- В щедрости!..
- Именно! Не надо лезть на пьедестал с пятаком в руке и орать нищему: «Держи, несчастный!». Мы должны быть благодарны этому нищему за то, что он есть, и мы, подавая ему, помогаем самим себе становиться щедрее и совершеннее.
- А знаешь, - говорит Юлия, - в каждом человеке заложена энергия добра, которая увеличивается, когда ты её отдаёшь. Конфуций...
- Знаю-знаю. Ты уже говорила. Ты своим Конфуцием уже... Извини...
- Хм!..
- Юсь, - говорю я, - знаешь...
- Слушай, - вдруг взрывается Юля, - я запрещаю тебе...
Да сыт я уже, сыт твоими запретами! Своими запретами, думаю я, ты медленно режешь мне вены вдохновения и подрезаешь крылья, несущие меня к тебе же! Ты же знаешь - крылья любви!
И больше не слушаю ее:
- Ты не могла бы, - прошу я, - свою щедрость дарить не только всему человечеству, но и мне!
- Пс! Да please (пожалуйста, англ.), да, пожалуйста! Сколько угодно!.. Да, так вот Конфуций благодарил каждого, кому смог помочь, за то, что ему помогли проявить лучшие свои качества. Величие своё он создавал - отдавая.
- Вот! Вот-вот... Вот и мы свое величие должны...
Что на этот раз она хотела мне запретить, я не знаю.
- Ясно-ясно. В чем же трудность? - снова спрашивает Юлия.
О, Sancta simplicitas! (Святая простота! - Лат.)
Если бы я мог это знать. Эта болезнь ведь неизлечима испокон веков и, она смертельно опасна.
- Своим «Юсь» ты делаешь меня бесхвостой, - потом говорит Юля.
Ах, вот в чем все дело! Ладно... Но зачем ей все эти хвосты?
- А помнишь, - говорит Юлия, - нам тогда так и не удалось покататься в Дубае на лыжах?
Да, мы тогда едва унесли ноги.
- Да, - говорит Лена, - не любишь ты жадных.
- Не. Не люблю.
- А Тина ваша, - спрашивает Лена, - думаешь, способна расщедриться...
Меня просто бесит: как Лена может в этом сомневаться!
- Тут и думать нечего! - не ору, а просто выкрикиваю я возмущённо.
Сколько можно орать-то?! Да и что толку?
Тинина скупость меня потрясает: сколько я уже её знаю... я не просто потрясён, я - убит: ни одного тёплого слова в мой адрес! Лишь на днях я едва мог расслышать её колюче-обледенелое «молодец».
Да и то - во сне...
Кажется, во сне же?
Ха! Нашли щедрую... Держи карман...
Глава 14
Нам казалось, что человечество вот-вот протиснется сквозь узкое генетическое горло, что его золотоносный песок просеян через густое сито самого совершенства. Пыль ушла, осталась золотая крупа. Пена бурной жизни потихоньку спала.
И теперь у нас роскошные дворцы, предназначенные не для роскоши, великолепные арены, предназначенные не для утоления жажды страстей. У нас теперь богатейшие музеи и блистательные театры, величественные колокольни и роскошные храмы.
- И теперь?..
- Ну теперь-то... Теперь, конечно, все это в прошлом.
- Да. Да-да-да...
- Их предназначение зиждется на радости созерцания и молитвы. Но у нас нет никаких других желаний, кроме желания быть счастливыми. У нас нет богов... Меня охватывал ужас от того, что у нас появились размолвки. Там, где люди не умеют договариваться рано или поздно обязательно появляются развалины и руины. Вспомни Вавилонскую башню.
- Итак...
- Мы перешли к воплощению задуманного.
- Клоны великих?.. - спрашивает Лена.
- Великих и маленьких... Все это - для людей разумных, мыслящих, осознающих необходимость перемен и всеми жилами тянущихся к совершенству.
- Но сами-то вожди!
