«1970 г. Издан приказ о защите диссертаций только на русском языке и только в Москве».
Кандидатская диссертация моего брата защищена после 1970 года. И защищена в Одессе. Возможно, у Галины Коваленко диссертации не было?
На самом деле в 1970-м решили из-за множества злоупотреблений на местах в очередной раз ужесточить и централизовать проверку УЖЕ ЗАЩИЩЕННЫХ диссертаций. И поскольку проверяющий орган — высшая аттестационная комиссия — находился в Москве, работали там московские чиновники. Вот они и решили упростить себе работу. И потребовали представлять в комиссию тексты диссертаций только на русском, переложив на соискателей степеней все тяготы перевода.
Глядя на цитаты, вы, наверное, уже не раз гадали: неужто газеты УРП пишут по-русски? Нет. Просто я, ради своих читателей, перевожу тексты партийного органа на язык, понятный нам всем. А республиканская партия свою «Самостоятельную Украину» издаёт, естественно, на украинском.
Впрочем, это язык не украинский. И не потому, что в газете пишут «СОВІТ» вместо РАДА, «ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ» вместо НК-ДПУ-НКВС-КДБ. Это как раз ясно. Ныне нас учат: коммунизм и советская власть всецело принесены извне; не было среди украинцев ни коммунистов, ни борцов за власть советов; даже слов, связанных с эпохой, впервые давшей Украине государственность, в украинском языке нет и быть не может.
Но откуда в украинском слова «матеріЯл», «діЯспора», «деклЯрація», «парлЯмент»? В каком сне может привидеться знатоку украинского предлог «ув»? Газетный номер по-украински — НУМЕР, а не «ЧИСЛО». И почему газета пишет об экс-президенте «В ЕКЗИЛІ»? EXIL — слово латинское: ему соответствует русское ИЗГНАНИЕ, украинское ВИГНАННЯ. Так что газета издана не на украинском языке, а на галицийском.
Впрочем, по этому поводу уже принимаются меры. Министр образования Таланчук вводит в украинский язык изменения, приближающие его к галицийскому. Например, сочетание ВЯ велено произносить с паузой и соответственно писать через апостроф («св’ято», «В’ячеслав»…) Меняют и терминологию. Так, корень слова отныне в школах Украины именуется «пень слова».
Хотя пнём стал корень не только слова. На землях нынешней Украины были некогда корни, из коих произросла Русь. Теперь усилиями лиц, от нас независимых, мы от всех ветвей этого великого древа отсечены. И независимый остаток корнем уже не назовёшь — это действительно пень.
Изменения в правописании не удивительны. Националисты всего СССР не признают современной орфографии своих языков. Не по неграмотности — она обычно у националистов касается лишь истории. А потому, что орфография эта фиксирована уже в годы советской власти, которую они категорически не признают. То, что старая орфография сложилась в эпоху Российской империи, их смущает куда меньше.
А у националистов украинских есть и дополнительные причины. Во-первых, языковеды, устанавливая нормы современного литературного украинского языка, стремились чётко отделить его не только от русского, но и от польского. Во-вторых, галицийский язык — наследие не Российской империи, а Австрийской.
В Австрии ни один народ не был в большинстве. Поэтому тамошние власти о национальном вопросе заботились особо. Австрия добилась, что сербоязычные католики (хорваты) и мусульмане (босняки) стали злейшими врагами сербов — православных. Австрия внушала оказавшимся в её распоряжении галицийским бойкам и русинам, что они украинцы — и должны поэтому русских ненавидеть, а не рваться к воссоединению. И кое-кому внушила.
«Как? — спросит читатель. — Ведь в подборке есть и запрет украинского языка в Австрии!» Есть. Но своеобразный.
«1859 г. Министерством вероисповеданий и наук Австро-Венгрии в Восточной Галичине и Буковине украинская азбука заменена латинской».
Во-первых, Австро-Венгрия возникла только в 1867 году, а до того государство именовалось Австрией. Знает ли Галина Коваленко историю, о которой пишет?
Во-вторых, изменение АЛФАВИТА — не запрет ЯЗЫКА. Вождь турецкой революции Мустафа Кемаль перевёл родной язык с арабского алфавита на латинский — но это не помешало ему получить почётное прозвание Ататюрк (отец турок). И сейчас в центральноазиатских республиках обсуждается переход с кириллицы на латиницу; неужели независимые президенты — враги своих языков?
В третьих, в 1859-м было ясно: крепостное право в России доживает последние дни. И вновь вспыхнуло на Карпатской Руси стремление к воссоединению с Русью Великой и Малой. Замена общерусского алфавита западноевропейским имела целью этому стремлению противостоять. То есть была акцией не АНТИУКРАИНСКОЙ, а АНТИРУССКОЙ.
