ТУРБУЛЕНТНОСТЬ
УИТНИ Г.
Серия «Турбулентность» (Книга 1 + расширенный эпилог)
Оригинальное название: Turbulence (Turbulence, #1) by Whitney G. (2016)
Переведенное: Уитни Грация – Турбулентность (серия «Турбулентность #1») (2017)
Перевод: Алена Мазур
Редакторы и оформитель: Дарья Федюнина
Обложка: Анастасия Токарева
Вычитка: Тыковка
Переведено специально для группы: Книжный червь / Переводы книг https://vk.com/tr_books_vk
Любое копирование без ссылки
на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Аннотация
Трахни меня безрассудно.
Поцелуй сильнее.
Овладевай мною снова и снова...
Мы встретились под облаком из клише:
– Парень встречает девушку.
– Парень очаровывает девушку.
– Парень трахает девушку.
Наша история должна была закончиться сразу же после первых пережитых оргазмов, так что прямо после них наши дорожки и разошлись.
Но, по велению судьбы, мы снова увидели друг друга...
И ни я, ни он не смогли уйти на сей раз.
Наши правила были до боли просты.
Наша страсть была неимоверна.
Наши сердца, по идее, должны были остаться в сохранности...
Но когда вы находите что-то настолько всепоглощающее – что-то столь опьяняющее и неизбежное, то ставите на кон все, что имеете, невзирая на риск быть обреченным на крах и погибель.
Вот такие вот мы.
Вот такая наша изувеченная любовь.
Вот это и есть турбулентность.
Это для тебя.
Только для тебя.
ТУРБУЛЕНТНОСТЬ
Качество или состояние самопроизвольных волнений или беспорядков. 1 Хаотичных или нестабильных движений в атмосфере. 2 НАС. Чего-то определенного или всего, что характеризует нас.3
ПРИОРИТЕТНАЯ ПОСАДКА
Джиллиан
Пролог
Сколько раз ты будешь меня сжигать?
Три, четыре, пять, может, десять...
Или это я тебя сжигаю?
Да, с «этим» нужно покончить.
Если ты уйдешь первым, я последую твоему примеру.
Я уже говорила это тебе как-то, но ты все еще здесь...
Когда я впервые летела через зону сильной турбулентности, то поклялась своей жизнью, что больше никогда снова не сяду на борт самолета.
Это произошло во время ночного рейса из Сиэтла в Лондон, когда в три часа ночи мы попали во внезапный летний шторм. Самолет трясло так сильно, что пассажиры кричали и молились за свою жизнь, а мои заверения типа «Держитесь! Пожалуйста, просто держитесь!» были бесполезны.
Тихий голос молодого и неопытного пилота вообще никого не успокаивал. И когда бокалы из кабины первого класса начали биться о пол, на котором уже валялся багаж с верхних полок салона, я пообещала себе, что мои дни в небе закончатся, если мы только приземлимся.
Через несколько часов после этого я нарушила данное себе обещание, но могла наконец сказать, что испытала самую худшую из возможных турбулентностей.
Или так я думала.
– Мисс? – Пассажир первого класса прерывает мои размышления, касаясь моего локтя, когда шагаю по проходу. – Мисс?
– Да?
– Через сколько мы прибудем в Париж?
– Через восемь часов, сэр. – Я не поддаюсь искушению и не говорю ему, что этот же вопрос он задавал мне всего пятнадцать минут назад. – Хотите еще чего-то выпить?
– Долейте мне белого вина, пожалуйста.
Я киваю и быстро выполняю его просьбу, доставая вино из кулера в буфете, и наполняю его стакан доверху. Мне нужно сделать это как можно быстрее, чтобы наконец уединиться и унять невыносимую боль в груди.
– Возможно, у вас есть одеяло? – спрашивает мужчина до того, как я успеваю уйти.
Выдавливаю улыбку и достаю одеяло из резервуара над его сидением, разворачиваю его и накрываю колени мужчины.
– Желаете что-то еще?
– Нет, но... – он останавливается на середине предложения и выгибает бровь. – Оу, у вас и правда красное лицо. Вы плачете?
– Я не плачу. – Ложь. – Сейчас сезон аллергии.
– Аллергии? В самолете?
– Могу я вам еще чем-нибудь помочь, сэр? – Я чувствую, как по щеке катится слеза. – Если нет, то я обязательно проверю вас снова в скором времени.
Он не отвечает. Вместо этого вытягивает платок из нагрудного кармана и протягивает его мне.
– В чем бы ни было дело, – говорит он, осматривая меня сверху донизу. – Надеюсь, это не связано с парнем. Ты слишком красива, чтобы плакать из-за чего-то подобного... Постой. Это из-за парня, верно? – Я не отвечаю. Просто беру платок и ухожу.
Направляюсь в хвост самолета – мимо кабины, полной спящих пассажиров – и закрываюсь в туалете. Пока еще больше слез катится по моему лицу, я достаю свой телефон и захожу в личный блог, чтобы перечитать слова, что написала несколько месяцев назад. Таким образом я могу вспомнить то мучительное чувство слабости, не прислушиваясь к себе.
~БЛОГ~
Я скажу себе это в последний раз.
В самый последний раз.
Мое сердце не может принять еще одно последствие гневных аргументов, еще один раунд этой опасной игры...
– Мы сделаем это? Стоит ли нам это делать? – или еще одно вращение этой бесконечной карусели падений и взлетов.
Да, то, как этот мужчина трахает меня, не сравнится ни с чем. Он вызывает во мне жажду большего в ту секунду, как его член покидает мое тело. И да, то, что он делает своим ртом с моей киской, и то, как вызывает у меня оргазм за оргазмом на протяжении нескольких часов, навсегда останется в моей памяти. Но то, как мы подходим друг другу (притом, насколько разными являемся), доводит все это до наивысшей точки.
И я не откажусь от этого.
Я не откажусь от этого.
Я. Не. Откажусь.
Мое чтение прерывает стук в дверь, и я вздыхаю.
– Занято, – говорю. – Красный свет горит.
На этот раз стук повторяется громче. Простонав, я открываю дверь.
– Красный свет ясно дает понять... – мои слова прерывает короткий вздох, когда бросаю взгляд на мужчину, которого в данный момент презираю, мужчину, которого пыталась избегать весь полет. Пилота. Его прекрасные голубые глаза смотрят на меня, челюсть сжата, и не важно, как сильно я хочу, чтобы меня к нему не влекло прямо сейчас, это не помогает.
Все из-за его точеного красивого лица, этих полных идеальной формы губ, созданных для долгих и невероятных поцелуев, и дерзости, что сочится из его тела на мили вокруг. Ему всегда удавалось украсть мое дыхание и возбудить одним лишь взглядом.
За его спиной мигает несколько лампочек для чтения, и несколько экранов ТВ начинают проигрывать второй фильм за этот полет.
– Нам нужно поговорить, Джиллиан, – произносит он, его голос напряжен. – Сейчас.
– Я пас. – Пытаюсь захлопнуть дверь у него перед носом, но мужчина держит ее открытой и толкает меня внутрь, закрывая за собой на замок.
Несколько секунд никто из нас не произносит ни слова. Мы просто смотрим друг на друга, как и множество раз до этого, с витающими вокруг нас болью и разочарованием.
– Мне больше нечего сказать тебе, Джейк. – Мой голос надломлен. – Нечего больше сказать.
– Хорошо, – шипит он. – Тогда в основном буду говорить я.
– Ну, это довольно иронично. Ты вообще не умеешь нормально разговаривать.
– Ты трахаешься еще с кем-то? – Его слова выходят суровыми и резкими, не уверена, что расслышала их правильно.
– Что?
– Тебе нужно повторять? – Он смотрит на меня, сокращая расстояние между нами. – Ты трахаешься еще с кем-то?
– Мы не разговаривали несколько недель. – Сквозь стиснутые зубы говорю я. – Я не видела тебя несколько недель, и именно об этом ты хочешь спросить меня в первую очередь? Как насчет «Привет, Джиллиан. Давненько не говорили. Как ты?».
– Привет, Джиллиан. – Он издевается надо мной, не открывая взгляда от моих глаз. – Давненько не говорили. Как ты? – Он не дает мне шанса на ответ. – Ты трахаешься еще с кем-то?
– Нет.
– Ты встречаешься с кем-то еще?
– Это тот же ебаный вопрос.
– Тогда дай мне тот же ебаный ответ.
– Нет. – Скрещиваю руки. – Нет, я ни с кем больше не встречаюсь, но скоро начну. И знаешь что? Это будет тот, кто не заставит меня почувствовать себя так каждые несколько недель, тот, кто не получает больное удовольствие, исчезая на недели или оставляя меня гадать ночи напролет, потому что он не хочет открываться мне. Но лучше всего то, что этот мужчина будет уважать меня, а не вести себя так, словно любить меня – это бремя.
– Я никогда не говорил, что любить тебя для меня обременительно.
– Ты вообще никогда не говорил, что любишь меня.
Молчание.
– Джиллиан... – Он вздыхает, проводя рукой по русым волосам. – Послушай.
– Иди на хрен. Дай мне пройти, пожалуйста. – Я толкаю его в грудь, пытаясь пройти, но он удерживает меня.
– Позволь мне уйти прямо сейчас, Джейк.
– Нет. – Он обнимает меня за талию и притягивает ближе, используя свободную руку, вытирает кончиками пальцев мои слезы. Ласкает спину, целует уголки рта, нежно прикусывает нижнюю губу, так же как делает всегда, прямо перед тем как трахнуть меня. – Ты знаешь, что я никогда не хотел тебя ранить.
– Знаю?
– Блядь, должна. – Он снова прикусывает мою губу, на этот раз сильнее, и затем шепчет напротив моего рта: – Мне нужно, чтобы ты дала «нам» еще один шанс.
– Почему ты думаешь, что я настолько глупа, чтобы повестись на это?
– Потому что я здесь не единственный наделал ошибок. – Он проводит пальцами по моим волосам, касаясь губами моих губ. – Я помню, что все началось довольно запутано.
– И оно все еще запутано. – Я смотрю ему в глаза. – Ты по-прежнему отказываешься впустить меня, все еще не рассказываешь и не открываешь простейших вещей. Я была открыта и честна с тобой, и тем не менее, все это время... – Конец предложения не срывается с моих уст, так как Джейк нападает на них своими губами, языком, дразня меня и лишая сил.
Пытаясь сопротивляться, я отталкиваю его, но это не помогает. Его поцелуй мгновенно вызывает зависимость, и я уже скучаю по нему, вспоминая о том, как же хорошо нам может быть вместе. Медленно сдаваясь, начинаю шептать вопросы напротив его рта, пока он клеймит мои губы раз за разом.
Я спрашиваю, занимается ли он сексом еще с кем-то, и он говорит, что нет. Спрашиваю, встречается ли еще с кем-то, и он наказывает меня, сжимая мою попку грубо и резко, отвечая нет. Я начинаю спрашивать, где он был последние несколько недель, почему постоянно исчезает время от времени, но он прерывает мой вопрос, углубляя поцелуй, от которого вверх и вниз по моей спине прокатывается волна дрожи.
– Мы можем поговорить сегодня вечером, – шепчет он. Хватая меня за руку, Джейк прижимает ее к передней части своих брюк, давая ощутить, насколько твердый сейчас его член. – Мы можем поговорить обо всем, что ты, на хрен, хочешь.
– Сегодня вечером это «утро», когда мы приземлимся в Париже, или «вечер» уже сейчас?
– Сегодня вечером это прямо после того, как мы покинем эту уборную, прямо после того, как я заставлю тебя развернуться к этой двери и напомню, кому принадлежит твоя киска. – Он накрывает мою ладонь своей и молча приказывает расстегнуть его брюки. – Так подходит? – Я киваю, и он клеймит мой рот еще раз, и вот очередная череда аргументов вдруг надламывается, превращаясь в давно забытые кусочки, как и все логичные мысли до нее. Его рука скользит под мою юбку, и у меня между ног становится влажно. И я в очередной раз понимаю, что все потеряно.
Это мы.
Это турбулентность.
Сколько раз ты сжигаешь меня?
Три, четыре, пять, может, десять?
Или это я сожгла тебя?
Да, это был ты, снова и снова.
Мне следует уйти, так, чтобы ты мог последовать моему примеру.
Но думаю, ты знал все это время, что я никогда не захочу...
ТЕРМИНАЛ А:
ПАРЕНЬ ВСТРЕЧАЕТ ДЕВУШКУ
Выход на посадку А1
ДЖЕЙК
Даллас (DAL)—> Сингапур (SIN)—> Нью-Йорк (JFK)
Только три вещи я ненавидел в этом мире сильнее, чем то, каким гребаным цирком является моя семья: новые изменения в авиационной отрасли, тот факт, что авиационная промышленность – единственная отрасль, в которой я себя видел, и то, что табличка «Не беспокоить» на двери отеля уже ничего не значила.
Дважды за это утро непрошенный стук в дверь вторгался в мою жизнь в самые неподходящие ее моменты. Первый раз, когда я занимался сексом. Женщина, которую я пригласил в свой номер, как раз стояла раком над журнальным столиком, задрав вверх задницу, а мой член толкался в ее киску. Второй раз, я листал утренние газеты, прожигая полные лжи страницы последней на это утро сигаретой.
И вот сейчас, когда не прошло и трех часов с момента первого нарушения моей приватности, кто-то еще раз постучал в мою дверь.