- Дело в том, что страна без лидера - не страна. Нет в мире людей такого сообщества, где бы не было вожака, лидера, царя или шаха, короля или президента, чья харизма сумела бы выковать...
- Каким же должен быть глава государства?
- Я же сказал: щедрым! Щедрым на жизнь! И царь, и король, и окружение, которое должно их играть, подражая каждому их слову и шагу, каждому телодвижению и движению мысли, должны быть бесконечно щедрыми на дела и поступки, дарить себя, и безропотно дарить себя людям, людям, начиная от самого нищего и ущербного, и убогого, и...
- Но откуда у вас нищие и убогие?
- Добровольная простота, соперничающая с нищетой, стала модой.
- Вот какие качества, - настаивала Юля, - мы должны похоронить навсегда!
- Интересно!
- Да! Гордость, высокомерие, тщеславие, гнев, грубость и невежество... Да! И жадность, и все новые грехи, о которых объявил Ватикан.
- Какие же новые?
- Непомерное однобокое богатство, насилие над окружающей средой, наркотики, аборты и контрацептивы и, представьте себе, - вмешательства в природу генома, да-да!..
- Но...
- А вот чем мы должны напоить, напитать, до отказа наполнить нашего вождя.
- Интересно!
- Да! Бесстрашие, благотворительность, самообладание, аскетизм, простота, неприменение насилия, правдивость, свобода от гнева, самообладание, спокойствие, нежелание выискивать недостатки в других, сострадание ко всем живым существам, свобода от алчности и неодолимая щедрость, доброта, скромность, стойкая решимость, энергичность, всепрощение, сила духа, чистота, отсутствие зависти и стремления к славе...
- Это же про Иисуса! - восклицает Лена.
- Верно! Все эти трансцендентальные качества присущи праведным людям, наделенным божественной природой.
Для меня уже стало привычным: слушаешь Юлю и в ее словах находишь то, что давно искал. Должен сказать, что тем немногим хорошим, что во мне еще сохранилось, я обязан ей, Юлии. Я всегда поражался: откуда в ней столько всего совершенного?! До сих пор поражаюсь.
- Только Юлии? - спрашивает Лена.
- Лен... Ты же знаешь: и Ане, и Юлии, и тебе... И конечно, тебе! И...
- И Тине, конечно! - говорит Лена.
- Да, конечно, конечно!.. Я мог бы перечислять...
- Ради бога!..
- И тебе в первую очередь!
Лена удовлетворённо молчит, улыбается...
- Ты не очень-то охотно последнее время рассказываешь о Тине.
- О тебе я могу говорить сутками!
- Льстец! Ах, какой льстец!..
Я это сказал искренне, искренне! Какой же я льстец?
- И вожди должны были жертвовать собой, как Иисус? - спрашивает Лена.
- Никаких жертв. Жертва Иисуса была ради процветания и утверждения веры. Она уже оправдала себя: вера состоялась. Теперь вера в Иисуса глубока и всемерна. Всемирна! Ей не хватает технологии воплощения Его Пути, не хватает формализации Его учения. И моды, да-да моды! Моды - как двигателя к совершенству. Мы не должны теперь чем-то жертвовать, мы должны научиться распознавать, различать, где плохо и где хорошо, где добро и где зло, где справедливо и несправедливо, где по совести, а где нет... И что есть Любовь! Различать количественно! Я повторяю: ко-ли-чес-твен-но! Квантификация Света - вот путь! Квант добра, квант справедливости, совести и Любви. Здесь зарыта собака Совершенства, здесь нужно копать Колодец Новой Жизни. Клад в кванте. И никаких, повторяю, жертв. Только животворное великодушие Совершенства! Сказано же: «Дух, только Дух животворит!..». С тех пор, как на земле появились строматолиты, по сути ведь...
- Кто появился?
- Только дух, - говорю я.
- Лекция, достойная Нобелевского лауреата.
- Все это расписано в моей книжице «Стратегия совершенствования».
- Я читала, - говорит Лена.
