– Ладно. Возвращайтесь быстрее.
Занадворов отодвинул ото рта поводок микрофона и вытащил трубку спутникового телефона. Номер был в памяти трубки последним, и искать его не пришлось. По времени выходило, что полковник Самокатов давно должен уже был прилететь на место уничтожения части банды Амади Дидигова.
– Ну, наконец-то, Сергей Палыч! Я уж не чаял дождаться, – начал разговор полковник Самокатов. – Как обстановка?
– Напряженная. Мы захватили бандитов, двое из них ранены, требуется медицинская помощь. Один из раненых – подполковник специальной службы внешней разведки Грузии. У всех троих в рюкзаках обозначенный ранее груз.
– Утром вертолет вышлем.
– До утра нам еще необходимо дожить, товарищ полковник…
– Осложнения?
– Основательные. Не так чтобы категорично сложные, но непростые. Банда, численностью до трех десятков боевиков, возможно, две банды или даже три, как мы предполагаем, объединенные для совместного выхода в Грузию, по пути вышли к зданию метеостанции – вероятно, для кратковременного отдыха. Сейчас темно, ориентироваться нам сложно, но бандиты не пожелают, думаю, оставлять у себя за спиной какие-то силы, способные преследовать их и ударить при удобном случае в тыл. Все выходы за границу обычно осуществляются скрытно, а если банда засвечена, на границе ее встретят пулеметами…
– Откуда данные о направлении движения? – спросил Самокатов.
– Данных, Георгий Игоревич, у нас нет. Есть только мнение метеоролога, который знает местную обстановку и направление, которым шли бандиты. Вдоль хребта по старой тропе, вдалеке от обжитых мест, чтобы никто их не видел. Такие маршруты, сложные в прохождении, случайно не выбираются. Они выбираются тогда, когда бандиты не хотят, чтобы кто-то случайно заметил их. Метеостанция считалась нерабочей, и потому бандиты надеялись и здесь пройти незамеченными. Не получилось, и теперь они будут вынуждены атаковать нас. Если не атакуют, я сниму свое утверждение, что они идут к границе. В этом случае я выхожу в преследование…
– Я понял. Но возникает попутный вопрос: если вы со своей группой уйдете в преследование, как быть с пленниками? Я смогу прислать вертолет только утром, может быть, и сам прилечу. Вы же знаете, у нас только официально объявляется, что современные вертолеты могут летать круглосуточно. Но я с афганских времен не помню, чтобы вертолеты по ночам работали. Ну если бы еще какие-то чрезвычайные и звучные обстоятельства, а за пленниками… Никто мне транспорт не выделит.
– В крайнем случае, товарищ полковник, здесь есть метеоролог, который будет их охранять. Мы его вооружим…
– Это надежно?
– Он стрелял в одного из них. Из дробовика… К счастью, бронежилет спас. Его зовут Абали Дидигов. Он родственник Амади Дидигова, но, как я слышал, не пускает Амади в свой дом. Нет, это надежный вариант. Кстати, одного из бандитов ранил его сын – топором…
– Хорошо. Держите меня в курсе дела, Сергей Палыч. Как что-то будет ясно, я имею в виду направление банды, сразу сообщите. На всякий случай я поищу группу вам в поддержку. Хотя бы команду «краповых» смогу найти. Они могут пройти по тропе – если их, конечно, правильно направлять. Как я понял, тропа не слишком утоптана?
– И не просто не утоптана. Там в одном месте еще «растяжка» стоит. «Краповые» в темноте могут нарваться…
– Ладно, звоните, мы решим, что делать.
ГЛАВА ПЯТАЯ
1Команда майора Тихомирова вскоре вернулась вместе со старшим лейтенантом Заболотновым. Пулеметчик, естественно, сразу пошел на рапорт к командиру.
– Твое мнение, чисто внешнее, первое: куда шли?
– В большой переход, – уверенно решил пулеметчик. – Категорично. Какое-то перебазирование. С такими большими рюкзаками на простую операцию местного значения не выходят. И уже в зимних бушлатах. Снарядились, хотя холодов пока нет…
– Значит, в Грузию, – предположил подполковник.
– Скорее всего, – согласился старший лейтенант.
– И оставить нас за спиной не захотят…
– Нельзя им никак нас оставлять. Это самоубийство.
– Они уже не оставили, – сказал старший лейтенант Шумаков, и наушники «подснежников» донесли до всей группы военных разведчиков два следующих один за другим выстрела. – Выходят на тропу, но малым количеством. Там не больше десятка. Было не больше десятка, сейчас меньше…
Два следующих выстрела последовали опять один за другим.
