- Да, в этом вы, конечно, правы. Я позвоню Дремеру прямо сейчас, а вы, мистер Зиппо, подождите, пожалуйста, в кабинете, вот за той дверью. Можете посмотреть TV, тут не меньше сотни каналов. Такие разговоры не ведутся при свидетелях, вы же понимаете.
- Понимаю, никаких проблем, — ответил фон Зейл. И ушел в кабинет, плотно закрыв за собой очень хорошую звукоизолирующую дверь. А премьер Папуа взял телефон, и…
…
За полтора часа до полудня 13 декабря. Австралия, Канберра.
Кризисный кабинет министра обороны Австралии.
Премьер-министр Кэмерон Дремер, как и все премьер-министры XXI века (не только в Австралии, а и в большинстве стран Первого мира) толком не умел ничего, кроме как выглядеть Образцовым Успешным Гражданином страны с точки зрения того нелепого двуногого существа, лишенного перьев, а заодно и мозгов, каковым является средний избиратель. Уроженец пригорода Сиднея, выходец из семьи методистов, Кэмерон был туповатым, но прилежным и исполнительным учеником в школе, затем в юности стал совсем бездарным студентом. Зато он быстро вступил в Студенческую Христианскую партию, женился, и за 8 лет наплодил трех детей (как и положено образцовому белому австралийцу, идущему в публичную политику). Если исследовать его выступления от момента начала карьеры и до текущего момента (когда он 5-й год пребывал на посту премьер-министра), то можно было заключить, что у него нет не только политических убеждений, но даже понимания того, что это такое: политические убеждения. Кэмерон являлся идеальным флюгером, почти без инерции поворачивающимся каждый раз в ту сторону, куда дул политический ветер, и не задумывался о последствиях какого-либо политического выбора никогда — даже, сейчас…
…Даже сейчас, назначив совещание в кризисном кабинете министра обороны Эдана Толхалла, премьер-министр Кэмерон Дремер толком не понимал, для чего это делает. Просто, это был ритуал: если военная угроза, то премьер должен это назначить. И вот теперь, Дремер сидел во главе Т-образного стола, не понимая: как выпутаться из очень неприятной ситуации. Главным принцип высокой западной политики в таких случаях предписывает сваливать свою проблему на плечи подчиненных.
- Леди и джентльмены! — начал Дремер, — Я экстренно собрал вас потому, что в Папуа возникло серьезное и обоснованное беспокойство из-за отсутствия австралийских сил поддержания порядка в этой слаборазвитой стране. Мне звонил премьер Меромис, и напомнил о роли Австралии, как лидера Южно-Тихоокеанского Форума. Конечно, я успокоил его, и пообещал до полудня ответить: когда наши вооруженные силы будут переброшены в зону беспорядков на севере и северо-востоке Папуа. Мистер Толлхалл, надеюсь, вы можете сейчас дать мне прямой и конкретный ответ?
- Простите, мистер Дремер, — ответил министр обороны, — но это проблема.
- Проблема? — переспросил премьер Австралии, — Какая проблема? Разве в программе маневров «Sabre Diamond» нет сроков начала участия наших вооруженных сил?
- Да, мистер Дремер, в программе, так сказать, маневров, есть конкретный срок: наши вооруженные силы начали работу 30 ноября, и обеспечили наполнение главной точки развертывания — населенного пункта Лаэ — материально-техническими ресурсами. Но, события этой ночи привели к тому, что населенный пункт Лаэ сгорел, а на магистрали оперативной логистики восток-запад разрушены все ключевые транзитные пункты. На текущий час, мы прорабатываем целесообразность повторной переброски ресурсов по нашей магистрали юг-север, но уже не в Лаэ, а в Кимби, на остров Новая Британия. Я должен пояснить: это экстренное решение штаба маневров, которое пока не получило одобрения в наших инстанциях. Потребуется, прежде всего, новое выделение средств, примерно 50 миллионов долларов, а в бюджете Австралии это не предусмотрено.
Кэмерон Дремер удивленно поморгал глазами, и после паузы спросил:
- При чем тут бюджет?
- Я думаю, — сказал Толхалл, — на этот вопрос лучше ответит миссис Алемано.
- Э-э… — протянул Дремер и повернулся к единственной женщине за столом: министру финансов Австралии.
- Все достаточно просто, — сказала она, и с впечатляющей точностью толкнула по столу объемистую папку-файл, так что это вместилище бумаг, заскользило по лакированной поверхности, и остановилось в половине фута перед премьер-министром.
- Что просто? — спросил он.
