— Ничего он пока не думает. Он еще в полном неведении!
— А зря. Он мог бы обогатить тебя сведениями об этой фирме. Наверняка ему эти ребята известны…
— Не думаю, — засомневалась я. — Он бы со мной поделился, если бы что-то знал… Ладно, давай теперь перейдем к твоим «барашкам». Что там у тебя?
— Меня раскрыли сразу, — грустно призналась Лиза. — Правда, я сумела-таки вывернуться, но… Мне кажется, Арбузов так и не поверил до конца, что я не сыщица.
— А по порядку?
Лиза задумалась и махнула рукой:
— Ладно, попробую рассказать все по порядку. Если получится. Потому что у меня, Сашка, эмоции пока сильнее рассудка! Видела бы ты эту девочку, сама бы все поняла!
— Ну, думаю, я ее еще увижу, — предположила я. — Все-таки попытайся.
* * *— В общем, все началось с того, что Ася пригласила меня на чашечку чая, несмотря на протесты Арбузова, — начала Лиза.
— А он протестовал?
— Еще как! Но девочка для него — это все. В ней заключен мир. Насколько он ее любит, я не смогу тебе объяснить… Может быть, ты сумеешь это понять, если я скажу тебе, что ради нее он бросил заниматься музыкой.
— Да, это показатель… Кстати, о музыке.
Я задумалась.
Убийство Прохорова, между прочим, было «музыкальным». Ох, не говорит это в пользу нашего симпатичного Арбузова!
— И что там у тебя о музыке? — осторожно спросила Лиза.
— Да так, — отмахнулась я. — Пока еще не сформировалось окончательно. Продолжай.
— Так вот, она меня остановила на пороге и вынудила Арбузова напоить меня чаем. Я все это время старательно прикидывалась социальным работником, и благодаря этому что-то мне выяснить удалось. Но не так много, как хотелось бы…
Она выбила из пачки сигарету и закурила.
— Несчастье с Асей произошло семь лет назад. Но о нем говорить нельзя — это запретная тема. Тщательно охраняемая тайна, но не потому, что это воспринимается как позор, а просто Арбузов заявил, что не позволит тревожить Асю воспоминаниями. Ей до сих пор больно это вспоминать. Первая интересная фраза была такая… Когда я пыталась выяснить, что там произошло, он оборвал меня и сказал буквально следующее: «Вы верите в бога? Те, кто был виновен в Асином несчастье, начали платить…»
Я присвистнула.
— Не свисти, денег не будет, — механически сказала Лиза. — Правда, вся надежда на тараканов… Их вроде бы много, а они, согласно народной примете, к деньгам… Так что свисти, бог с тобой. Ну, так вот. Мы сидели, пили чай, говорили о музыке, боге и Асе, как вдруг зазвонил телефон. Арбузов поднял трубку и передал ее Асе. «Это тебя», — сказал он. «Нина?» — обрадовалась Ася. «Да», — кивнул Арбузов, а мне пояснил, что Нина — лучшая подруга Аси, а работает эта самая Ниночка в нашем оперно-балетном театре. Как тебе это?
— То есть не та ли это Нина, которая вроде бы была предметом воздыханий Каллистратова? — спросила я.
— Она, Сашенька! Представь себе, она! Но дальше уж моему изумлению не было предела! Можешь себе представить, как у меня отвисла челюсть в тот момент, когда нам в очередной раз помешали!
— Кто же вам так хорошо помешал?
— А догадайся!
Я сделала вид, что шевелю извилинами в тщетной попытке догадаться, и снова спросила:
— Ну?
— Ди-на-ра, — торжествующе пропела Лиза. — Вот так, Сашенька! Вообще в этой теплой компании не хватало только одного человека. Прохоровской Риммочки. Но вот ее-то они, похоже, и не знают, к моему большому сожалению! А то получилась бы у нас целая банда.
* * *Арбузов поправил плед и сел, открыв на первой странице томик Басё.
Его успокаивала спокойная простота и мудрость хокку — этих стихотворных японских жемчужин. Ася сидела, приготовившись слушать.
Теперь можно было наконец успокоиться. Подозрительная девица, которой Арбузов так и не захотел окончательно поверить, давно ушла, взбудоражив их воспоминаниями.
Было бы нелепо врать себе, что все забылось. Разве кто-то сможет забыть тот день, когда твою жизнь сломали?
«Все, хватит, — оборвал он себя. — Ты не имеешь права раскисать!»
— Папа, — напомнила ему о себе Ася.
— Сейчас, деточка. Сейчас.
Он водрузил на нос очки и приступил к чтению.
