Голова робота в углу резко дернулась и чуть заметно закачалась. Он поднялся на ноги так, будто весил фунтов на пять больше, чем в действительности, и предпринял то, что сторонний наблюдатель назвал бы героической попыткой пересечь комнату. Остановившись перед Триллиан, робот, казалось, глядел сквозь ее левое плечо.
— Думаю, вам следует знать, что я чувствую себя очень подавленным, сообщил он.
Голос был тихий и безнадежный.
— О Боже, — проворчал Зафод и плюхнулся в кресло.
— Хорошо, — подчеркнуто сочувственным тоном произнесла Триллиан, вот тебе занятие, чтобы отвлечь мысли.
— Не получится, у меня исключительно обширный ум, — попытался увильнуть робот.
— Марвин! — предупредила Триллиан.
— Ладно, что я должен сделать?
— Спустись к входному шлюзу номер два и приведи сюда под надзором двух чужаков.
Микросекундная пауза, точный расчет высоты тона и тембра — ничего, чем можно было бы всерьез оскорбиться, — так Марвин выразил интонацией предельную степень своего презрения и ужаса перед всем человеческим.
— Только и всего? — спросил он.
— Да, — твердо ответила Триллиан.
— Мне это не доставит удовольствия, — сказал Марвин.
Зафод вскочил со своего кресла.
— Тебя не просят наслаждаться, — заорал он, — просто выполняй! Или ты не желаешь?
— Хорошо, — согласился Марвин голосом большого надтреснутого колокола, — выполню.
— Прекрасно… — через силу процедил Зафод, — великолепно… спасибо…
Марвин повернулся и поднял на него свои плоские треугольные красные глаза.
— Я ведь вас не окончательно расстроил, правда? — взволнованно спросил он.
— Нет-нет, Марвин, — живо вмешалась Триллиан, — все просто прекрасно, правда…
— Мне не понравилось бы думать, что я вас расстраиваю.
— Нет, не беспокойся об этом, просто веди себя естественно и все будет отлично.
— Вы уверены, что так считаете? — испытующе спросил Марвин.
— Да-да, — настаивала Триллиан, — все просто прекрасно, в самом деле… в жизни бывает.
Марвин ожег мужчину электронным взглядом.
— Жизнь! Не говорите мне о жизни…
Он с безнадежным видом развернулся на пятках и потащился вон из рубки. Дверь с удовлетворенным рокотом и щелчком закрылась за ним.
— Не думаю, что еще долго смогу выносить этого робота, — пожаловалась Триллиан.
2Encyclopaedia Galactica характеризует робота так: «Механическое устройство, предназначенное для выполнения человеческой работы». Отдел продаж Сирианской кибернетической корпорации характеризует робота так: «Ваш пластиковый приятель, с которым здорово».
Путеводитель «Автостопом по Млечному Пути» характеризует отдел продаж Сирианской кибернетической корпорации так: «Куча безмозглых придурков, которых первыми поставят к стенке, когда придет революция», а ниже, для эффекта, примечание от редакции о том, что принимаются заявления от всех желающих принять участие в разборе писем, присылаемых роботами.
Занятно, что в издании Encyclopaedia Galactica, которому посчастливилось провалиться из тысячелетнего будущего к нам через дыру времени, об отделе продаж Сирианской кибернетической корпорации, говориться: «Куча безмозглых придурков, которых первыми поставили к стенке, когда пришла революция».
Розовый отсек мигнул и исчез, мартышки просочились в лучшее измерение. Форд с Артуром оказались в грузовых помещениях корабля, имевших щегольской вид.
— Думаю, корабль новый, как с иголочки, — сказал Форд.
— Как ты можешь знать? — возразил Артур. — У тебя есть какое-нибудь экзотическое устройство для измерения возраста металла?
— Нет, я просто нашел на полу рекламную брошюру. Что-то вроде «Вселенная может стать Вашей!» А! Гляди, я был прав.
Форд ткнул в одну из страниц и показал ее Артуру.
— Здесь говорится: «Новый сенсационный прорыв в физике невероятности. Как только двигатель корабля разовьет бесконечную невероятность, он пронижет каждую точку Вселенной. Корабль станет предметом зависти для правительств всех прочих развитых стран». Ух ты, да это игрушка больших шишек!
Форд взволнованно читал технические характеристики корабля, иногда разевая рот от изумления, — очевидно, галактическая астротехнология ушла далеко вперед за годы его изгнания.
