книг Фора я обнаружил кое-что еще. Записную книжку Делишера. Очень интересный документ, Хорманн. Очень интересный.
Хорманн попытался привстать, но зад его словно прирос к стулу. Он потянулся к оружию, но рука налилась неимоверной тяжестью. Кровь по жилам все же бежала. И бежала слишком быстро. Она била в виски тысячами барабанов и жгла грудь.
- Вы помогли мне, - продолжал Сейрон. - Я ждал, чтобы вы сделали работу за меня. Я не знал, куда Делишер запрятал пленку, но главное, что она все же досталась мне. Весьма плохо сыграно, господин роялист. Хотя вы все же поэт, а наши времена не для вас... Жаль.
Хорманна затошнило. Он отчаянно боролся с собой. Потом упал со стула и остался лежать на спине, прислушиваясь к звучащему в голове барабанному бою.
- Это простое снотворное, - произнес голос Сейрона. - Когда вы проснетесь, я буду далеко...
Хорманн хотел сказать, что тот ошибается, играет на руку ненавистному врагу. И фразы в его голове складывались четкими и понятными.
Но слова, которые он хотел произнести, поглотила ночь.
Он слышал свое имя в туманном и тяжелом сне. Он был в погребе, но далеко от поместья и стоял, склонившись над человеком с темным квадратным лицом и синими-пресиними глазами, начавшими выцветать после долгих недель страданий. Тело человека скрывал прозрачный мешок, наполненный обезболивающими препаратами. Белые губы снова произнесли его имя.
Жаку Делишеру оставалось жить считанные мгновения. Еще никому не удавалось выжить после роялистской каторги на Марсе.
- Мы отсрочили смерть на несколько часов, хотя хватило бы нескольких минут.
Он еще ниже склонился над умирающим, и мрак подвала словно сгустился, накрыв их темной ночной волной...
...Он открыл глаза. Виски ломило от боли.
Он видел ножку столика и осколки стакана, разбившегося при падении.
Воспоминания медленно всплыли на поверхность, и Хорманн привстал.
Сейрон оказался хитрее, а он показал себя полным идиотом.
- Слишком много риска, - пробормотал он. - Я бы никогда не выкрутился в одиночку...
Хорманн тряхнул головой. Ноги были невероятно тяжелы. Он едва перевел дыхание после первых шагов, остановился и оперся на столик.
- Опоили, как ребенка...
Он собрался с силами, подошел к окну. Розовые полосы на небе говорили о приближении сумерек. В саду теперь было прохладно. На север тянулась стая птиц.
Теперь можно было не спешить. Сейрон обыскал его и нашел моток проволоки. И прихватил лучемет. Но это не имело ни малейшего значения... Старик скорее всего быстро пересек двор, чтобы завладеть лошадью. Вошел...
Хорманн с улыбкой вышел из гостиной. Он знал, что Сейрон едва успел переступить порог амбара. И бросить взгляд на передаточную антенну. На той стороне постоянно дежурили техники. И сделали все необходимое.
Хорманн постоял на крыльце. Пыль двора еще хранила послеполуденный жар. Вдали лаяла собака. Поместье Делишера напоминало огромный памятник прошлым векам, тем векам, когда люди вели бесконечные сражения, шрамы от которых зарубцевались и исчезли один за другим.
Хорманн пересек двор. Ворота амбара были приоткрыты. Он распахнул их, чтобы свет проник внутрь.
Сейрон лежал у трактора. Падая, он рассадил лоб о машину. Лучемет отлетел метра на два и валялся рядом с антенной. Хорманн поднял его и перевел регулятор на минимум. Включил его. По сетке пробежали искорки. Каждая стеклянная деталь превратилась в огромный сверкающий бриллиант.
Он наклонился над Сейроном. Техники воспользовались банальным, но эффективным способом психошока. Он знал, что надо делать, но все же потратил немало времени, чтобы привести Сейрон в чувство. Потом выпрямился, ожидая, пока тот придет в себя.
Лошадь в глубине амбара переступала с ноги на ногу.
Сейрон пошевелился, и его глаза остановились на кружке света. Потом он сел и ощупал лоб.
- Всему свой черед, - проговорил Хорманн. - Вы не могли выиграть, Сейрон. Даже у столь беспечного противника, как я...
- Ничего не понимаю.
Слова с трудом срывались с губ Сейрона. Его лицо казалось еще более старым, словно обожженным пламенем гигантского солнца. Оно напоминало маску демона, в глазах которого сверкала ярость.
"Он опасен, - подумал Хорманн. - Ему удалось усыпить мою бдительность... Но против нас он бессилен..."
