Пятнадцать лет пролетели, как один день. Пятнадцать лет безоблачного счастья. Но пришел этот злосчастный август. Черт бы его побрал!!!
Однажды вечером в ресторане они натолкнулись на Серебряковых. Отвернуться, сделать вид, что незнакомы, было невозможно. Ни о чем не подозревающая Ирина приветливо кивнула. Он ответил. Серебряковы пересели за их столик. Боже ты мой! Он все видел!! Как Серебряков открыто обольщал его жену!!!
Устраивать скандал было бессмысленно, и Андрей вспомнил прежнюю тактику: выжидать и изучать противника. С этой целью он и согласился на предложение Ирины приехать в гости. Там Андрей понял: Серебряков и Лада договорились о свидании. Наступило утро следующего дня. Он видел, что Лада возбуждена, перебирает наряды, примеряет украшения. Старая рана вскрылась. Ее тянуло к Серебрякову, словно магнитом.
«Что я не дал ей?!» – с отчаянием думал Андрей.
Ответ напрашивался сам собой. В постели жена была с ним холодна. Он боялся лишний раз до нее дотронуться, был очень нежен и осторожен. Ее потянуло к пламени. Похоже, страсть захватила их обоих. Ее и Серебрякова. А как же принципы? У Серебрякова теперь нет принципов, а жена просто потеряла голову.
Итак, о готовящемся свидании он знал. Потом подслушал разговор по параллельному телефону, Лада была неосторожна. Это было двадцать восьмого. Двадцать девятого он не пошел на работу. Сделал вид, что отправился туда, а сам сел в машину и стал ждать. Он хотел знать все, даже если будет очень больно.
Жена вышла из дома в начале второго. Принарядившаяся, волосы уложены в высокую прическу. Андрей еще сомневался в том, что она собирается стать любовницей этого мерзавца. Серебряков – законченный мерзавец, решил разбить семью, сделать и своих близких, и близких Лады несчастными. Андрей не верил, что жена на такое способна. Пятнадцать лет эта женщина была безупречна! Что это? Наваждение? Она ехала на свидание! Андрей следовал за ней, не прячась. Напротив, хотелось, чтобы она заметила его и остановилась. Но Лада ничего не замечала. Когда приехали в Митино, около подъезда уже стоял «Сааб» Серебрякова. Андрей подождал, пока Лада войдет, и попытался прижаться к кустам. Там-то он и увидел зеленый «Пассат» Ирины Серебряковой. Ее он сразу узнал. Ирина резко рванулась с места и поспешно уехала.
Андрей сидел в машине и ждал. Почему он не вошел? На него напало оцепенение. Ведь тогда он поступил нечестно. Обманом разлучил их, но все вернулось на круги своя. Повторить? Она все должна понять сама. Вот в чем дело. Иначе будет новая встреча и новый обман. Пусть попробует. Узнает, что это такое. И потом, он все еще не верил, что жена способна на измену. За пятнадцать лет привык ей доверять, доверял и сейчас. Но когда они вышли из подъезда, силы оставили Андрея. У жены была другая прическа: волосы небрежно сколоты шпильками. Он все понял. Это случилось. И он сорвался. Не помнил, как выскочил из машины, как ударил Серебрякова, у того пошла из носа кровь. Андрей подумал, что легко с ним справится. Не так уж он силен, А. С. Серебряков. Но тут вспомнил о жене. Ей не надо все это видеть. И он силой усадил ее в свою машину.
Вернувшись к Серебрякову, сказал:
– Мразь! Как ты мог?!
– А ты? – оскалился тот. Волчьи глаза недобро сверкнули.
Итак, они были вместе, и Серебряков догадался, что перед ним порядочная женщина.
– Не трогай ее, – хрипло сказал Андрей.
– Вот теперь она действительно шлюха, – спокойно сказал Серебряков. И с усмешкой добавил: – Неужели же ты простишь ей это? Давай, как тогда. Только переиграем. Ты уходишь, а я остаюсь. Идет?