- Ситуация простая, мистер Дремер. Здесь приведен расчет расходов Австралии на эти маневры. Цена маневров — 5 миллиардов 840 миллионов, из них 6 процентов это вклад Австралии, 350 миллионов. В протоколе указано, что дополнительные расходы могут составлять до 10 процентов от вклада каждой стороны. Следовательно, сумма окажется больше 35 миллионов долларов, и ее выделение по закону требует дополнительного согласования в бюджетном комитете.
- Э-э… А почему эти маневры стоят так дорого?
- Это вопрос не ко мне, а к мистеру Толхаллу, — она посмотрела на министра обороны.
- Будет точнее, — сказал он, — адресовать этот вопрос адмиралу Дулларду.
- Мне отвечать, сэр? — осведомился адмирал, глядя на премьер-министра.
Кэмерон Дремер утвердительно кивнул.
- Да, конечно, я внимательно вас слушаю, мистер Дуллард.
- В таком случае, сэр, я поясню… — адмирал развернул на столе большой лист бумаги, распечатку оперативной карты с наложенной тактической схемой, раскрашенной, как минимум, в дюжину цветов, — …Как мы понимаем, леди и джентльмены, то, что условно называется маневрами «Sabre Diamond», это на самом деле война.
- Минутку-минутку, адмирал! — воскликнул премьер, — Я помню, что в прошлые годы проводились маневры той же серии «Sabre», и не было ни этих чудовищных сумм, ни разговоров о войне. И сейчас тоже речь не шла о войне, а только о совмещении таких маневров с локальной миротворческой операцией на северо-востоке Папуа!
- Сэр, вы можете называть это маневрами и миротворческой операцией, если политика требует иносказаний. Но по существу, это военная кампания наподобие Бугенвильской кампании 1942–1943 года, разумеется, уже на современном уровне боевой техники.
- Э-э… Я надеюсь, вы шутите, адмирал.
- Я не шучу, сэр, — спокойно ответил Дуллард, и положил рядом с оперативной картой раскрытую книгу журнального формата, — здесь карта-схема Бугенвильской кампании, изучаемой нашими курсантами военно-морской академии. Вы можете заметить явное сходство, хотя, конечно, другая эпоха вносит коррективы. Участие живой силы теперь уменьшилось почти в 4 раза, зато техническая поражающая мощь возросла в 20 раз. В расчете поражающей мощи я, разумеется, не учитываю ядерное оружие, поскольку на данный момент разведка еще не проверила данные о его наличии у противника.
- Позвольте, я уточню, — вмешался Дживс Миллсон, генеральный советник из UISAG (Объединенной Группы Разведки и Безопасности), — мы провели серьезную работу, и становили, что 4 декабря на атолле Бокатаонги, на севере Маршалловых островов, был произведен взрыв ядерного устройства около 20 килотонн в тротиловом эквиваленте.
- Но, — возразил адмирал, — у вас четыре версии происхождения этого устройства!
Генеральный советник Миллсон, провел ладонью над столом, будто очерчивая некую воображаемую область.
- Будет точнее сказать, что мы рассматривали четыре рабочих версии. Первая: это БЧ британской баллистической ракеты, направленной для ликвидации Сэма Хопкинса, и действительно, британский ракетный удар проводился, однако БЧ была неядерной, а ядерный взрыв произошел чуть раньше момента подлета ракеты. Вторая версия: это атомная мина производства США, замаскированная на рыболовной шхуне. Взрыв был произведен на шхуне, и у некоторых кругов США, близких к Алеутскому Гео-Тресту, имелся интерес к устранению следов работ по запрещенной биотехнологии, которые проводились на Бокатаонги для снабжения алеутских точек дешевым цементом. Но, в результате исследования эмиссионного спектра радиоактивного пятна, наши эксперты пришли к выводу: атомная мина отличалась от ядерных устройств производства США. Возможно, это была нестандартна мина. Есть третья версия: что это мина из арсенала флота Меганезии. Есть четвертая версия: что мину создала неизвестная организация.
- Неизвестная организация? — переспросила министр финансов.
- Да, миссис Алемано. Версия о неизвестной организации всегда должна приниматься разведкой к рассмотрению, тем более, что мы живем в эпоху эскалации терроризма.
Министр финансов скептически хмыкнула.
- Может, я рассуждаю, как домохозяйка, но из всего, что сейчас говорили военные, не слишком трудно сделать вывод, что это меганезийская атомная бомба.
- Это наиболее вероятная версия, — подтвердил генеральный советник UISAG.
- В таком случае, куда мы лезем? — спросила она.
- Миссис Алемано, — сказал адмирал Дуллард, — боевые ядерные устройства имеются у многих экстремистских режимов, например, у иранского и северо-корейского, но они неспособны серийно строить средства доставки: баллистические и крылатые ракеты. В случае, о котором говорит советник Миллсон, средство доставки вовсе отсутствовало. Ядерное взрывное устройство размещалось на обыкновенной шхуне.
