– Легко сказать – поговорить с Императором, – невесело усмехнулся Тарас. – Какого участия можно ожидать от человека, который так поступил с собственным сыном?
– Но он же починил нашу лодку, – пожал плечами Треска. – А сынок получил по заслугам.
– Взамен на то, что мы стали его шестерками, – презрительно бросил Ворошилов.
– Говори за себя! – сверкнул глазами Батон.
– Ясно одно, – Мигель задумчиво покачал четками. – Без участия корейцев мы не можем двигаться дальше.
– Согласен, – кивнул старпом.
– Тупик какой-то, – поскреб небритую щеку Треска. – Даже если нам снова выделят команду, это что же получается, брать их с собой в Пионерск? А как их там примут наши? Да и согласятся ли они вообще?
– Ладно. Сначала закончим выгрузку оборудования, все одно немного осталось, – подвел итог Тарас. – А там по ходу дела разберемся. Может, и найдется какой-нибудь выход.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Савельев.
– Сколько там? – Тарас посмотрел на Паштета.
– Полпервого.
– Поздно уже, мужики, давайте укладываться. Завтра вставать ни свет ни заря.
– Да уж, – потянулся Треска. – Мы так сегодня нарыбачились, что прямо кости трещат.
Все разбрелись по своим спальным местам. Воспользовавшись случаем, Мигель накинул куртку, незаметно выскользнул за дверь и направился через засыпавшую деревню к дому Турнотура, где все эти дни обитала Лера.
Подойдя к жилищу, он осторожно постучал в окно комнаты, где разместили девушку. Почти сразу тихонько звякнув щеколдой, Лера подняла ставню.
– Привет, не спишь?
– Нет. Только легла, – зевнув, Лера перегнулась через подоконник и поцеловала Мигеля. – Я соскучилась. Как ты?
– Работаю на берегу. Сегодня переправили с танкера почти всю необходимую технику. Осталось всего ничего.
– А остальные?
– Тоже. Сейчас уже улеглись, а я к тебе.
– Как там Батон?
– Работает, как и все. Не спускает с меня глаз.
– Понятно. Есть новости?
Мигель в нескольких словах описал детали совета, устроенного Тарасом.
– Ясно одно, – закончил он, – нам нужно как можно скорее сниматься отсюда и плыть к вашим.
– Когда? – насторожилась Лера.
– Не знаю. Все зависит от Императора. Без его людей нам не уплыть.
– Опять Император, – Лера впилась ногтями в дерево подоконника. – Сколько еще все будет от него зависеть?
– Не знаю. Тарас считает, что сначала нужно закончить с помощью местным, а потом уже решать вопрос с лодкой.
– И надолго это?
– Выгрузим необходимое на берег – и на этом все. Дальше они уже сами разберутся.
– Хотелось бы верить, – вздохнула девушка. – Достало это ожидание.
– А чем занимаешься ты?
– Ой, столько интересного, – оживилась Лера. – Милен мне все здесь показывает. Сегодня я была на подводной рыбалке и ловила морских ежей, которых подавали на ужин.
– Правда? – удивился Мигель. – Ты умеешь плавать?
– Там этого особо не требовалось, – о неожиданной стычке с белухой Лера предусмотрительно решила умолчать. – Как они тебе, понравились?
– Необычный вкус. Но выбирать ведь не приходится, верно?
– Зато сытные. И еще после разделки осталась целая куча ракушек и игл.
– И что вы будете с ними делать? Выбросите?
– Милен говорит, из них получаются отличные гребешки и швейные принадлежности. Хочешь, заштопаю тебе что-нибудь?
– Да у меня пока все в сохранности, – улыбнулся Мигель.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Думаю, нет, – почесав в затылке, ответил Мигель. – Там требуется сила. Приходится переносить множество агрегатов. Так что пока есть время, отдыхай.
– Хорошо, – послушно кивнула Лера и снова зевнула.
– Тебе пора спать.
– Угу.
– Я тоже пойду. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – в ответ пожелала Лера и, поцеловав на прощание священника, стараясь не шуметь, опустила ставню.
Мигель еще некоторое время постоял под окном, прислушиваясь к ночной тишине. Потом неторопливо двинулся к домику моряков. Вскоре его фигура растворилась во мгле, окутывавшей улицу.
И только тогда от стены соседствовавшего с Турнотуровым дома бесшумно отделилась чья-то тень и, двигаясь короткими перебежками, устремилась в противоположную сторону, к пирсу, возле которого стоял «Грозный». Еще через несколько мгновений призрачный силуэт скрылся внутри атомохода.
