Он вдруг начал истерически хохотать.
– А эти, дураки! – Пьяный гогот эхом разнесся по всей квартире. – Радуются! Маккей им развалит. Все развалит! Банк умудрился… похоронить… маленькая компания. Раз – два. Вжик!
Он утомился от своего многословия и на несколько минут притих – Алла уже думала, что заснул, но выкрики внезапно возобновились.
– Р-р-раз, – повторил он, многозначительно выпучив глаза и снова проведя ладонью по горлу, – и нету! Болваны… Маккей… генеральный директор!
– Ты можешь толком сказать, что случилось?! Ты встречался с Маккеем?
– С твоим душкой Энди? – Он открыл глаза и посмотрел на нее удивительно ясным взглядом: только невнятный голос выдавал в нем жутко пьяного человека. – Да-а-а.
– Зачем ему понадобилась твоя компания?! – Алла сжала пальцами виски. – Что ты ему плохого сделал?
– Не-е-ет, – Вадим интенсивно замотал головой, – вопрос неверный! Что плохого ему сделала ты?!
– Я?!
– Почему вы до сих пор не уехали в свою гребаную Шотландию?! Не оставили всех в покое?!
– Вадим, я не понимаю тебя!
– Он любит тебя, что тут непонятного! Ты его тоже. Это судьба. Знамение свыше!
– Бред!
– Маккей сам сказал! Только шшшш, – Вадим приложил палец к губам, – тебе нельзя говорить, что мы с ним встречались. Потому что ты со мной из жалости. С ним по любви. Вот.
– Он не мог…
– Вы что, – он по-детски надул губы, не дав ей договорить, – поссорились?! Ты, после стольких лет, решила его бросить?! Надоел? Но отомстил-то он мне! Так что не дури, Алена, возвращайся к своему новому мужу. А меня оставьте в покое! Слышишь?! В покое!!!
– Так вот в чем дело! – Аллу трясло, в ее голове сложилась наконец ясная картина того, что происходило с ними. – Послушай, Вадим…
– Отстань от меня! – он отмахнулся, но Алла уже решила, что не остановится, пока не расскажет мужу все от начала и до конца.
– Я совершила чудовищную ошибку! Заранее все испортила. Ты понимаешь?!
– Молчи!!! – Вадим замахал на нее руками.
Алла не обратила никакого внимания на бурный протест.
– Шесть лет назад, когда я пришла к Маккею с просьбой дать тебе кредит, он поставил условие. Ты слышишь?! Он потребовал… захотел, чтобы я…
Она споткнулась и не смогла договорить. Глаза Вадима прояснились, он внимательно смотрел на Аллу.
– Ты сделала это?
– Да. Тогда мне тоже казалось – судьба! По-другому невозможно тебя спасти…
– А потом? Он говорил, ты была его любовницей все эти годы.
– Нет! – Алла отчаянно замотала головой. – Я едва сумела… тот единственный раз… когда он прикасался ко мне, все…
– Замолчи! Не хочу этого слышать.
Они помолчали, но, не выдержав, Вадим сам возобновил разговор:
– Твоя первая командировка в Лондон?
– Да.
– Ты вернулась… я думал, неприятности на работе… что-то не удалось… полный болван!!!
– Вадим, знаю, это невозможно забыть. Я сама пыталась. Не могу себе простить… но если ты сможешь…
– Уйди!
Нервным движением он поднялся с дивана. Решительно направился к двери, попытался надеть обувь, но руки его тряслись, он не смог даже ослабить шнурки. Зашвырнув несчастные ботинки в угол коридора, он стремительно вошел в ванную комнату и запер за собой дверь. Алла слышала, как включилась вода в душевой кабине. Мысли ее метались – она вспомнила, что его мать пыталась покончить с собой именно так: перерезав вены в горячей воде.
Она начала колотить кулаками в дверь, умоляла впустить ее, не делать глупостей, не сходить с ума. Говорила, что вслед за отчаянием приходит новая жизнь и другие цели. Пока человек дышит, все можно изменить!