- Я знаю. Поэтому и повторяю только то, что там написано. Что же касается наших жертв...
- Да.
- ...то наш добровольный отказ от материальных благ - это и есть наша Иисусова жертва. Да, добровольная простота! Ведь мы не должны быть богаче самого бедного. Одним словом - абсолютный потлач!
- Да-да, ты это уже не раз говорил. Этот твой потлач...
- Правда?! Как раз здесь и должен быть применен твоим Homo sapiens'ом (Человеком разумным, - лат.) пресловутый принцип biofeedback - умение посмотреть на себя со стороны.
- Со стороны?
- И какое же, согласись, жалкое ничтожество мы порой там обнаруживаем, когда смотрим на себя глазами Иисуса!
- Где?
- Там, в себе.
- Недавно я вычитала у Бродского, что выбор вождя, лидера, человека, которому можно доверить правление страной, должен основываться не на его политической программе, как это распространено везде и всюду, а на знаниях мировой литературы, культурных ценностей...
- Мысль прекрасная! Ведь кино и литература, классная, конечно, умная литература и достойное кино, а не всякие там пустышки, которыми переполнены сегодня книжные прилавки и экраны телевизоров, классика, как никакой другой источник информации отражает желание, неутолимую жажду людей тянуться к свету. Вычеркни из истории России Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого, Бунина, Набокова и эта страна исчезнет с лица планеты.
- А сегодня...
- Да-да, ты права. Сегодня и вычеркнуть некого. Все, кто сейчас на плаву, будут вычеркнуты самой историей. Утонут, захлебнувшись блевотиной собственной жадности.
- Пожалуй...
- Тяга к справедливости всегда востребована. А глубокое знание жизненной мудрости Библии могло бы стать для лидера проходным баллом в поводыри. Как правила уличного движения для водителя. Нельзя брать на себя ответственность, пускаясь в путь за совершенством, и идти без знания тех правил, которые умные люди давно придумали путем проб и даже ошибок.
- Пожалуй...
- Тяга к справедливости всегда востребована. А глубокое знание жизненной мудрости Библии могло бы стать для лидера проходным баллом в поводыри. Как правила уличного движения для водителя. Нельзя брать на себя ответственность, пускаясь в путь за совершенством, и идти без знания тех правил, которые умные люди давно придумали путем проб и даже ошибок.
- Многие берут...
- Потому так блуждают, потому так живут. Воистину нет в мире ничего страшнее деятельного невежества.
- Что же изменилось на земле, - спрашивает Лена, - с тех пор, как...
- Ничего...
Глава 15
- Я вспомнила, - говорит Юля, - Фукуяма!..
Она повторяла изо дня в день: «Фудзияма... Что-то очень похожее на Фудзияму...». Я не мог сообразить, что она этой «Фудзиямой» хочет сказать. Наконец, она вспомнила: Фукуяма.
- Что «Фукуяма»? - спросил я.
- Ты читал его книжку о нашем будущем? Там...
- «Наше постчеловеческое будущее».
Я, конечно же, читал пророческую книжку этого американца.
- Точно-точно... Там...
- Там описана наша Пирамида в неявном виде и не так структурировано.
- Я тоже так подумала.
Френсис Фукуяма - гуру современной политологии, - пояснил я, - мы с ним жили, как братья.
- Френсис?
- Да, гражданин США. Он в восторге от нашей Пирамиды!
- Вы встречались?
- Я же сказал: мы работали! В книжке, конечно, ни слова не сказано о потлаче, но вся она пронизана этой идеей.
- Какой идеей?
- «Настоящий вождь умирает бедным». На языке индейцев племени нутка это слово означает «дар». Время от времени вождь раздает своим родственникам и соплеменникам все нажитое имущество. И чем обильнее и лучше дары, тем выше престиж не отягощенного собственностью правителя. Настоящий вождь, раздарив все свое имущество, умирает в чести и почете. Вот поступок! Ты можешь мне назвать хоть одного вождя современности, раздающего свое имущество?
