- Что же тогда?
- Видите ли, с Южным экспрессом у нас нет телеметрической связи. Его ведет запрограммированный автомат - трасса простая. Так что никаких команд мы все равно передать не можем.
- Но как же так?
- Уверяю вас, система абсолютно надежная. За двенадцать лет ни одной даже самой незначительной аварии. Возможность катастрофы практически исключена.
- А теоретически?
- Ну, разве что разверзнутся небеса...
- А если разверзнутся?
- Вы же знаете, стопроцентной надежности не бывает даже в собственной квартире. Какая-то доля риска остается всегда.
- Я напрасно теряю здесь время, - подумал Баркалов. - Надо догонять экспресс на машине. Если как следует поднажать, то я как раз успею настичь его у границы угрожаемой зоны. А там видно будет...
- Конечно, мы можем послать контрольный вертолет! - продолжал объяснять главный диспетчер, - но и он может лишь осуществить наблюдение. Внешнего управления, как я уже говорил, у этого экспресса нет. Но его компьютер сам способен оценить любую ситуацию...
Однако Баркалов его уже не слушал. Он торопливо вглядывался в висевшую на стене огромную схему железнодорожного пути, стараясь запомнить, как проходит автомобильная трасса. Потом, стремительно сбежав по лестнице, он сел в машину и чуть ли не с места дал полный газ.
Когда до слуха Баркалова донесся грохот отдаленного обвала, он сбавил скорость и прислушался. Стихающие раскаты раздавались где-то впереди и справа от дороги.
- Странно, - подумал Баркалов. - Этот обвал и в самом деле не может причинить железнодорожному полотну никакого вреда - слишком далеко в стороне.
Дорога вильнула, и Баркалову на миг открылась стрела железнодорожного полотна. В синеве сгущавшегося вечернего сумрака он успел заметить вдали три светящихся глаза - огни мчавшегося вдогонку ему экспресса. Экспресса, в котором должен был бы находиться он сам, если бы не все то, что произошло в последние часы...
Баркалов посмотрел вперед - туда, где в вечерней дымке угадывались далекие очертания гор. Местность показалась ему знакомой. И, нажав на педаль, он прибавил скорость. Теперь Баркалов двигался с таким расчетом, чтобы расстояние между ним и огнями экспресса оставалось неизменным. Если впереди неожиданно возникнет какая-то опасность, у него будет в запасе несколько десятков секунд и он сможет что-то предпринять. Правда, он даже представить себе не мог, как помочь в подобном случае. Но страх за людей, находившихся в вагонах поезда и ничего не подозревавших о возможной опасности, гнал его вперед.
Справа мелькнул знак железнодорожного переезда и Баркалову пришлось снизить скорость, а затем и нажать на тормоз: путь был прегражден шлагбаумом. Переезд вел через ветку, отходившую от основной линии вправо, и закрытое положение шлагбаума сразу насторожило Баркалова. Коль скоро по основной линии приближался экспресс, боковое ответвление должно было оставаться свободным. При этих обстоятельствах перекрывший шоссейную дорогу шлагбаум выглядел чем-то противоестественным.
Где-то позади возник нарастающий рокот и над головой Баркалова, ударив по машине плотной волной воздуха, пронесся вертолет.
- Академик Матвеев действует, - мелькнула мысль. Но тут Баркалов увидел нечто такое, от чего у него похолодело сердце и кровь застучала в висках.
По боковому пути под уклон стремительно катились к переезду три товарных вагона.
- Вот оно? - мгновенно сообразил Баркалов. - Где-то там, в горах обвал разорвал товарный состав и три хвостовых вагона, набирая скорость, мчались теперь к главному пути.
Бросив взгляд на огни приближающегося экспресса, Баркалов с безжалостной отчетливостью представил себе, что произойдет через несколько десятков секунд. Товарные вагоны достигнут основного пути в тот самый момент, когда экспресс будет проходить через развилку. Боковой удар и... в памяти Баркалова возникла телевизионная картинка беспорядочное нагромождение изуродованных вагонов, тела погибших...
Вот как раз тот исключительный случай, когда автоматика бессильна. Если бы у товарного поезда был локомотив, начиненный электроникой, то, получив сигнал о том, что основной путь занят, он конечно остановился бы. Но оторванные от состава вагоны стали неуправляемыми. А с точки зрения электронной автоматики экспресса все благополучно: подобная ситуация в ее программе, наверняка, непредусмотрена...
Вертолет, сделав круг, вернулся обратно и повис над развилкой: видимо, пилот тоже осознал аварийную ситуацию.
- Но с вертолета ничего нельзя сделать, - вспомнил Баркалов слова диспетчера.
А между тем экспресс и товарные вагоны неуклонно сближались. Теперь уже было ясно, что пассажирский поезд проскочить не успеет. Мысли Баркалова лихорадочно метались в поисках выхода...
Решение пришло в тот момент, когда темные силуэты товарных вагонов бесшумно выросли почти перед самым переездом. Баркалов дал газ и машина, отбросив полосатую стрелу шлагбаума, вырвалась на переезд, перегородив путь. Выскочить Баркалов не успел...
Вечернюю тишину разорвал скрежет ломающегося металла. Сминая машину, тяжелые вагоны все же продолжали двигаться. Но скорость была потеряна. И когда вагоны, толкая перед собой остатки того, что еще недавно было скоростным автомобилем, выкатились на главный путь, пассажирский экспресс уже успел пройти. Катастрофа, быть может, повторявшаяся до этого бессчетное число раз в предыдущих циклах существования Вселенной, на этот раз была предотвращена...
Баркалов все же погиб, - сказал академик Матвеев на заседании ученого совета, - но погиб, не покорно подчинившись раз навсегда заведенному ходу событий, а сумев вмешаться в этот ход и изменить его... Он не успел завершить построение разработанной им новой теории. Но ценой своей жизни он сохранил для будущего жизни сотен людей, способных создать во много раз больше, нем может сделать один человек. И еще: Баркалов доказал, что течение явлений подвластно человеку и, какие бы события не произошли в предыдущих циклах, наше будущее зависит только от нас. Так будем же оптимистами!