Тело и личные отношения
Наше подлинное «я» заключено не в теле, а в душе. «Курс на чудеса» учит: «Христос внутри тебя обитает не в теле». Точно так же и тело ближнего – это не сам человек, не его подлинная сущность. Тело – иллюзорная стена, которая разделяет нас. Оно – главная хитроумная ловушка «эго», которое пытается убедить нас в том, что мы отделены и от Бога, и друг от друга.
«Курс на чудеса» называет тело «главной фигурой в мировой иллюзии». Наш человеческий мир, где тела разговаривают и двигаются, страдают и умирают, – это иллюзия, которая заслоняет от нас мир истинный, Божье творение, лик Христов. Ближний может лгать, но он – не ложь. Ближние могут напасть, но они – не агрессия, а любовь.
«Курс на чудеса» гласит: «Сознания всех людей соединены, но тела существуют по отдельности». Тело само по себе – ничто. Оно не может прощать, прозревать, не может общаться и налаживать коммуникацию. «Курс» учит нас: «Если ты отождествляешь людей только с телесной оболочкой, ты видишь разобщенный мир отчуждения, полный бессмыслицы и лишенный связей. Когда сводишь себя только к телу, всегда будешь испытывать подавленность». То же самое происходит, если считаешь ближнего только телом и не видишь в нем душу. Один из способов, которым «эго» вызывает у нас тревогу и депрессию, – это секс без любви. Наши сексуальные импульсы – как чистый холст, на который мы проецируем или любовь, или страх, в зависимости от мировоззрения. Секс под покровительством Святого Духа, когда оба партнера находятся «в духе», – это не телесное совокупление, а глубокое общение. Секс под властью «эго» – лишь заменитель, эрзац коммуникации. Святой Дух с помощью секса исцеляет нас, «эго» же только сильнее ранит. Порой нас посещает мысль, что за счет секса можно укрепить отношения с другим человеком, но вместо этого секс порождает лишь новые иллюзии, тревогу и страхи еще сильнее, чем раньше. Только когда секс – способ духовного слияния, он полон любви и связывает нас с партнером в единое целое. Тогда секс превращается в священный акт.
Состояние освященности подразумевает, что у секса есть Божественная цель. Эта цель – любовь, и поэтому тело вполне может быть выражением святости. Многие духовные искатели хотели отринуть любые телесные проявления, тяготели к строгой аскезе. Но воздержание и аскеза способны быть столь же эгоистичными и трусливыми, как и чрезмерная зацикленность на телесном. Все, что выражает любовь и несет радость, – от Бога, это часть Его плана по спасению мира.
Когда мне было лет двадцать, я впервые пошла на свидание с мужчиной в костюме. Все мои предыдущие кавалеры заезжали ко мне домой в самом простом наряде – в джинсах да рубашке. Когда я открыла дверь и увидела красивого мужчину в деловом костюме и элегантном пальто, первой моей мыслью было: «А вдруг он мафиози?»
Тем не менее я пошла с ним на свидание, но весь вечер не могла смириться с его костюмом. Конечно, я не могла сказать, что меня отталкивает его шикарная одежда! Он был итальянцем, и я впервые увидела, как европеец ухаживает за женщиной. Прошли годы, а я до сих пор помню то, чему он меня научил.
Мы стали встречаться. Никогда раньше за мной так не ухаживали. Каждую нашу встречу он обставлял как торжественный выход в свет. Спрашивал меня, хочу ли я пойти в театр или в кино. В тот ресторан или в этот? В чем ему прийти на свидание? Меня поражало, что для него было важно, какую сорочку надеть – белую или голубую. Поначалу это меня раздражало, потому что я была из поколения шестидесятых и отрицала условности. Но в конечном итоге я поняла: главной его целью было доставить мне удовольствие. И тщательно выбирая элегантный наряд, он стремился меня порадовать, дать мне понять, как он ко мне неравнодушен.
Много лет спустя после этого романа я как-то ходила по универмагу с другим кавалером. Он присматривал себе пиджак – и присмотрел два, но никак не мог выбрать, который купить. Когда я сказала, какой мне больше нравится, кавалер разъярился и повел себя так, будто я была его мамашей. Он всячески демонстрировал мне, что мое мнение ему не указ и что он сам все решит. «Вот в чем между нами разница, – сказала я. – Если бы одежду покупала я, то твоя похвала была бы для меня весомым аргументом за, а не против. Какой смысл нам с тобой встречаться, если ты не вдохновляешь меня радовать тебя и стараться делать твою жизнь приятнее?»