– Погоди… Я с тобой еще… разберусь…
Первым делом он хотел увезти отсюда Ладу. Увезти, спрятать, запереть. Изолировать от Серебрякова. Потом разобраться с соперником. С человеком, который нарушил его покой. Он отобрал у жены ключи и телефон, запер ее в квартире. У Андрея был пистолет. Как всякий мужчина, он любил оружие и с ним чувствовал себя надежнее. Пистолет был спрятан в тайнике. Настало время его достать и применить по назначению. Как офицер запаса, Елистратов прошел месячные сборы и отбыл положенное время на стрельбище. Было это давно, но Андрей был уверен, что вспомнит, как обращаться с оружием.
С пистолетом за пазухой он вышел из дома. Сев в машину, почему-то решил, что Серебряков вернулся в ту квартиру, где днем они были с Ладой, и рванул в Митино. Черного «Сааба» у подъезда уже не было, стоял только «Гольф» Лады. Андрей вдруг подумал, что гоняться по Москве за Серебряковым на «Вольво»-универсал не слишком удобно, да и машина приметная, Серебряков наверняка ее запомнил. В кармане лежали ключи от «Гольфа», и Елистратов без колебаний пересел в него. «Вольво» оставил на стоянке у того самого дома. На небольшом, юрком «Гольфе» он чувствовал себя увереннее.
Черный «Сааб» со знакомыми номерами Андрей нашел у магазина «Алексер». Выяснить, где находится офис Серебрякова, не составляло труда. Андрей решил дождаться удобного момента. Не здесь же его убивать! Он был не уверен в своих силах. Стрелять надо в упор, с расстояния в несколько метров, чтобы наверняка.
Ждать пришлось долго, до вечера, но терпения Андрею было не занимать. Так же терпеливо он в свое время дожидался Ладу. Серебряков вышел из офиса в начале десятого с незнакомым мужчиной в светлом костюме, они о чем-то говорили. Мужчина Андрею мешал. Очень мешал. Потом они расстались. Серебряков сел в «Сааб» и поехал в сторону Кольцевой. Он словно почувствовал слежку, попытался оторваться от синего «Гольфа».
«Все равно я тебя убью», – думал Андрей, крепко сжимая руль.
… – Я хотел его убить. И я бы это сделал. Но мне не повезло. Серебряков заметил, что за ним следят. На одном из перекрестков его «Сааб» рванулся на желтый, между нами были две машины, я попытался их обогнать, но сбоку в меня въехал «Форд». Помню только удар справа и как сработали подушки безопасности. На миг в голове помутилось. А когда очнулся, черный «Сааб» уже исчез. Я его упустил! Ко мне, матерясь, уже шел водитель «Форда»…
– Я так понял, что в десять часов вечера, когда в Серебрякова стреляли, вы разбирались с ДТП? – с облегчением спросил Алексей.
– Да. Водитель «Форда» тут же вызвал сотрудников ГАИ.
– А протокол у вас есть?
– Естественно!
…В тот момент Андрей Елистратов забыл об оружии, которое лежало во внутреннем кармане куртки. По счастью, ни его, ни машину не обыскивали. С места происшествия он скрыться не пытался, вину свою признал безоговорочно, протокол подписал.
– Значит, у вас есть стопроцентное алиби и свидетели, о которых только можно мечтать, – сотрудники ГАИ, – констатировал Алексей. – Андрей Васильевич, вам повезло! А где ваша машина сейчас? То есть синий «Гольф»?
– В сервисе, где же еще? Я вызвал эвакуатор и отогнал ее на ремонт. Не ходить же моей жене пешком! О том, что Серебрякова убили, я узнал утром, из «Новостей». Кто-то меня опередил.
– Я проверю ваши показания.
– Проверяйте, – равнодушно пожал плечами Елистратов.
– Хранение в доме огнестрельного оружия без специального на то разрешения строго карается законом, – безразлично сказал Алексей.
– Простите?
– Я уверен, что вы меня поняли. Распишитесь вот здесь.