Они любили играть в свою игру — открывать книгу наугад и читать первое попавшееся трехстишие, пытаясь угадать, как шутила Ася, «направление пути». Вот и сейчас, открыв книгу, он прочел:
В наступившей тишине он слышал даже легкое Асино дыхание. Подняв глаза, он увидел, что Асины глаза полны слез.
— Ася! Что с тобой?
— Ничего, — едва слышно проговорила девушка.
— Я же вижу!
— Папа! — наконец-то решилась она. — Скажи мне правду, папа! Ведь это не ты, да?
Он вздрогнул.
— Ася! Милая моя, о чем ты?
— Папа, ведь это не ты их убил?
В ее глазах сверкали жемчужинки слез.
Он уже приготовился ей ответить, но в дверь позвонили.
— Господи, — вздохнул он. — У нас, похоже, сегодня приемный день!
Он был рад нежданному визитеру, поскольку ему не хотелось говорить с Асей об убийствах.
Поэтому он заспешил к двери и, открыв ее, обрадовался еще больше.
Слава богу, на этот раз свои!
— Здравствуй, дядя Витя!
Девушка коснулась губами его щеки.
— Как Асенька?
— Все хорошо, — улыбнулся он. — Все очень хорошо…
И, обернувшись, крикнул:
— Ася! Риммочка пришла!
Глава 13
— Не банда, — поправила я ее. — Какая же у нас получается банда из таких субтильных девиц во главе с пожилым дяденькой-интеллигентом?
— А вот такое новаторское бандитское формирование, — не сдавалась Лиза. — Ну, не в этом дело! Дальше-то что было, тебя не интересует?
— Почему? Очень даже интересует!
— Тогда слушай. При мне они, конечно, свои темные делишки не обсуждали. Я в этой компании понравилась только Асе. Дина эта тоже все время посматривала на меня с подозрением, а вид у нее, Сашка! Прямо сама проницательность. Мне даже жутко было под ее взглядом, честное слово! Просвечивает тебя насквозь, как лазером! «Меня зовут Диной». С таким спокойным видом она это произнесла, а сама все меня сверлит своими восточными мудрыми глазами. Я представилась, не забыв, конечно, соврать, что я — социальный работник. Она удивленно приподняла бровки и спрашивает Асю, зачем ей понадобился этот самый работник. Неужели ей не хватает подруг и отца? Ведь они ей все принесут, если нужно, и сделают… Ася сразу засмущалась и ответила, что дело не в этом. Просто ей интересны новые люди, ей скучно, она живет в замкнутом мире, и так далее… Дина выслушала ее и ничего не ответила. Она вообще почему-то предпочитала все время, пока я там была, молчать. Будто она что-то почувствовала, понимаешь? Я даже испугалась, что у меня проскользнула в речах правда или я стала никудышной актрисой!
— А жаль! — вырвалось у меня.
— Мне тоже было жаль. Тем более что ничего выяснить благодаря их странным манерам мне не удалось, кроме одного… В какой-то момент Арбузов отправился заварить чаю, Динара ушла вместе с ним — конечно, чтобы обсудить свои коварные планы, а я, естественно, сделала вид, будто мне срочно надо в туалет, и попыталась подло подслушать их задушевную беседу… Мне не удалось ничего услышать, они перешли на шепот: видимо, все-таки догадались, что я не зря торчу в туалете!
— Все может быть, — вздохнула я.
Ох, прояснилось бы все хоть чуточку!
Но пока мне казалось, что мы с Лизой бродим по лабиринту, а рядом бродят почти невидимые тени, и они делают все возможное, чтобы помешать нам отыскать выход. Тени были похожи на всех участников этой темной истории, но определить, кому менее всего хочется, чтобы мы нашли ответы на наши вопросы, было невозможно.
Скорее всего они все этого не хотели — как ни парадоксально это звучит!
«Алекс».
— Не может быть, чтобы этот невнятный «Алекс» не засветился, — подумала я вслух.
— И что из этого следует?
— А то, что, пожалуй, стоит еще немного помучить Ванцова, — объяснила я. — Возможно, там промелькнут знакомые нам имена.
— Например, все имена и промелькнут, — рассмеялась Лиза. — Легче нам от этого не станет!
— Ну, попытаться все-таки стоит!
— Попытайся, может быть, ты в чем-то права. Но я сомневаюсь. Одна надежда — на твоего друга с кассетами!
— Это как раз даст нам не так много, как хотелось бы, — ответила я. — Разве что узнаем, как выглядит настоящая, крутая порнуха! Или увидим знакомые лица…
— Все, — хмыкнула Лиза. — Вот будет умора, если мы там увидим ВСЕ знакомые лица!
Я набрала номер Лешки.
Долгие гудки начинали уже действовать на нервы.
— И почему все-таки в фильмах куда быстрее дозваниваются до полиции? — пробурчала я, уже готовясь повесить трубку. — У нас это просто полный нонсенс — их никогда нет на месте!