В материальном мире у одежды, косметики, духов и прочего есть лишь одна цель и один смысл. Их назначение – не соблазнять, но добавлять удовольствие и радость, делать окружающий мир прекраснее для тех, кто вам симпатичен. Смысл вещей в том, чтобы сделать мир счастливее. Одежда ничем не отличается от произведений искусства. Если мы относимся к ней с любовью, она несет в мир радость и добрую энергию.
Все это – не нарциссизм, не самолюбование или тщеславие. Как раз наоборот, нарциссизм – это когда человеку все равно, понравится ли его внешний вид другу или подруге, мужу или жене. У меня было два приятеля, которые заявляли, что не желают видеть меня накрашенной, и точка, а были такие, которые столь же твердо требовали, чтобы я наносила макияж всегда. Для меня перемена заключалась не в том, с каким типом мужчин я встречаюсь, а в изменении своего мировоззрения. Если раньше моим девизом было: «Мне наплевать, что ему нравится», то теперь он стал таким: «Мне важно его порадовать». Первая часть сексуальной революции разрушила привычные шаблоны – женщины перестали повиноваться мужчинам и заискивать перед ними. Но важнее вторая часть: она подразумевает, что мы осознаем истину. А она в том, что единственная цель развития собственной индивидуальности – вверить ее чему-то высшему. А высшее – это наши отношения с людьми. Если живешь только для себя, то это не освобождение от оков, а лишь другая форма рабства. Человек – это не только тело, поэтому мы не существуем по отдельности. А если жить так, будто каждый существует отдельно, никогда не избавишься от страданий.
Тщеславие, вес и возраст
Что такое тщеславие? Что за невротическая одержимость своим весом, внешностью, волосами, кожей, сексуальной привлекательностью? Как эта одержимость заставляет миллионы людей тратить миллиарды долларов в год на ненужные средства, которые им не по карману? Что вынуждает толпы молодых женщин попадать в ловушку опасных невротических маний в попытках похудеть? Все это – неизбежный результат того, что наше общество зацикливается на теле и выносит дух за скобки. Чрезмерная сосредоточенность на теле порождает страх. Страх быть недостаточно хорошим. Страх не понравиться. Страх проиграть в гонке жизни. Из этого порочного круга невозможно вырваться, не изменив мировоззрение и не перестав зацикливаться на теле. Нужно помнить, что человек – это не тело, что оно – лишь иллюзия, а наша подлинная сущность – душа. Главное – это любовь, заключенная в нас, и лишь она определяет нашу ценность и наши достоинства. Когда сознание наполнено светом, места для тьмы уже не остается. Когда понимаешь, кто ты на самом деле, не остается места сомнениям, боли и заблуждениям.
Лет в двадцать у меня были проблемы с весом – меня нельзя было назвать полной, но я была склонна к полноте, и это меня мучило, я чувствовала себя несчастной. Мне никак не удавалось сбросить решающие десять-пятнадцать фунтов. После очередной диеты я вновь набирала вес. Это вполне логично: если кто-нибудь велит вам не думать о белой обезьяне, вы будете думать о ней круглые сутки. Я приказывала себе не думать о пище и думала о ней постоянно, у меня была одержимость едой. Депривация, то есть самоограничение – неудачный способ похудеть. Я просила Бога помочь мне и постоянно получала один и тот же ответ: «Ешь, что пожелаешь». Для меня это звучало полнейшим бредом. «Если я позволю себе есть что угодно, – рассуждала я, – то не смогу остановиться». На что мой внутренний голос отвечал: «Да, поначалу ты будешь вести себя именно так. Тебе потребуется чем-то восполнить тот стресс, который ты себе устраивала годами. А потом тебе надоест. Ты вернешься к естественным ритмам тела. И тогда ты исцелишься».
Так я и поступила – послушалась внутреннего голоса. Тогда же я познакомилась с женщиной, которая очень сильно похудела. Она рассказала, как ей это удалось: «Я обратилась к Богу. Но я не просила его помочь мне похудеть, – растолковала она мне. – Я попросила его избавить меня от одержимости иметь стройную фигуру. И мне стало наплевать, что я тучная. Я сказала Ему: Господи, если ты хочешь, чтобы я была пышкой, даруй мне душевный покой, чтобы я примирилась со своим видом. Я просто хотела, чтобы Он вывел меня из этого ада».
Я выслушала ее и решила: неважно, сколько я вешу. Моя одержимость превратилась в кошмар. Я больше не могла. Начав изучать «Курс на чудеса», я постепенно осознала, что мой вес не имеет значения. Важна только любовь. Если натренировать сознание, чтобы оно сосредоточилось на этой установке, то мои проблемы решатся сами собой, поняла я. Восточные религии часто говорят: «Ступай к Богу, и все лишнее отпадет само». Все глубже вовлекаясь в «Курс на чудеса», я перестала слишком много думать о своем весе. И это работало! И в один прекрасный день я посмотрела в зеркало и увидела, что лишний вес пропал.