Глава 3 Сигнал
На следующее утро работы по выгрузке техники с танкера возобновились, равно как и приготовления к свадебному торжеству. В центре деревни возле амбара устанавливали большой шатер, вокруг которого все утро суетились рабочие, орудовавшие молотками.
Шли седьмые сутки пребывания команды «Грозного» на Фарерах.
Несмотря на накопившуюся усталость и неделю, проведенную на чужой земле, все работали с удвоенной силой, стараясь быстрее закончить разгрузку и тем самым ускорить решение Императора.
Доставляемые на берег механизмы сносились в специально освобожденные хозяйственные амбары, а особо тяжелые контейнеры с растительными культурами оттаскивали с помощью паровых тягачей, впряженных в салазки. Неровная линия берега была сплошь изрыта гусеницами и множеством человеческих подошв.
– Ты куда вчера на ночь глядя бегал? – спросил Мигеля Батон, пока они вдвоем вытаскивали из очередной причалившей лодки электрогенератор. Вот где бы пригодились могучие руки полярника Мичигана, напрягая мускулы, подумал охотник.
– Не все ли равно, – пропыхтел священник. – Какое тебе дело?
Батон пропустил мимо ушей тот факт, что Мигель впервые обратился к нему на «ты». Он прекрасно понимал, к кому тот ходил накануне. Он привык, что Лера всегда была под рукой и слушалась любого его слова. Но в последние дни девчонка словно избегала его. И причина тому теперь была кристально ясна. У него появился соперник. Правда, немножко другого рода. Работая, Батон прислушался к себе. Но не было ли это естественной неизбежностью? Лера ведь уже выросла. Рано или поздно у нее должен был кто-то появиться.
Но священник? Да еще с другого конца света? Понятно, что от таких отношений не только в нынешние, да и в любые другие времена нестерпимо несло романтикой. Однако смириться с Лериным выбором старый охотник пока никак не мог. Или попросту не хотел?
– Она мне как дочка, усек? Тронешь ее хоть пальцем…
– И что будет? – пятясь под весом увесистой ноши к берегу, задиристо спросил Мигель. – Свернешь мне шею? Это хочешь сказать? Ты вообще что-нибудь еще умеешь, кроме как угрозами сыпать?
Ему начинало порядком надоедать поведение Батона. А после того, что произошло между ним и Лерой в первую ночь пребывания на островах, внутри Мигеля что-то резко переменилось. Теперь ему не меньше старого охотника хотелось принять участие в судьбе девушки, защитить ее. Быть мужчиной, на которого она могла положиться. Быть ее мужчиной.
Но случившееся должно было оставаться тайной. По крайней мере, пока. Нет, он не боялся реакции Батона, просто нужно было время. Само все образуется.
– Никто не просил тебя с нами плыть, – пробурчал охотник, вырывая священника из задумчивости.
– Да, это было мое решение.
– Нет. Это она тебя притащила, – упрямо гнул Батон. – Запудрил девчонке мозги. Бабы спустя столько лет захотелось?
– Не называй ее так. Я ничего не делал. Просто был рядом, когда ей это было нужно, – возразил Мигель. – В отличие от тебя. Она сама сделала выбор.
– Тут не из чего выбирать. Ты чужак, усек?
– Уже нет, – ответил Мигель, пока они подносили генератор к нагруженным контейнерами салазкам, впереди которых искривленной выхлопной трубой пыхтел тягач. – Уже нет.
– Ставим.
Водрузив агрегат на салазки, мужчины выпрямились и некоторое время молча буравили друг друга хмурыми взглядами.
– Ты крещеный? – вдруг спросил Мигель.
– Что с того? – набычился Батон.
– Так да или нет?
– Ну, допустим. Тебе-то какое дело? – охотник сложил на груди руки.
– Откуда в тебе столько злобы? – покачал головой Мигель. – Неужели за последние двадцать лет ты видел в мире только плохое?
– А чего в нем осталось хорошего, святоша? – застывший, словно изваяние, обронил Батон. – Или ты хочешь сказать, что жил не тужил все это время в Антарктике?
– Не хочу. Но вера…
– Знаешь что сделай со своей верой? – зло оборвал охотник. – Я верю только в себя. Что ты знаешь о радиации, заражениях, карантине и эпидемиях? Сколько видел мутантов, надевал хоть раз противогаз и химзу? Что ты обо всем этом знаешь, святоша?
Треска, топтавшийся у новой прибывшей и ожидавшей выгрузки лодки, сигналил им издалека, но они ничего не замечали.