– Не спугнешь? – спросил майор Тихомиров. – Лучше бы они на открытое место вышли…
– Я отстающих снимаю. Они попарно идут, как в детском саду…
– А остальные где? Громобой, за тобой не только уничтожение, а еще и наблюдение. Посматривай по сторонам!
– Понял, товарищ подполковник. Я только еще пару…
И еще два выстрела, по сути дела, обезопасили группу с этой стороны. Четверым оставшимся бандитам наступать по открытому месту сложно. Да и не могут они плотностью огня доставить обороняющимся особых неприятностей.
– Хамзата мне позовите.
Старший лейтенант Рататуев был ближе других к дому, заглянул в дверь, все еще распахнутую, и вызвал мальчишку. Вслед за сыном вышел и Абали – пожелал послушать, зачем сын понадобился спецназовцам.
– Хорошо, что и Абали здесь – тоже, может, подскажет. Дело такое. Состав предполагаемого отряда – около трех десятков боевиков. Возможно, больше. Один десяток зашел с тропы и почти уничтожен. Двух других не видно. Где они могут пройти?
– Только Хамзат знает, – сказал отец. – Он с Артуром все здесь облазил. Я всего не знаю. Знаю один проход, но он идет сверху. С тропы туда попасть – часа три затратишь…
– Хамзат!
– Три прохода есть. Все узкие и трудные, тоже много времени отнимут. Один вообще завалить легко…
– По карте покажешь?
Мальчишка плечами пожал.
– Попробую. Только я в картах плохо разбираюсь.
Подполковник открыл планшет, прикрыл его спиной со стороны тропы и включил фонарик. Хамзат долго смотрел, водя по карте пальцем. Но в итоге снова пожал плечами.
– Нет, так я не вижу. Я провести туда могу.
– Абали, ты разрешишь?
– Пусть ведет. Пусть растет мужчиной!
– Скрипач, ко мне!
Капитану Захватову преодолеть расстояние в пять шагов было недолго.
– У тебя найдется чем встретить?
Капитан согласно кивнул. Но через наушники «подснежника» донеслись еще два выстрела. Со стороны, без наушников, выстрелы «Винтореза» с его мощным глушителем и за выстрелы принять было трудно. Но это отвлекло внимание командира.
– Громобой! Кто-то показался в другом месте?
– Нет. Там же, на тропе… Двое остались, залегли.
– В других местах…
– Если я не стреляю, товарищ подполковник, значит, никого нет. Я не знаю, куда смотреть…
Капитан Захватов тем временем снял рюкзак с плеч.
– Хотя бы пять минут на подготовку! Хорошо бы, чтобы кто-то фонарик подержал. Сделаю два заряда. На третий, увы, моего груза не хватает – все осталось в схроне Амади.
– Иди в дом. Абали, поможешь саперу?
Метеоролог соображал, не отвечая.
– Не переживай, взрывное устройство без взрывателя не взрывается.
– Пойдем, – позвал Абали. – Я за себя не переживаю. Но в доме Альбика… Может, здесь?
– Светить нужно хорошо. Может, даже двумя фонарями.
– Пойдем за дом. Я возьму свой большой фонарь – он светит, как прожектор.
Метеоролог с Захватовым ушли туда, где лучи фонариков были бы не видны ни с тропы, ни с той стороны, откуда можно было ожидать появления боевиков.
– Хамзат, просто пальцем в темноту ткнуть можешь? Направление показать. Чтобы снайпер в прицел смотрел.
– Могу.
– Покажи снайперу, пока капитан готовится.
Старший лейтенант Шумаков поднял руку, подзывая мальчишку. Тот подбежал и залег рядом со снайпером. Стал объяснять и показывать.
– Дворовой, я приблизительно понял, – сообщил Шумаков уже через минуту. – Пока тихо. Хамзат говорит, что идти там долго. Раньше сорока минут никто не покажется.
– Что задумал?
– Рядом с тропой пара бандитов осталась. Залегли. Но моя позиция намного выше. Я их хорошо вижу.
– Работай. Не оставлять же их…
У старшего лейтенанта ушло больше двух минут на поиск цели и подготовку. Следующие два выстрела раздались с большим интервалом, чем предыдущие пары.
– Рассказывай! – потребовал Занадворов.
– Готово. Расстояние не то, чтобы промахиваться.
Вернулись Захватов с Абали.
– Я готов, командир.
– Тихий, выходи в сопровождение. С собой берешь Шиша.
– Выходим, – отозвался майор Тихомиров, зная, что если следует кого-то прикрывать – хоть в рейде, хоть в отступлении, – эта задача всегда ложится на его плечи.