Зачем он это делал? Ради женщины, которая просила помочь. Алексей просто не мог ей отказать. Правильно говорят: «Красота – это страшная сила!»
– На днях вас вызовет следователь. Повесткой, – предупредил он. – Советую не откладывать визит. И помните, что я вам сказал.
Зазвонил телефон. Леонидов снял трубку.
– Кто?! Конечно, пропустите! Пришла ваша жена, – обратился он к Елистратову.
– Лада? Этого не может быть! – заволновался Андрей.
Но она уже стояла на пороге. В строгом костюме, без шляпы, с гладко зачесанными волосами. Даже сейчас Лада была самой красивой женщиной на свете. Не считая Видения. Леонидов тайком вздохнул.
– Лада, как ты сюда попала? – растерянно спросил Елистратов.
– На автобусе. Я звонила тебе на работу. Сказали, что ты поехал в милицию. Этот молодой человек оставил мне вчера свои координаты.
«Неужели я так молодо выгляжу! – мысленно ужаснулся Алексей. – Надо отрастить усы. А лучше бороду. А лучше…» Он кашлянул:
– Вы оба свободны. Лада Анатольевна, забирайте свое сокровище.
– То есть…
– Он никого не убивал. У него есть стопроцентное алиби.
– Слава богу! Андрей! Я так волновалась!
Из ворот они вышли вместе. Лада держала Андрея под руку, и он чувствовал, что его рука окаменела. Сели в машину.
– Как Лешка? – спросил он, поворачивая ключ в замке зажигания. Словно ничего не случилось.
– Нормально. Ушел в школу.
– Он вернется, а тебя нет. Зачем ты уехала?
– У него есть ключ. Андрей, по-моему, ты забыл, что мальчик вырос, а я… Я не такая беспомощная, как ты обо мне думаешь!
– И что теперь делать?
Он не знал, как начать этот разговор. Лада виновато склонила голову и тихо сказала:
– Он вернется, а тебя нет. Зачем ты уехала?
– У него есть ключ. Андрей, по-моему, ты забыл, что мальчик вырос, а я… Я не такая беспомощная, как ты обо мне думаешь!
– И что теперь делать?
Он не знал, как начать этот разговор. Лада виновато склонила голову и тихо сказала:
– Андрюша, прости меня. Если можешь. – И совсем по-детски добавила: – Я больше так не буду.
Перед светофором была небольшая пробка. Он повернул голову и вдруг увидел… Нет, это невозможно!
– У тебя седые волосы, Лада. Можно, я вырву?
– Оставь. Видишь, Андрюша, я теперь уже не буду самой красивой женщиной в Москве. Помнишь, как ты мне раньше говорил?
– Для меня ты всегда самая красивая. Потому что я не замечаю других.
– Я никогда не говорила, что очень тебя люблю?
– …?
– Так вот, я очень тебя люблю. Почему ты стоишь? Зеленый.
– Что?
– На светофоре зеленый.
– Господи, ну почему он должен был умереть, чтобы ты это поняла!
– Не знаю…
Несколько минут они ехали молча. Наконец он сказал:
– Моя фирма разорилась. Ты слышишь?
– Да. Слышу, – спокойно ответила жена.
– И что делать?
– Наверное, надо все начать сначала.
– Это сложно. Я найду работу, у меня есть связи, но моя зарплата…
– Нам есть где жить, мы можем продать мою машину, твою машину, в конце концов, поменять нашу квартиру на другую, поменьше. Я могу устроиться на работу.
– Лада, о чем ты говоришь?!
– Знаешь, Андрюша, ты слишком уж меня бережешь. Давай посмотрим на это по-другому. Главное, что мы вместе. Ты, я, Алешка. Посмотри вокруг: ничего не случилось. Солнце светит, дома на своих местах, люди не стали ходить вверх ногами. Значит, ничего не случилось.
– Должно быть, ты права.