- Таких сейчас не сыскать днем с огнем, - говорит Юля.
- Жадность...
- Да, это болезнь, - говорит Юля.
Чтобы выйти из темы болезни, она произносит:
- А мы с тобой еще не были на Фудзияме...
Я помнил эти виды, этот восход... Помнил, но молчал. Тогда Йоко чуть не погибла.
- Еще побываем, - пообещал я.
- Слушай, - вдруг сказала Юля, - я все время хочу у тебя спросить: как поживает ваш монарх, ну тот отпрыск царизма? Где он, он жив?
Я бы и сам хотел это знать.
- А что рак? Вам удалось его победить? Рак, СПИД, что там еще?..
- Разве ты не знаешь? Совсем недавно Вивеку удалось внедрить известный тебе противораковый ген Par-4 в геном мышки и тем самым...
- Какому Вивеку?
- Рангнекару. Из Университета Кентукки. Ну, ты помнишь, когда мы были с тобой у него...
- Помню. И что?
- Теперь мы с ним пытаемся ввести этот чудо-ген больным раком.
- Так ведь можно исправить все поломки в любом геноме.
- Для этого мы и строим нашу Пирамиду.
Юля задумалась на какое-то время, затем спросила еще раз о Плащанице. Ей не давала покоя эта Священная Реликвия.
- Ты скажи, скажи мне, как вам удалось добыть эту кровь? - спрашивает Юля.
- Это Жора, без него бы...
Я вспоминаю, как мы с Жорой осенью 2000 года прибыли в Турин.
- Теперь, - сказал я, - любопытные смогут посмотреть на Нее только в 2025 году.
Когда я увидел Туринскую плащаницу - по сути кусок древнего льняного полотна длиной более четырех метров и метром в ширину, ничего особенного, никакого трепета, восхищения и даже удивления я не испытал: полотно, как полотно, ветхая ткань с симметричным непривычным рисунком... И только потом...
- Его называют «Пятым Евангелием», - сказала Юлия. - На нем, словно на фотографии, удивительным образом отпечатались лик и тело Христа. Запечатлелась каждая из многих ран Иисуса, каждая капелька пролитой во спасение человечества крови! Представляешь?!
- Да, так и есть... Это послание зримо свидетельствует: все, что написано в Евангелии - правда! Оно несет людям благую весть о Спасителе, о победе над смертью...
Потом я видел и Жорины слезы...
- Жорины друзья, - сказал я, - Мехтхильд Флури Ремберг и Карлхайнц Дитц...
- Жорины друзья?! Метхильд и Карлхайнц?..
- Следы крови на ней оставили многочисленные раны...
- Да...
- Черты лица прекрасно видны, борода, губы, волосы, пальцы... Кровоподтеки от ударов бичей на спине, на груди, на ногах...
- Да...
- Кровь из гвоздевых ран застыла на запястьях и на ступнях, а на груди - пятно крови от удара копьем в сердце...
- Ужас!..
- Установили даже группу крови - IV (АВ). А по набору хромосом в лейкоцитах определили пол - мужской.
- Еще бы! - воскликнула Юлия.
- Жоре удалось добыть пылинку...
- И вы решились?..
Я только посмотрел на Юлю и ничего не сказал.
Только потом на одной из фотографий Плащаницы я увидел живые глаза.
Я до сих пор помню этот взгляд: это были глаза Бога.
Я весь трясся от холода...
От холода ль?
- А у тебя какая группа крови? - спрашивает Лена.
- Зачем это тебе?
- Мало ли...
- Четвёртая, - говорю я, - как у Христа.
- А у Тины?
- Первая, - уверенно говорю я, - универсальная! Зачем тебе?
- Откуда ты знаешь?
- У неё не может быть другой, - говорю я.
А откуда я знаю, я не знаю. Это и неважно!
