– Будучи лидером Обетованной, он имеет связи с сообществом сверходаренных на всех уровнях. И он выступает против терроризма, поэтому… – Купер замолчал, заметив, как переглядываются участники заседания. – Что?
– Вы этого, конечно, не знаете, – сказала Марла Киверс. – Вы новичок в этом мире, откуда вам знать? Но, видите ли, никакого Эрика Эпштейна нет.
Он удивленно посмотрел на нее, вспоминая, как стоял в наполненном компьютерами подземном мире чудес под Новой Землей Обетованной и разговаривал с Эпштейном. Странный и умный человек, наделенный даром громадной силы – способностью находить взаимосвязи между внешне никак не связанными данными и на этом основании выстраивать закономерности.
Конечно, этот же дар сделал его и затворником, почти не способным общаться с другими людьми. Вот почему его брат выступал как публичный «Эрик Эпштейн» – тот, который участвовал в ток-шоу и встречался с президентами. Эту тайну знали лишь несколько посвященных.
– Понимаете, – продолжила Киверс, – не вызывает сомнений, что человек, который выдает себя за Эпштейна, – не тот, кто ответствен за обрушение биржи.
– Что делает всякие переговоры с ним невозможным, – сказал президент. – Мы бы никогда не были уверены, с кем имеем дело.
– Но… – Купер оборвал себя на полуслове.
Ему была известна правда, которой не знали эти люди. И в то же время его собеседники принадлежали к наиболее влиятельным персонам планеты. Если Эпштейн решил не посвящать их в свою тайну, значит у него были на то основания.
«Когда ты в последний раз встречался с Эпштейном, ты обещал ему убить Джона Смита. А на самом деле пощадил его. Неужели ты хочешь во второй раз подвести самого богатого человека на земле?»
– Понятно.
– А пока, – сказал Лиги так, словно его и не прерывали, – мы направляем усилия на решение сложившейся ситуации. Мы надеемся, что завтра нам удастся начать раздачу еды и предметов первой необходимости.
– Завтра? – нахмурился президент. – Супермаркеты уже два дня как стоят пустые. Почему такая задержка?
– На самом деле мы считаем это победой, сэр, – сказала Киверс. – У Национальной гвардии нет продуктовых запасов. В Талсе и Фресно мы ведем переговоры с дистрибьюторами продуктов, но крупнейший склад в районе Кливленда был уничтожен. Нам приходится координировать свои действия с другими в северо-восточном Огайо.
– А что насчет FEMA?[19]
– FEMA не может действовать, пока губернатор Тиммонс не объявит чрезвычайного положения и формально не запросит помощи.
– Почему же он этого не сделал?
– Он член демократической партии, – ответила Киверс. – Если он обратится за помощью к президенту-республиканцу, то на выборах станет слабой фигурой.
– Решите с ним эту проблему. Люди голодают.
– Да, сэр. – Марла Киверс сделала заметку на память в своем планшетнике. – А пока Национальная гвардия пытается открыть пункты раздачи еды, но у них возникают трудности. В большинстве магазинов имели место эксцессы. Разбитые стекла, драки, мародерство. Национальная гвардия изо всех сил поддерживает спокойную обстановку, но, пока солдаты контролируют толпы народа и охраняют магазины, у них не остается сил на создание пунктов помощи. А чем дольше задерживаются поставки продуктов, тем больше людей выходит на улицы.
Президент Клэй повернулся к ним спиной, подошел к окну и уставился на Розовый сад. Лучи утреннего солнца аккуратно рассекали фигуру президента пополам.
– Жертвы есть? – спросил он.
– Пока нет. Несколько человек госпитализированы.
– Нам необходимо, чтобы все успокоились, – сказал Клэй. – Паника хуже самой проблемы.
– Да, сэр, – согласилась Киверс. – Мы думаем, что вы должны выступить с обращением к народу.
– Сегодня днем?
– Вечером аудитория будет больше, – уточнил пресс-секретарь Арчер.
– Короткое заявление, – сказала Киверс. – Заготовленные замечания. Вы лично взяли под контроль все попытки…
– Усилия, – перебил ее Арчер, – не попытки. Лично взяли под контроль все усилия по восстановлению ситуации в это трудное время.
– Время бедствий, когда американцы должны объединиться…
– …чтобы продемонстрировать дух решимости, присущий национальному характеру. И в таком духе, – махнул рукой Арчер.
– Вы целиком доверяете Национальной гвардии, а также жителям Кливленда, Талсы и Фресно.