Теперь он верил, что впереди у них еще много-много счастья. Он умер, А. С. Серебряков, а жизнь продолжается…
Леонидов загрустил. Алиби Елистратова подтвердилось. С половины десятого и почти до одиннадцати вечера он стоял на шоссе у разбитой машины и разбирался с ДТП. Потом отбуксировал «Гольф» в сервис. Следовательно, никак не мог стрелять в Серебрякова. Называется, сделал доброе дело! Версия убийства из ревности отработана до конца. Ирина Сергеевна непричастна, Андрей Елистратов непричастен. Что это значит? Это значит, расследование зашло в тупик. Наша песня хороша, начинай сначала. «А где мне взять такую песню?» – фальшиво напевал он, направляясь к начальству. Ох, попадет!
Попало. Потом он сидел, тупо глядя на лист бумаги, на котором рисовал кружочки и стрелочки. Одни кружочки заштриховывал, рисовал новые. Перечеркивал стрелочки. Иными словами, думал. «Сколько ж людей вздохнуло с облегчением, когда ты умер, А. С. Серебряков! И нельзя сказать, что ты был плохим человеком. Но проблемы, которые из-за тебя возникали, требовали решения радикального. Это хорошо или плохо?» Наша песня хороша, начинай сначала. И действуй с удвоенным рвением. Потому что сроки. Нужен результат. А где взять результат?
Он с грустью думал, что по случаю аврала придется работать в выходной день, бегать, высунув язык, опрашивать людей, пытаясь найти зацепку. Такое ощущение, что рабочая неделя резиновая. Конечно! На кого еще навешивать, как не на холостого Лешку Леонидова? У него ни семьи, ни детей, ни забот, ни печалей!
Леонидов со злостью открыл дело и уперся глазами в список. Семь адресов, семь фамилий, семь телефонов, можно начинать хоть сверху вниз, хоть снизу вверх. От перестановки мест слагаемых сумма не меняется. И равна она, скорее всего, нулю. Абсолютному.
«Никольская Лариса Михайловна, проживает недалеко от станции метро “Профсоюзная”. Автобус номер… Печально.
Мильто Лилия Аркадьевна, Фрунзенская набережная… Солидно!
Анна Сергеевна Гладышева, проживающая в Строгино на частной квартире. Мило.
Борис Аркадьевич Глебов, метро “Сокол”… “Сокол”! Чтоб тебя!
Коваленко Михаил Анатольевич, город Зеленоград. Знать бы, где упасть, зашел бы вчера. Досадно!
Николай Сергеевич Иванов, Зеленоград. Опять Зеленоград! Значит, ехать туда придется. Кошмарно, обидно, досадно, но ладно.
И последний: Харламов Иван Александрович. Митино. На частной квартире. На обратном пути из Зеленограда. Все не так плохо. Даже отлично! Леонидов, вперед! Але, але, але! Страна ждет от тебя подвига! Я люблю свою Родину! Я люблю свой народ! Я люблю женщину, которая замужем! Стоп, стоп, стоп! Красный свет. Это уже лишнее. Остановки “тута” и “здеся” не объявлять. Не объявлять!»
Подняв таким образом боевой дух, он потянулся к телефону. Несколько дней на это уйдет, как пить дать, но других вариантов пока нет. Итак, начнем.
Номер первый. Длинные гудки. Еще раз. Еще раз длинные гудки. И еще. Довольно. Машинально он взглянул на часы. А что ты хотел, борец за правое дело? Все на продразверстке. Макароны в Москве кончились, но на складах осталась туалетная бумага.
Наконец на четвертом номере Алексею повезло. Трубку взяла женщина:
– Алло, вас слушают.
– Это квартира Глебовых?
– Да, а что вы хотели?
– Можно пригласить к телефону Бориса Аркадьевича?
– Он на работе. Что-нибудь передать?
– Вам звонит старший оперативный уполномоченный капитан Алексей Алексеевич Леонидов. Когда его можно застать?
– После семи часов вечера каждый день, – испуганно сказала женщина. – А что случилось?
– Ничего.
