Можно, конечно, обмануть ментов, скрыться на время у реки, а потом тайком вернуться в дом. Но придется долго отсиживаться, не выходя на улицу. И еще он потеряет автомобили. Джип Каландина и «Волгу» покойного брата. Как-нибудь уйдет, но когда? Нет, следует действовать немедленно. Документы у него в порядке. Деньги надежно укроет тайник. Это не наркота и не оружие, на которые реагируют собаки. И не цветные металлы, золото, платина. Так что без ориентировки сверху у инспекторов постов ДПС нет никаких оснований задерживать Карахана. Да, тормозить будут, придираться, на испуг брать. Но против этого есть прекрасное средство, новенькие пятисотрублевые купюры. Они сыграют свою роль.
Да, выезжаем немедленно.
Карахан вышел во двор, выгнал на улицу джип, перенес в него деньги, надежно спрятав в тайнике, спортивную сумку с личными вещами. Пленку записи штурма положил в тайник к деньгам, замотав в полотенце, футляр с видеокамерой бросил на заднее сиденье. В багажник положил удочки, шашлычницу, так, для вида. От пистолета с глушителем полевой командир избавился еще раньше, выбросив его в воды Курли. Проверил уровень бензина. Выехать из поселка и пройти сто километров топлива хватит, а там и заправка подвернется. Еще раз внимательно осмотрел лопатник с документами. Все на месте.
Карахан вернулся в дом. Осталось подумать, как замаскировать голову Есаула. Прошел на кухню. Кажется, там он видел под лавкой вилки капусты. Память не подвела бандита. Под лавкой у печи лежали кочаны уже немного пожухлой капусты. Но ничего, ему не есть ее. Опустив посиневшую и задубевшую голову Верехова на дно мешка, Карахан заложил ее вилками. Мешок с капустой бросил в багажник к удочкам и шашлычнице. Потребуй менты показать содержимое мешка – пожалуйста, смотрите, даже по вилку возьмите на щи с голодухи.
Закончив приготовление к отъезду, Карахан пошел к воротам. И тут калитка открылась. На пороге показался, как всегда, слегка пьяный сосед-фронтовик:
– Оп-па! Чечены наши появились! На рыбалку, никак, мотались?
Карахан утвердительно кивнул:
– Да, отец, на рыбалку!
Петрович внимательно посмотрел на полевого командира:
– Не пойму, Джохар ты али его братан?
– Брат, отец, брат! И не удивляйся. Нас даже родители с трудом различали, особенно в детстве.
– Понятно! И много ль рыбы с нашей Курли взяли?
– Пустяки! Плоховато у вас тут с рыбкой!
Старик протянул:
– Э-э, не скажи! Просто вы, горцы, ни хрена не петрите, как надо здесь рыбачить. На что ловили?
– Да и на червя, и на хлеб!
Карахан не знал, на что еще можно ловить рыбу, так как никогда не увлекался рыбалкой.
Старик скривил физиономию:
– На червя, на хлеб! Да кто ж сейчас на это ловит? Тоже мне рыбаки выискались. Щас надо либо на кукурузу, либо на перловку. И лучше переметом. Щучка на блесну или живца неплохо идет, но тута места знать надо. А на червя, акромя дохлой плотвы, по осени никакая другая рыба не берет. Ну, если еще бестолковая чухонь.
– Ну откуда ж мы о всех этих хитростях знали?
– А вы вниз по реке ловили али ходили вверх?
Карахан солгал:
– Вверх!
– Это на остров, что ли?
– Чуть дальше.
– Понял! Напротив Осиновки, значит!
– Наверное! Была там деревня.
– Так вы не слыхали о том, что произошло на станции Магино?
Карахан солгал:
– Нет! А что там произошло?
– Целое сражение!
– Не понял! Какое сражение. Учения, что ли?
