В нашем мозге не предусмотрен аккуратный счетовод, который измерял бы точные объемы совершенного нами добра и заслуженного сибаритства. Вместо этого мы доверяем ощущению довольства собой, тому, что мы хорошие люди. Психологи, которые изучают нравственное мышление, знают, что в основном именно с этих позиций мы судим о дурном и хорошем. Мы действуем по наитию и обращаемся к логике, лишь когда вынуждены объяснять свои поступки. Очень часто мы даже не можем логически обосновать своих взглядов, но все равно им следуем. Возьмем, к примеру, одну из ситуативных задачек, которую используют психологи в исследованиях нравственного выбора. Как, по-вашему, хорошо ли, если взрослые брат и сестра занимаются сексом — по взаимному согласию и с применением контрацепции? У большинства из нас это вызывает резкое отторжение. Это просто плохо. Лишь потом мы напрягаем мозги, чтобы объяснить, почему это аморально.
Не ощутив резкого отторжения, чувства вины или приступа тревожности, мы не сочтем что-то дурным. Вернемся к нашим обыденным волевым испытаниям: если некий поступок — съесть еще один кусок пирога или купить в кредит еще что-нибудь — не вызовет этого инстинктивного чувства «неправильности», мы не усомнимся в своих порывах. Вот как довольство собой за прошлое «хорошее» поведение оправдывает потворство себе. Все кажется верным. Вы это заслужили. И если единственное, что вами движет, — желание быть хорошим человеком, вы уступите всякий раз, как ощутите довольство собой.
Худшее в нравственных поблажках — не их сомнительная логика. Суть в том, что они обманом вовлекают нас в действия против наших лучших интересов. Они убеждают, что любой срыв: диеты, бюджета, воздержания (тайная затяжка) — «поощрение». Абсурд, но вкрадчивая хитрость разума превращает желания в обязанности.
Моральные оценки вовсе нас не стимулируют, как принято верить в нашей культуре. Мы идеализируем свое желание быть добродетельными, и многие убеждены, что лучше всего нас подталкивают к действию стыд и вина. Но кого мы обманываем? Больше всего мы хотим достичь желаемого и избежать нежелательного. Разглагольствования о нравственности скорее сбивают нас с толку, чем наставляют на путь истинный. Если вы определяете волевое испытание как способ стать хорошим человеком, вы автоматически начинаете выдвигать доводы, почему этого делать не следует. Это так по-человечески: мы восстаем против правил, которые налагают на нас другие ради нашего же блага. Если вы попытаетесь применить эти правила к себе, начиная с этических норм и самосовершенствования, тут же подаст голос та ваша половинка, которая не хочет, чтобы ей помыкали. И когда вы говорите себе, что заниматься спортом, экономить и бросать курить — правильные поступки, а не то, что поможет вам достичь ваших целей, вряд ли вы будете последовательны.
Чтобы обойти ловушки нравственных поблажек, важно отличать подлинные нравственные дилеммы от банальных трудностей. Пожалуй, врать о своих доходах или изменять супругу — безнравственно, но отклониться от диеты — не смертный грех. Соблазниться десертом, проспать, запустить кредитный баланс — через это мы определяем себя хорошими или плохими. Но ни один из этих поступков не является добродетелью или грехом. Когда мы думаем о волевых испытаниях в терминах нравственности, мы теряемся в самооправданиях и упускаем из виду то, как эти испытания помогут нам добиться желаемого.
Под микроскопом: добродетель и порок
На этой неделе проследите, как вы говорите с собой и с другими о неудачах и успехах своей силы воли:
- Хвалите ли вы себя за победу в волевом испытании, ругаете ли, когда канителитесь или поддаетесь искушению?
- Используете ли вы свое «хорошее» поведение, чтобы разрешить себе что-нибудь «плохое»? Это безвредное поощрение или оно подрывает ваши крупные цели?
Когда тренировки оправдывают лакомства, невеста набирает весШерил, финансовый консультант 35 лет, через восемь месяцев собиралась выйти замуж. Она хотела сбросить семь килограммов перед свадьбой и начала ходить в спортзал три раза в неделю. Одна беда: она точно знала, сколько калорий в минуту она сжигала на лестничном тренажере. А когда она их сжигала, то принималась мечтать о еде, которую заслужила тяжким трудом. Хотя Шерил планировала урезать питание, она чувствовала себя вправе поесть обильнее в дни тренировок. Если она занималась на пять минут дольше, то позволяла себе посыпать йогурт шоколадом или выпить второй бокал вина за ужином. Тренировки стали оправдывать поблажки. В результате стрелка весов сдвинулась на полтора килограмма — но не в том направлении.