– Мистер Уэстон! – На сей раз голос был женским. – Мистер Уэстон, вы там? – Я не ответил. Просто продолжил стоять под струями горячей воды, пытаясь думать о чем угодно, лишь бы отстраниться от реальности.
– Мистер Уэстон, это я! Доктор Кокс! – Пронзительный голос раздался спустя десять минут. – Я знаю, вы там! Если вы не ответите на этот раз, мне придется предположить, что с вами не все в порядке, и вызвать полицию!
Иисус Христос...
Я выключил воду и вышел из душа. Не обременяя себя возней с полотенцем, направился прямиком к двери номера и открыл ее, оказавшись лицом к лицу с рыжеволосой женщиной в белом костюме.
– Какого хуя вы хотите? – спросил я.
– Простите? Как вы смеете так со мной разговаривать? Я возмущена тем, что вы игнорируете... – она вдруг запнулась и сделала шаг назад. Ее большие карие глаза округлились, а щеки стали пунцово красными.
– Ваш член гм... – Ее голос перешел на шепот. – Вы сейчас абсолютно голый.
– Вы так внимательны, – отрезал я. – Чего вы хотите? – Ее взгляд задержался на моем члене еще на несколько секунд, а затем дамочка откашлялась.
– Я – доктор Кокс, из «Личные дела Элит Эйрвейс».
– Это я знаю.
– Мне известно, что на этих выходных состоится ваш последний полет с Сигнатуре Эир, но так как Элит Эйрвейс и Сигнатуре в следующий понедельник станут одной компанией, вам по-прежнему необходимо заполнить с нами некоторые документы, –сказала она. – У вас было на это десять месяцев, и вы единственный пилот, кто не до конца заполнил свой персональный профиль. Но дело не только в этом, а и в том, что, могу поклясться, мы прилетели в Даллас, место вашей остановки между рейсами, лишь для того, чтобы покончить с этим вопросом, мистер Уэстон. Мы здесь ради вас. И все еще ждем, что вы присоединитесь к нам в конференц-зале. С вас что убудет, если отнесетесь к данному вопросу серьезно?
– Я смогу воспринимать вас всерьез, когда вы осознаете, что мои глаза находятся выше, а именно вот здесь.
Смутившись, она снова покраснела и наконец посмотрела мне в глаза.
– Вы сказали, что спуститесь к семи.
– Я сказал, что буду там к восьми.
– Ладно, – произнесла она, глядя на свои наручные часы, – сейчас семь тридцать, и мы настаиваем, чтобы вы присоединились к нам на час раньше, потому что хотим, чтобы у вас осталось время на изучение наших новых правил в политике компании. Мы правда настаиваем.
– Нет, вы предлагаете. Есть две огромные разницы между этими понятиями, несущими совершенно разные ожидания.
– Предполагаю, я могу добавить в графу уникальных качеств в вашем профиле «знание толкового словаря». – Она закатила глаза. – В следующий раз, при написании вам письма, я буду очень избирательна в словах.
– Уж постарайтесь.
– Итак, мы увидимся внизу в восемь?
– В восемь тридцать. Кое-кто прервал мой душ своей херней, так что мне нужно компенсировать потерянное время.
– Мистер Уэстон, клянусь богом, если вы не спуститесь в течение часа, я посоветую начальству собирать вещи и уезжать. И могу вам пообещать, в таком случае, в эти выходные вы последний раз ступите на борт самолета.
– Я не любитель пустых угроз, но возьмите на заметку, словосочетание «настоятельно потребую» вообще-то прозвучало бы уместнее в данном предложении. Я спущусь к вам после того, как приму чертов душ. – И захлопнул дверь до того, как она успела хоть что-то еще сказать.
Затем направился через спальню в ванную, по дороге собрав пару пустых упаковок от презервативов, и выбросил их в мусорное ведро. После этого достал со шкафа фуражку командира воздушного судна и темно-синюю униформу и разложил их на кровати.
Свыше десяти лет я летал для респектабельных авиакомпаний и авиалиний, так что более чем заработал четыре золотые полоски, что теперь красовались на плечах пиджака, и, если честно, я думал, что остаток карьеры потрачу на перелеты компании Сигнатуре Эйр. Но когда Элит Эйрвейс стали первыми авиалиниями в стране, воплотив свой «давайте украдем все лучшее, что было в свое время у Пан Эм, и сделаем вид, что это нечто новое» подход, я знал, что в теории они могут захотеть поглотить и мою любимую авиакомпанию. В принципе, как и многие другие.