– Ага! Учения! Банда боевиков, появившаяся неизвестно откуда, напала на стоящий пассажирский поезд. Грабануть, наверно, хотели. А в поезде армейский караул груз какой-то сопровождал. Ну наши и дали просраться бандюкам. Народ гутарит, боевиков этих у Магино чуть не две сотни положили. А еще сколько в лес к болотам ушло. Но тех из вертолетов побили.
Ваха изобразил изумление:
– Нападение на поезд и здесь?
– Вот и удивляется народ. Отродясь тута такого не было. В войну район даже немец не бомбил. А ныне вишь, чё творится. А главное, ни хрена не понятно, как такая банда до лесов наших добралась.
Карахан осторожно спросил:
– Наверное, милиция и войска все дороги перекрыли?
Старик махнул рукой:
– Не-а! Наоборот, почти весь отдел к Магино выслали. Даже пост сняли. А в милиции пара дежурных сидит. Сам видел.
И только сейчас сосед обратил внимание на джип:
– А вы чё, уезжать собрались?
Карахан небрежно ответил:
– Это я собрался уехать. Мне еще в Москву надо заехать. А брат с другом на реке остались.
– В Москву? Далековато будет!
Карахан согласился:
– Далеко. Но и поеду не на «Жигулях». На джипе удобно, комфортно. Не едешь – отдыхаешь.
– На таком да, а братуха Джохар, значится, на реке остался? Пожалуй, я сплаваю к ним. У Митька лодку возьму и сплаваю. Покажу рыбалку, а то так и будут хренью заниматься.
– Не стоит, Петрович! Они вечером вернутся.
– Значит, ты едешь щас, а Джохар с корешком твоим только к вечеру подкатят?
– Да, а что?
Старик коротко сказал, как отрезал:
– Башка болит!
– Так тебе выпить надо?
– Не помешало бы!
– Ну, это не проблема! И брата дожидаться не стоит.
Карахан достал бутылку водки, которую взял с собой из хутора, и две пятисотрублевые купюры:
– Держи, фронтовик! Водка есть, закуску купишь! Хорошую закуску.
Старик поклонился:
– Благодарствую! Но за пузырь благодарствую, а деньги беру в долг. Пенсию принесут, рассчитаюсь!
– Конечно! Джохару и отдашь!
– Обязательно отдам!
– Ну тогда я поехал!
Старик посоветовал:
– Сейчас в центре народа много, все обсуждают бойню у Магино. Тебе там лучше не показываться. А то как бы греха не вышло. Мужики поддатые, злые. От них всего ждать можно. Ты как из проулка выедешь, не сворачивай к центру, а езжай прямо. Доедешь до кладбища старого и слева в объезд по грунтовке. Твой вездеход там пройдет. Через пару километров выедешь на шоссе и – за постом гаишным! А дале дорога дальняя и прямая.
Карахан поблагодарил Николаева:
– Спасибо тебе, Петрович! Хороший ты человек!
– Да и ты ничего! Хоть и чечен, а врубаешься, что русскому человеку без похмелки, как жениху без отростка.
Ваха сел в джип, попросил:
– Петрович! Если не трудно, ворота открой, а?
– Какой разговор? И открою и закрою! Без базара!
Старик метнулся к воротам.