– А тем временем следствие использует все возможные средства, чтобы как можно скорее найти тех, кто совершил это злодеяние против народа Америки.
– Прошу прощения, – сказал Купер.
Атмосфера в кабинете изменилась, все посмотрели на него так, словно и забыли о его присутствии.
– Вы сказали «заявление», – учтиво улыбнулся он. – А разве президент не должен ответить на вопросы?
– Нет, – одновременно ответили Киверс и Лиги.
– Ни в коем случае, – дополнил Арчер.
– Три города погружены в хаос, – не унимался Купер. – Имеет место нехватка продуктов, мародерство, и, возможно, возникнут беспорядки. Почему президент не должен отвечать на вопросы?
На лице Киверс застыло строгое выражение.
– Мистер Купер, я не думаю… – начала она, но ее прервал президент.
– В словах Ника есть резон, – сказал он. – Почему бы мне не ответить на вопросы?
Остальные трое переглянулись.
– Потому что, сэр, – секунду спустя сказал Арчер, – вас будут спрашивать, кто такие «Дети Дарвина», где они, чего хотят, насколько мы близки к тому, чтобы приостановить их деятельность.
– Почему же не дать сильный ответ? – спросил Клэй. – Можно сказать, что мы контролируем ситуацию, что «ДД» вскоре будут нейтрализованы нашими действиями, которые осуществляются скрытно, быстро и эффективно.
– Этого нельзя сделать, потому что, по сведениям разведки, возможны новые нападения, – возразил министр обороны. – Если вы скажете, что мы все контролируем, а через час что-то взорвется, это будет так, будто мы проявляем недопустимую халатность.
– Тогда скажите правду, – предложил Купер. – Скажите народу, что у вас еще нет ответов. Скажите, что задействованы все силы американского правительства, что к террористам не будет снисхождения и «Дети Дарвина» будут пойманы или уничтожены. А пока вы призываете граждан надеть штанишки взрослых мальчиков и успокоиться.
Наступила тишина. В ней были смысл и содержание. Эта тишина говорила о многом. И в этой тишине по меньшей мере три человека спрашивали себя, какова же степень глупости Купера.
Вот вам и «истина сделает вас свободными»[20].
– Хорошо, – сказал президент после затянувшейся паузы. – Вопросов не будет.
Купер откинулся на спинку стула, подавив желание пожать плечами.
– Но Ник затронул важную тему, – продолжил Клэй. – Важно сохранить в людях веру в то, что слово президента весомо. И если я сделаю заявление, но не стану отвечать на вопросы, это будет воспринято так, будто мы что-то скрываем. А вот Холден может отвечать уклончиво и уходить от ответа. Он устроит брифинг.
– Да, сэр.
– И, Оуэн, мне нужны ответы о «Детях Дарвина». Не на следующей неделе, не завтра, а сейчас.
– Да, сэр.
– Хорошо.
Лайонел Клэй сел за свой стол, надел очки для чтения и начал просматривать папку с файлами. Что-то тут же привлекло его внимание. Побочный эффект дара, которым был наделен Купер, состоял в том, что он систематизировал людей как оттенки различных цветов. Вспыльчивых он воспринимал как красных, интроверты у него были окрашены в оттенки серого. Лайонел Клэй имел цвет золотых обоев в кафе, обоев, закопченных дымом сигарет, цвет утешительный и искушенный.
«Неплохо. Но вот что меня волнует: не нужен ли нам сейчас человек цвета полированной стали?»
Купер встал, застегнул пуговицы пиджака и последовал за остальными из Овального кабинета.
Марла Киверс дождалась, когда двери закроются, и напустилась на него:
– «Штанишки взрослых мальчиков»?
– И взрослых девочек тоже, – добавил он.
Ее улыбка была язвительной и холодной.
– Вы же понимаете, – сказала Киверс, – единственное, чего вы достигли, – это взбудоражили его, подняв вопрос, в котором он бессилен что-либо сделать.
– Я понимаю то, что он может делать все, что считает нужным.
– Вы ошибаетесь. И теперь вместо призывов президента к спокойствию у нас будет пресс-секретарь, который станет юлить и увиливать. Холден хорош, но нам нужно, чтобы лидер свободного мира сказал своему народу, что все в порядке.
– Даже если все совсем не в порядке.
– Особенно в этом случае.
– Вот в этом-то мы и расходимся. Я думаю, что работа президента состоит в том, чтобы защищать страну. А наилучший способ сделать это – говорить правду.
– О господи! – Она закатила глаза. – Я надеялась, вы понимаете, что делаете, но вы явно не понимаете.