Вадим молчал – только шум воды доносился до Аллы. Она сползла на пол и разрыдалась. Ей было все равно, сможет муж когда-нибудь простить ее или нет, сейчас важно было только одно – чтобы он жил. Перед глазами возникали, одна за другой, страшные картины. Не выдержав напряжения, она вскочила и стала биться плечом в дверь. Итальянское дерево скрипело и ходило ходуном. Алла почувствовала дикую боль в руке, но это ее не остановило – она продолжала наскакивать на препятствие, которое отделяло ее от Вадима. Неожиданно, с очередным ударом она влетела в ванную комнату.
– Что же ты делаешь?! – Вадим едва успел поймать ее одной рукой, второй придерживая дверь, которую за секунду до этого отворил.
– Живой… – Алла с новой силой разрыдалась на мокром плече мужа. Хотела обнять его, но правая рука онемела и не двигалась.
– Алена, – его удивленный голос наполнился нежностью, – ты плачешь?..
Она подняла на него лицо, сапфировые глаза в ярком электрическом свете из-за слез казались бездонными. Вадим смотрелся в них, не отрывая взгляда. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он поднял Аллу на руки и понес в спальню. Ее сердце заколотилось бешено, она боялась даже пошевелиться. Только когда муж бережно опустил ее на кровать и прижался горячими губами к соленой щеке, она вздрогнула и обняла его, притягивая к себе. Боли больше не было. Мыслей тоже. Она растворялась в сладостных ощущениях, о которых не смела даже мечтать. Ее губы прошептали его имя и, не успев завершить начатую фразу, утонули в обжигающем поцелуе…
Утро заглянуло в спальню оранжевым светом – на небе уже сияло яркое солнце. Алла осторожно повернулась к Вадиму и долго любовалась им, не в состоянии оторвать глаз. Как ей могло казаться, что она сможет жить без единственного мужчины?! За время разлуки она поняла, что муж был для нее целым миром, любовь к которому оказалась всесильной. И теперь она множилась тысячекратно оттого, что Вадим смог ее простить.
Алла потихоньку выбралась из постели, стараясь не потревожить Вадима, и отправилась в кухню готовить завтрак. Она заглянула в шкаф, нашла овсянку. Внимательно прочитала инструкцию на пачке, налила в кастрюльку воды, добавила молока и поставила на огонь. Не успела она засыпать хлопья, как на домашнем телефоне раздался звонок. Алла, испугавшись, что трезвон разбудит Вадима, быстро схватила трубку.
– Доброе утро, дорогая, – в динамике раздался счастливый голос Маккея, – ты не знаешь, почему я не дождался вчера твоего звонка?
– Энди, – она едва сдержала злость, – зачем вы это сделали?!
– Значит, маленький мальчик успел нажаловаться! – он расхохотался. – Вот и прекрасно!
– Вы надеялись, что я тут же прибегу?
– Да.
– Бред сумасшедшего!
– Нормальная сделка, – возразил он, – я хочу повторить игру! Помнишь? Я делаю доброе дело, ты меня благодаришь. Только ставки выросли!
– Нет!
– Не суетись, – он похотливо усмехнулся, – ему эта вонючая компания гораздо важнее, чем ты. Он за ней к тебе и прибежал!
– Неправда…
– Аллочка, я не первый день живу на свете. Мальчик страдает. Старается тебя разжалобить.
– Прекратите!
– Он сопляк. А я мужчина и люблю тебя, понимаешь? Твой Вадим всю жизнь тебя только использовал.
– Хватит!
– Дорогая, – он вздохнул, – сделай нам всем одолжение.
– Вы хотите, – Алла взяла себя в руки, – чтобы я была с вами? Тогда Вадим получит обратно свой бизнес?
– У-уф, – Энди рассмеялся, – наконец-то! Я тебе говорю об этом битых десять минут!
