– Вы сразу связали террористические акты с действиями банды в Карбеке?
– Нет. Как-то вечером ко мне приехал мужчина. Он сказал, что от мужа, и оставил небольшой чемодан. Проводив незнакомца, я открыла чемодан, в нем было много денег, очень много денег, доллары, а главное, фотографии. На них – взрывы. На одной хорошо видно, как взрывается автобус, тот, взрыв которого показывали по телевизору.
– Продолжайте.
– Где-то две недели назад вернулся муж. Он был доволен, говорил, неверные получили свое, а мы теперь богатые люди. Что еще одно дело – и мы сможет бросить этот грязный Карбек, уехать в Турцию и купить дом на побережье. Я спросила, какое дело? Мусса накричал на меня – не суй, мол, свой нос, куда не надо. Он был очень груб со мной. Сутки спустя приехали брат и Мадьяр. Вдвоем. Остальных не было. Я вывешивала белье, когда они на топчане что-то обсуждали. Услышала лишь то, что подрыв в Переславе провести несложно. У них была какая-то старая, вся исчерканная карта. А позже, готовя постели, я услышала, как Мадьяр сказал – надо, чтобы на объекте погибло как можно больше людей, потому что Вайт или Вайд какой-то заплатит за каждого убитого или раненого, а не за акцию в целом. Брат усмехнулся и ответил, что, мол, это правильный подход, а объект всегда полон людей. На следующий день они все уехали. Муж запретил мне выходить из дома.
– А вы не подчинились. Направились прямо в Нальчик, в Управление ФСБ, – заметил Бакаров.
– Я никогда бы этого не сделала, но уже утром, когда Мадьяр, муж и брат уезжали, Мадьяр спросил Муссу, зачем ему женщина, которая не может иметь детей. Мусса ответил, что мне недолго оставаться его женой.
– Этот разговор ваш брат слышал?
– Нет!
– Почему вы не сказали ему о нем?
– Он бы не поверил. К тому же Сарак, по-моему, совсем обезумел от крови и жажды денег. Мне кажется, он и пальцем не пошевелил бы, если бы Мусса приказал убить меня. Я испугалась, поехала в Нальчик. Остальное вы знаете. Теперь моя судьба в ваших руках. Возвратиться на Кавказ я не могу. А здесь никого не знаю.
Губарь встал из-за стола:
– Ну, безопасность вашу мы обеспечим. Отсюда вас перевезут на конспиративную квартиру, где вы будете находиться под охраной наших людей.
– Скажите, Нада, как быстро ваш муж может узнать о том, что вы уехали из Карбека? – спросил Павел.
– Думаю, ни он, ни брат, ни Мадьяр не станут интересоваться мной. Я для них никто. Послушная рабыня. Как-то Мусса сказал, что мне без него не жить. Мол, мы повязаны кровно, поэтому, если что, я буду отвечать вместе со всеми. Если русские вообще не убьют меня. Но я никого не убивала, я была в банде, но не по своей воле, к тому же занималась только хозяйством. Я не имею никакого отношения к делам банды.
Нада явно нервничала или хорошо играла свою роль.
– Успокойтесь, – сказал Губарь, – вас не будут судить, вы же сами пришли к нам. А кто помогает нам, тот получает защиту от уголовного преследования. Насчет этого можете быть спокойны. Еще несколько уточняющих вопросов, если вы не устали.
– Нет, не устала, спрашивайте. Что знаю, то скажу.
– Хорошо. Вопрос первый – вы говорили, что у Мадьяра и брата была старая карта?
– Да, очень старая, желтая и не на бумаге, по краям было видно что-то наподобие бахромы.
– Понятно. Вы отчетливо слышали название города Переслав?
– Да. Я раньше и не знала о таком городе.
– А теперь, если можно, подробнее о женщине по имени Линда Карс.