Но хватит о временах ушедших. Ныне Галиция свободна. Свободна настолько, что подминает соседей — Новороссию, Донбасс, Крым… Неужели через несколько лет нам придётся читать подборку «22 запрета русского языка»?
02.04.1993 Взгляд из сего дняПо счастью, некоторые особо грубые элементы галицизации так и не прижились. Например, термин «пень слова» в нынешних украинских школьных учебниках, насколько мне известно, отсутствует.
Зато тезисы о запрете украинского языка повторяются национально озабоченными деятелями по сей день, хотя опровергнуты кувырсот швырнадцать раз едва ли не на каждом форуме, где их приводили. А практика запрета русского языка ширится и множится, так что предсказанную мною подборку «22 запрета русского языка» можно расширить по меньшей мере до «2200 запретов».
Помянутая в статье Австрийская империя после краткого периода борьбы за унификацию своих восточно карпатских подданных перешла — с 1867-го — на культивирование их самобытности и отличия от остальных русских.
Дело в том, что годом раньше она проиграла королевству Пруссии войну за объединение всей Германии. Затем Пруссия отказалась включить Австрию в объединённую страну даже на правах младшего партнёра. Ведь среди подданных империи всего около половины составляли этнические немцы. Пруссия же до того успела намаяться с онемечиванием доставшейся ей в 1794-м части Польши, а потому решила в дальнейшем строить чисто немецкое государство.
Вторая Германская империя, в сущности, не заслуживала титула империи — его, как известно, получают государства с заметной (в количественном, экономическом или культурном отношении) долей населения, не принадлежащего к титульной нации. Недаром Россия стала империей не после покорения Сибири (там было очень мало населения, и пушнина оттуда первоначально составляла пренебрежимо малую долю общего пушного экспорта страны) и не после воссоединения Украины (там жили практически такие же русские, как в других регионах страны), а лишь после того, как по итогам Северной войны выкупила у Швеции (за 2 миллиона серебряных иоахимсталеров, что примерно соответствует нескольким миллиардам нынешних долларов) нынешние Латвию и Эстонию: их побережье позволило резко нарастить экспорт (прежде всего в Англию) российского сырья, а затем и металла.
Австрия отказалась терять больше половины владений и подданных ради роли подчинённого партнёра в новой федерации. Поэтому оказалась вне свежеобъединённой Германии.
Кстати, сразу после распада империи первый избранный — в 1919-м — парламент Австрийской республики решил воссоединиться с остальной Германией. Причём вопрос активно обсуждался в ходе предвыборной кампании, так что решение можно считать всенародно одобренным. Но победители в Первой Мировой войне специальными пунктами Сен-Жерменского (с Австрией) и Версальского (с Германией) договоров запретили воссоединение. Даже попытка образования в 1931-м таможенного союза была пресечена дипломатами победителей. На аншлюс (дословно — подключение, замыкание; так зачастую именуют воссоединение частей некогда единого государства или народа) решился только Адольф Алоизович Гитлер. Ввод германских войск в Австрию в ночь на 1939.03.12 не встретил международного сопротивления, а всенародное голосование (плебисцит) австрийцев 1939.04.10 утвердило включение Австрии в состав Германии — правда, уже под названием не Oesterreich (Восточная империя), а как Ostmark (Восточная граница). Только после Второй мировой войны Австрию вновь отделили от Германии, а Государственный договор 1955.05.15 между союзными оккупационными силами — Соединённым Королевством Великобритании и Северной Ирландии, Соединёнными Государствами Америки, Союзом Советских Социалистических Республик, Французской Республикой — и свежесозданным независимым правительством Австрийской Республики официально запретил всякое политическое объединение страны, освобождаемой от оккупации, с Германией.
Лишившись возможности влиять на соседние германские государства (а тем более подчинять их), Австрия оказалась вынуждена обратить свою экспансию исключительно на юг и восток — на Карпаты и Балканы, уже давно пребывавшие в зоне интересов Российской империи. До того взаимоотношения стран были дружественны настолько, насколько это вообще возможно между великими державами. Веком ранее обе активно сотрудничали, изгоняя турок из Европы (так, во время легендарного сражения у реки Рымник сто тысяч турок были наголову разгромлены союзными силами под предводительством Александра Васильевича Суворова: командующий австрийскими силами принц Кобург — весьма опытный и грамотный военачальник — счёл за благо присоединить своих 18 тысяч бойцов к 7 тысячам российских и вверить общее командование уже легендарному русскому полководцу). Полувеком ранее совместно сражались против Французской империи, возглавляемой Наполеоном Карловичем Бонапартом. 17 годами ранее — в 1849-м — Россия спасла Австрию, подавив своей армией восстание венгров, составлявших порядка трети населения.