Зарабатывая тренировками еду, Шерил вредила своей цели сбросить вес. Чтобы выбраться из ловушки поблажек, ей требовалось увидеть тренировку как необходимую меру для достижения цели, а здоровое питание — как вторую, независимую меру, которую тоже требовалось предпринять. Они не были взаимозаменяемым «хорошим» поведением, и победа в одной сфере не давала ей разрешения на поблажку в другой.
Не предпринимайте действий в поддержку своей цели за саму цель. Не сходите с правильной дорожки просто потому, что выполнили какую-то малость, которая отвечает вашим намерениям. Проверьте, не забываете ли вы о своей истинной цели, когда награждаете себя за положительный поступок.
Проблема прогресса
Даже если нравственность не является для вас мерилом в испытаниях, вы все равно можете попасть в ловушку нравственных поблажек. А все потому, что есть одно явление, о котором безотчетно морализируют все американцы. Нет, это не секс. Прогресс! Прогресс — это хорошо, делать успехи в достижении целей — замечательно. Так замечательно, что мы любим себя хвалить: каков молодец!
Возможно, нам следует хорошенько подумать, прежде чем награждать себя медалькой. Большинство из нас верят, что прогресс подстегивает к великим свершениям, но психологи знают, что все мы только рады использовать прогресс как повод спустить рукава. Айелет Фишбах, профессор Высшей школы бизнеса Чикагского университета, и Равви Дхар, профессор Йельской школы менеджмента, доказали, что промежуточные успехи побуждают людей к саботажу. В одном исследовании ученые говорили худеющим, что те уже близки к своему идеальному весу. А потом предлагали им выбрать для себя поощрение: яблоко или шоколадный батончик. И 85 процентов триумфаторов выбрали шоколадку, в отличие от 58 скромных худеющих, которым не напомнили об их прогрессе. Во втором исследовании тот же принцип сработал для образовательных целей: большинство студентов, которых похвалили за прилежание и усидчивость, провели последний вечер перед экзаменом с приятелями за игрой в пивной пинг-понг.
Прогресс может побудить нас отказаться от цели, к которой мы так упорно стремились, поскольку он нарушает баланс между двумя противоборствующими внутренними личностями. Запомните: волевое испытание по определению предполагает конфликт мотивов. Одна ваша личность думает о долгосрочных интересах (например, о похудании), а другая — хочет немедленных удовольствий (шоколадку!). В минуту искушения вам нужно, чтобы ваше высшее «я» перекричало голос внутреннего сибарита. Однако успех самоконтроля имеет побочный эффект: он временно удовлетворяет — а следовательно, и затыкает — высшее «я». Когда вы сделаете успехи на пути к отдаленной цели, ваш мозг, заглянув в свой длинный список намерений, отключит психические процессы, которые побуждали вас преследовать эту долгосрочную цель. Он обратится к той цели, которую еще не удовлетворил — к голосу сибарита. Психологи называют это явление «освобождением цели». Цель, которую вы подавляли с помощью самоконтроля, проявится сильнее, а любое искушение станет еще соблазнительнее.
На практике это означает, что один шаг вперед разрешает два шага назад. Организовав себе пенсионные отчисления, вы можете удовлетворить ту вашу ипостась, которая хотела экономить, и освободите ту, что желает пройтись по магазинам. Разобравшись с документами, вы можете ублажить ту вашу личность, которая хочет работать, и освободить ту, что хочет посмотреть футбол по телеку. Вы слушались ангела-хранителя, но теперь черт звучит гораздо убедительнее.
Даже самый надежный инструмент в достижении целей — «список дел» — может выйти боком. Случалось ли, что, составив перечень надлежащих действий по проекту, вы бывали крайне довольны собой и считали работу на день законченной? Если да, вы не одиноки. Просто гора с плеч! Мы путаем довольство тем, что обозначили необходимые шаги, с реальной работой. Или, как сказал один из моих студентов, он обожает семинары по повышению продуктивности, потому что после них чувствует себя продуктивным — хотя ничего еще не сделал.