– Она приехала с неизвестным мне мужчиной. У нее был большой чехол, говорила женщина по-русски, но с акцентом. Но говорила только с Мадьяром.
– За время пребывания в Карбеке Мадьяр выходил с кем-нибудь на связь?
– Он говорил по телефону, но с кем, не знаю.
Бакаров неожиданно спросил:
– Вы видели, как был убит прапорщик Штеба?
В глазах женщины мелькнула тревога, но она быстро справилась с собой:
– Как в него стреляли, нет, но слышала, как Мадьяр говорил, что прапорщик им больше не нужен, так как состояние его ухудшилось.
– А куда дели труп Штебы?
– Погрузили в грузовую машину вместе с часовым, которого убили вы.
– И это вы видели.
– Да, но не понимаю, почему вы об этом спрашиваете?
– Труп Штебы не был найден. Как, впрочем, и труп часового.
– А?! Это?! Так их по пути из Боксара в Карбек сняли с грузовой машины и положили в пикап. Тот дальше поехал в горы, а остальные машины к Карбеку. Наверное, тела бросили где-нибудь в ущелье или завалили камнями, об этом мне ничего не известно.
– Значит, вы говорите, женщину, которую привез неизвестный мужчина, боевики называли Линдой Карс?
– Да.
– Хорошо. Валера, зайди! – поднял трубку служебного телефона генерал.
В кабинет вошел капитан:
– Товарищ генерал-майор…
– Бери, Валера, женщину, – не дал ему договорить Губарь, – и вези на конспиративную квартиру. Охрану осуществлять круглосуточно. Из квартиры не выходить. Потребности в продуктах или еще в чем-либо передавать помощнику. Доклад оперативному дежурному в 7.00 и 19.00 ежедневно.
– Есть, товарищ генерал.
Губарь повернулся к Асиговой:
– Вы поедете с этим офицером. Прошу и требую во всем подчиняться тем людям, что будут неотлучно находиться с вами.
– Мне нельзя будет выйти на улицу?
– Нет! Пока банду не обезвредим, нельзя. Это в целях вашей безопасности, прошу понять меня правильно.
– Да, конечно. Спасибо.
Генерал кивнул капитану, и тот вместе с Асиговой вышел из кабинета.
Губарь тут же по сотовому телефону набрал номер:
– Турин? Губарь! Зобкин начинает выдвижение на Соколинскую. Смотреть за ними предельно внимательно! Выполняй!
– Считаете, что за Асиговой возможно наблюдение? – спросил Бакаров.
– Вполне вероятно. Но давай проанализируем разговор. – Губарь присел за рабочий стол. – Что нам подбросила Нада Асигова? То, что дом ее мужа, ближайшего помощника Тагаева, Муссы Асигова, является пристанищем банды Мадьяра. Там готовились террористические акты, туда свозилась взрывчатка, в конце концов, там просто отдыхал Габор Молнар. Нада видела у бандитов старую карту и слышала, как упоминался город Переслав, а также то, что неизвестный поставщик взрывчатки привез к Мадьяру женщину, Линду Карс, имевшую при себе большой чехол, явно намекая на чехол снайперской винтовки.
– Ну, почему «винтовки»? – возразил Бакаров. – Внутри чехла могло быть что угодно.
– Охотничье ружье тульского завода?
– Например.
– Оценил юмор. Но это все ерунда. Мы пробьем, кто такая Линда Карс, и узнаем, что она могла иметь в чехле. Интересно другое, Нада ни словом не обмолвилась о Рэме Куниче, а ведь тот практически заместитель Мадьяра. Понятно, что сказать о Штебе она не могла, ведь тот «погиб» в плену. Но почему не упоминался Кунич?
– А меня больше интересует карта, Борис Викторович.
– Карта? Да мало ли что там наложено на топчане?