- Сейрон, вам не кажется, что пора объясниться? Партия закончилась, даже не начавшись.
- Партия началась, господин Хорманн! - Сейрон почти кричал от ненависти. - И будет продолжаться еще долго. Пока вас и вам подобных не уничтожат до последнего. Вы представляете собой клику мерзавцев, каких было немало в нашей истории. Республика снова вернется. Даже несмотря на то, что вы пользуетесь плодами научных исследований. Но у нас тоже есть ученые. Делишер был из наших... Он открыл нечто великое, но вам не удастся этим воспользоваться. Он умер, как мужественный человек. Даже если вы выиграете сегодня, смерть его не окажется бесполезной...
- Хватит болтовни, - прервал его Хорманн усталым голосом. - Вы ничего не поняли.
- Жака Делишера сослали на Марс, - продолжал Сейрон, не слушая Хорманна. - У него не было ни малейшего шанса выстоять. Вы вырвали у него секрет под пытками, и вас послали за пленкой. Но мы предусмотрели это, Хорманн. Я жду вас здесь уже несколько недель.
- Не меня, - усмехнулся Хорманн. - Почему вы считаете меня агентом роялистов? Бомон, наверно, послал бы нескольких...
Сейрон оскалился.
- Смешно, Хорманн. Очень смешно... Прованс не оккупирован, и роялисты не любят здесь появляться. Как, впрочем, и в других французских провинциях. Нет, Хорманн. Вы прибыли один.
Хорманн молча смотрел на удивительно загорелое лицо, и мысль о беспощадном солнце, которое превратило кожу в Обожженную глину, вдруг принесла разгадку.
- Меркурий, - выдохнул он. - Вы были на Меркурии!
Глаза Сейрона засверкали.
- Верно, Хорманн. Я занимался электроникой на этом выжженном шарике. Мне нет шестидесяти восьми. Мне столько же лет, сколько и вам. Станция Терминатора изнашивает людей. Вы не можете знать... - Он саркастически усмехнулся. - Но в силах себе вообразить. Вы написали несколько стихотворений о Меркурии. Вы все угадали. Солнце там иногда заполняет все небо и слепит даже через черные фильтры...
- Быть может, там вы и набрались ненависти и приобрели вкус к борьбе. Я никогда не сомневался в жестокости роялистов. Но вы ошибаетесь.
- Старик Делишер не мог ошибиться. Я уже говорил, что нашел его записную книжку. Он говорит о вашем отце... и о вас. Полагаю, он хорошо вас знал. Он ощутил в вас стремление к могуществу, жажду власти, понял, куда вы пойдете...
Хорманн пожал плечами и вдруг ощутил усталость и печаль.
- Делишер не был психологом, Сейрон. Не стоит полагаться на его суждение. Он едва доверял собственному сыну и, думаю, чудом доверил ему тайну своего открытия... Он был всего-навсего великим ученым. Но, понимаю, вы могли ошибиться...
- Я не ошибаюсь! - крикнул Сейрон. - Я ждал агента-роялиста и дождался. Меня это расстроило, ибо я действительно читал ваши стихи, Хорманн. Я верил, что они воспевают Революцию, все великое и чистое. Но теперь понимаю, что вы обрушились на нас, на борцов Сопротивления. Вас никогда не устраивало, что ваш отец был арендатором, вы хотели сделать поместье своей вотчиной. Вотчиной изменника, Хорманн...
- Хватит! - Голос Хорманна сорвался от гнева. - Ад Меркурия свел вас с ума! Впрочем, с ума сошли и те, кто ослеплен борьбой. Вы - истинный француз, следует это признать. И всегда опаздываете на одну войну... Мир вокруг вас меняется, но потребуются долгие годы, чтобы вы это поняли. В моих стихах никогда не воспевалась Революция или роялисты. Стихи относятся даже не к этому миру, Сейрон, а к другому, единственному, который я признаю, - к Марсу. Пока вы плетете заговоры против жалкой марионетки Бомона, который падет сам через десяток лет, европейские корабли несутся к звездам. Азиаты, американцы и Славянские Республики осваивают Афродиту, готовятся к высадке на Альтаир...
- Мы тоже, - сказал Сейрон, протягивая руку. - Мы могли бы добиться успеха. Имея в руках открытие Делишера. Европа согласилась бы помочь нам опрокинуть Бомона...
- Примерный патриот! - оскалился Хорманн. - Вы считаете, что живете в XVII веке? Это не Варенн. И дела идут не так, как вы предполагаете. Какое открытие, по-вашему, сделал Делишер?
На несколько секунд воцарилась тишина. Потом Сейрон вздохнул и пробормотал: