– Ты, по-моему, и сам не теряешься, – усмехнулся Чернышов. – И Леночки у тебя, и Верочки.
– Что я, Павел Андреевич... Быстрый самолет унесет нас завтра из этого чудесного уголка в московскую грязь и слякоть. И покинем мы с вами, Павел Андреевич, Кавказские горы с их ослепительными снегами. И только наш Олег останется поправлять свое здоровье среди этих величественных гор на попечении заботливого медицинского персонала.
Во время своей вдохновенной речи Артем даже встал со стула и развел руки в стороны, словно хотел обхватить ими все горы Кавказских Минеральных Вод. Чернышов видел, что Ветров в ударе и ему хочется похохмить. Полковник и сам пребывал в подобном настроении до последнего разговора с Локтионовым. Артем закончил свой монолог, сел на место и, глядя на Олега, добавил:
– Напоминаю, Олег, Леночка темненькая со стрижкой-химией, а Верочка светленькая с двумя хвостиками.
– Да брось ты, Артем, – Олег Муромцев махнул рукой в сторону Ветрова. – Меня все равно через две недели выписывают.
– А я что говорил! Да у таких замечательных медсестер самый безнадежный больной поправится, не то что наш Олег. Не правда ли, Павел Андреевич? – призывая Чернышова в союзники, спросил Ветров.
– Ладно, хватит дурачиться, – уже серьезно сказал Чернышов. – Завтрашний вылет отменяется. Получено новое задание.
Оба капитана как по команде перестали смеяться и вопросительно посмотрели на своего начальника.
– Совет безопасности настаивает на розыске баллона с остатками отравляющего газа. А это почти тридцать литров «VX». Наша задача – разыскать этот баллон.
Муромцев и Ветров молчали. Они ждали от начальника продолжения.
– Что вы на меня так смотрите? Я не больше вашего знаю, где теперь этот баллон, – развел руками Чернышов.
– Значит, еще ничего не кончилось, – задумчиво сказал Олег Муромцев.
– Пока баллон не найден, нет, – подтвердил Чернышов.
– И как же будем его искать? – оживился Ветров.
Артем Ветров с ходу включался в каждое расследование. При получении нового задания он готов был приступить к работе немедленно. Оперативно-розыскная деятельность вдохновляла его. За все время работы в органах безопасности Артем Ветров не утратил ни капли своего первоначального романтизма. Павел Чернышов ценил такое рвение Ветрова. Полковнику Чернышову нечасто встречались оперативники, которые работали с подобным вдохновением. Но наряду с положительными качествами своих сотрудников Чернышов видел и отрицательные. Так, например, Артем Ветров, увлекаясь, зачастую бывал слишком нетерпелив. В этом случае Чернышову приходилось сдерживать его порывы.
– Вот сейчас все вместе и обсудим, – ответил Чернышов. – Утром я должен доложить Локтионову план предстоящих действий.
– Гм, легко сказать: «ищите»! Баллон с газом – вещь неодушевленная. Он говорить о себе не умеет, а кричать тем более. Тихонечко стоит себе или лежит где-нибудь и ждет своего часа. А Россия страна большая. В ней поезд можно спрятать, а не то что какой-то сорокалитровый баллон. Вот если бы существовал человек, который мог бы указать место, где находится этот злополучный баллон... – мечтательно произнес Ветров.
«Набиев!» – тут же подумал Чернышов и вслух добавил:
– Если бы еще разыскать такого человека.
НАБИЕВ. 1.03
Человек, о котором в этот день неоднократно думал Чернышов, находился в подмосковном пансионате, расположенном на живописном берегу Сенежского озера. Для того чтобы на время исчезнуть из Москвы, оказывается, совсем не обязательно бежать за границу, уходить в глухую тайгу, менять внешность и скрываться по поддельным документам.
Ильдар Набиев поступил гораздо проще. Он выбрал один из самых дорогих подмосковных домов отдыха, где стоимость суточного проживания была соизмерима со стоимостью проживания в апартаментах отеля «Хилтон». С тройкой своих телохранителей Набиев заехал в пансионат еще в конце февраля, за несколько дней до пятигорской драмы. Среднего возраста женщина-администратор приняла от гостей деньги и, не спрашивая у них никаких документов, провела четверку чеченских мужчин в уютный охотничий домик. Администратор считала, что отдыхающие, способные выложить за неделю проживания в пансионате стоимость однокомнатной московской квартиры, вполне могут жить и не предъявляя своих документов.
Исчезнув из Москвы, Ильдар Набиев не утратил управления своей организацией. Спутниковый телефон позволял поддерживать связь с многочисленными менеджерами, банкирами, юристами, работающими на финансовую империю Набиева. При желании Набиев мог найти любого своего подчиненного, в то же время оставаясь для него недостижимым. Он поддерживал и оперативную связь с руководителями террористов, выполнявшими в Пятигорске его задание. Но спутниковые телефонные линии связи не дают информации о местонахождении своих абонентов, поэтому сотрудники ФСБ так и не смогли определить место, где все это время скрывался Ильдар Набиев.
Набиев был уверен, что все рассчитал точно. Он, крупнейший бизнесмен чеченской диаспоры и один из самых богатых чеченцев, проживающих в России, должен был встать во главе Чеченской Республики. Такую уверенность в Набиева вселяло химическое оружие, которым он обладал. У него было все: деньги, вооруженные отряды и мощнейшее оружие, позволяющее диктовать условия любой супердержаве. Цель, которую он поставил, казалась вполне достижимой. И вдруг все обернулось крахом. Ильдар Набиев до сих пор не мог понять, как это произошло. Правительство России не заплатило выкуп, вообще не выполнило ни одного требования террористов. В ответ террористы должны были обстрелять Пятигорск ракетами с газом «VX» и уничтожить его жителей. Но и этого не произошло. Ни одна ракета не взорвалась в Пятигорске. Наоборот, силам безопасности удалось уничтожить террористов. Правда, Набиев не мог сказать этого с уверенностью. Просто нанятые им лидеры террористов перестали выходить на связь. А это означало, что они либо погибли, либо арестованы силами безопасности. Второй вариант был для Набиева наихудшим. Любой из главарей террористов мог сообщить службе безопасности, что действовал по прямому указанию чеченского бизнесмена Ильдара Набиева.
Набиев уже давно не боялся ни милиции, ни прокуратуры. Ни оперативники Управления по борьбе с организованной преступностью, ни сотрудники Управления по экономическим преступлениям, ни следователи прокуратуры ничего не могли сделать с Ильдаром Набиевым. Несовершенство российского законодательства, коррупция в правоохранительных органах и многочисленная команда опытных адвокатов позволяли Набиеву легко уходить от ответственности. Так было всегда, до последнего момента. Но сейчас Набиев действительно боялся. Никто из окружающих не замечал его страха, Набиев умел отлично владеть собой. Он легко мог обмануть своих телохранителей, но как обмануть себя? Хозяин жизни, долларовый миллионер Ильдар Набиев уже четыре дня плохо спал, за последние дни ни разу не улыбнулся, стал вспыльчив и раздражителен. Набиев боялся. Никогда раньше он не вступал в столь серьезный конфликт с ФСБ. «Если арестованные сдали меня, то ФСБ не отступится, – рассуждал Набиев. – Но как выяснить, что произошло в Пятигорске и что в действительности известно ФСБ о моей роли в пятигорской операции?»
Поначалу Набиев рассчитывал, что получит интересующие сведения из средств массовой информации. Но ни телевидение, ни газеты и словом не обмолвились о событиях в Пятигорске. Ни о захвате заложников, ни об угрозе применения химического оружия против жителей города так ничего и не было сказано. Набиев не находил себе места от неопределенности. Но главное, он не знал, как поступить. Пока в пансионате его никто не беспокоил, но Набиев понимал, что так не будет продолжаться вечно: не для того он сколачивал свое состояние, стремился к политической власти в Ичкерии, чтобы запереть себя в маленьком охотничьем домике. Необходимо что-то предпринять. Он больше не мог здесь оставаться.
Набиев прошелся по своей комнате в охотничьем домике, пол которой застилала огромная медвежья шкура. Поначалу богатые охотничьи трофеи, украшавшие домик, радовали Набиева, но после недели проживания стали его раздражать. Набиев остановился перед кожаным диваном. Над диваном к стене была прибита голова благородного оленя с роскошными ветвистыми рогами. Набиев посмотрел в стеклянные глаза оленя.
– Тебе уже ничего не нужно, потому что ты мертвый. А я живой, – сказал он, обращаясь к оленю.
Раньше Набиев не замечал за собой привычки рассуждать вслух и разговаривать с неодушевленными предметами. Но сейчас все изменилось.
Ильдар Набиев больше не ощущал незыблемости своего положения. Он понимал, что из преуспевающего бизнесмена и уважаемого человека вполне может превратиться в тюремного арестанта. Слишком велики были ставки в той игре, которую он затеял. Набиев попытался проанализировать итоги пятигорской операции. Итак, у него больше нет вооруженного отряда. Сейчас это можно сказать однозначно. Потерял он и группу профессиональных наемников, которые выполняли для него самые сложные поручения. Теперь у него уже нет людей, которые смогли выкрасть баллон с газом «VX» из российской воинской части. Черт возьми! Все это не идет ни в какое сравнение с самой главной потерей. У него больше нет баллона! Нет химического оружия, к обладанию которым он так долго стремился!
Ильдар Набиев больше не ощущал незыблемости своего положения. Он понимал, что из преуспевающего бизнесмена и уважаемого человека вполне может превратиться в тюремного арестанта. Слишком велики были ставки в той игре, которую он затеял. Набиев попытался проанализировать итоги пятигорской операции. Итак, у него больше нет вооруженного отряда. Сейчас это можно сказать однозначно. Потерял он и группу профессиональных наемников, которые выполняли для него самые сложные поручения. Теперь у него уже нет людей, которые смогли выкрасть баллон с газом «VX» из российской воинской части. Черт возьми! Все это не идет ни в какое сравнение с самой главной потерей. У него больше нет баллона! Нет химического оружия, к обладанию которым он так долго стремился!
От страшной досады Набиев даже заскрежетал зубами. У него нет самого главного. Кто он такой без химической бомбы? Удачливый бизнесмен, каких много. Но этого мало, чтобы занять президентское кресло. Только обладание мощнейшим оружием может открыть дорогу к креслу президента Чечни. И химическое оружие в этом случае идеально. В отличие от ядерного оно не требует такого сложного и дорогостоящего обслуживания и при этом почти не уступает ядерному оружию по своей убийственной мощи. И ведь у него было такое оружие! Было! Тридцать шесть литров «VX». Сколько же химических бомб можно сделать из такого объема отравляющего газа? Наверное, даже у самого Саддама Хусейна нет такого количества химических боеприпасов с газом «VX». Как можно было потерять такое сокровище? От тоски и обиды Набиев закрыл глаза. Нет, он должен вернуть себе этот баллон. Вернуть во что бы то ни стало! Но это не удастся сделать, если все время сидеть здесь, как в заточении. Если он хочет вернуть баллон, нужно действовать. Хватит прятаться. Настала пора заявить о себе. Но сначала он выяснит, не опасно ли вернуться к активной жизни. В конце концов, у него есть специальный штат адвокатов. Пусть выяснят, насколько безопасен его выход из подполья.
Набиев тут же связался по телефону с главой своей юридической фирмы и дал ему соответствующее задание. Второй звонок он сделал лидеру чеченской криминальной группировки в Москве, с которым его связывали давние деловые отношения. Набиев знал, что доверять информации можно только в том случае, если она получена из двух независимых источников.
МАРФИН. 28.02
В своих предположениях Павел Чернышов ошибался. Ильдар Набиев не знал, где находится баллон с отравляющим газом. И узнать об этом Набиев хотел не меньше самого полковника Чернышова. Зато о местонахождении баллона знал другой человек. Но в отличие от полковника ФСБ Чернышова и чеченского бизнесмена Набиева, он хотел оказаться как можно дальше от страшного баллона, несущего смерть всему живому. Звали этого человека Валерий Марфин.
В свое время закончив вертолетное училище, Валерий стал пилотом вертолета сельскохозяйственной авиации. Еще существовал Советский Союз, могучий и неделимый. И Валерий Марфин без всякой задней мысли обрабатывал сельскохозяйственные угодья Чечено-Ингушской автономной республики. Но Марфин любил риск, опасность и острые ощущения. А работа по опрыскиванию полей не изобиловала острыми ощущениями. Поэтому вскоре Валерий Марфин пересел в кабину вертолета горноспасательной службы. Такая должность оказалась ему по душе. Валерию нравилось вести машину среди горных вершин, выискивать в горах затерявшихся альпинистов, снимать с ледников обмороженных и потерявших всякую надежду людей. Но так продолжалось недолго.
Новых националистических лидеров Чечни, взявших курс на отделение республики от России, не интересовала горноспасательная служба. Финансирование прекратилось. Служба закрылась. И Валерий Марфин оказался не у дел. А потом случилось то, к чему подталкивали все предшествующие события. Россия ввела в Чечню свои войска, и началась непонятная война. Гибли мирные и военные люди. Российские войска то наступали, то отходили на исходные позиции. Чечню наводнили солдаты-наемники и просто бандиты. В этой неразберихе Марфин встретился с командиром отряда наемников Михаилом Картузовым. Узнав, что Марфин – опытный пилот-вертолетчик, Картузов предложил ему рискованную работу, за которую обещал хорошо платить. И Валерий согласился, понимая, что в случае отказа скорее всего получит пулю в голову. Так Валерий Марфин стал личным пилотом Михаила Картузова. Картузов не обманул его и действительно хорошо платил. Постепенно Марфин привык к своей новой роли. Он стремился к риску, к опасности и получил ее сполна. Марфин не расстался с Картузовым, даже когда война кончилась и Россия вывела свои войска из Чечни. Картузову и его боевикам по-прежнему требовался вертолет для быстрой и скрытной переброски в разные районы Чечни и России. И Марфин оказывал им такие услуги. Его не смутил и тот факт, что теперь боевики Картузова превратились в банду наемных убийц.