— И почему все-таки в фильмах куда быстрее дозваниваются до полиции? — пробурчала я, уже готовясь повесить трубку. — У нас это просто полный нонсенс — их никогда нет на месте!
— Так ведь то ж родная милиция, — рассмеялась Лиза. — И к тому же ты звонишь не по «02», а «гражданину начальнику Ванцову»! Он может быть на «плэнере».
В трубке неожиданно раздался щелчок. Телефон наконец-то ответил голосом запыхавшегося Ванцова.
— Лешка? — спросила я. — Ты что, бегал по лестнице в тщетной попытке сбросить лишние килограммы?
— Александра, ты иногда шутишь не по делу, — обиделся он. — Я, к твоему сведению, работаю. Показать тебе, сколько у нас дел? Весь шкаф — под завязку! Так что, если меня нет на месте, это вовсе не значит, что я валяюсь на диване в собственной квартире перед телевизором.
Я начала оправдываться. Правда, я зря так сказала! Но ведь это была шутка!
— Ладно, проехали… Выкладывай, что там у тебя снова!
— Послушай, Леш, меня интересует одна щекотливая проблема…
— А именно?
— Именно некая такая тусовка гениальных личностей под названием «Алекс».
Он замолчал.
Молчал он довольно долго, настороженно и с некоторым значением, из чего я заключила, что он об этой фирме наслышан весьма неплохо.
— Почему ты ими заинтересовалась? Или это секрет?
— Нет, это у тебя, похоже, от меня секреты, — огрызнулась я. — Потому что ты не удосужился поведать мне об этой гоп-компании. Или ты не знал, что убиенные Прохоров и Каллистратов име-ли непосредственное отношение к означенному «Алексу»?
Он снова помолчал, а потом пробурчал, что с этим «Алексом» все не так ясно, как хотелось бы.
— Ну, так мог бы мне рассказать туманно, — не отставала я. — Ведь с девочками твоими мне надо поговорить? А если они тоже имели к этому отношение?
О том, что нам с Лизой стали известны тесные контакты между означенными особами, я умолчала. Раз со мной делятся не всеми секретами, то и я тоже буду вредной.
— Об «Алексе» я по телефону разговаривать не могу, — отрезал Ванцов. — Это такая история, что двумя словами не отделаешься!
— Мне подъехать? — не сдавалась я.
— Нет, не стоит. Я через час буду в ваших краях. Зайду, поговорим.
Он бросил трубку.
Я даже не успела пошутить, что за час я успею проверить наличие «жучков», выгнать всех нежелательных свидетелей — то есть Ларчика, Лизу, Дарью и «призрака», и благодаря моим целенаправленным усилиям нам удастся сохранить полнейщую конфиденциальность и секретность.
Ах да, еще я не забуду нацепить черные очки и приляпать в петлицу алую розу.
— Ну, и как переговоры? — поинтересовалась Лиза.
— Переговоры состоятся через час. Какая-то величайшая тайна с этим «Алексом». Даже нельзя поговорить по телефону. Весь народ, похоже, об этом долбаном «Алексе» знает, кроме нас с тобой, а Ванцов напускает туману!
— Значит, народ знает далеко не все, — пожала плечами Лиза. — Потому как Ванцов зря не станет корчить из себя Джеймса Бонда.
Доля правды в ее словах была.
— Надо же, чем дальше, тем больше чудес. Мне стало ужасно интересно, что это за «Алекс» и с чем его едят, — заметила я. — И зовут его прямо как меня! Может, вообще это блудилище назвали в мою честь?
— Да не приведи господи! — отмахнулась от моей идеи Лиза. — Лучше бы в чью-нибудь другую…
— Например, в ванцовскую честь, — возмечтала я. — Он тоже Алекс. Или…
Я вспомнила смешного горбуна с печальными и циничными глазами.
Или — в честь Алексея Дынды?
Господи, ну что у меня за манера нагромождать кучу фантазий, воспользовавшись каким-то совершенно неправдоподобным фактом?
При чем тут несчастный парень?
Я нахмурилась, разозлившись на себя.
— И почему замолчала наша доблестная сыщица? — спросила меня Лиза.
— Доблестной сыщице в голову пришли глупые мысли, — призналась я.
— Может быть, не такие уж и глупые?
— Нет, ужасно глупые.
На пороге кухни появился Лариков и спросил:
— Детки, почему вы абонировали это славное местечко на такой долгий срок? Мне даже стало казаться, что вы останетесь тут навечно и я никогда не смогу выпить чаю.
— Да пей свой чай, если тебе больше нечем себя занять, — резко ответила Лиза. — Весь мир прямо сосредоточился для тебя в этом тусклом чае!