Вскоре Карахан, еще попрощавшись со стариком-фронтовиком, выехал в проулок. Он послушался совета Петровича и через полчаса вышел на трассу. Вздохнул с облегчением. Поток машин был довольно плотным, и его джип особо не выделялся на дороге. Главное, ему удалось уйти из опасной зоны. Он переиграл всех. И Кермана, и Есаула, и русский спецназ! С Кермана он еще спросит! И тот ответит за подставу по полной программе. Голова Есаула лежала в мешке вместе с капустой. Там ей и место. А спецназу теперь Карахана не достать. Спецы, конечно, выйдут на дом в Курлянске. Да только толку-то от этого? Карахан включил магнитолу. По салону разлилась спокойная инструментальная музыка. Ваха подумал, что надо позвонить Масуду, но тут же одернул себя. Рано! Вот подъедет к Ростову, тогда и поговорит спокойно с боссом. А им есть что серьезно обсудить. И принять решение. Да, звонить он будет из Ростова, а пока – внимание на дорогу и показания приборов. Торопиться ему некуда, посему и скорость превышать не стоит. Встречи с инспекторами ДПС не опасны, но и не желательны. Так что не надо подавать им лишнего повода остановить автомобиль. Карахан снизил скорость до 90 километров в час. Устроился поудобнее на сиденье, замурлыкал в такт музыке. У него было прекрасное настроение. А впереди – хорошая дорога до самого Ростова. И перспектива убедить Масуда провернуть одно дело, которое реально сделало бы Карахана по-настоящему Большим человеком. А он сумеет убедить босса. Должен убедить! Обладая весьма весомыми аргументами в свою пользу.
В то время как Карахан незамеченным плыл по реке вверх по течению, а за него признали труп родного брата-близнеца Джохара, спецназовцы прочесывали лес в поисках Игната Верехова. Район поисков не захватывал полосу кустарника, тянувшегося непосредственно вдоль железнодорожных путей, так как оттуда боевики никак не проявили себя во время штурма. Но ведомый каким-то особым чутьем, заместитель Зубова, капитан Родин, все же решил обследовать эту полосу, уходящую к реке у моста. Он и вышел на бывшую позицию Карахана с Есаулом, обнаружив обезглавленный труп главаря банды, штурмовавшей спецвагон. Тут же вызвал командира группы:
– Первый! Я – Родин!
Подполковник ответил:
– Слушаю тебя!
– Нашел я Есаула!
– Где? Он жив?
– Верехов обнаружен западнее рубежа штурма бандитов. Мало того, что Есаула пристрелили в упор из пистолета, его еще и обезглавили. Так что передо мной лежанка, где еще недавно находились как минимум двое боевиков, один из которых лежит в яме без головы, отсеченной профессиональной рукой острым тесаком.
– Первый! Я – Родин!
Подполковник ответил:
– Слушаю тебя!
– Нашел я Есаула!
– Где? Он жив?
– Верехов обнаружен западнее рубежа штурма бандитов. Мало того, что Есаула пристрелили в упор из пистолета, его еще и обезглавили. Так что передо мной лежанка, где еще недавно находились как минимум двое боевиков, один из которых лежит в яме без головы, отсеченной профессиональной рукой острым тесаком.
Вершинин удивился:
– Что? Есаул убит и обезглавлен? Но кто мог завалить его, если вся банда, включая Карахана и Шарипова, состояла из тринадцати боевиков? Ваху пристрелил Анвар, Шарипова – Зубов. Девятерых наемников положили ребята Полухарова из вагона. Одного, отошедшего к штабелям, уничтожил снайпер вашего отделения. Труп Есаула нашел ты. Итого, имеем именно 13 трупов. Но тогда кто завалил Есаула и отрезал тому голову?
Родин ответил:
– Не знаю, Первый! Повторяю, на позиции, где лежит обезглавленный труп Верехова, до бойни находился как минимум еще один человек. Кто он, мне неизвестно!
Вершинин приказал:
– Оставайся на месте, иду к тебе! При подходе обозначь себя!
Подполковник, дав «отбой» поискам и распорядившись второму отделению сосредоточиться на участке грунтовой дороги в 500 метрах от железной дороги, вызвал руководителя службы генерала Купавина:
– Центр! Я – Первый. Прошу ответить!
Генерал ответил тут же:
– На связи! Ну, что у тебя?
– Докладываю. Контртеррористическая операция «Паутина» в квадрате В-6 проведена успешно. Все боевики, что прибыли в район для проведения диверсии, уничтожены. В том числе и известный полевой командир Карахан! С нашей стороны потерь нет!