В течение трех последних лет Валерий Марфин оставался личным пилотом Картузова. Марфин помог Картузову вывезти на вертолете похищенный в российской воинской части баллон с отравляющим газом. Именно Марфин на своем вертолете привез баллон к установленной высоко в горах армейской палатке. На сегодняшний день Валерий Марфин оказался единственным оставшимся в живых человеком, кто знал о местонахождении злополучной палатки. Картузов ничего не рассказывал Марфину о том, что произошло внутри. Но Марфин догадывался, что, кроме баллона, в палатке остались пять трупов.
После гибели своего хозяина Марфин решил оставить опасную работу и больше никогда не возвращаться в Чечню. Перевозя боевиков Картузова, он заработал достаточно денег, чтобы купить себе роскошную квартиру или загородный дом и жить там в свое удовольствие. В тайнике у Марфина скопилось без малого восемьдесят тысяч долларов. Но сложность заключалась в том, что тайник с деньгами находился на территории Чечни. Тайник был хорошо спрятан. Марфин не опасался, что деньги могут случайно найти. Кроме него самого, о тайнике больше никто не знал. Улетая с дороги, ведущей к Пятигорску, на которой шла перестрелка между чеченскими боевиками и бойцами из отряда «Альфа», Марфин решил, что не вернется в Чечню. Однако такое решение означало, что он больше уже никогда не увидит своих денег. Поступить так Валерий Марфин не мог. Опасность опасностью, но восемьдесят тысяч долларов – это все, что он заработал. Кому он нужен в России без денег? Если бежать без денег, то для чего он рисковал все эти годы? – рассуждал Марфин. И он решил вернуться в Чечню, чтобы забрать деньги.
Валерий Марфин понимал, что горючего в вертолете хватит в лучшем случае только на то, чтобы добраться до тайника с деньгами. Когда закончится топливо, вертолет придется оставить и обратный путь проделать по земле. Марфин осознавал, что в Чечне он может наткнуться на вооруженную банду или на обыкновенных грабителей. И та, и другая встреча не сулила ничего хорошего. У Марфина был при себе пистолет, оставленный Картузовым. Но один пистолет вряд ли мог защитить своего хозяина при встрече с несколькими вооруженными людьми. Тем не менее Валерий решил, что восемьдесят тысяч долларов компенсируют риск.
До места, где он спрятал деньги, Марфин не долетел примерно двадцати километров. Когда стрелка указателя уровня топлива прочно застыла на нулевой отметке, Валерий посадил свой вертолет в узкой долине между двумя холмами, в стороне от автомобильных дорог и селений. Марфин хорошо знал это место. Люди в долине появлялись редко. Даже пастухи предпочитали проводить свои отары стороной. Сухая трава и дальние переходы делали долину непривлекательной для овцеводства. А в конце зимы вообще никто не должен был забрести сюда. Поэтому Марфин мог не опасаться, что его вертолет скоро обнаружат.
Оставшийся путь до тайника Марфину пришлось проделать пешком. Снег уже почти везде сошел. Под ногами в основном была сухая земля, но часто попадалась и липкая грязь. Такие участки Марфин старался обходить стороной, чтобы не испачкать свою одежду и обувь. Перепачканный в грязи прохожий любому встречному покажется особенно подозрительным. Валерий добрался до тайника только к ночи. Он буквально валился с ног от усталости. Тем не менее Марфин остался доволен своим переходом. Пройдя пешком более двадцати километров, он не встретил никого по дороге. Валерий очень надеялся, что ему повезет и в дальнейшем.
Все деньги оказались на месте. Валерий рассовал пачки долларов по кармашкам специально сшитого холщового пояса, а пояс надел под майку. Теперь можно было отправляться в обратный путь. Собираясь за деньгами, Марфин заранее разработал маршрут, которым он будет выбираться из Чечни. Он доберется пешком до Гудермеса. Там можно сесть на поезд, идущий до Астрахани. А уж из Астрахани на поезде или на самолете можно попасть в любую точку России. Валерий Марфин решил, что отправится в Москву. Слишком много времени он провел вдали от цивилизованной жизни. Москва – место тысячи удовольствий и возможностей. В конце концов, у него достаточно денег, чтобы попробовать их все.