Лишившись возможности влиять на соседние германские государства (а тем более подчинять их), Австрия оказалась вынуждена обратить свою экспансию исключительно на юг и восток — на Карпаты и Балканы, уже давно пребывавшие в зоне интересов Российской империи. До того взаимоотношения стран были дружественны настолько, насколько это вообще возможно между великими державами. Веком ранее обе активно сотрудничали, изгоняя турок из Европы (так, во время легендарного сражения у реки Рымник сто тысяч турок были наголову разгромлены союзными силами под предводительством Александра Васильевича Суворова: командующий австрийскими силами принц Кобург — весьма опытный и грамотный военачальник — счёл за благо присоединить своих 18 тысяч бойцов к 7 тысячам российских и вверить общее командование уже легендарному русскому полководцу). Полувеком ранее совместно сражались против Французской империи, возглавляемой Наполеоном Карловичем Бонапартом. 17 годами ранее — в 1849-м — Россия спасла Австрию, подавив своей армией восстание венгров, составлявших порядка трети населения.
Правда, когда Турция зашаталась, Австрия проявила обострённый интерес к возможным осколкам империи. 13 годами ранее — в 1853-м — Австрия «удивила мир величием своей неблагодарности», выдвинув на границу 200 тысяч военных после ввода российских войск в дунайские княжества Турции; тем самым удачно начатый поход России затормозился под угрозой флангового удара, что дало время для вмешательства Британской и Французской (под предводительством Шарля Луи Наполеона Луивича Бонапарта) империй.
Но всё это были мелкие колебания отношений, в целом дружественных, пока обе империи располагали ещё и многими другими зонами интересов. Теперь же конкуренция вынужденно обострилась. И австрийцы занялись разработкой неконвенционного оружия — инструмента развала более могущественного соседа изнутри. Они воспользовались старой польской идеей.
Польша ещё на рубеже I–II тысячелетий претендовала на изрядную часть земель вдоль Янтарного пути. Правда, достались они ей только после развала Руси, порождённого ослаблением торговли по этому пути (арабы — в тот момент основные торговые партнёры греков на юге — были оттеснены с побережья крестовыми походами) и закреплённого Батыевым нашествием. Но сам народ на этих землях осознавал своё единство и активно сопротивлялся ассимиляции. Да и для борьбы с возрождающимся русским государством требовалось больше сил, чем было у Жечи Посполитей (дословный перевод латинского res publica — общее дело) — объединения Польши и Литвы с подчинёнными им русскими землями. Пришлось уверять и своих подданных, и потенциальных западных союзников: русские — только те, кто подвластен Жечи, а к востоку от неё вообще дикий народ — то ли монголы, то ли финно-угры, но в любом случае не родственники русских, лежащих под Польшей.
В 1867-м говорить, что к востоку от Австрии живут дикие азиаты, было несколько смешно. Но вот внушить русским в Карпатах (а потом — уже с их помощью — и по всему югу России), что они не русские, в какой-то мере удалось. Правда, для этого пришлось изрядную часть этих русских замучить в концлагерях (в основном — Терезин и Таллергоф), но это — через полвека.
Многие последователи польско-австрийской концепции доселе понимают её лживость. Как и лживость собственных обещаний независимого благополучия.
«Прости их, Господи, ибо не ведают, что творят!»
«Прости их, Господи, ибо не ведают, что творят!» — повторял я в 1991-м, глядя с ужасом, как обнявшиеся 24 августа коммунисты и нацисты дружно тащат Украину к Катастрофе 1 декабря. Верить — не ведают — хотелось. Конечно, незнание законов (в том числе и экономических) не освобождает от ответственности за их нарушение. Но чеховский злоумышленник, отвинчивающий гайки через одну в надежде, что оставшиеся всё же удержат поезд, нам куда милей профессора Мориарти с многосложными преступными планами.
Но вот в «Комсомольской правде» 1993.05.25 — статья Ф. Сизого «Премьером сыт не будешь, даже если его съесть». И то, что раньше лишь подозревалось, теперь бесспорно.
Естественно, задолго до референдума президиум верховного совета УССР заказал академии наук анализ экономических связей между Украиной и остальным Союзом. Естественно, в эксперты отобрали учёных, относящихся к Союзу и к экономическим связям без следов любви. Естественно, они обнаружили: перевод экономических связей на мировые цены разорителен для Украины; любые попытки их разрыва для неё гибельны. Естественно, доклад экспертной группы сообщили президиуму верховного совета и всем кандидатам в президенты. Естественно, никто из них не пытался этот доклад — хотя бы основные его выводы — опубликовать. Естественно, агитация под лозунгом «Москаль съел твоё сало!» продолжалась вплоть до дня Катастрофы.