Артур немного послушал, но, будучи не в состоянии оценить громадную важность того, о чем говорил Форд, позволил своим мыслям рассеяться. Он поводил пальцами по ребру корпуса какого-то непостижимого компьютера, на ближней к себе панели заметил и нажал гостеприимную большую красную кнопку. На панели зажглись слова: «Пожалуйста, больше не нажимайте на эту кнопку». Артур встряхнулся.
— Слушай, — восхитился Форд, все еще захваченный рекламной брошюрой, — они здорово поработали над корабельной кибернетикой: «Новое поколение компьютеров и роботов производства Сирианской кибернетической корпорации с новым свойством НЧЛ».
— Свойство НЧЛ? — спросил Артур. — Что это?
— Тут говориться «Настоящая человеческая личность».
— Ох, — отозвался Артур, — звучит страшно.
Голос позади него произнес: «Так и есть». Голос был тихим, безнадежным и сопровождался негромким лязгом.
Приятели обернулись и увидели несчастного на вид стального человека, стоявшего, сгорбившись, в дверном проеме.
— Что? — хором переспросили они.
— Страшно, — пояснил Марвин, — это все. Абсолютно ужасно. Просто даже не говорите. Взгляните на эту дверь, — сказал он, переступая через порог. Как только робот начал подражать стилю брошюры, к его речевому устройству подключились схемы иронии: «Все двери этого космического корабля пребывают в ясном, солнечном расположении духа. Для них удовольствиеоткрыться перед Вами, и наслаждение — снова закрыться позади вас с сознанием хорошо выполненной работы».
Когда дверь за роботом закрылась, стало очевидно, что она действительно выказала признаки удовлетворения.
— Амммммммяммммммм ах! — выдохнула дверь.
Марвин выразил свое отношение к ней холодным смехом. Пока он смеялся, его логические цепи общались со схемами отвращения, разрабатывая идею применения физического насилия по отношению к двери. Потом их общение оборвалось. Стоит ли поступок труда? Зачем он нужен? Никакое занятие не стоит того, чтобы им заняться. Затем схемы робота удивили сами себя, проанализировав молекулярный состав двери и клеток человеческого мозга. На бис они быстро измерили уровень эмиссии водорода в кубическом парсеке окружающего пространства, — и снова заскучали. Спазм отчаяния потряс тело робота.
— Идемте, — уныло протянул он. — Мне велено проводить вас на капитанский мостик. Вот вам я, с мозгом, как целая планета, а они просят меня проводить вас на мостик. Скажете, «удовлетворение от работы»? А я нет.
Он повернулся и пошел обратно, к ненавистной двери.
— Э-э, простите, — заговорил Форд, направляясь следом, — а какое правительство владеет этим кораблем?
Марвин проигнорировал вопрос и заворчал.
— Посмотрите на дверь: она снова собирается открыться. Могу предсказать это по волнам излучаемого ею нестерпимого самодовольства.
Льстиво поскуливая, дверь скользнула в сторону, и Марвин тяжело переступил порог.
— Идемте, — позвал он.
Форд с Артуром быстро последовали за ним, и дверь скользнула на место, издавая удовлетворенное пощелкивание и жужжание.
— Спасибо торговому отделу Сирианской кибернетической корпорации, продолжил Марвин и безутешно потащился по блестящему изогнутому коридору, уходящему вдаль. — Они сказали: «Давайте строить роботов с Настоящими Человеческими Личностями». И начали с меня. Я прототип личности. Вам есть, что сказать?
Форд с Артуром смущенно пробормотали уверения, что они тут ни при чем.
— Ненавижу эту дверь. Я вас не совсем расстраиваю, правда?
— Какое правительство… — снова начал Форд.
— Никакое правительство им не владеет, — отрезал робот. — Он украден.
— Украден?
— Украден? — передразнил Марвин.
— Кем? — спросил Форд.
— Зафодом Библброксом.
С лицом Форда случилось что-то необычайное. По меньшей мере пять совершенно различных сильных выражений шока и изумления в сложились в беспорядочную смесь. Его левая нога, занесенная для шага, казалось, испытывала затруднения в поисках пола. Форд уставился на робота и пытался совладать с подергивающимися мышцами.
— Зафодом Библброксом? — слабо переспросил он.
— Извините, разве я сказал что-нибудь дурное? — ответил Марвин и, перестав обращать внимание на окружающих, принялся себя растравлять. Простите меня за то, что я дышу, чего я все равно никогда не делаю, так что не знаю, отчего должен просить за это прощения! О Боже, мне так плохо! Вот еще одна из этих самодовольных дверей. Жизнь! Не говорите мне о жизни!
— Никто даже не упоминал о ней, — раздраженно проворчал Артур. Форд, с тобой все в порядке?