Даже самый надежный инструмент в достижении целей — «список дел» — может выйти боком. Случалось ли, что, составив перечень надлежащих действий по проекту, вы бывали крайне довольны собой и считали работу на день законченной? Если да, вы не одиноки. Просто гора с плеч! Мы путаем довольство тем, что обозначили необходимые шаги, с реальной работой. Или, как сказал один из моих студентов, он обожает семинары по повышению продуктивности, потому что после них чувствует себя продуктивным — хотя ничего еще не сделал.
Мы не так представляли себе путь к цели, но упор на достижениях способен помешать нашему успеху. Я не говорю, что прогресс — это плохо. Плохо то, какие чувства он в нас вызывает — и опять-таки, только если мы прислушиваемся к ним, а не держимся своих целей. Прогресс может побуждать к действию, вдохновлять на дальнейший самоконтроль, но только если вы будете считать свои поступки подтверждением преданности цели. Иными словами, оглянувшись на свои свершения, заключите: должно быть, для меня это и впрямь важно. Настолько, что вы хотите работать над этим еще больше. Это очень легко, просто обычно мы не так настроены. Скорее, мы ищем поводов передохнуть.
Эти два мировоззрения дают противоположные результаты. Когда людей, которые успешно трудятся ради своих целей (например, занимаются спортом, учатся, экономят), спрашивают: «Насколько, по-вашему, вы продвинулись в своих целях?» — они более склонны делать то, что противоречит их изначальным намерениям: пропускают спортзал, зависают с друзьями вместо учебы, покупают что-то дорогое. Напротив, люди, которых спрашивали: «Насколько вы преданы своей цели?» — не соблазнялись ее альтернативой. Простое смещение фокуса приводило к совершенно иной интерпретации собственных действий: «Я сделал это, потому что хотел», а не: «Я справился, класс, теперь могу делать, что хочу!»
Эксперимент: чтобы отменить разрешение, вспомните о причинах Как сосредоточиться на преданности целям, а не на прогрессе? Ученые Гонконгского университета науки и технологии и Чикагского университета нашли один способ. Студентов попросили вспомнить случай, когда они отказались от соблазна, и последовала нравственная поблажка: 70 процентов участников выбрали возможность себя побаловать. Но когда ученые спрашивали ребят, почемуони устояли, поблажки исчезли: 69 процентов не поддались искушению. Как по мановению волшебной палочки! Исследователи помогли студентам увеличить самоконтроль и принять решение, которое соответствовало их глобальным целям. Помнить о причинах — действенный метод, поскольку он меняет ваши взгляды на поблажки. Так называемое поощрение станет больше похоже на угрозу вашим целям и потеряет привлекательность. Кроме того, памятуя о причинах, вам будет легче замечать и использовать другие возможности приблизиться к цели.
--
В другой раз, когда вы заметите, что используете прошлые хорошие поступки, чтобы оправдать поблажки, остановитесь и вспомните о причинах.
Когда будущее оправдывает настоящее
Когда мы хвалим себя за прогресс в делах или вспоминаем, как вчера устояли перед искушением, мы склонны поощрять себя за прошлое хорошее поведение. Но уютная математика нравственной поблажки берет в расчет не только прошлые действия. Мы с той же легкостью заглядываем в будущее и выдаем себе кредит на запланированную добродетель. Например, люди, которые только намереваются заняться спортом, более склонны переедать за ужином. Такая привычка позволяет грешить сегодня и исправлять это завтра — как мы себе обещаем.
Цыплят по осени считаютВообразите: пора обедать, вы спешите, и удобнее всего перехватить что-то в ресторане быстрого питания. Вы пытаетесь похудеть, чтобы поправить здоровье, поэтому стараетесь не брать блюда, которые особенно полнят. Вы встаете в очередь и к восторгу своему замечаете, что помимо обычной вредной пищи ресторан предлагает новые салаты. Этот ресторан расположен по соседству с вашей работой, и вы заглядываете сюда чаще, чем было бы предпочтительнее для вашей талии. Вы взволнованы: теперь у вас есть выбор, за который вам не будет перед собой стыдно. Вы стоите в очереди, выбираете между дачным салатом и салатом с курицей гриль. Но уже возле кассы слышите, как из ваших уст вырывается: «Двойной чизбургер и картошку фри».
Что случилось?
Может, вас одолела старая привычка или аромат картошки фри пересилил добрые намерения. Но поверите ли вы, что именно здоровые пункты меню заставили вас заказать чизбургер и картошку?