Она молчала в трубку, Маккей тоже не произносил ни слова – он ждал. Возможно, Энди не лжет и Вадим пришел к ней только для того, чтобы добиться помощи. Но, как бы то ни было, Алла не собиралась дважды в жизни наступать на одни и те же грабли. Она была недостаточно умна, чтобы просчитать последствия собственного поступка в первый раз. Но теперь никто не заставит ее повторить ошибку.
– Я понимаю, что для Вадима значит эта компания…
– Да?! – в голосе Маккея прозвучал триумф.
– И говорю «нет». Слышите?
– Ты не хочешь, чтобы он был счастлив?
– Не таким способом.
– Отлично, – в голосе Маккея закипела злоба, – твой муж банкрот! И виновата в этом ты!
Он бросил трубку, а Алла поспешила к плите. Пока она разговаривала с бывшим боссом, кастрюлька изо всех сил грохотала крышкой. Она торопливо всыпала хлопья, посолила и убавила огонь. И только тогда заметила на пороге кухни Вадима: он стоял одетый, уже в ботинках, в пальто и смотрел на нее. Алла вздрогнула.
– Ты куда?
– Домой.
Сердце подступило к горлу, и Алла стала задыхаться.
– Твой дом здесь… – сдавленно прошептала она.
– Уже нет, – он мотнул головой, – прости. Я не хотел.
– Звонил Маккей, – раздавленная, она с трудом выговорила эти слова.
– Я слышал, – Вадим кивнул.
– Он хочет, чтобы я стала его женой, в обмен готов вернуть тебе бизнес. Говорил, что тебе я все равно не нужна, ты меня всю жизнь только использовал…
– Мне все равно, что он несет! Пусть подавится.
– Ты уходишь? – она глупо повторила вопрос.
– Да, – он уверенно кивнул, – меня ждет жена… и сын… прости, Алена… не получится дважды в одну реку…
Он ушел. Хлопнула дверь. Она застыла на месте и смотрела ему вслед до тех пор, пока по квартире не пополз отвратительный запах горелой овсянки.
Глава 9
Валя раздраженно шипела на Андрюшу – он отказывался есть. Бедный ребенок обиженно хмурился над тарелкой с безвкусным месивом и старался не заплакать. Вадим отводил глаза: знал, что в дурном настроении жены виноват он один.
Все началось тем утром, когда он вернулся от Аллы. Ему не пришлось ни выкручиваться, ни врать – Валя моментально все поняла. Весь день она не разговаривала с ним, спать легла в детской, вместе с Андрюшей, но посреди ночи пришла к нему. Холодная. Злая.
Они сидели каждый на своей стороне кровати, словно чужие люди. Валя говорила, он слушал и безвольно кивал. Она давно убедилась в том, что на свете нет идеальных мужчин: Вадим и так слишком долго казался ей нереальной мечтой. Если бы не эта измена, она бы по-прежнему боготворила его и верила всему, что он говорит. Но теперь это невозможно: он разбил ей сердце, украл доверие!
Конечно, когда-нибудь она сможет простить его ради любви, ради Андрюши. Но все это зависит…
– Во-первых, мама должна жить с нами, – Валя диктовала, словно он собирался записывать, – ее квартиру я буду сдавать. Во-вторых, я больше не собираюсь выклянчивать у тебя деньги: сам перечисляй мне на карту. В-третьих, хватит думать, что ты пуп земли: муж во всем должен советоваться с женой.
– Хорошо… – Вадим устало кивнул.
На мгновение Вадиму показалось, что Валя даже рада такому развитию событий: его вина давала возможность манипулировать им.
За неделю ситуация если и изменилась, то в худшую сторону: он не ожидал, что теперь каждый шаг – не только его, но и Андрюши – будет встречаться агрессией. Вадим предпочитал отмалчиваться в ответ на ее истерики и вспышки гнева, но порой они переходили все мыслимые границы.
