Сидя вечером на праздничном пиру в честь окончания учебного года, Гарри разглядывал флаги серебристо-зеленого цвета - в этом году, судя по всему, Кубок Школы получит именно факультет змей. Мыслями он был уже не здесь - сегодня ночью они с Драко должны были встретиться в Тайной Комнате для уточнения планов на лето. И это отнюдь не добавляло ему хорошего настроения: Драко ехал к своей семье, отцу, маме, крестному. А ему, Гарри, надо было возвращаться к Дурслям, которых, несмотря на изменившееся к нему отношение, он все равно терпеть не мог, и которым поклялся рано или поздно отомстить. Именно поэтому он и пропустил начало приветственной речи вставшего со своего кресла Дамблдора.
- Дорогие мои ученики! Вот и закончился очередной учебный год, для кого-то последний, а для кого-то - первый в последующей череде, для кого-то один из нескольких. Многое было в этом году, и хорошее, и плохое. Но так было всегда. А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриффиндор - триста двенадцать очков. Третье - Хаффлпафф, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Рэйвенкло - четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин - четыреста семьдесят два очка.
Стол слизеринцев взорвался криками и аплодисментами, которые довольно быстро стихли под неодобрительным взглядом декана.
- Да, да, вы прекрасно потрудились, - произнес Дамблдор, обращаясь к сидящим за столом Слизерина. - однако мы не учли последних событий.
Зал затих. За слизеринским столом воцарилась гробовая тишина.
Дамблдор громко хмыкнул.
- Итак, - продолжил он. - В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков… Подождите, подождите… Ага…
Дамблдор задумался - или сделал вид, что задумался.
- Начнем с мистера Рональда Уизли…
Рон побагровел и стал похож на помидор.
-…за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.
Переждав поднявшийся гвалт за львиным столом, директор продолжил.
- Далее… мисс Гермиона Грейнджер, - произнес Дамблдор. - За умение использовать холодную логику перед лицом опасности я присуждаю факультету еще пятьдесят очков.
Гермиона закрыла лицо руками. Гарри не сомневался, что она расплакалась.
- И наконец, мистер Гарри Поттер, - объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. - За железную выдержку , фантастическую храбрость и находчивость, я присуждаю факультету шестьдесят очков.
Тишина. Все обратили внимание на то, что теперь и Гриффиндор и Слизерин имеет одинаковое количество очков. Так что все внимание было приковано к директору, а что теперь? Директор ожидания оправдал.
- Храбрость бывает разной. - Дамблдор по-прежнему улыбался. - Надо быть достаточно отважным, что бы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, что бы противостоять друзьям. И за это я присуждаю десять очков Невиллу Лонгботтому. А теперь, мне кажется, надо сменить декорации.
После того, как ало-золотые стяги сменили серебристо-зеленые, гриффиндорский стол взорвался свистом и улюлюканьем, который негромко поддержали столы Хаффлпаффа и Рэйвенкло. Со стороны Слизерина было лишь гробовое молчание на такое явное выгораживание львов. Змеиный факультет показал свое отношение к произошедшему более, чем ясно: как только последний первокурсник наелся, весь факультет встал из-за стола и покинул Большой Зал. Мало кто заметил, как многие учащиеся Рэйвенкло и Хаффлпаффа проводили слизеринцев участливыми или сочувствующим взглядами.
* * *
- Нет, вот же с* ка! - Разъяренный блондин метался по тренировочному залу. - Вот же тварь какая! Мы лучшие! Мы старались, выгрызая каждый балл, они заработаны нашими мозгами, старанием и знаниями! А этот так просто - раз, - он щелкнул пальцами, - и его любимчики в дамках!
- Драко, я тебя прекрасно понимаю, но ты же всегда знал, что так и будет. Так что успокойся. - Попытался утихомирить его брюнет, лежащий на матах.
- Успокойся?! УСПОКОЙСЯ?! - С блондина уже, кажется, даже искры сыпаться стали. - Я сам, САМ, заработал многие из этих баллов! Я учусь на этом факультете! И нас вот просто лишили заслуженной победы!
- Драко, у меня мало времени, меня в любой момент могут хватиться. Поэтому хватит истерить! - Наконец разозлился Поттер. - И верни мне, наконец, мантию!
- На, держи! - Кинул серебристый комок Малфой. - Я чуть не обосрался, когда шел за тобой! А как я потом прятался среди шахматных обломков от взгляда старика и сопровождавших его!
- Эссессили, - обратился к василиску Гарри, больше не обращая внимания на все еще продолжавшего беситься Малфоя, - у меня есть два вопроса: первый - рано или поздно наше тесное общение с блондинчиком выплывет на свет. Как можно оправдать такую тесную связь? Можно сказать, родство душ?
- Мало кто знал это, а теперь и подавно, не помнит, но мой Господин и Годрик Гриффиндор были побратимами.
- Побратимами?! - Раздался возглас мгновенно отвлекшегося от несправедливости жизни Малфоя.
- Да. Этот обряд очень прост, и заметить его на магической оболочке мага можно лишь в том случае, если знаешь, на что обращать внимание.
- Мы можем провести его? И как? - Подался вперед Гарри. - Ах да, и как это может нам аукнуться?
- Что сделать? - Не понял василиск.
- Аукнуться. Ну, впоследствии доставлять какие-либо неприятности, иметь какие-то последствия. - Расшифровал Поттер.
- Почти никаких. Только в случае смерти одного из вас второй прочувствует его смерть на себе.
- Хорошо. Как его выполняют? - Гарри был настроен решительно.
- Возьми лезвие, да не палочку, и не твои магические клинки, а простое лезвие! - Остановил Эссессили Поттера, доставшего один из своих стилетов. Виновато покраснев, Гарри принес один из кинжалов, которых в стойках с холодным оружием было, ну, очень много.
- Теперь рассеките левую ладонь и пожмите друг другу руки, что бы кровь смешалась. После этого скажите: «Брат моей крови, моего сердца, моей души и моей магии. Отныне я не разделяю себя с тобой».
Сделав все так, как сказал василиск, ребята по очереди произнесли эти слова. Как только Драко закончил говорить, их сомкнутые ладони обвила сияющая лента, разделившаяся пополам и, растворившись в телах ребят, которых тряхнуло, как от удара током.
- И что теперь? - Поинтересовался Драко, разглядывая ладонь, на которой был практический незаметный тонкий шрам.
- Теперь, если одному из вас будет угрожать смерть или физические неприятности, второй почувствует все сам. И еще немного по мелочам, но с этим вы разберетесь сами. Так что там у тебя за второй вопрос, - обратился василиск к Поттеру.
- Что такое кресстраж? - Вот только реакция Эссессили на этот вопрос была, мягко говоря, угрожающей. Зашипев почти на ультразвуке, он стремительно для своих размеров, переместился к Поттеру, опять присевшему на маты, придавил его тело хвостом и, оскалив свои клыки, навис над ним.
- Детенышшш, шшшшто ты зссснаешшшшшь об этом?!
- Душа, которая была в этом теле до меня, она была кресстражем, - еле сумел просипеть под весом всего лишь хвоста Гарри. На этих словах василиск все же убрал с Поттера свой хвост и свистяще потребовал объяснений.
- Эссессили, мы с братом не просто из другой реальности. Не знаю, было ли там такое же сообщество магов, как здесь, но было семь книжек, и именно про меня. Точнее, того мальчика, в тело которого вселилась моя душа. И в той книжке было сказано, что он был восьмым кресстражем.
- Восьмым?!? - Если бы змеиные морды могли владеть мимикой, то конкретно эта рептилия была бы в глубоком шоке.
- Ну да, восьмым. И это и есть причина моего интереса. Тот маг, про которого ты как -то обмолвился, Том Марволо Риддл, он теперь стал Волдемортом. И у него было восемь осколков души. Ты помнишь наши планы на лето, именно поэтому я спросил у тебя про них. Мы хотим донести информацию до него и посмотреть, как он на нее отреагирует. Если он станет адекватным, то Старик может получить более, чем серьезного врага, а маги - лидера, не страдающего сумасшествием.
- Кресстраж…, - задумчиво протянул василиск, - это старая, и как я думал, забытая магия. Черная. Она была запрещена под страхом смерти еще во времена моего Господина, не думал, что сведения о них дошли и до этих времен. Поклянитесь мне, вы, оба, что то, что я вам сейчас расскажу, никогда не будет использовано вами для себя, или для других. - Драко и Гарри с готовностью произнесли требуемые слова. - Что ж, слушайте…
* * *
В Хогвартс-экспрессе, в одном из вагонов, была драка. Ее пытались разнять старосты факультетов, но на них никто не обращал внимания. Драко Малфой оскорбил Гермиону Грейнджер и Рона Уизли. Гарри Поттер вступился за друзей и оскорбил родителей Малфоя и декана слизеринцев. Несколько слов, и оба вспыхнули как сухой порох, перейдя от слов к кулакам. Первый учебный год был завершен и как следует отмечен.
* * *
В Хогвартс-экспрессе, в одном из вагонов, была драка. Ее пытались разнять старосты факультетов, но на них никто не обращал внимания. Драко Малфой оскорбил Гермиону Грейнджер и Рона Уизли. Гарри Поттер вступился за друзей и оскорбил родителей Малфоя и декана слизеринцев. Несколько слов, и оба вспыхнули как сухой порох, перейдя от слов к кулакам. Первый учебный год был завершен и как следует отмечен.
Часть вторая.
Пролог.
Через день после начала летних каникул, на окраине Литтл-Уилдинга, городка неподалеку от Лондона, остановился невысокий изящный мальчик в хорошей одежде. Окраина, как окраина, но…, только не эта - облюбованная шпаной. Вечер не самое лучшее время для прогулок по этим местам мысль, о чем до неожиданного визитера донесла банда подростков, мгновенно окружившая его. Мысль доноситься не захотела, и после нескольких минут «возражений», окончившихся пятью переломами различной степени тяжести и бесчисленного количества синяков, визитер прихватил за шкирку одного из нападавших и отволок единственному действующему фонарю, оставленному бандой целым для собственных нужд. Внимательнейшим образом обсмотрев «добычу» с головы до ног, визитер вежливым тоном пригласил ее по адресу такому-то, завтра в 11 утра на собеседование по поводу хорошо оплачиваемой работы. В противном случае…. На этих словах пришлый развел руками, оставив трофей додумываться до остального самостоятельно. Судорожно кивнув головой, трофей принял столь любезное приглашение. Покровительственно похлопав его по плечу, визитер растворился в ночных сумерках.
* * *
Взвизгнув тормозами, «Ночной Рыцарь» остановился на краю мрачной пустоши, выпуская на волю невысокую фигуру, до самого носа закутанную в широкий темный плащ. Не произнеся ни слова с того момента, как был назван пункт назначения, фигура молча расплатилась с кондуктором и направилась к одинокому дому, видневшемуся вдалеке. Прошло немало времени, прежде чем она дошла до намеченной цели, поднялась на крыльцо, и громко постучалась в дверь. Ей открыли так быстро, будто бы ее визита ждали. Войдя, фигура скинула капюшон, показывая лицо, вежливо поздоровалась и сразу же перешла к делу:
- Я проконсультировался с гоблинами, они сказали мне, что это ваше любимое детище, единоличным хозяином которого вы и являетесь. Поэтому я хочу сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться…
* * *
Затерянный среди скал, стоял громадный величественный замок. Не светилось ни одно из его окон, однако в подземелье одной из башен, в лаборатории, свет был. В ней находился мужчина, который очень медленно и внимательно читал рецепт в книге, которая по виду была готова рассыпаться даже от взгляда, не то, что от прикосновения. Дочитав его, мужчина принялся ходить между полок, на которых хранились ингредиенты, и внимательно отбирать нужное. Отнеся отобранное на столик, он еще раз глянул в книгу, после чего принялся отмечать на листе пергамента недостающее. Вызвав щелчком пальцев домового эльфа, он вручил ему свернутый список и знаком приказал отправить указанному на нем адресату. Дрожащий от ужаса эльф испарился с глаз, а мужчина еще раз оглядел стоящие на столике баночки, коробочки и свертки. Довольно кивнув, он добавил к ним сверток, который достал из кармана и огрызнулся, отвечая невидимому собеседнику:
- Нет! Я сам! Такое никому не доверяют, я лучше потерплю немного, но буду уверен в результате! - После чего вышел из лаборатории и запечатал двери таким количеством чар такой силы, что им не повредило бы и землетрясение.
* * *
В мрачном доме под номером 12 на площади Гриммаулд-Плейс, собралась компания очень разных людей. Все они сидели на кухне, где во главе стола сидел маг с длинной белоснежной бородой и такими же волосами. Одет он был в мантию ярко-розового цвета с салатовыми и зелеными бабочками. Несмотря на такую веселую расцветку, он был предельно серьезен. Остальные были, скорее, раздражены таким поздним сбором. Не став дожидаться, пока ему выскажут претензии, пожилой маг произнес:
- Нам надо установить более плотное наблюдение за Гарри. Была допущена ошибка, в результате которой Тот-Кого-Нельзя-Называть обрел тело. Он возродился.
После его слов серьезными стали и все остальные, а в кухне повисла гробовая тишина.
Глава 1.
Большой, роскошно обставленный кабинет освещался только пламенем неярко горящего камина. В сумраке терялся и огромный письменный стол, поблескивающий лаком, с пятном письменного прибора. Терялся роскошный диван, на котором с комфортом мог разместиться даже Хагрид. Терялся пушистый восточный ковер, который по своей мягкости вполне мог заменить, если уж не перину, так упругий матрац точно. Не терялись только два глубоких кресла, стоящих перед камином, в одном из которых, сгорбившись и поставив локти на колени, зарывшись пальцами в роскошную, отблескивавшую платиной шевелюру, сидел мужчина. Видимо, нерадостными были его думы, раз он не услышал шороха открытой и вновь закрытой двери. Неслышные шаги, и тот, кто вошел, нежно проводит по рукам сидящего. Беловолосый со вздохом распрямляется, и, подчиняясь мягкому нажиму, откидывается на спинку кресла. Темная тень все так же неслышно скользит к столику сбоку от камина, негромкое звяканье, и через несколько мгновений в руке сидящего бокал с янтарным напитком. Вернувшись за спинку кресла, вошедший начинает мягко массировать плечи того, кто в кресле. Сделав глоток из бокала, он почти стонет:
- Что?! Во имя Мерлина, ну что я сделал не так?!
Сочувственно сжав его плечи, стоящий за креслом отвечает на этот крик души, вот только, как шокированы были бы те, кто услышал эти, так не свойственные этому человеку, интонации, полные тепла и желания успокоить.
- Мы, Люциус, мы. Не бери всю вину на себя. Я видел, но не остановил. Так что, виноваты мы оба. Слишком много свободы и мало контроля в первый раз, слишком много контроля и мало свободы во второй.
- Мало, много…. Какая разница! В первый раз я получил законченного ублюдка, а во второй… Ты сам его видел, так что кому я говорю! - И, залпом осушив бокал, Люциус Малфой вскочил с кресла, запустив несчастный бокал камин.
Прислонившись к боку камина и положив локоть на каминную полку, Северус Снейп, профессор зельеварения в Хогвартсе, с непроницаемым лицом смотрел на мечущегося по кабинету лорда.
- Как ты правильно заметил, Я, - он выделил голосом местоимение, - видел. А вот ты как раз таки и нет.
Стремительно развернувшаяся фигура могла напугать кого угодно, кроме того, кто видел и не такое.
- Что? Что ты видел?! - Потребовал Люциус ответа от своего любовника.
Скользнув за спину Малфоя не менее стремительным и плавным движением, чем продемонстрировал до этого лорд, Снейп обхватил того одной рукой поперек груди, а второй сгреб в одну горсть волосы и потянул вперед и вбок.
- А где же приветствие, или хотя бы поцелуй? - Вкрадчиво прошептал он в открывшееся ухо, послав мурашки вдоль позвоночника Малфоя. - И потом, Люциус, даже смешно, как будто ты Хаффлпафф закончил, а не Слизерин. Ты требуешь у меня информацию, но она требует платы, а ты мне ее пока не предложил. Поэтому я сам ее назначу. - И Снейп несильно прикусил загривок сиятельного лорда, заставив того вздрогнуть.
- Что ты хочешь? - Спокойный, правда, чуть севший голос и напряженное, как струна тело.
- Твою покорность и твою фантазию, - одна рука выпускает из плена тело, вторая - волосы, которые вновь свободной волной рассыпаются до лопаток. Шаг назад, и фигура в черной мантии вновь стоит возле камина, облокачиваясь на полку, а внимательные черные глаза смотрят на застывшего лорда, которого раздирают несколько чувств: желание узнать, нежелание покориться добровольно и огонь, уже плещущийся в крови и туманящий разум. Последнее чувство побеждает, и Люциус начинает медленно расстегивать жилет. Четыре вздоха, и эта деталь одежды лежит в ногах, длинные пальцы начинают развязывать белоснежный пышный галстук. Из темноты протягивается рука, не позволяя этой детали туалета соскользнуть на пол. На секунду замерев, руки продолжают столь же неспешно расстегивать рубашку. Минута, и она присоединяется к жилету. Легкой лаской пройдясь подушечками по голой коже, руки спускаются на пояс брюк, начиная расстегивать его все так же неторопливо. Постепенно к одежде на полу присоединились ремень, туфли, брюки, носки и шелковое белье. На вопросительно приподнятую бровь Снейпа ответили насмешливым пожатием плеч. И вот на ковре среди вороха одежды стоит обнаженная фигура исключительно красивого мужчины, по праву гордящегося своим телом, и чье возбуждение что называется, «с головой», выдает некий орган.
Пламя камина, единственный источник света в комнате, красиво оттеняет мускулатуру блондина, его гладкую кожу. Его любовник вполне откровенно любуется мужчиной.
-И долго мне так еще стоять? - немного недовольно наконец изрекает тот, немного поведя плечом.