Таков вердикт нескольких маркетинговых исследований, которые провели ученые из Колледжа Баруха Городского университета Нью-Йорка. Авторов заинтриговали сообщения о том, что продажи бигмаков взлетели, когда Макдоналдс добавил в меню более здоровую пищу. Чтобы разобраться, исследователи сочинили свои меню и открыли пародийный ресторан. Посетителей просили выбрать одно блюдо. Предлагался ассортимент стандартных забегаловок: картошка фри, куриные наггетсы, жареная картошка с соусами. Но половине участников дали особое меню, в которое был включен салат. И когда можно было заказать салат, резко вырос процент участников, выбиравших наименее здоровую пищу, которая особенно полнит. Тот же принцип срабатывал и для машины-автомата. Когда к стандартному набору вредных снеков добавляли низкокалорийное печенье, участники были более склонны покупать наименее здоровую еду (в данном случае ей оказались шоколадные Oreo).
Как такое возможно? Порой наш разум так радуется возможности достичь цели, что принимает эту возможность за подлинное действие. И когда намерение выбрать здоровую пищу считается выполненным, неудовлетворенная потребность в безотлагательных наслаждениях берет верх. Вы уже вроде как не обязаны заказывать здоровое блюдо, зато вам очень хочется себя побаловать. В довершение, хотя это уже полный абсурд, вы позволяете себе заказать ту еду, которая особенно забивает артерии, растит живот и укорачивает продолжительность жизни. Так что стоит пересмотреть программу здравоохранения, по которой в меню школьных столовых, автоматов питания и сетей закусочных должно присутствовать хотя бы одно полезное блюдо. Менять меню надо повсеместно, причем все предложения должны стать полезными, иначе люди будут питаться еще хуже, чем до нововведений.
Может, вы думаете, что не подвержены этой иллюзии? Разумеется, вы лучше владеете собой, чем какие-то простофили из экспериментов! Раз так, вы точно влипли. Участники, которые утверждали, будто обладают отличным самоконтролем, особенно в том, что касается еды, чаще всего заказывали наименее полезное блюдо, когда была доступна здоровая пища. Только 10 процентов этих самопровозглашенных волевых уникумов выбирали самую вредную еду, когда салата в меню не было, но они делали это в 50 процентах случаев, если салат маячил на горизонте. Возможно, они были настолько уверены, что закажут здоровое блюдо завтра, что предпочитали картошку фри сегодня.
Именно эту фундаментальную ошибку мы совершаем при мысли о будущих решениях. Мы ошибочно, но упрямо верим, что завтра поступим не так, как сегодня. Я выкурю эту сигарету, но завтра я завяжу. Сегодня я пропущу спортзал, но точно пойду завтра. Я раскошелюсь на подарки к праздникам, но потом буду обходить магазин стороной месяца три.
Этот оптимизм разрешает нам кутить сегодня — особенно если мы знаем, что в ближайшем будущем у нас есть возможность поступить иначе. Например, исследователи из Йельского университета предлагали студентам выбрать между обезжиренным йогуртом и большим аппетитным печеньем. Когда ребятам говорили, что через неделю их ждет тот же выбор, 83,3 процента хватали печенье, в отличие от 57 процентов тех, кто думал, что это разовая возможность. Студенты действовали по тому же принципу, когда надо было выбирать между примитивным и интеллектуальным развлечением («Побуду образованным и просвещенным через неделю») и между моментальным небольшим финансовым вознаграждением и крупным, но отсроченным («Мне нужны наличные прямо сейчас, но через неделю я сорву куш побольше»).
Целых 67 процентов студентов, которым обещали тот же выбор на следующей неделе, пророчили себе более достойное решение. Но когда экспериментаторы вернули их в лабораторию на второй тур, лишь 36 процентов поступили иначе. При этом они почти не испытывали вины за первый попустительский выбор, который предполагали загладить.
Под микроскопом: не берете ли вы кредит у завтрашнего дня?
Когда вы принимаете решения, связанные со своим волевым испытанием, отследите, не проскальзывает ли в ваших мыслях обещание хорошо вести себя в будущем. Не говорите ли вы себе, что загладите сегодняшнее поведение завтра? И как это влияет на ваш самоконтроль сегодня? За дополнительные баллы продолжайте следить — до завтра.