— Он не может.
— Изменение — процесс, присущий всему живому; например: люди Черона когда-то были одноцветными.
— Ты имеешь ввиду, как вы оба?
— Да, посланец, — сказал Кирк. — Несомненно, когда-то давно это было так.
Беле секунду недоверчиво смотрел на них, а затем разразился взрывом громкого смеха.
Пока он пытался успокоится, раздался вызов переговорного устройства.
— Скотт на связи, капитан. Мы вышли на орбиту Арианнуса. Корабль готов к санитарной обработке; с планеты сообщают, что они тоже закончили все приготовления.
— Отлично, Скотт, начинайте. Кирк отключается.
— Я слышал. — с улыбкой продолжил Беле, — на одной из ваших планет люди верят, что они произошли от обезьян.
— Не совсем правильно, — возразил Спок. — Обезьяны — двоюродные братья людей, а не их отцы. Но вообще-то все существующие формы жизни эволюционировали из более примитивных. Процесс мутации касается всех, и только наиболее стойкие и жизнеспособные выживают. У нас нет причин думать, что мы — конечная стадия процесса и что развитие умственных способностей, которое подстегивает нас изменять окружающую среду по собственному вкусу, затормозило естественный отбор.
— Я знаю об этом процессе, — с долей иронии сказал Беле, — и частично согласен с вашими поправками. Но, как я уже сказал, мы очень старая и долгоживущая раса. У нас есть причины верить, что мы и есть конечный результат процесса. Он закончился в древности, но разумно будет предположить, что такие создания, как Локаи — с низкими умственными способностями и не имеющие понятия нравственности, — являются представителями низшей ступени.
— Локаи хватило умственных способностей, чтобы убегать от вас в течении тысячи лет, — сказал Кирк. — А судя по тому, что я услышал от вас, это очень непросто.
— Все равно, все его люди такие, какими я их описывал. Предположить, что у нас общие, да еще одноцветные предки…
Вновь раздался вызов внутренней связи.
— Капитан, это Скотт. Санобработка закончена. Приказания?
— Заложите в программу курс к четвертой Звездной Базе.
Беле неожиданно напрягся и сконцентрировался; Кирк не придал этому значения.
— Прошу пройти с нами на мостик, посланец, — произнес он тоном, исключающим возражения.
— Как раз об этом я и хотел вас попросить.
* * *Когда они поднялись на мостик, там царило смятение. Все во главе со Скоттом столпились возле компьютера.
— В не, дело? — спросил Спок.
— Не знаю точно, мистер Спок. Я, как и было приказано, пытался заложить программу полета к четвертой Звездной Базе, но не получил ответа.
Спок быстро проверил компьютер.
— Капитан, некоторые банки памяти выжжены.
— Ты можешь установить, какие?
— Я могу помочь вам, мистер Спок, — сказал Беле. — Выжжены секции Основного Контроля и Самоуничтожения. В прошлый раз вы поставили меня в тупик, приказав уничтожить корабль, — пока он говорил, вокруг него начало формироваться защитное поле. — Теперь, я думаю, мы наконец-то сможем отправиться к Черону.
— Избавьтесь от него. — приказал Кирк, — стреляйте на оглушение.
Поле мгновенно увеличилось.
— Я не могу блокировать ваше оружие, — произнес Беле, — но если я потеряю сознание, то поле выйдет из-под контроля. Это уничтожит не только людей, присутствующих на мостике, но и сам мостик.
Черонец умел ставить людей в тупик,
В то время, как он и Кирк смотрели друг на друга, двери лифта распахнулись и внутрь ворвался Локаи.
— Так вот оно, ваше хваленое правосудие! Вы только что подписали мой смертный приговор1 Неужели вы вершите правосудие только на словах, но не можете бороться и умереть за него?
— Прошло столько лет борьбы, — заметил Кирк, — а вы еще живы.
— Как и многие из его последователей, — добавил Спок.
Беле презрительно рассмеялся. В это время поле окружило и Локаи.
— Тебе конец, Локаи Мы загнали твоих друзей в их резервации, и ты последуешь за ними, жалкий выродок, хнычущий о праве на борьбу.
— Я всего лишь пытался очистить галактику от мусора, — возразил Локаи. — А что касается тебя, жалкий тиран…
— У тебя слишком разыгралось воображение.
Они бросились друг другу навстречу. Их поля во время борьбы слились в единую цельную массу. Ее края расшвыряли персонал и затрепетали возле пульта управления
— Беле! — закричал Кирк. — Если ты не остановишься, то разрушишь мостик и уже никогда не вернешься на Черон! Это будет твоим последним полем битвы, после стольких лет ожидания!
Схватка прекратилась. Беле тяжело оттолкнул Локаи, который приготовился нанести удар.
— А ты, Локаи, умрешь здесь, в космосе, — продолжил Кирк. — Ты больше не сможешь вдохновлять своих последователей Твоя слава будет потеряла.
Локаи замер. Затем его поле медленно исчезло: через секунду поле Беле исчезло тоже.
— Капитан, — сказал Спок, — мне кажется, я нашел решение. Я могу сделать расчеты с приблизительной точностью и без помощи машины…
— Да, и обыграть ее в шахматы тоже. Продолжай.
— Из-за нашего первого поворота к Черону, орбита вращения вокруг Арианнуса отливалась от запланированной. Я надеюсь, что мы сможем вернуться на Звездную базу по кривой, проходящей в радиусе действия транспортера от Черона. При максимальном увеличении мы сможем получить отчетливую картину. Я дам мистеру Сулу координаты; остальное ему придется выполнять самому, но после пилотирования, которое он показал возле Клингоновских линий[15], я убежден, что он сможет вывести корабль и из критского лабиринта, если это понадобится.
— Надеюсь на это, — сказал Кирк. — Но я не вижу, чего мы добьемся этим маневром.
— Наблюдение за этими чужаками и анализ их взаимной ненависти дали мне одну интересную гипотезу. Пока это всего лишь гипотеза, но ее стоит проверить.
Все, что Спок называл «всего лишь гипотезами», на деле очень часто оказывалось самой настоящей правдой.
— Ну что ж, начинайте маневр, — приказал Кирк.
* * *Сначала изображение Черона было неясным, но постепенно оно становилось все четче и четче. Сулу немного улучшил споковские поправки курса, так что в момент наибольшего сближения расстояние между кораблем и планетой не должно было превышать 24.100 километров. Черон очень походил на Землю, но был примерно на тысячу миль больше в диаметре. Беле и Локаи заметно оживились. Что же, подумал Кирк, тысяча лет — очень большой срок, даже для долгоживущей расы.
— Вот ваш дом, джентельмены, — сказал он. — Пока не слишком много деталей, но если представители ваших фракций так же горячи, как и вы, то мы должны будет увидеть гигантскую битву.
— Нет, сэр, — произнес Спок от своей консоли. Его слова были очень простыми, но что-то в его тоне привлекло внимание и Кирка и черонцев. — Никакой битвы.
— Что вы видите? — спросил Кирк.
— Несколько очень больших городов. Все безлюдны. Развитая дорожная сеть, но движение по ней отсутствует. Растительность и низшие животные вторглись в города. Капитан, разумных форм жизни не зарегистрировано.
— Ты хочешь сказать, что они все вымерли?
— Да, капитан. Так я и думал, предлагая этот курс. Они уничтожили друг друга до последнего человека.
— Мои люди, — произнес Беле. — Они все мертвы.
— Да, посланец, — сказал Спок. — Все. все мертвы.
— А мои. — спросил Локаи.
— Не осталось никого. Никого.
Двое выживших с яростью повернулись друг к другу.
— Твоя банда убийц…
— Твои маньяки геноцида…
— Джентльмены, — воскликнул Кирк командирским голосом. Затем, уже мягче, продолжил:
— Причины для вражды больше не существует. Отбросьте свою ярость, и вы будете приняты в наше общество.
Никто, казалось, не обратил на него внимания. Обмен выпадами продолжался.
— Ты проиграл, Беле. Выиграл я.
— Ты всегда считал победой разрушение.
— Да что с вами происходит? — не выдержал Кирк. — Вы что, не слышали моего первого помощника? Ваша планета мертва. Никто не выжил на Чероне, и все из-за вашего горячего нрава! Во имя господа, отбросите вашу вражду!
— Ты потерял планету, — сказал Локаи. — Я победил. Я победил, потому что я свободен.
Неожиданно он стремительно метнулся к лифту. Двери открылись перед ним, и с диким смехом он исчез. Беле попытался последовать за ним, но Кирк остановил его.
— Послушай, Беле. Погоня окончена.
— Нет, нет! Он не уйдет от меня!
— Куда он может уйти? — спросил Спок.
— Я думаю, что знаю ответ, — сказала Юхэра. — Кто-то активировал транспортер.
— О, — воскликнул Кирк. — Мы все еще в радиусе его действия от Черона?
— Как раз входим в него, — ответил Спок. — На планете зафиксирован представитель разумной жизни.
— Как раз входим в него, — ответил Спок. — На планете зафиксирован представитель разумной жизни.
— Это он. — вскричал Беле. — Теперь он от меня не уйдет.
В прыжке он рванулся к лифту. Стражники в этот раз были наготове, но Кирк предупреждающе поднял руки.
— Пусть он идет. Беле, некому наказать его. Судьи уже давно мертвы.
— Я, я буду его судьей.
И он тоже исчез.
После короткого молчания Юхэра произнесла:
— Капитан, транспортер активирован вновь.
— Это понятно, — произнес Кирк. — Что теперь показывают сканеры?
— Еще один представитель жизни. У меня только один подходящий вывод.
— Но они не испытывают никаких чувств, — произнесла Юхэра.
— Трудно ожидать здравого смысла от двух представителей таких крайних точек зрения, — сказал Спок. — Они разыгрывают драму, жертвой которой и падут, как пали их соплеменники.
— Но их люди мертвы, — медленно произнес Сулу. — Какая им теперь разница, кто из них и с какой стороны белый?
— Для них разница есть. После тысяч лет вражды война стала привычкой.
— Спок, — раздался голос Маккоя, — позволь напомнить, что психологом на этом корабле пока являюсь я.
— Человеческая половина Спока, — поворачиваясь, произнес Кирк, — помогает ему лучше понимать людей. А вулканитская дает необходимую логику. Раньше Локаи и Беле имели что-то, кроме ярости. Но, позволив ей захлестнуть себя, они пришли ч печальному концу. Это их последнее поле битвы, и будем надеяться, что нам больше не встретятся люди, похожие на них. Мистер Сулу, скорость — два витка, курс — четвертая Звездная База.
Джеймс Блиш ОБРАТНАЯ СТОРОНА РАЯ
Когда на запрос «Дерзости» колония Сандовала на Омикроне Цети III не отозвалась, никто особенно не удивился: внутренне все были готовы к тому, что 150 колонистов, как и две предыдущие колонии, погибли по неизвестным причинам.
Уже после того, как группа поселенцев высадилась на планету, и связь с ними прервалась, было выяснено, что солнце этой системы излучает в спектре Бертольда. Даже сейчас об этом излучении мало что известно, а тогда и вовсе удалось установить только главное: не проходит и трех суток, как оно уничтожает человеческую плоть. Атмосфера планеты могла растянуть этот срок до недели, но колонисты-то прибыли на три года и не было ни средств защиты, ни противоядия.
Постройки поселенцев обнаружили быстро. В состав десантной группы Кирк включил себя, Спока, Маккоя, лейтенанта Флетчера (биолога), Сулу и Димонта.
Поселение, как и ожидалось, оказалось очень маленьким; все дома были защищены силовыми полями. Кирк огляделся.
— Стоило целый год добираться сюда с Земли, — сказал он, — чтобы все так кончилось.
— Не совсем так, сэр, — раздался мужской голос. Все мгновенно обернулись.
Из-за угла дома вышел высокий человек, с грубыми, но добродушными чертами лица. За ним показались двое других в рабочих костюмах и с инструментами.
— Добро пожаловать на Цети Омикрона III, — сказал он, протягивая руку. — Меня зовут Элиас Сандовал.
Кирк пожал руку, но смог пробормотать только несколько слов приветствия.
— Мы никого не видели с того момента, как покинули Землю, — продолжил человек. — Некоторое время мы все еще надеялись на встречу. Наше подпространственное радио сломалось, и никто из нас не сумел починить его. Но мы не сомневались, что рано или поздно все же прибудет корабль.
— Вообще-то, мистер Сандовал, мы не прибыли раньше как раз из-за вашего молчания.
— Неважно, капитан. Вы здесь, и мы рады вас видеть. Разрешите показать вам наше поселение?
Он повернулся и пошел, не оглядываясь, словно не сомневался, что все последуют за ним. Впрочем, так и произошло.
— Не очень-то он похож на мертвого, — сказал Маккой. Спок взялся за трикордер[16].
— Интенсивность бертольдова излучения совпадает с предсказанной. Мы будем в безопасности неделю, а потом…
— Значит, эти люди должны быть мертвы. Однако, не будем торопиться с выводами. Для начала займемся хорошенько осмотримся.
Он последовал за Сандовалом. При ближайшем рассмотрении оказалось, что постройки не пустовали. Недалеко какая-то женщина занималась стиркой, другая выставляла на подоконник только что испеченный пирог. Словом, если бы не несколько местных растений с огромными стручками, то поселение вполне бы сошло за земную ферму начала двадцатого века…
Сандовал провел гостей к своему дому.
— Вообще-то у нас есть еще два поселения, — начал он, — здесь живут только сорок пять колонистов.
— А почему вы разделились? — спросил Кирк.
— Мы решили, что три отдельные группы — надежнее. Если что-то случится с одной, две другие останутся в безопасности. Омикрон — идеальная планета для развития сельского хозяйства, капитан, и мы решили, что участь первых экспедиций нам не грозит.
Из соседней комнаты вышла женщина, и остановилась, оглядывая гостей. В ней несомненно была азиатская кровь, а выглядела она просто потрясающе красиво.
— А, Лейла, — произнес Сандовал, поворачиваясь к ней.
— Познакомься с нашими гостями. Это Лейла Каломи, наш ботаник. Капитан Кирк, доктор Маккой, мистер Спок…
— Я уже встречалась с мистером Споком, — сказала она, протягивая Споку руку. — Это было очень давно.
Он вежливо и робко взял ее руку.
— Эти годы показались мне вечностью.
Она кивнула головой, принимая комплимент. Затем внимательно посмотрела на Спока, словно ожидая чего-то большего; но на его лице было лишь обыкновенное спокойствие. Он медленно выпустил руку Лейлы.
— Мистер Сандовал, — произнес Кирк. — Мы прибыли сюда с вполне определенной целью. Несколько анализов и тестов…
— Конечно, конечно, я не собираюсь вам мешать. Надеюсь, вам понравится поселение. Наша философия предельно проста: человек должен вернуться к наименее технологичной цивилизации. У нас всего лишь несколько приборов, никакого транспорта, никакого оружия, — он улыбнулся. — Даже радио практически не успело поработать. Здесь у нас гармония — полный покой.
— Мы постараемся не нарушать его. Джентльмены, давайте начнем…
Выйдя на крыльцо, он достал передатчик.
— Кирк вызывает «Дерзость».
– «Дерзость» слушает. Лейтенант Юхэра.
— Лейтенант, мы обнаружили, что колония цела и невредима. Начинаем исследования. Переправьте это сообщение в штаб Флота, а затем дайте мне всю информацию о предыдущей экспедиции на Омикрон.
— Да, сэр. Приступаю.
— Джентльмены, действуйте согласно предыдущим инструкциям. Если обнаружите нечто необычное, немедленно сообщайте мне.
Группа разделилась.
* * *Первым «нечто необычное» обнаружил Димонт. Он был родом с фермерской планеты Моджав, и большую часть своего детства провел, присматривая за коровами и работая на полях. Сразу по высадке он сказал Сулу, что планета — «сущий рай для животноводства».
Но никакого рая не было. Постройки предназначались под склады, а загонов не было вовсе. Ни лошадей, ни свиней, ни собак тоже не было. В остальных поселениях была та же картина: только люди и растения. А, судя по записям, экспедиция везла с собой нескольких животных для размножения, да видно, никто из них не выжил. Хотя как раз в этом ничего удивительного и не было: ни они и никто другой не должны были выжить.
Но люди-то выжили.
— Я обследовал девятерых поселенцев, — докладывал Маккой, — в возрасте от двадцати трех до пятидесяти девяти лет. У всех идеальное здоровье. Если все остальные такие же, я смогу выбрасывать свои лекарства. Но я заметил кое-что странное.
— Что же?
— Я получил записи о состоянии здоровья Сандовала перед его отлетом с Земли. У него были рубцы в легких — они остались от пневмонии, которую он перенес в детстве. И у него удаляли аппендикс. Но когда час назад я обследовал его, я не обнаружил ничего.
— Неполадки с оборудованием?
— Нет. На всякий случай я проверил его на себе. Миндалин нет, как и не было, а места сращения сломанных ребер по-прежнему видны. И то же самое оборудование. Но оно не обнаружило рубцов в легких Сандовала и зарегистрировало у него наличие аппендикса.
Доклад Флетчера выявил еще одну загадку.
— Почва здесь очень богатая, климат мягкий, влажность средняя. Можно выращивать, что хочешь — на их полях я нашел зерновые культуры, картошку, бобы. Но для сельскохозяйственной колонии площадь посевов очень мала. Ровно столько, сколько нужно колонистам; не более. И еще: они не чередуют посев культур на одном и том же поле, а это очень пагубно, даже если почва богатая.
Все это напоминало мозаику: кусочков много, а как собрать их в одно целое — неизвестно.
Затем от адмирала Флота Комака пришел приказ эвакуировать всех поселенцев на двадцать седьмую Звездную Базу. Колонисты, а также члены экипажа, побывавшие на планете, до дезинфекции и обследования должны были держаться на карантине. Видимо, кто-то счел, что радиация могла оказаться заразной. Что ж, угрюмо подумал Маккой, — кто знает, чего ждать от этого бертольдова излучения.