- В таком случае, куда мы лезем? — спросила она.
- Миссис Алемано, — сказал адмирал Дуллард, — боевые ядерные устройства имеются у многих экстремистских режимов, например, у иранского и северо-корейского, но они неспособны серийно строить средства доставки: баллистические и крылатые ракеты. В случае, о котором говорит советник Миллсон, средство доставки вовсе отсутствовало. Ядерное взрывное устройство размещалось на обыкновенной шхуне.
- С одной стороны, — отреагировал Миллсон, — это снижает остроту риска для нас, но у меганезийцев есть опыт использования необычных дешевых носителей оружия. Наша аэрокосмическая разведка на протяжении трех месяцев отмечает в океане наличие 8-метровых, вероятно, беспилотных парусников, оставляющих R-шлейф.
- Оставляющих что? — спросила министр финансов.
- Это жаргон, — пояснил советник-разведчик, — эксперты обозначают так повышенный радиационный фон в кильватерном следе кораблей, перевозящих определенные виды материалов, например, урановую руду, или радиоактивные отходы.
- Так… — министр финансов на несколько секунду задумалась, — …Я снова попытаюсь перевести это на язык домохозяйки. Значит, в океане ходят меганезийские парусники-роботы, заряженные атомными бомбами?
- Не исключено, миссис Алемано, — ответил он.
- Знаете что? — твердо сказала она, — По-моему, самое время свернуть весь этот проект миротворческих маневров, пока не дошло до большой беды.
- Все не так ужасно, миссис Алемано, — заявил адмирал Дуллард, — во-первых, наличие ядерного оружия еще не означает готовность его применить, как мы видим на примере упоминавшихся Ирана и Северной Кореи. А во-вторых, я считаю, что если приложить достаточные усилия и средства, то можно уничтожать эти парусные бомбы-роботы на безопасной дистанции от наших берегов.
- Знаете, адмирал, — ехидно произнесла министр финансов, — если вы поставите у нас в парламенте вопрос о выделение средств на цели уничтожения атомных бомб-роботов, плывущих к нашему побережью, то атомная война даже не понадобится. Мы получим панику, которая разгромит наши финансы и наше хозяйство без всякой войны.
Отметим, что Кэмерон Дремер последние несколько минут молчал и пытался своим не слишком тренированным мозгом переварить плотный поток информации. Отчаявшись справиться с этим, он перешел на привычную колею объяснений всей международной политики по штампам из CNN. Он всплеснул руками и воскликнул:
- О чем мы тут говорим? Ведь Меганезия это всего лишь маргинальный политический агломерат, слепленный ультралевыми авантюристами из беднейших сверхмалых стран Океании! Какие у них могут быть атомные бомбы!
- Видите ли, сэр… — многозначительно начал советник Миллсон, который оказался на данный момент единственным способным продолжать дискуссию. Министр финансов пребывала в легком ступоре (она и раньше подозревала, что IQ премьера существенно уступает среднему, но не насколько же, черт его побери!). Министр обороны следовал поговорке «не знаешь, как реагировать — не реагируй никак». Адмирал молчал просто потому, что профессия военного в Британском содружестве начинается с привычки не возражать начальнику, даже если тот ведет себя, как дебил (или, быть может, является таковым). И только советник-разведчик, близкий по роду деятельности к прикладному психологу, и имевший опыт работы с самыми разными людьми, включая ограниченно-адекватных, истериков, невротиков и пораженных олигофренией, знал, что делать.
- Что я должен видеть?! — слегка агрессивно откликнулся премьер-министр.
- Видите ли, сэр, — повторил Миллсон, и продолжил, — при всей справедливости вашего замечания об агломерате отсталых стран, есть некоторая деталь, активно обсуждаемая разведывательным сообществом: красный китайский след в Алюминиевой революции, Зимней войне, и еще некоторых нестыковках в военной экономике Меганезии.
- Красный китайский след, это плохой признак, — сосредоточенно сказал премьер, — вам известны какие-то подтверждения этого, мистер Миллсон?
- К сожалению, — ответил советник-разведчик, — наши коллеги из CIA крайне неохотно делятся информацией. Но, судя по некоторым признакам, они обнаружили косвенные признаки контактов Пекина с Лантоном, возможно, в сфере атомных технологий.
Тут министр обороны уловил направление мысли Миллсона. Советник-разведчик без колебаний «загружал» премьеру старую версию «Меганезии, как китайской интриги», всесторонне проверенную более полугода и отброшенную ввиду явной ложности. Но, мировая пресса, разумеется, не знала, что версия отброшена, и продолжала жевать эту страшилку, хорошо липнущую к мозгам телезрителя. А значит, и к мозгам Дремера. И министр обороны повел дело в ту же сторону.