– Еще увидим, – сказал Купер.
– Да, – ответила Марла Киверс, – увидим.
– Еще увидим, – сказал Купер.
– Да, – ответила Марла Киверс, – увидим.
ПРАВДА, СКРЫТАЯ ЗА ЛОЖЬЮ.
Форум для неверующих
Пожалуйста, зарегистрируйтесь, прежде чем постить
Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
Чупакабра
Почему это называется «здравым смыслом», когда это такое редкое явление?
Идентификатор пользователя: 493324
Ребята, вы должны это знать.
Всем известно, что Дрю Питерс из ДАР три месяца назад спрыгнул с одной из высоток в округе Колумбия? История прикрытия состоит в том, что его переполняло чувство вины в связи с той ролью, которую он сыграл в истории с «Моноклем», а потому он выложил видео с записью его и Уокера разговора, во время которого они и спланировали операцию, и потом совершил прыжок с крыши.
Ну, прежде всего, это вранье, потому что наш мальчик был главой Службы справедливости, а это подразделение убило бог знает сколько людей, так с чего бы ему волноваться из-за семидесяти трех человек в ресторане?
Но вот в чем неувязочка. У меня есть дружок в полиции округа Колумбия, и он мне сказал, что тем самым вечером, в том самом здании случилась перестрелка в студии графического дизайна. Студию, конечно, разнесли к чертовой матери, разбили мониторы, наколотили стекла. Он говорит, что там было много крови, но тела не обнаружили.
Мой приятель прибыл туда, но люди в черном дали ему от ворот поворот. Он думает, что, вероятно, это были агенты ДАР. А позднее тем вечером ему звонит полицейский комиссар и говорит, что он ошибся: никакой крови, никакой перестрелки там не было.
Очевидно, что произошло что-то иное. По моей версии, Питерс не вывешивал этого видео, а сделал это тот, кто учинил разгром в студии графического дизайна.
А это означает, что Питерса убили. И все об этом помалкивают.
Значит, этот приказ пришел с верхов. Кто-то, наделенный властью, передвигал на доске фигуры.
Ребята, держите порох сухим. Грядут темные дни.
На: Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
Всемогущий Бенито
«Остановитесь и познайте, что Я Бог».
Идентификатор пользователя: 784321
Хочешь связать все это воедино?
В этом участвовало больше людей. Уокер был президентом, а Питерс – одним из директоров ДАР. Непохоже, чтобы кто-то из них участвовал в мочилове в «Монокле». И исполнителей так и не нашли. А это означает, что их тоже прихлопнули.
И ты удивлен, что участвовали и другие?
Тут действует целое теневое правительство. Они приходятв телестудию и показывают нам фокусы. Занимают нас разговорами о том, что некий мэр посылает какой-то девице фотографию своего члена, или что некий сенатор позволяет себе расистские высказывания, или что некий ответственный работник употребляет кокаин. И мы ахаем, охаем, требуем наказания – мы заняты, а потому не видим, чем они занимаются на самом деле.
Решения, которые потрясают страну, принимаются в темных кабинетах. Записей не ведется, пресс-релизы по этому поводу не выпускаются.
Это распространено гораздо глубже «Монокля». Есть группа заговорщиков, которые дергают за ниточки, и они не боятся сбрасывать тела с крыш. Посоветуй твоему приятелю-полицейскому быть поосторожнее.
На: Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
ЛедиКиллер87
«Вы все быдло».
Идентификатор пользователя: 123021
Попахивает враньем. Сокрытие убийства одного из директоров ДАР – для этого нужна очень сильная фигура.
На: Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
Всемогущий Бенито
«Остановитесь и познайте, что Я Бог».
Идентификатор пользователя: 784321
Ты права, для этого нужен кто-нибудь вроде президента США.
Хотя постой – он же сам в этом участвовал. Вот идиот.
Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
Чупакабра
Почему это называется «здравым смыслом», когда это такое редкое явление?
Идентификатор пользователя: 493324
Так как далеко уходит эта кроличья нора? Уокер был президентом. Кто еще участвует в этом заговоре? Президент Клэй? Министр обороны Лиги?
На: Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
Всемогущий Бенито
«Остановитесь и познайте, что Я Бог».
Идентификатор пользователя: 784321
Может быть. Я знаю только, что мой рюкзачок с предметами первой необходимости на месте, а мое убежище подготовлено. Два поддона консервированных продуктов, 200 галлонов воды и всякие штучки, чтобы защищать это.