– Но вы его разыскиваете!
– А разве он прячется?
– Нет, но…
– Если я сегодня зайду, это удобно?
– Да, пожалуйста.
– До свидания. – Леонидов положил трубку и поставил жирную птичку напротив фамилии Глебова – охвачен.
С шестым телефоном повезло больше. Женщина, снявшая трубку, оказалась разговорчивой. Судя по голосу, ей было лет около пятидесяти.
– Здравствуйте, – Леонидов постарался быть предельно вежливым, – Иванова Николая Сергеевича могу я услышать?
– А что случилось? Я его мама, – радостно сообщила женщина.
– Хотелось бы задать несколько вопросов, касающихся его бывшей работы.
– А кто вы?
– Милиционер, – слегка попугал он.
– Что натворил Коля? – охнула женщина.
– Мне бы тоже хотелось это узнать. Вы его к телефону, пожалуйста, пригласите.
– Нет, но я же мать!
– Он несовершеннолетний?
– Нет, но…
– Мне машину за ним прислать? Милицейскую?
Леонидов блефовал. Машины у него не было. Тем более для Коли. Но женщина испугалась. К телефону подошел сын.
– Здравствуйте, я Коля Иванов.
– Очень приятно, Коля. Капитан Леонидов Алексей Алексеевич. Вы слышали об убийстве хозяина фирмы «Алексер», где до недавнего времени работали?
– Да, слышал, по телеку говорили.
– Мы проводим расследование и хотели бы побеседовать с сотрудниками фирмы. В том числе и с бывшими. Не можете мне помочь?
– А как?
– Зайдите завтра ко мне. Я скажу адрес.
– Завтра вечером мы с Ванькой фуру разгружаем, если только утром.
«Не ходи, ты что, с ума сошел!» – послышался женский голос. Леонидов подумал, что несознательная гражданка может все испортить. И надавил:
– Коля, надо это сделать. А Ванька – это, случайно, не Иван Харламов? Бывший сотрудник «Алексера»?
– Он. Мы вместе работали, а потом нас вместе и выперли. Сейчас мы с Ванькой на продуктовых складах грузчиками подрабатываем.
– Значит, вместе и зайдете. Сможете?
– Во сколько?
– Часикам к двенадцати я вас буду ждать. Договорились, Николай Сергеевич?
– Да, договорились.
– Ну тогда до свидания. Маме привет, – не удержался Леонидов.
Безусые юнцы. Наверняка от армии косят, вот мама и волнуется. Могли они убить Серебрякова? Если так, то он сделал ошибку. По голосу не чувствуется, что Коля испугался. И работу они нашли. На продуктовых складах! Что называется, в теме. Монте Кристо намывает золото, отгружая муку и подсолнечное масло, а потом мстит обидчику, работая под заказного убийцу. Сомнительно.
Что на сегодня? На сегодня Глебов. А до того надо поработать с документами. Заняться писаниной. «Дела, товарищ Леонидов, надо содержать в идеальном порядке. А то получается, что во всем отделе работают только два человека: я и вентилятор…» Вспомнив слова начальника, он загремел дверцей сейфа.
Жизнь состоит из сна, еды и проблем.
В шесть часов вечера он вышел на воздух и сделал жадный глоток. Перекусить по-быстрому и нырнуть в метро. К семи будет на месте.
Дверь Алексею открыла женщина лет тридцати. Лицо усталое, глаза грустные. Из-за ее спины выглядывал взъерошенный пацан на вид лет шести.
– Здравствуйте. Борис Аркадьевич дома? – спросил Алексей.
– Это вы сегодня звонили? – женщина испуганно заморгала. – Проходите, пожалуйста. Боря, к тебе, из розыска.
Оказывается, за ее спиной прятался не только светловолосый мальчик. Мужчина в трико стоял там же, в прихожей, переминаясь с ноги на ногу. Череп у него был лысый.
– Вы по какому делу? Я не совсем… – жалобно заговорил лысый.
– Вот удостоверение, ознакомьтесь.