- Рука Пекина действительно просматривается, мистер Дремер. Я сужу по некоторым действиям новозеландцев. Вы знаете, что у киви хорошо развита служба глобального радиоперехвата. Я могу позвонить моему новозеландскому коллеге Максу Фицрою, и прозондировать. Конечно, он не скажет мне ничего прямо, но все же…
- Да, конечно, мистер Толхалл, — легко согласился премьер, — в данном случае, звонок министру обороны Новой Зеландии будет уместен. И включите конференц-связь.
- Я это и имел в виду, мистер Дремер, — сказал Эдан Толхалл и быстро набрал адрес на своем ноутбуке.
К счастью, Макс Фицрой, самый молодой среди министров обороны стран Британского содружества, оказался в зоне досягаемости.
- Добрый день, Эдан! — жизнерадостно приветствовал он австралийского коллегу, — Вы обсуждаете итоги ночного папуасского шоу, я не ошибаюсь?
- Да, Макс, это тоже, но я звоню с совещания по поводу меганезийской атомной бомбы.
- Ясно, Эдан, значит, вы уже в курсе про посудомоечные машины на авианосцах янки.
- Прошу прощения, Макс, я не понял, о каких посудомоечных машинах вы говорите?
- О посудомоечных машинах, не отвечающих нормам техники пожарной безопасности электроприборов флота США. Военно-морской вариант дипломатического насморка.
- Прошу прощения, но я опять не понял.
- Тогда, Эдан, я говорю прямо: техническая комиссия Тихоокеанского флота США, по причине дефектов безопасности посудомоечных машин, лишила авианосные ударные группы СVN-21 и СVN-24 допуска к выходу на боевые тренинги. Это значит, что янки ограничили свое участие в «Sabre Diamond» до чисто номинального уровня.
- Да, Макс, это я понял. А из-за чего такой поворот?
- Из-за атомной бомбы, разумеется. Когда вы начали разговор с вопроса об А-бомбе, я подумал, что вы уже знаете про посудомоечные машины.
- Одну минуту. Макс, вы хотите сказать, что янки уверены в наличии А-бомбы у флота Меганезиии, я вас верно понял?
- Разумеется, Эдан! Вы разве не видели полный рапорт по операции «Жезл Плутона»?
- М-м… Вы имеете в виду неудачную точечную ликвидацию Сэма Хопкинса на атолле Бокатаонги?
- Разумеется, именно об этом.
- М-м… Но. Макс, я полагал, что полный рапорт засекречен.
- Да, Эдан, но к нам этот рапорт, все же, попал. Я могу переслать, если вам интересно.
- Безусловно, интересно. Я буду вам благодарен, Макс.
- Никаких проблем. Эдан. Я пересылаю… Есть. Готово.
…
Полный рапорт по «Жезлу Плутона» был грандиозен, как роман «Война и мир» Льва Толстого в четырех томах плюс 6-серийная экранизация.
Там было все.
Подготовка, старт и траектория британской ракеты (видна маркировка БЧ: согласно каталогу номенклатуры — кассетная с зарядом 2 тонны ВВ «семтекс»).
Миллисекундная детализация съемки особого момента (видно, что за три секунды до планового срабатывания, происходит вспышка на шхуне-мишени, и ракета, которая находится в этот момент на дистанции две мили, разрушается в воздухе).
Нервные выкрики операторов дронов наблюдения (доминирует слово «fuck», но если вслушаться в лексически-значимую часть, то становится понятно, что атомный взрыв оказался полной неожиданностью).
Еще более нервные выкрики экипажей пилотируемых самолетов на общей волне. Тут экспрессия на грани истерики. Слышно, как кто-то диктует показания с дозиметра. А остальные матерятся, подсчитывая «схваченную дозу» (неопасную, впрочем).
И видео-клипы с атолла Уэйк, снятые, вероятно, кем-то из отдыхающих американских моряков. Хотя расстояние до Бокатаонги триста миль, гигантский гриб четко виден на горизонте. Внизу примечание: «по угловым замерам, высоту гриба 17.500 метров».
Дальше много текста: расчет теплового эквивалента, анализ спектра эмиссии, etc…
После натурно-исследовательской части шла условно-теоретическая часть «примерная реконструкция ядерного взрывного устройства», снабженная простыми разноцветными картинками, адаптированными к уровню интеллекта среднего политика Первого мира. Кэмерон Дремер глядел не отрываясь, и щелкал значки интерактивного интерфейса как школьник, доставший диск с новой компьютерной игрой — космической стрелялкой. От этого увлекательного занятия его оторвала секретарша.