Форд перевел остановившийся взгляд на Артура.
— Робот действительно сказал: «Зафод Библброкс»?
Глава 12
1Грохочущие обрывки музыки заполнил рубку Золотого Сердца, когда Зафод принялся искать на суб-эта радиоволнах новости о своей персоне. Суб-эта приемником было довольно трудно управлять. Годами на радиоприемниках нажимали кнопки и вертели ручки настройки. По мере усложнения техники, кнопки сменились чувствительными к прикосновению сенсорами, и нужно было просто водить по панели пальцами. Теперь следовало всего-навсего помахивать кистью руки в желаемом направлении и надеяться. Конечно, это экономило массу мускульной энергии, но оказалось, что если хочется слушать одну и ту же программу, то приходится сидеть до бешенства неподвижно.
Зафод повел рукой, и канал снова переключился. Опять музыкальная мешанина, но на сей раз в качестве фона к сюжетам новостей. Новости всегда тщательно редактировались, чтобы слова попадали в ритм музыки.
— …и новости для вас на суб-эта волнах транслируются по Галактике круглые сутки, — проквакал голос, — и большой привет всем разумным формам жизни повсюду… и всем другим в других местах, секрет в том, чтобы вышибать искру, парни. И, конечно, самая потрясающая история сегодняшнего вечера: сенсационная кража нового опытного корабля с двигателем невероятности не кем иным, как президентом Галактики Зафодом Библброксом. И вопрос, который все задают… не свихнулся ли, наконец, Большой Зэ Библброкс? Тот, который изобрел Пангалактическую Буль-буль Бомбу. Этот вышедший из доверия мошенник. Тот, о ком Эксцентрика Галамбитс однажды сказала, что он лучший трах-бабах после Большого Взрыва. Тот, кого в седьмой раз выбрали «Хуже всех одетым чувствующим созданием известной Вселенной»… Есть у него ответ на этот раз? Мы спросили его личного психиатра Лепила Полукарла…
Музыка закружилась и на миг притихла. Послышался другой голос, предположительно принадлежавший Полукарлу: «Та, снаете, Сафод пыть просто такой парень…», но не закончил фразу, потому что электрический карандаш, брошенный через рубку, пролетел в зоне включения-выключения приемника. Зафод обернулся и поглядел на Триллиан, швырнувшую карандаш.
— Эй, зачем ты это сделала?
Триллиан постучала пальцем по экрану, заполненному числами.
— Я просто кое о чем подумала.
— Да? Стоящем того, чтобы прерывать выпуск новостей обо мне?
— Ты уже достаточно о себе наслышан.
— Я в большой опасности. Мы это знаем.
— Можем мы на секунду отвлечься лично от тебя? Повод важный.
— Если здесь есть что-либо важнее меня, я хочу, чтобы оно сейчас же было поймано и пристрелено, — Зафод снова посмотрел на девушку и улыбнулся.
— Послушай, — сказала она, — мы подобрали этих ребят…
— Каких ребят?
— Пару ребят, которых мы подобрали.
— Ах да, тех ребят.
— Мы подобрали их в секторе ZZ9 множественное Зет Альфа.
— Да? — спросил Зафод и мигнул.
Триллиан тихо спросила:
— Это тебе ни о чем не говорит?
— Ммммм, ZZ9 множественное Зет Альфа. ZZ9 множественное Зет Альфа?
— Ну? — настаивала Триллиан.
— Э… что означает буква «зет»? — спросил Зафод.
— Какая из них?
— Любая.
Среди главных трудностей, которые пришлось испытать Триллиан, общаясь с Зафодом, было научиться различать, притворяется ли он тупым, чтобы собеседник утратил осторожность, или притворяется потому, что не желает думать и хочет, чтобы думали за него, или он притворяется исключительно тупым, чтобы скрыть, что ничего не понимает и туп по-настоящему. Его признавали удивительно умным, — истинная правда. Но не всегда. Это сильно волновало Зафода: отсюда и поведение. Он предпочитал, чтобы люди терялись в догадках, но не презирали его. Все это представлялось Триллиан очень глупым, но она больше не давала себе труда спорить о чем бы то ни было.
Девушка вздохнула и вызвала на видеоэкран звездную карту, чтобы Зафоду было проще, по какой бы из причин он ни валял дурака.
— Там, прямо там, — показала она пальцем.
— Эй… точно! — воскликнул Зафод.
— Ну?
— Что «ну»?
Разные части сознания Триллиан возмущенно заорали друг на друга. Она очень холодно произнесла: «Это тот самый сектор, где ты меня встретил».