Когда начнется, я красиво удалюсь к себе. И горе тем кретинам, кто попытается пересечь мою линию обороны.
На: Заговор вокруг убий$тва директора ДАР
БанановаяДева
«Беспокойство – это просто аномальное использование воображения»[21].
Идентификатор пользователя: 897236
Парень, тебе ни к чему столько воды. Построй ливневой отстойник и систему очистки. Вот здесь можно посмотреть, как это делается.
Глава 5
– «Штанишки взрослых девочек»? Он так и сказал? – переспросил Оуэн Лиги.
– И улыбнулся, словно говорил что-то умное, – ответила Марла Киверс и отхлебнула кофе.
– Ну по крайней мере, он быстро нашелся, – покачал головой Лиги.
Он был министром обороны, а потому мало с кем отваживался говорить откровенно. Но с Марлой он дружил настолько близко, насколько это возможно среди политиков их уровня. Они работали вместе при президенте Уокере, и он быстро понял, что она принадлежит к той редкой категории людей, которые делают свое дело, чего бы им это ни стоило. Он любил таких. Сам был одним из них.
– Президент, кажется, в него влюбился, – добавил он.
– Купер сразу же его завоевал. И знаете как? Когда Клэй предложил ему работу, тот отказался.
– Шутите.
– Не-а. Можете себе это представить? Сидит себе в лимузине после демонстративного силового захвата двадцатью агентами специальной службы и говорит «нет».
Они разговаривали в ее кабинете при закрытых дверях. Лиги водрузил щиколотку на коленку и слегка покачивался на двух ножках стула. Эти неформальные совещания начались как способ удержать состав на рельсах во время переходного периода от Уокера к Клэю, но у участников развязался язык.
– Это он представление такое устроил? – спросил Лиги.
– Нет, что странно. Он искренне не хотел этой работы.
Это обескураживало. Они находились в Вашингтоне. В округе Колумбия любой бы принял такое предложение.
– Значит, Купер – новый любимчик?
Марла кивнула. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Им было хорошо, какой бы абсурдной ни представлялась ситуация.
– В каком мире мы живем! Сбрось своего босса с крыши – получишь должность при президенте, – сказал Лиги. – Я думаю, мы всегда можем использовать это, чтобы управлять им.
– Купер не будет марионеткой. А кроме того, стоит ли открывать эту банку с червями? – Марла покачала головой. – Если правда о том вечере всплывет, то люди начнут спрашивать, кто еще был в этом замешан.
– Я к «Моноклю» не имею никакого отношения.
– И я тоже. Но есть масса других вещей… о которых мы были осведомлены.
Она не стала уточнять, и он по достоинству оценил это. Ловко.
– Не знаю, Марла, кто сошел с ума – только я или весь мир? Мы имеем дело, вероятно, с самым серьезным кризисом в истории Америки, а президент берет в советники бойскаута.
– Вы знаете, сколько человек убил Ник Купер?
– Ну хорошо, опасного бойскаута, – уточнил Лиги.
Она пожала плечами. Раздался отрывистый звонок – на ее планшетник пришло сообщение, она просмотрела его и быстро набрала ответ.
Лиги сплел пальцы на затылке, уставился в потолок и сказал:
– В восемьдесят шестом году, когда Брайс опубликовал свое исследование о сверходаренных, я только начинал работать в ЦРУ. Отслужил четыре года в армейской разведке, потом меня перевели. Я был занюханным новичком в секторе Среднего Востока. Младший аналитик, которому доставалась самая мусорная работа. Но когда я прочел это исследование, то сразу же выскочил из бокса и напрямую пошел в кабинет зама, попросил пять минут.
– Ничего такого вы не сделали.
– Я тогда был моложе.
– И он вас принял?
– Да.
Лиги улыбнулся, вспоминая тот день. Холодный январь. На туфлях у него были солевые разводы, и он слюнявил пальцы и затирал ими пятна, пока ждал в приемной Митчама. Он до сих пор чувствовал у себя на языке острый привкус соли и грязи.
– Заместитель посмотрел на меня как на умственно отсталого, – усмехнулся Лиги. – С этого момента пути назад у меня уже не было. Я решил: к черту, ты сегодня либо сделаешь карьеру, либо потеряешь работу.
– И что вы сказали?
– Я положил это исследование ему на стол и сказал: «Сэр, вы можете забыть о шейхах, Берлине и Советах. Вот этот конфликт будет определять работу американской разведки на следующие пятьдесят лет».
– Нет. – Марла широко улыбалась. – Нет.