Глава 16
Решение отойти от принятых в мире традиций и какое-то время пожить в Пирамиде без лидера, без кумира, чтобы прочувствовать абсолютную независимость от кого бы то ни было, эта идея упала мне на голову как-то под Новый год, когда Жора, выжимая из своего «порше» все двести двадцать, пробурчал в раздумье:
- Мы живем без часов: никуда не нужно спешить...
Мы как раз спешили в аэропорт. Проблема лидера, принуждавшего всех жить по секундам, мучила его не меньше, чем безопасность движения. Водитель из него никудышный.
- Хорошо, - согласился я, - но кто будет управлять твоим царством?
- Никто.
Жора произнес свое «никто», как давно продуманное решение.
- Никто?!
- Ага, - сказал он, - никто... Истина в том...
И, взяв вправо, резко затормозил, чтобы я не мог противиться этому решению. Это была свежая мысль: никто не должен никем управлять. Трудно даже вообразить себе всю прелесть абсолютной анархии в жизни людей: ничего не запрещено! А что! Ведь праведность теперь правила бал, живая истинная правда возобладала над всеми чувствами горожан, и истина составляла...
- «Что есть истина?»- спросил я.
- Вот-вот: «И истина сделает вас свободными»!
Двигатель тихо урчал, а Жора какое-то время смотрел в зеркало заднего вида, видимо, следя за машиной, следовавшей за нами вот уже больше десяти минут.
- Что если взять и попробовать?! Невозможно представить себе, как каждую клеточку твоего тела наполняет дурман абсолютной свободы. «И истина сделает вас свободными»! Как это великолепно точно!..
И секунду подумав, не без грусти добавил:
- Это трудно.
И все же я не мог на это решиться! Если честно - я никогда об этом не думал.
- Ты, - сказал Жора, - как тот Буридан.
- Как его осел? - спросил я.
Я тоже заглянул в боковое зеркальце: белый джип стоял метрах в двадцати от нас.
- Ты думаешь, они за нами следят? - спросил я.
- Сомневающийся подобен волне, - сказал Жора и резко надавил на акселератор.
- Не сомневается только дурак, - сказал я, - дурак или очень уверенный в себе человек.
Жора фыркнул.
- Я - не дурак, - отрезал он. - Или ты сомневаешься?
Как я мог сомневаться?! Об этом и речи быть не могло. Мы просто спорили.
О Жоре писали газеты, он стал частым гостем многих телеканалов, кто-то превозносил его, кто-то хулил, говорилось множество глупостей, а Жора оставался Жорой. Нередко ему приходилось очень круто, но ничто не могло его изменить.
В тот день нам удалось оторваться от преследователей, но на самолет в Барселону мы так и не успели. Мы привыкли к слежке и старались не обращать на нее внимания, но это нам не всегда удавалось. Жора злился, и когда замечал за собой хвост, всегда старался оставить его с носом. Иногда (как это ему удавалось?!) он брал верх, хотя водитель из него был, ну, совсем никудышный.
В конце концов все свелось к признанию божественного правления. Пусть правит Всевышний, решили мы. Но как знать Пути Его, за какие дергать веревочки? На помощь пришли компьютеры.
- Слушай, - говорит Лена, - это ж какую вы устроили соковыжималку!
- А ты как думала!
Слышала:
Шалаши -
Раями
Взошли
Ишь!
Хороши!
- Думаешь ваши шалаши хороши? - спрашивает Лена.
- Прекрасны! Уверен! Ты только взгляни!..
Уверен?..
Я не был уверен...
Мы уже были в шаге от цели...
Да, мир признал наши усилия и устремления. Пирамиды стали расти как грибы, тут, там... Словом - повсюду... То тут, то там... Во всяком случае... Да!.. Первой признана Вена! Лучший город мира! Пирамида там возвысилась аж до небес. Согласно рейтингу консалтинговой компании Mercer. Качество жизни оценивалось... Ну да это совсем не важно... 39 факторов по десяти категориям... Почти все наши принципы были воплощены! За Веной - Цюрих и Женева. В десятку вошли Дюссельдорф, Франкфурт, Мюнхен и Берн...