Я выслушала ее и решила: неважно, сколько я вешу. Моя одержимость превратилась в кошмар. Я больше не могла. Начав изучать «Курс на чудеса», я постепенно осознала, что мой вес не имеет значения. Важна только любовь. Если натренировать сознание, чтобы оно сосредоточилось на этой установке, то мои проблемы решатся сами собой, поняла я. Восточные религии часто говорят: «Ступай к Богу, и все лишнее отпадет само». Все глубже вовлекаясь в «Курс на чудеса», я перестала слишком много думать о своем весе. И это работало! И в один прекрасный день я посмотрела в зеркало и увидела, что лишний вес пропал.
Я осознала, что избыток веса не имеет ничего общего с моим телом: он – у меня в голове. Все зависит от сознания. Я боялась людей и бессознательно строила стену для защиты от них. Мой страх был обусловлен любовью, которую я не дарила миру, потому что не умела этого делать. «Эго» выстроило мой излишний вес, чтобы отделить меня от окружающих, и пока я не отказалась от этой установки, вес никуда не девался. Подсознание лишь следовало указаниям «эго». Как только я начала вкладывать свою энергию в то, чтобы преодолеть стену, как только позволила Христу войти в мое сознание, стена чудесным образом исчезла.
Усвоив из «Курса», что тело не играет роли, я не могла понять: зачем в таком случае правильно питаться и заниматься спортом? Но я поняла, что, когда занимаешься спортом, на самом деле меньше думаешь о теле, чем если не занимаешься. Когда я не занимаюсь спортом, то беспрерывно думаю, что талия и бедра у меня полноваты. Так же действует и здоровое питание: оно позволяет легко и энергично существовать в телесной оболочке. А тяжелая и нездоровая пища чрезмерно привязывает к телу, потому что тело сильнее ее ощущает. Забота о теле – это забота о духе.
У непросветленного человека стареющее тело отражает тяжесть болезненных и тревожных мыслей. Когда же мы преображаемся и меняем мировоззрение, путешествие по жизни делается легче, мы несем тело с легкостью, а разум освобождается от навязчивых мыслей о нем. Тогда возраст и время дают совершенно иные ощущения и жизненный опыт. Мы воспринимаем их совсем иначе. По легенде, Дева Мария не старела, хотя дожила до пятидесяти с лишним лет. Я понимаю, почему она оставалась молодой. Если бы мы добились, чтобы разум был заполнен только любовью и добротой и ни прошлое, ни будущее не давили на нас, тогда со временем мы бы, наоборот, молодели, а не старились. Становясь старше физически, мы бы молодели духовно, потому что единственная цель времени – научить нас отмежеваться от иллюзий материального мира, от привязанности к телу. Тогда тело переходит в совершенную жизнь и становится здоровым орудием Божьей воли и источником радости.
Наша цивилизация страдает страхом старением. Исполнитель чудес должен изменить отношение к возрасту: посмотреть на него в истинном свете. Старение нужно просто принять как данность. Многие считают, будто старение – это ужасно, непривлекательно, отталкивающе, не сексуально, хотя все это – наши домыслы, а в природе старения этих качеств нет. Посмотрите на элегантных европеек преклонных лет: они излучают зрелую притягательность и сексуальность. Мы же склонны цепляться за мысль, что в этом возрасте у женщин уже всё позади.
Давайте изменим мышление. Давайте помнить: чем дольше мы живем, тем большей мудрости набираемся и тем красивее становимся. В наших силах изменить отношение к жизненному опыту. Нужно сфокусироваться на пожилых людях – обращать на них больше внимания, уделять им больше любви, интересоваться ими, вникать в их жизнь, уважать их. «Эго» упорно утверждает: если тело сморщилось от возраста, то сморщилась и сама личность. Эта идея охватывает все наше общество: мы недружелюбно относимся к старикам, отстраняемся от них, будто старость заразна, недостаточно о них заботимся, изолируем их, а не интегрируем в общество. Следует посмотреть на Китай и Японию, где пожилые люди пользуются уважением, их холят и лелеют, а сама старость считается таким же полноценным возрастом, как молодость и зрелость. Старики на Востоке ведут активную и насыщенную жизнь (получают образование или новую профессию, путешествуют). В западной цивилизации распространена ложная установка: молодым быть лучше. Так оно и есть в обществе. И не потому, что это объективная истина, а потому, что эта мысль пропитывает всю нашу цивилизацию и мы реализуем ее в своем коллективном восприятии и опыте.