– Нет, Нада специально привлекла внимание к карте. И, вообще, принимая версию ее участия в банде и, повторяю, использование в качестве дезинформатора, она нам рассказала только то, что мы должны были услышать. А значит, напоминание о карте не случайно. И упоминание Переслава тоже. Нада сообщила нам, что именно в Переславе Мадьяр готовит свою крайнюю, со слов Асиговой, террористическую акцию. И эта акция связана с картой. Мадьяр желает, чтобы мы сосредоточились на крупном террористическом акте, и даже слил своего босса, некого Вайта. Возможно, потому, что никакого босса в природе не существует, а возможно, тот уже проплатил акцию.
– Ну, это вряд ли, подобное у террористов не практикуется. Аванс для подготовки – да, но не стопроцентная предоплата.
– А может, Мадьяру хватает и аванса?
– Эти люди, вернее, нелюди, не из той породы, чтобы довольствоваться малым, имея возможность получить больше. Но пора заканчивать, тебе еще возвращаться в Переслав. Значит, мы здесь отрабатываем Линду Карс, Вайта, смотрим за Асиговой. Ты с группами Хитрова и Васильева работаешь в Переславе. Задача остается прежней – обнаружение банды Мадьяра и установление за ней тотального наблюдения.
– Я бы просил разрешения проработать еще вопрос, связанный с картой, – поднимаясь, проговорил Бакаров.
– Ради бога, прорабатывай. Вопросы?
– У вас отношения с Термиловым сохранились?
– Нет, а что? Хочешь пристроить кого-нибудь в правительство области, ведь Термилов теперь ваш губернатор?
– Мне некого пристраивать, а вот губернатор мог бы оказать нам весьма ценную помощь.
– В чем?
– В отработке той же карты.
– И каким это образом? – улыбнулся Губарь.
– По-тихому архивы не посмотришь, а что-то мне подсказывает, карта, которую видела Нада, из архива Переслава. Если это так, значит, кто-то из работников архива повязан с бандитами или куплен ими. Не исключено, что этот кто-то должен предупредить Мадьяра, если появится еще один любитель старины. Проверка же комиссии правительства области подозрения не вызовет.
– Ну, с чего ты взял, что карта, или еще неизвестно что, лежавшее перед главарем банды, имеет отношение к Переславу? – покачал головой генерал.
– С того, что Нада не стала бы говорить о такой мелочи.
– С Термиловым у меня и раньше, как знаешь, отношения не совсем хорошие были. Когда я пошел на повышение, он как-то звонил мне, а потом сам рванул вверх. Теперь он губернатор. И нам, из-за кого в свое время чуть было не лишился должности, он помогать не будет. Особенно, узнав, что ты вернулся на службу. В тебе он видит причину своих проблем.
– Но сколько времени прошло!
– А для него это не имеет значения. Ты подставил его, пусть и не по своей воле, пусть в боевой обстановке, когда ситуация сложилась критическая, но подставил. Термилов этого не забыл.
– Значит, придется рассчитывать на свои силы?
– Считаю, что тебе следует оставить эту идею. Выйдем на банду, посмотрим за ней, поймем, что, где и когда Мадьяр собирается сделать.
– Но зачем он выставляет карту? Зачем обозначает Переслав как свою цель? Зачем делает наводку, что террористический акт будет проведен в месте наибольшего скопления людей? А это либо гипермаркет, либо концертный зал, либо спортивное сооружение во время крупных соревнований. Он специально наводит нас на цель. Зачем ему это надо? Решил взбодриться? Поиграть с нами хочет перед тем, как свалить за бугор? Нет! Мадьяр волчара матерый, он не станет заниматься ерундой. Он должен работать серьезно. А тут какая-то хрень вырисовывается.
– Так, может, поговорить с Надой по-другому да вывести ее на чистую воду?