– Ты будешь есть или нет?! – взвизгнула она, бросая ложку сына в тарелку. Капли мутного бульона разлетелись по всему столу, попали в лицо Андрюше и на руки Вадиму.
– Валя, прекрати! – он не выдержал.
– Не лезь, – бесцветные глаза уставились на него, – это не твой сын!
– Мой, – он бросил извиняющийся взгляд на Андрюшу, – если он не хочет это есть, то я разрешаю.
– Ах так?!
Она вскочила и пулей вылетела из кухни. Вадим взял со стола салфетку, вытер лицо ребенка от капель и набежавших слез.
– Мама просто недосолила, – Вадим протянул ребенку солонку, – но она старалась. Вот и расстраивается.
– Дя?
– Конечно, – он тяжело вздохнул.
Кое-как они закончили с ужином. Вадим умыл Андрюшку, отнес в постель, а сам отправился к Вале. Она сидела, забравшись с ногами на диван, и смотрела телевизор.
– Ребенок поел, – спокойно доложил он и сел рядом.
– Я должна сказать тебе за это спасибо?!
– Как хочешь, – Вадим взглянул на экран, на котором некрасиво плакала симпатичная брюнетка. – Когда к нам переедет твоя мама?
– Не знаю!
– Снова поссорились?
– Вы все меня ненавидите, – Валя выплевывала слова, – ты делаешь вид, что меня нет, мама постоянно ругает.
– За что?
– За Андрюшу. За тебя. За все! Вы мне все надоели!
Вадим прекрасно понимал, почему Валя злится на него, но при чем тут ее родные? Они-то что плохого ей сделали?
– Ты не хочешь выйти на работу? – он осторожно забросил удочку.
– Куда? – ее глаза заинтересованно блеснули. – К тебе в компанию?
Вадим кашлянул. Он еще не был готов к этому разговору и хотел бы сначала собраться с мыслями. В слово «работа» он вкладывал какой угодно смысл, кроме той компании, которую потерял. Хотя, с другой стороны, рано или поздно все равно этот вопрос нужно было поднять.
– Почему обязательно ко мне?
– А куда еще меня возьмут?! – она вспылила. – Без опыта. С неоконченным высшим.
– Можно, конечно, и ко мне, – Вадим осторожно взял ее за руку, она позволила и с любопытством заглянула ему в глаза, – только у меня дело на такой стадии, что…
– А какая должность? – она не дослушала.
– Какая захочешь, – он усмехнулся ее нелепым амбициям, – только платить я тебе пока не смогу.
– Как это? – она оскорбилась. – Другим можешь, а мне нет? Думаешь, если жена, то…
– Ничего я не думаю, – на этот раз он решительно перебил ее, – никаких «других» тоже нет. Я только начал, работаю один.
– Не морочь мне голову!
– Валя, – Вадим на всякий случай отпустил ее ладонь и отодвинулся, – строительной компании больше нет. То есть она есть, но без меня. Речь о новом деле.
– Что ты несешь? Это твой бизнес! Куда он мог деться?!
– Долгая история.
– Расскажи!
– Валя, не вынимай душу.
– Я жена! Я должна знать!
– В компании был ключевой акционер, ты это знаешь.
– Шеф твоей бывшей?
– Да. Он решил, что должен сам руководить. Вот и все.
– А тебя, – ее глаза стали круглыми, – коленом под зад, как щенка?!
– Следи за словами!
– С какой радости?! – Ее глаза горели злым огнем. – Ты должен кормить семью! У тебя жена, сын!
– Не беспокойся, – Вадим усмехнулся двойным стандартам, – у меня пока есть деньги.
– Они закончатся!
– Обязательно. Но к тому времени я уже зарегистрирую фонд. Начну работу. Прежних доходов, конечно, не будет, но на жизнь как-нибудь хватит. С голоду не умрем.
– Что за фонд? – Губы ее побелели.
– Некоммерческий фонд помощи детям, которые пострадали в авариях. Этих ребят должен кто-то защищать! Ты же видела в больнице – Алешка, Максимка, Степка…
– При чем здесь ты?!