Он посмотрел на нее, потом снова на экран.
— Эй, точно, сейчас это кажется диким. Должно быть, нас занесло прямо в середину туманности Голова лошади. Как получилось, что мы здесь? То есть, прямо нигде.
Это она проигнорировала, но терпеливо сказала:
— Двигатель невероятности. Ты сам мне объяснял. Мы пронизали каждую точку Вселенной, и ты это знаешь.
— Да, но это всего только невероятное совпадение, верно?
— Верно.
— Подобрать кого-то в том же месте? Когда для выбора была вся Вселенная? Это уже слишком… Я должен выяснить. Компьютер!
Вездесущий корабельный компьютер Сирианской кибернетической компании, управлявший каждой частицей судна, переключился в режим связи.
— Привет всем! — радостно объявил он и одновременно изрыгнул тонкую струйку серпантина (просто ради праздничного настроения). Серпантин бодро сказал: «Привет всем!»
— О Господи, — вздохнул Зафод. Ему не приходилось много работать с компьютером, но он его уже ненавидел.
Компьютер продолжал напористо и бойко, словно продавал стиральный порошок.
— Хочу, чтобы вы знали: какой бы ни была ваша задача, я пришел к вам на помощь.
— Ладно-ладно, — ответил Зафод. — Слушай, я, пожалуй, посчитаю на бумаге.
— Ясное дело, — согласился компьютер, одновременно сбрасывая запись последней фразы в мусорную корзину. — Понимаю. Если только хотите…
— Заткнись! — оборвал его Зафод и, схватив карандаш, уселся за пульт рядом с Триллиан.
— Ладно-ладно, — произнес компьютер уязвленным тоном и отключил голосовой канал.
Зафод с Триллиан сосредоточенно вглядывались в изображения, высвеченные на экране молчаливым курсографом невероятности.
— Можем ли мы определить, — спросил Зафод, — какова была невероятность спасения в их системе отсчета?
— Да, — ответила Триллиан, — это конечное число: два в степени двести семьдесят шесть тысяч семьсот девять к одному.
— Много. Это очень-очень везучие парни.
— Да уж.
— Но по сравнению с тем, чем мы занимались, когда корабль их подбирал…
Триллиан ввела значения для расчета. Появился результат два в степени бесконечность минус один (иррациональное число, имеющее определенный смысл в физике невероятности).
— …это совсем немного, — заключил Зафод, присвистнув.
Триллиан лукаво на него поглядела и согласилась.
— Тут есть единственный большой выброс невероятности, который стоит принять во внимание. Что-то совсем невероятное видно на суммарном графике, который учитывает все.
Зафод нацарапал несколько чисел, зачеркнул их и отшвырнул карандаш.
— Просто рехнуться, не могу подсчитать.
— Ну?
Зафод раздраженно стукнул одной своей головой о другую и оскалил зубы.
— Хорошо, — сказал он, — Компьютер!
Голосовые цепи опять ожили.
— Ну и ну, привет всем! — разнеслось по рубке (серпантин, серпантин). — Все, чего я хочу — делать ваш день приятнее, приятнее и приятнее…
— Хватит, заткнись и посчитай кое-что для меня.
— Ясное дело, — болтал компьютер, — вы хотите предсказание вероятности, основанное…
— На данных невероятности, конечно.
— Ясно, — ответил компьютер. — Есть интересное замечаньице. Вы представляете, что жизни большинства людей управляются телефонными номерами?
Болезненное выражение пробежало по одному и по второму лицу Зафода.
— Ты свихнулся? — спросил он.
— Нет, но вам придется, когда я скажу, что…
Триллиан задохнулась и заскребла по кнопкам курсографа невероятности.
— Телефонный номер? Эта штука сказала «телефонный номер»?
На экране мигали цифры.
Компьютер сделал вежливую паузу и продолжил.
— Что я собирался сказать, так это…
— Не беспокойтесь, пожалуйста, — произнесла Триллиан.
— Послушай, да что же это такое? — спросил Зафод.
— Не знаю, — ответила Триллиан. — Но чужаки с тронувшимся роботом уже на пути к мостику. Можем мы посмотреть на них через камеры слежения?
Глава 13
1Марвин устало тащился по коридору, продолжая оглашать окрестности жалобами.
— …и потом, конечно, я заполучил эту ужасную боль во всех диодах левой половины тела…
— Да ну? — бессердечно любопытствовал Артур, шедший рядом. — В самом деле?
— О, да, — отвечал Марвин, — а потом я просил их заменить, но никто даже не слушал.