Неважно, какой болезнью, состоянием, зависимостью или физическими особенностями (возрастными или связанными с инвалидностью) наделен человек: первопричины всегда в его сознании, и только исцелив сознание, можно исцелить самого человека. «Курс на чудеса» гласит, что нам дана величайшая сила – изменять свое сознание. Наше физическое состояние не определяет, каким быть эмоциональному настрою. Умиротворение, гармония, душевное равновесие – все это определяется только состоянием сознания, а не тела. Как гласит «Курс на чудеса», «душевный покой – это, бесспорно, вопрос внутреннего состояния».
Смысл исцеления
Когда мы задумываемся об исцелении, то обычно подразумеваем физическое здоровье, но «Курс на чудеса» определяет здоровье как «внутреннюю гармонию и мир». Иногда человек сильно болен физически, но душевно уравновешен, а бывает, что совершенно здоровый физически человек испытывает эмоциональные терзания. Таких случаев великое множество.
В своей книге «Учить только любви» Джереми Ямпольский формулирует четыре принципа исцеления с помощью установок. Он пишет, что душевного покоя можно достигнуть, каким бы ни было физическое состояние. Вручая свою болезнь Господу, мы вверяем Ему все свои переживания и ощущения. Мы знаем что Святой Дух использует все, чтобы наше сердце наполнилось осознанной любовью.
Многие люди признаются, что болезнь стала для них призывом «пробудись!». Они восприняли болезнь как призыв острее и полнее ощущать и осмысливать жизнь: проснуться и благословлять каждое утро на земле, ценить друзей и семью. Я много раз слышала, как смертельно больные говорили, что они начали жить по-настоящему, в полной мере, только после того как узнали диагноз. Почему так происходит? Когда человек узнает про смертельный диагноз, с него в первые же пять минут слетает все наносное и фальшивое. Он спрашивает себя: почему я веду себя так надменно? Почему я изображаю такую непоколебимость? Почему я предвзято сужу о людях? Почему я не ценю красоту и любовь, что окружают меня? Почему я избегаю самой простой и важной составляющей жизни – любви в сердце?
Избавиться от шелухи иллюзий – уже само по себе целительно. В каждом из нас есть сердцевина – наша подлинная сущность. В этой сердцевине внутри нас Бог. Наладить связь с ней – значит вернуться к Богу. В этом цель нашей жизни, и даже самый тяжкий опыт может послужить этой цели.
За свою жизнь я посетила множество похорон и поминальных служб. Самое впечатляющее зрелище – лица скорбящих, которые столкнулись с неприкрытой правдой, которую невозможно оттолкнуть или отрицать. Когда любимого человека больше нет с нами, печаль открывает новые возможности и перспективы для духовного роста. Слезы – великое средство для смягчения сердец.
Недавно я проводила похоронную службу на погребении молодого человека, умершего от СПИДа. У него было много любящих друзей, и во время службы многие плакали. В конце церемонии несколько друзей встали, чтобы спеть песню, которую часто пели с ним. Голоса их прерывались сдерживаемыми рыданиями. Это было поразительное зрелище – душа каждого была как на ладони, их лица выражали подлинную сущность; и я все думала, что те из них, кто был по профессии актером, никогда не выступали честнее и искреннее.
В другой раз я руководила похоронной церемонией на погребении молодой женщины, которая стала жертвой жестокого убийства. Она была замужем, и у нее был трехлетний сын. Никогда не забуду выражение лица ее мужа, когда он слушал мою проповедь в церкви. Я сказала ему: «Майкл, ты никогда уже не будешь прежним, мы все это знаем. У тебя есть два варианта: ты или ожесточишься, или смягчишься. Ты или придешь к выводу, что больше никому нельзя верить, даже Богу, или же ты позволишь сердечному горю смягчить барьеры, ограждающие твое сердце. Тогда ты станешь человеком великой мудрости и отзывчивости».
Потом я обратилась к женщинам в церкви: «Вот сидит трехлетний мальчик, который остался без мамы. Нет больше ласковых женских рук, которые баюкали его. Не будьте равнодушными. Посвятите время тому, чтобы навещать малыша и его отца, постарайтесь смягчить его сиротство, и пусть этот опыт поможет вам продвинуться в своем женском предназначении. Отнеситесь к этой ответственной задаче серьезно, и пусть этот шаг в личностном росте вызван смертью и горем, но он может привести к изгнанию тьмы».