– А кто? – он не понял вопроса. – Я уже подал документы на регистрацию. Заказал сайт. С Борисом Кузьмичом мы обсудили. Формируем попечительский совет.
Валя отскочила от него как ошпаренная.
– Ты больной? Голова соображает? – Ее крик стал переходить в истерический визг.
– Не ори, напугаешь Андрюшу.
– А мне наплевать! – она продолжала визжать, топать ногами. – Ты меня обманул!
– В чем?
– Во всем! – ее глаза сузились. – Убирайся!!!
– Валя, ты пожалеешь, – Вадим произнес эти слова спокойно, в полной уверенности: он сам, как только выйдет за дверь, моментально забудет о ней, как о тяжелом сне. Только перед Андрюшкой будет чувствовать себя виноватым. Но что с этим можно сделать?
– И не подумаю!
– Хорошо.
Он встал и пошел в спальню. Раскрыл спортивную сумку, стал собирать вещи. Сначала Валя наблюдала за этим действом с ухмылкой, не веря, что он на самом деле может уйти из собственного дома. Но когда он начал надевать ботинки, она по-настоящему испугалась.
– Вадечка, любименький, – она схватила с вешалки его пальто и прижала к себе, – не отпущу! Сказала глупость! Ну, с кем не бывает? Ты меня обидел, я мучилась. Мне было больно.
– Отдай пальто, – он смотрел на нее в упор.
– Нет!
– Как скажешь, – Вадим пожал плечами и достал из шкафа осеннюю куртку. – Прощай!
Он открыл дверь, вышел за порог и только тогда увидел, что Андрюшка с трясущимися плечиками, перехваченными кольцами Дельбе, плачет, прислонившись спиной к стене.
– Дружище, – Вадим подошел, присел перед ребенком на корточки, – ты же бравый солдат.
– Дя. – Малыш, узнав слова Бориса Кузьмича, гордо кивнул.
– Значит, надо бороться! Выздоравливай. Я позвоню бабушке, она придет.
Вадим протянул Андрюше руку и, осторожно сжав его ладошку, поднялся. Валя все еще стояла растерянная, крепко прижимая к себе его пальто. Он улыбнулся ей и, удобнее перехватив сумку, вышел в подъезд.
Метель разгулялась не на шутку, было почти ничего не видно. Вадим понятия не имел, куда идти или ехать. Бросил сумку на заднее сиденье и забрался в машину. Вернуться к Алле нельзя: это значит снова вызвать в ней жалость. Кому он нужен теперь, без компании, без будущего? С одной только сумасбродной идеей, из которой еще неизвестно, что выйдет.
Лучше поехать к матери. Он вспомнил, что не виделся с ней с тех пор, как Маккей выгнал его из компании, как шелудивого пса. Галина Ивановна звонила каждый день, спрашивала, как дела, но приехать так и не собралась: по-прежнему не желала видеть Валю. А он, увлеченный новым делом, тоже никак не мог выкроить пару часов, чтобы добраться до матери. Вадим завел двигатель и тронулся с места.
С детства знакомый двор заставил сердце болезненно сжаться. Зимой и летом здесь было еще терпимо – зеленые или белые краски растворяли воспоминания. Но осенью, во время дождей, асфальт заливала тяжелая, как свинец, вода, и Вадим старался не появляться у матери с сентября по ноябрь. При одном только виде бескрайних луж ему становилось физически плохо. Он начинал задыхаться, во всем теле возникала проклятая дрожь. Сколько раз он просил маму поменять квартиру – готов был доплатить сколько нужно, лишь бы прекратились эти мучения! Но она не соглашалась: для нее этот дом хранил память об отце.
Вадим припарковался и вошел в старый подъезд. Поднялся на третий этаж, нажал на кнопку звонка. Обшитая дерматином дверь, отполированная до блеска ручка, и даже заливистая трель, прозвучавшая в глубине квартиры, остались прежними.