– Она используется как пешка, передает то, что велено. Уверен, настоящих планов террористов она не знает, иначе ее не подставили бы нам. Мадьяр прекрасно осведомлен, что спецслужбы вполне могут просчитать подставу и имеют на вооружении достаточно средств, чтобы заставить кого угодно говорить правду. Поэтому Нада о замыслах бандитов не знает. Да, она работает на «духов», но в качестве марионетки. Ее принесли в жертву, но перед этим заставили сбросить нам «дезу».
– Ты говоришь, «нам». Думаешь, Мадьяр в курсе, что им займется управление, возглавляемое мной?
– Вряд ли. Просто он работает против нас, в смысле, против спецслужб, против всех.
– Ладно. Попробуй найти подход к архивам. Не получится, я организую проверку из Москвы.
– Понял.
– Сейчас надо обнаружить банду и установить над ней контроль. Главное – не опоздать.
Бакаров пожал руку генералу, двинулся к выходу, но у тамбура вдруг остановился и спросил:
– Скажите, Борис Викторович, а в террористических актах, в которых подозревается банда Мадьяра, снайпер проявлялся?
– Насколько мне известно, один-единственный раз, когда был убит крупный предприниматель, после чего всеми его активами завладел компаньон. А компаньона примерно через неделю взорвали в машине с охраной. Когда же коснулись активов, то они оказались переданными иностранному бизнесмену. В итоге он ничего не получил, кроме проблем, а деньги за продажу ушли в неизвестность.
– В проведении этой акции тоже подозревается Мадьяр?
– Да. Где-то за неделю до убийства с российским предпринимателем встречался Рэм Кунич. Это установлено точно. И он представлялся доверенным лицом иностранного бизнесмена.
– Снайпер стрелял с дальней дистанции?
– С максимально дальней. Стрелял профи. А что?
– Вы забыли, что в отряде лучшим стрелком по дальним целям был Штеба?
– А ведь точно. Честно говоря, не думал об этом.
– Но Мадьяр устроил кровавый спектакль с переходом Штебы в банду не для того, чтобы тот произвел один-единственный выстрел. А если учесть, что в банде появилась Линда Карс, судя по всему, тоже снайпер, то намерение Мадьяра подорвать какое-то нужное место становится не очевидным и объясняет, почему он подставляет нам Наду.
– Возможно, ты и прав, что на данный момент ничего не меняет. Я имею в виду общую задачу групп. Надо найти банду.
– Да, командир!
– Удачи и до связи!
– До свидания.
Глава восьмая
В десяти километрах от города спецтелефон Бакарова сработал сигналом вызова.
– Да?! – ответил Павел.
– Товарищ майор, капитан Васильев.
– Слушаю тебя, Юра.
– У нас есть первые результаты. Считаю, вы должны знать о них.
– Как понимаю, это не телефонный разговор?
– Так точно. Я нахожусь на конспиративной квартире.
– Понял, где-то минут через двадцать буду.
– Принял. Жду.
– Давай.
Бакаров отключил телефон, положил его на переднее сиденье. Впереди был пост ДПС. Павел надеялся проехать его без задержки, но из-за фуры неожиданно появился полицейский, сделал отмашку жезлом, пришлось остановиться.
Встав перед автопоездом, Бакаров прикурил сигарету.
Полицейский ждал у кабины грузовика.
Павел усмехнулся – придется подойти, господин сержант, привыкли, черт бы вас побрал, чтобы к вам шли с поклоном.
Полицейский, поняв, что водитель «Форда» не выйдет из салона, нахмурившись, подошел сам, представился:
– Инспектор ДПС сержант Лупчин. Предъявите документы.
– А что, собственно, я нарушил?
– Не надо лишних разговоров, достали документы – и из машины.
– Ух ты, какой грозный полицейский!
– Вы не поняли? – повысил голос инспектор.
– Не кричи, сержант, так за день голос посадишь.
Бакаров достал удостоверение офицера антитеррористического Центра и удостоверение на право управления транспортным средством.
– Пожалуйста, господин грозный инспектор.