– Место выберите такое, чтобы не обойти было…
– Не сомневайся. Такое выберем, что даже не перепрыгнуть!
– Громобой, на тропе кто-то остался?
– Пусто, товарищ подполковник. Пять серий по два выстрела… Расчистил, как бульдозер.
– Громобой, на тропе кто-то остался?
– Пусто, товарищ подполковник. Пять серий по два выстрела… Расчистил, как бульдозер.
– Прикрывай рейд.
– Понял.
На ушедших никто не смотрел, потому что шли они на дело обычное, хотя и в сопровождении мальчишки. Только один Абали не отходил от края дворовой площадки – даже тогда, когда темнота и камни скрыли его сына и сопровождающих Хамзата трех офицеров.
* * *– Вижу их, – доложил старший лейтенант Шумаков. – Возвращаются.
За его спиной раздался слышимый вздох облегчения. Снайпер обернулся. Позади него стояли Абали с Альбикой, ждали возвращения сына.
– Где они? – спросил Занадворов.
– Только что вышли из ближних скал. Пять минут хода до нас.
– А раньше ты их не видел?
– Раньше их камни прикрывали.
– Значит, и бандиты могут подойти так же близко невидимыми?
– Могут. Я сквозь камни смотреть не умею…
– Сколько проходов тебе Хамзат показал?
– Три. Контролирую все, хотя он сказал, что последний маловероятный. Там такой путь сложный, что два часа козлом прыгать придется. А в темноте это не всем нравится. Но я все равно его просматриваю.
– Будь внимателен.
– Буду.
Рейдовая группа вернулась, как и пообещал старший лейтенант Шумаков, через пять минут. Мать сразу обняла Хамзата, словно год его не видела. Абали выглядел довольным. Родители сразу увели мальчишку в дом, чтобы расспросить о том, о чем расспрашивать при военных им казалось неправильным.
– Два самых вероятных прохода закрыли, – доложил капитан Захватов. – Хамзат говорит, что через третий пойдут едва ли, но все же пусть Громобой присматривает.
– А два первых?
– Могут пойти по любому из них, я смотрел, – объяснил майор Тихомиров. – Могут разделиться и пойти двумя колоннами одновременно. Даже скорее всего именно так и пойдут, если у них людей хватит. От прохода до прохода метров шестьдесят. А это два разных направления удара. Если надеются, что мы о проходах не знаем, пойдут именно так. Одно плохо – оба они узкие и извилистые. Если не будет завала, если идут, не толкая друг друга в спину, то взорвется только ведущий, а остальные не пострадают. Ну, может быть, второго заденет, толкнет, о камни задницей стукнет, но не больше.
– Будем ждать, – решил Занадворов. – Если они выставили группу на главную тропу, то остальные уйти не могут – пойдут обязательно. Тем более если не знают, что с теми стало. Они надеются, что группа с тропы отвлечет внимание и они смогут подойти вплотную.
Но ждать долго не пришлось. Взрывы прогремели почти одновременно в двух разных местах, и эхо, вырвавшись из расщелин в скалах в разных местах, слилось, образуя единый зычный и грозный фон.
– Значит, двумя колоннами идут. Громобой, будь готов!
– А что мне готовиться, товарищ подполковник? Мне выход будет виден только с близкого расстояния, – посетовал снайпер. – С этого расстояния уже можно будет и автоматами работать.
– Только наши автоматы тепловизора не имеют, а вокруг ночь, – заметил майор Тихомиров. – Дай твой прицел поносить…
– Подготовить «подствольники»! – скомандовал командир. – Громобой, высчитай дистанцию видимости…
– Без проблем. – Дальномер снайперской винтовки, конечно, не сравнится с дальномером артиллерийского наводчика, тем не менее с расчетами сложностей не вызывает.
– С ближнего к нам прохода они выйдут на дистанцию пятьсот тридцать метров. Тридцать метров пройдут – и можно будет уже их расстреливать. Еще двести метров пройдут, если луна не спрячется, можно будет стрелять почти прицельно. Это сейчас предел видимости. Еще сто метров пройдут – можно будет «подствольниками» их «накрывать»…[14]
– Вот и отмеряй триста и двести метров, – распорядился Занадворов. – Ориентируемся на ближнюю группу. С дальней решим после. Стрелять начнем метров со ста, залпом из «подствольников». Заряжаем «лягушками».[15] – И подполковник первым вставил гранату в ствол своего «подствольника».
Для такой дальней стрельбы, когда нет необходимости стрелять прямой наводкой, лучше всего упирать приклад в землю. Офицеры группы все умели общаться с гранатометами, хотя идеально точная стрельба из этого стандартного, но не применяемого часто оружия требует не только специальных навыков, но и особого таланта, который не каждому дан, как не каждому дается талант снайпера. Но при необходимости вести навесной обстрел идеальной точности и не требуется. Там накрывается выстрелами площадь, и горе тому, кто на этой площади окажется.