— Почему тусклом? — спросил Лариков, внимательно разглядывая содержимое чашки. — Вроде бы хороший чай. «Английский завтрак».
— Это не чай тусклый, — прошипела Лиза, сверкая очами. — Это ты тусклый.
— Ага, вы еще и злые, — мрачно констатировал наш несчастный босс.
— Мы не злые, — поспешила разуверить его я. — Мы просто обремененные рассуждениями.
— И по какому поводу?
Мы с Лизой переглянулись.
— Слушай, Ларчик, ты ничего не слышал о дебильной подпольной киностудии с названием «Алекс»? — осторожно спросила я, не надеясь получить положительный ответ.
— Как? — переспросил Ларчик. — «Алекс»?
— Не слышал, — разочарованно протянула я.
— Ну, отчего так сразу не слышал? Просто пытаюсь понять, почему мои «небесные ласточки» вдруг заинтересовались подобной продукцией, — меланхолично ответил Ларчик. — Я бы не рекомендовал их фильмы для вашего просмотра ни в коем случае!
Наша реакция была моментальной.
— Ларчик, солнышко, ты с чем хочешь чай? — ласково до приторности проворковала доселе гневливая Лиза.
— Как это — с чем?
— Ну, с вареньем, с медом или с сахаром?
— Со всем, — еще не веря в собственное счастье, сказал Лариков.
— А тосты? — вступила я, обворожительно улыбаясь. — Тебе сделать парочку тостов?
— Можешь сделать и пяточек, — вконец растерялся Лариков. — А нельзя ли поинтересоваться, почему вы вдруг стали такими милыми и душевными?
— Ах, Ларчик, женщины такие непоследовательные особы! — возвела очи к небесам Лиза. — Просто вдруг до нас дошло, как ты нам дорог! Какой ты милый, умный и добрый…
— Или вас потрясло, что я знаю нечто о безумно интересующем вас «Алексе», — фыркнул Ларчик. — Вы можете не стараться. Я знаю об этом не так уж много! Вам проще было бы поговорить с Ванцовым — поскольку это он все пытался сразиться с «ветряными мельницами». Но так и не смог ухватить эту гадину за хвост…
— Ну, о том, кто снимался в фильмах и кто их снимал, знает каждая собака, — протянула я.
— Ну нет, радость моя! — рассмеялся Ларчик. — Снимались там люди разные, и не для всех эти съемки окончились хорошо… Но вот человек, который наживается на этих чудненьких киношках, — вот кого никому еще не удалось прищучить! И мне кажется, не удастся никогда!
— Почему? — воскликнули мы в один голос.
— Потому что эта личность отличается не только изощренной фантазией и умением обводить всех вокруг пальца, — вздохнул Ларчик. — Связи. У владельца «Алекса» есть очаровательная способность растворяться в воздухе! К нему, моя дорогуша, и подступиться-то невозможно! В ту памятную облаву мы прикрыли много порностудий, но все они занимались детскими игрушками по сравнению с «Алексом», а вот самого «Алекса»… След простыл. Каллистратов снимался на многих студиях, так что нам пришлось удовлетвориться его словами, что он даже не помнит, где и когда. Деньги, Саша! Всех можно понять, как бы мерзко это ни было! Тогда его пришлось отпустить, и он какое-то время занимался только танцем… Так что «Алекса» поймать не удалось. Известно мне не так уж много, так что зря вы так напрягались с этим вашим чаем и тостами.
— Мы бескорыстно! — запротестовала я.
— Ага, как же… А то я не знаю моих милых девочек!
Он отпил чаю и посмотрел на нас насмешливо.
— Одну историю — вот все, что вам удастся из меня выжать! И то — постольку-поскольку эта история случилась еще тогда, когда я работал, как Ванцов, за «большое пионерское спасибо» и наивно верил в то, что мое начальство так же уважает закон, как глупенькие оперативники. Сразу оговорюсь — история мерзкая и страшная. Посему слабонервных просим удалиться…
Мы с Лизой были какими угодно, но не слабонервными. Поэтому обе преспокойненько остались на месте, ожидая лариковского рассказа.
* * *— Случилось это восемь лет назад. Тогда мы не слыхали ни о каком «Алексе». То есть иногда откуда-то выплывали слухи или кто-то рассказывал, что видел нечто такое, что словами не описать… Конечно, «отдел нравственности» пытался что-то найти, но и им временами казалось, что это лишь слухи или за всем этим стоит призрак… В конце концов все занялись своими делами. Забыли про этого призрачного «Алекса» почти совсем. Накрыли несколько подпольных киностудий и успокоились. Да и продукция этой странной киностудии как-то пропала. Перестала выплывать на рынке…
— А что за продукция?
— Сплошной садомазохизм, детки. Вам я бы это смотреть ни за что не позволил!