Взглянув в удостоверение личности офицера спецслужбы, сержант тут же сбавил тон:
– Извините, товарищ майор.
– А почему грубо с людьми обращаетесь, сержант?
– Виноват, но за дежурство так намаешься, что под вечер крыша едет. Ведь попадаются такие типы, ты ему…
– Это не оправдание. Ладно, я могу ехать?
– Конечно!
– Без документов?
– Извините, – спохватился сержант и вернул Бакарову удостоверение.
В 18.40, оставив автомобиль в тупике у школы, Павел прошел к дому пятнадцать по улице Буйко. Поднялся на второй этаж, нажал кнопку звонка квартиры номер пять. Дверь тут же открылась, хотя Бакаров заметил, что в «глазок» никто не смотрел.
– Привет, Юра.
– Здравия желаю, товарищ майор.
– А что это ты открываешь дверь, не зная, кто пришел?
– Почему «не зная»?
– Не смотрел же в «глазок».
– А у меня другой «глазок», даже два, – улыбнулся капитан. – Это миниатюрные видеокамеры, в сектор обзора которых входит вся площадка.
– Ну да, я совсем забыл, что ты командуешь группой электронной разведки.
– Проходите в гостиную, там у меня вся основная аппаратура.
В гостиной офицеры присели за стол, уставленный разным оборудованием, с монитором посредине.
– О каких результатах ты хотел мне доложить? – спросил Бакаров.
– Все по порядку, товарищ майор. Лейтенант Дворцова и прапорщик Бонин приступили к наблюдению за отелем «Варшава» в 10.05. В 13.00 ими был замечен человек, опознанный вами как Штеба Семен Викторович. Он зашел в отель. Остановился в номере двести четырнадцать. После доклада Дворцовой я вошел в базу регистрации постояльцев отеля. Номер двести четырнадцать снят на гражданина Украины, предпринимателя из Киева господина Головко Виктора Семеновича.
– Значит, Штеба теперь – Головко? Имя-отчество переставил, чтобы не путаться. Фотографию этого Головко сделали?
– Конечно. – Капитан нажал на клавишу клавиатуры: – Пожалуйста.
Бакаров посмотрел на экран:
– Да, это он! Что было дальше?
– В 17.10 к нему пришла женщина. Ее тоже засняли.
Васильев переключил компьютер, и на мониторе высветилось фото довольно симпатичной женщины.
– Кто это, пробили?
– Обижаете, товарищ майор. Это гражданка Польши и подданная Швеции госпожа Линда Карс.
– Ты сказал, Линда Карс?
– Вас это удивляет? В принципе понятно, почему гражданка Польши и подданная Швеции в Переславе.
– Меня это не удивляет. Информация по ней есть?
– Так точно, буквально час назад получил. Линда Карс, уроженка города Жилина, профессиональный снайпер, проходила обучение в специальном центре «Грен» в Швеции. Участвовала в составе бандформирования недолго в Первой, полностью во Второй чеченской кампании. Числилась в отряде, лично подчиненном Масхадову. Направлялась и в другие банды. На счету этой внешне миловидной дамы, по данным ФСБ, двадцать девять солдат и офицеров Российской армии.
– И эта стерва свободно перемещается по России?
– В Чечне она действовала под другой фамилией и под другими документами, – объяснил Васильев. – Сейчас же она находится в России под своим именем. И если бы не наш интерес к ней, никто и не придал бы значения Линде Карс. Сейчас города России, в том числе и провинциальные, часто посещают иностранцы.
– Понятно, – проговорил Бакаров, – у Мадьяра два снайпера. Два профессионала-снайпера, – уточнил он. – По данным службы безопасности, подтвержденным Надой Тагаевой, находящейся в банде Мадьяра, Габор Молнар готовит в Переславе крупный террористический акт, имеющий целью уничтожение как можно большего числа мирных жителей. Для чего Мадьяру снайперы, если он планирует взорвать какой-то большой объект с массой людей?