Купавин сказал:
– Что ж, молодцы. Поздравляю и пока от лица службы и от себя лично объявляю всему личному составу группы «Рокот» благодарность!
– У нас проблема, Центр!
– В смысле? Ты же только что доложил, что уничтожил всю банду Карахана – Есаула?
– Так-то оно так, но вот сам Есаул?.. Вероятнее всего, мы упустили «чистильщика» террористов. Так как Есаул убит не бойцами отделения Зубова, а неким посторонним лицом, который не просто пристрелил Верехова, но и отсек ему голову.
– Что все это значит?
– Если бы я знал. Но то, что, кроме тринадцати боевиков, в районе находился еще один боевик, очевидно. И скорее всего он прибыл к Магино до того, как второе отделение подчиненной мне группы заблокировало этот район. Его скрытая позиция обнаружена. Там же найден и труп Есаула, в штурме спецвагона непосредственного участия не принимавшего. Думаю, неизвестный «чистильщик» должен был убить и Карахана, если бы тот применил запасной путь отхода. Но так как Ваху убил Шарипов, то неизвестный уничтожил Есаула.
Генерал произнес:
– Чертовщина какая-то! Как вы контролировали район, если пропустили присутствие на его территории «чистильщика»? Не обнаружив его позиции?
– Так никто о нем и не думал. А «чистильщиком» мог быть только человек Каландина.
– Или Кермана! Хотя нет! Керману нужна была гибель Карахана. Какой-то Есаул его не интересовал.
– Вот именно. А раз «чистильщик» с хутора, то о нем не мог не знать агент, внедренный в ближайшее окружение Каландина. Но тот ведь не сбросил о нем никакой информации?
– Не сбросил. Ладно! Что решил предпринять по этому «чистильщику»?
Вершинин ответил:
– Сейчас лично обследую позицию, где он скрывался вместе с Есаулом. Попробую определить путь отхода после ликвидации Верехова. Думаю, он пошел к реке, где у моста его могла ждать лодка. Однако мы если и найдем его следы, то преследовать не сможем. А посему прошу вас связаться с командиром полка внутренних войск и приданному полку звену «Ми-8». Необходимо оцепить район, расширив его границы километров на тридцать от станции Магино, а также провести воздушную разведку акватории Курли, до села Осиновка и болота, куда также мог отойти неизвестный «чистильщик»! Нам бы только обнаружить его…
Генерал оборвал подполковника:
– Раньше надо было обнаруживать. Теперь ищем иголку в стогу сена. Ну хорошо, командиры полка и вертолетного звена свяжутся с тобой. Определишь им задачу. К поиску подключим и милицию всех прилегающих к Магино населенных пунктов!
– Понял, Центр! Жду связи с офицерами охраны полигона.
Купавин спросил:
– Ты с Полухаровым давно не связывался?
– С момента отдачи приказа на проведение операции «Паутина». По времени сейчас спецвагон должны отцепить от состава на станции поселка Полье и маневровым тепловозом доставить на территорию полигона. А что, если не секрет?
– Несчастье у него! Даже не представляю, как он воспримет страшную весть! Но, ладно, с этим я как-нибудь сам разберусь. А ты организуй эвакуацию из района применения первого отделения своей группы. Оно тебе у Магино не пригодится, а мне нужен Полухаров. Как понял?
– Понял, Центр. Выполняю!
Подполковник, отключившись от руководителя спецслужбы, связался с командиром полка внутренних войск. Тот быстро оценил обстановку и обещал уже через два часа закрыть тридцатикилометровую зону в эпицентре со станцией Магино, для чего решил привлечь два батальона на технике и отдельные взводы для прочесывания территории зоны. Также было согласовано и применение вертолетов для проведения разведывательных полетов с эвакуацией первого отделения группы спецназа в Москву рейсом транспортного самолета «Ан-24». Решив вопросы с руководством полигона, подполковник прошел к Родину, которого заметил издалека. Тот стоял недалеко от кустов, обозначая себя, как и приказывал командир.