Что же заставило людей, всерьёз претендующих на роль вождя народа, играть по отношению к этому народу роль козла, ведущего стадо баранов на бойню?
Выводы учёных слишком сложны и неправдоподобны? Вряд ли. Коль даже я, с моими познаниями в экономике, пришёл к тем же выводам — и даже опубликовал их («Одесский вестник» 1991.11.23, статья «Независимость от здравого смысла») — значит, они совершенно очевидны. И таких, как я, немало. Даже по официальным данным ПРОТИВ независимости было почти 16 % голосов. Кстати, секретарь ЦК КПУ по идеологии сообщил «Московским новостям» (номер 14/1993), что ЗА независимость проголосовали 92 % граждан вверенной ныне его попечению Украины. Хасбулатовская арифметика — когда все не явившиеся считаются голосовавшими в удобную сторону — изобретена задолго до Хасбулатова.
Удалось опровергнуть мнение экспертов? Не похоже. По крайней мере, на мою статью единственным опровержением было заявление одного из немногочисленных одесских рухалей Акимовича — в «Черноморской коммуне» 1991.11.30 он назвал меня агентом идейно родственного руху, а посему люто им ненавидимого общества «Память». Будь у рухалей аргументы убедительнее — их вряд ли секретили бы. Да и откуда взяться контр-доводам? Настоящая наука не может противоречить природе. А что нам сулила природа независимости — мы чувствуем на своей шкуре.
Или просто людям с определённым складом ума закон не писан? Если бы! Но судя по изворотливости, с которой каждый из НИХ сражался за НАШИ голоса, ОНИ вряд ли намного глупее не обманутых ИМИ 16 % народа.
Всё куда хуже.
Всякое политическое учение, верящее — права отдельной личности никого, кроме самой этой личности, не волнуют; важны лишь большие массы людей — именуется однозначно. И неважно, по какому признаку выделяются те группы, ради которых требуют человеческих жертв. Делить людей можно по классовому происхождению (коммунизм) и по этническому (нацизм), по цвету кожи (расизм), по религии (фундаментализм), по гражданству (шовинизм)… Но это лишь прутья единой связки (по латыни — fascia) — это ФАШИЗМ.
Собственно, самые убеждённые сторонники независимости не особо скрывают свою принадлежность к фашизму. Взгляните хотя бы на издания УНА-УНС-УНСО… Другие отрицают, даже ссылаются на бои УПА с немцами в годы войны — хотя украинцев УПА резала куда охотнее и куда больше. А коммунисты вообще упирают на героизм отечественной войны как на вечное противоядие против фашизма.
Увы, как это ни прискорбно для наших ветеранов, в 1941–45-м они, сражаясь против одной из многочисленных разновидностей фашизма, в то же время телами своими прикрывали другую, ничуть не более полезную. А те, кого они победили, носили то же имя, что и нынешний правящий нами блок, — национал-социалисты. И пусть не обманут нас постоянные распри между нацистским и коммунистическим крыльями власти. Они могут вечно рвать друг у друга куски из государственной кормушки, но мгновенно смыкаются, отражая любую попытку их от этой кормушки оттеснить.
Кое-кто скажет: «Но я же не москаль и не демократ! Мне фашисты не опасны! Они даже ЗА меня!» Увы, фашисты опасны всем. Потому что для фашизма важны на самом деле не интересы народа. И не интересы тех, КОГО решено объявить достойными. А лишь интересы тех, КТО решает, кому разрешить грабить — и кого. И львиную долю награбленного вожди фашизма берут себе. А когда у «низших» отбирать нечего, с удовольствием выворачивают карманы у «высших».
И не волнует наших нынешних вождей, что отрыв удобного им куска от великой страны обрёк этот кусок на разорение и голод. ИМ спецпайков и членовозов хватит. ИМ ковровые дорожки в иностранных аэропортах разворачивать будут. ОНИ от казённого телевидения, радио и газет худого слова не услышат.
Но что делать НАМ? Для начала признаем независимость Галиции. Страна отделилась от Руси — Киевской! — ещё в XII веке. Свой флаг — красно-чёрный. Свой язык — хотя и похож на украинский, но меньше, чем украинский на русский. И с голоду не помрёт. Хвалёной бориславской нефти Львову хватит, даже на отопление. Так что пусть живут счастливо — лишь бы нас за собой не тащили.