Группа начала подготовку к залпу. И первоначально она сводилась к переглядыванию и присматриванию. Был в группе, конечно, и лучший гранатометчик – капитан Ёлкин; на него и ориентировались, когда начинали прицеливание. «Накрыть» площадь требовалось так, чтобы гранатные осколки поразили все, что находится в месте, которое планировалось охватить залпом. При разлете осколков в пятиметровом радиусе от места взрыва следовало и самим расположиться так, чтобы приклад упирался в землю на дистанции около восьми метров от оружия Ёлкина и ствол выставлялся точно так же, как и ствол капитана. Дистанция в восемь метров складывалась из того расчета, чтобы радиус разброса каждой гранаты на метр перекрывал радиус разброса соседней гранаты и не оставалось неохваченного пространства. Самому Ёлкину подсказывал майор Тихомиров, который выходил только что из прохода в скалах на открытое место, знал маршрут, которым можно пройти, и знал места, где можно достичь наибольшего поражающего эффекта.
Подобные залповые атаки с помощью гранатомета в современной армии являются редкостью и применяются, пожалуй, только спецназом ГРУ. Но в условиях горной местности такие атаки тоже носили ограниченный характер, поскольку требовали точного попадания, и потому офицерскими группами спецназа отрабатывались особо.
Десять гранатометных стволов ждали команды от снайпера, который был единственным в составе группы, имевшим возможность следить за обстановкой в ночное время.
– Появились! – вскоре объявил старший лейтенант. – Где-то разгрузились, рюкзаки с собой не тащат. Значит, собираются быстро бегать. Советую подготовиться к встрече.
– Количество? – запросил Занадворов.
– Считаю во второй раз… Да, точно. Четырнадцать человек.
– Если вторая группа такая же, то… – покачал головой Тихомиров.
– То следует прицеливаться особенно тщательно, чтобы накрыть залпом всех, – прояснил ситуацию подполковник Занадворов. – Шиш, выбирай позицию, чтобы простреливать участок после залпа!
– Я уже, товарищ подполковник, – отозвался старший лейтенант Заболотнов. – Вся предполагаемая площадка передо мной.
– Рассчитывайте, как резко переформироваться, чтобы обстрелять вторую группу.
– Вторая группа появилась, – сообщил снайпер. – Тоже без рюкзаков. И сразу растягиваются в цепь. Хотят обхватить… Сосчитать их трудно.
– Плохо местность знают, – заметил майор Тихомиров. – Цепь сломается на камнях и скалах. И в проход между следующими камнями они войдут уже толпой. Как первая группа?
– Колонной строятся… – доложил Шумаков. – Отстреливать задних?
– Нет смысла показывать, что они обнаружены. Готовим «подствольники»! Выверяем прицел тщательно. Лесной, проверь у всех…
– Понял, – отозвался капитан Ёлкин и стал переходить от одного офицера к другому. И только один раз подправил, но не потому, что ствол смотрел не туда, а потому, что капитану не понравилась почва под прикладом.
– Все нормально, товарищ подполковник. Главное, чтобы не прошли стороной. В крайнем случае чуть подвернем прицелы.
– Первая колонна движется быстро. – Старший лейтенант Шумаков продолжал комментировать развитие событий.
– А вторая?
– Похоже, между ними есть связь. Кто-то из первой колонны, видимо, посоветовал. Цепь снова сворачивается. Передвигаются бегом…
– Количество?
– Не меньше двадцати. Но при передвижении бегом с прицелом считать трудно…
– Дистанция до первой группы?
– Двести двадцать. Вот-вот выйдут в пределы видимости…
– Я уже их вижу, – категорично заявил майор Тихомиров, но у него глаза были как у кошки. Все в группе хорошо знали способность майора легко ориентироваться в темноте.
– Подпускаем до сотни метров.
– Я тоже их вижу, – сообщил старший лейтенант Заболотнов, глядя сквозь прорезь прицела своего пулемета. – Хорошо идут… Для пулемета в самый раз, а для гранат слишком плотно.
Плотный строй тем плох для обстрела из гранатометов, что одни бойцы закрывают собой других. А осколок в отличие от пули валит раненого не сразу, следовательно, и от второго осколка кого-то закроет.
– «Лягушки» выручат, – уверенно сказал Занадворов.
Между головами осколкам пролететь, конечно, легче, чем между телами. Тем не менее плотность строя и подполковника беспокоила.