– Ну, показывай, капитан, где труп Есаула?
Заместитель командира первого отделения жестом указал на кусты:
– Прошу за мной!
Вскоре Вершинин увидел обезглавленный труп боевика.
Спросил:
– Уверен, что это Есаул?
– Уверен. Он же раньше в спецназе служил. Поэтому носил татуировку на плече. К тому же в потайном кармане его камуфляжа я нашел талисман, внутри которого крошечная фотография бывшей жены Верехова. Он это, товарищ подполковник.
– Да, похоже, он. Остаются вопросы: кто и зачем так разделал его? За что? Откуда этот мясник объявился и куда делся?
– Откуда объявился, сказать не могу, как и то, кто он, а вот уходил бандит вдоль кустов к реке. Я тут обшарил местность. Нашел след. Уходил убийца спешно, даже не пытаясь замаскировать путь отхода.
– Так чего стоим? Быстро по следу! Веди!
Капитан двинулся вперед. Вершинин за ним. Вскоре они вышли к реке и увидели прибрежный участок смятой осоки.
Родин сказал:
– Здесь убийцу ждала лодка. На ней он и свалил. Вот только куда – вверх по течению? Или вниз?
– Да, лохонулись мы с этим «чистильщиком»! И надо было сделать малость, пройтись по полосе кустарника.
– Всего не предусмотришь. Но, думаю, начни мы зачистку этой стороны железной дороги, неизвестный нашел бы способ скрыться. Наверняка он здесь объявился задолго до появления и бандитов, и нашего отделения. А возможно, он кто-то из местных.
– Из местных?
– Почему нет? Возьмите любой случай захвата заложников. Я имею в виду случай массового захвата, так везде среди жителей поселков, подвергшихся атаке террористов, были осведомители у бандитов.
– Но на хрена ему голова Есаула? Солить ее он, что ли, собрался? В кадке у себя дома.
Капитан погладил подбородок:
– Да, с головой трупа непонятка. Хотя ее могли отрубить, чтобы сбить нас с толку. Кто обычно отсекает головы своим мертвым жертвам? Кавказцы, дабы доказать, что месть свершилась. Здесь же ни о какой мести Есаулу речи нет. Но нам подбрасывают эту версию, дабы направить на ложный след. Мол, ломайте макушки, ребята, на хрена Есаулу отрубили голову. Вот мы и ломаем, а она где-нибудь в той же осоке на дне реки тихо тиной затягивается.
Подполковник сплюнул в траву:
– Ладно! В принципе, мы свою задачу выполнили. С остальным пусть МВД или ФСБ разбирается.
Родин согласился:
– Тоже верно! Мы свое отработали, спецвагон отбили, Карахана с помощником и бандой Есаула завалили. А что до разборок среди них, так это не наше дело.
Вершинин проговорил:
– Какая-то хреновина за всеми действиями боевиков кроется. Карахана шлепнул Анвар. Есаула – непонятно кто. Мутняк сплошной.
– Да пошло оно все к черту! К нам-то какие претензии? На состав Карахан выводил одиннадцать рыл банды Есаула. Все они уничтожены. Ваха с помощником тоже. Все. Мы свое отстреляли.
Подполковник махнул рукой:
– Ладно! Пошли к отделению. Тут нам делать нечего. Идем!
Офицеры вернулись к отделению, бойцам которого Зубов объявил привал. Через час к ним подошел бронетранспортер полка внутренних войск. Вершинину передали приказ следовать на территорию городка военнослужащих, обслуживающих полигон «Северный», и оставаться там до особого распоряжения из Москвы.
Полухаров же со своими подчиненными 1 октября вылетел в Москву, не зная, что в штабе службы его ждет весть, которая перевернет всю дальнейшую жизнь, заставив в итоге вновь встать на тропу войны и продолжить участие в эпопее, связанной с кровавым Вахой Карахановым.