– Не заводись. Вместо всего этого я двадцать лет был один…
– Один, – сплюнул на гальку Батон. – У тебя «Новолазаревская» все время была под боком, и никто, слышишь, никто не заставлял тебя отшельничать. Все мы теперь одни. У меня там тогда семья осталась. До. А? Кто мне вернет ее? Ты? Твой Господь Бог? И ты еще спрашиваешь, что в этом мире осталось хорошего? Ничего, слышишь? Ничего!
– Не у тебя одного, – с вызовом вскинул голову Мигель. – Каждый из нас чем-то пожертвовал!
– Это была не жертва, а массовое убийство, – опуская руки, повысил голос Батон. – Бойня! И твоя пустая вера здесь ничем не поможет!
– Вера – не пустой звук, – горячо возразил Мигель. – Господь не оставляет нас даже в самые темные времена. Просто мы каждый раз забываем об этом.
– Ты что же, нотации мне читать вздумал?!
Неизвестно, чем бы закончилось это препирательство, если бы мужчин не прервала Лера, появившаяся на берегу в компании Милен. Наскоро позавтракав, подруги решили предпринять утреннюю прогулку, прихватив с собой Чучундру. Сегодня настала очередь Леры выдумывать, чем заняться.
– Опять спорите?! – еще издалека закричала девушка. – Мигель, не цепляйся к нему!
– А ты куда намылилась? – напустился Батон на Леру.
– Хочу показать Милен «Грозного», – подходя, ответила девушка. – Мы успеем до церемонии. Тарас разрешил.
– Тарас разрешил, – машинально повторил охотник. – Ладно, разрешил так разрешил. Только не трогайте там ничего.
– Не будем. А вы кончайте ругаться, тошно уже, – фыркнула Лера, и девушки пошли дальше вдоль берега по направлению к пирсу, возле которого была пришвартована субмарина.
– Не про тебя она, понял? – упрямо, но уже без агрессии буркнул Батон, ощутив новый укол ревности, пока Мигель взглядом провожал Лерину спину.
– Давай лучше работать, – вздохнул священник.
– Да иди ты.
Закончив на этом разговор, мужчины направились к покачивающейся на волнах лодке и нетерпеливо дожидавшемуся их Треске. На полдороге Батон обернулся и посмотрел вслед Лере и Милен. У старого охотника недобро заныло сердце.
С самого начала «Иван Грозный» произвел на Милен сильное впечатление. Пока они брели по прибрежной гальке, девушка во все глаза смотрела на приближающуюся громаду атомохода.
– И как он мог сохраниться спустя столько лет? – благоговейно проговорила она. – Такой большущий.
– Благодаря ядерному реактору, – на ходу объясняла Лера. – Представляешь, его мощности хватает не только на лодку, но и на обеспечение энергией всего нашего Убежища.
– Даже не верится, что люди раньше плавали на них по морям. Интересно, сколько во всем мире было таких лодок?
– Не знаю, – Лера пожала плечами. – Много, наверное.
Ступив на пирс, девушки пошли к трапу.
– И все они участвовали в той войне, – вздохнула Милен.
– Да, – печально согласилась Лера. – И наша тоже. Но теперь уже ничего не поделаешь. Идем.
Поднявшись по трапу, девушки оказались внутри «Грозного». Стоячий воздух привычно пах проводкой и резиной. Вокруг стояла мертвая, ничем не нарушаемая тишина.
Вытащив из кармана куртки Чучундру, Лера опустила мышку на металлический пол.
– Беги, гуляй.
Осмотр начали с верхней палубы, постепенно спускаясь вниз. Следуя за Лерой, Милен во все глаза смотрела по сторонам и только диву давалась. Коридоры, тоннели, толстые массивные перегородки между отсеками, крутые лестницы, двери с непонятными словами и буквами, змеящиеся трубы и пузатые вентили – все в обрамлении сложнейших приборов и устройств непонятного назначения. Настоящий рукотворный лабиринт.
Для Милен лодка казалась настоящим плавучим городом. Сколько же она могла вместить людей? Наверное, всех обитателей их деревни.
– И как вы не теряетесь здесь? – с удивлением спросила она, пока они все глубже спускались в недра «Грозного».
– Тут быстро ко всему привыкаешь и начинаешь ориентироваться. Хотя да, поначалу с непривычки можно свернуть не туда.
Идущая впереди Лера улыбнулась, вспомнив, как когда-то давно сама, первый раз очутившись на борту в ночь побега, вслепую плутала по многочисленным коридорам в поисках укромного местечка, чтобы спрятаться. Как впервые вне дома заночевала в спасательном боте. А наутро познакомилась с обитавшей на борту Чучундрой. Как же это все было давно…
Далее она показала Милен капитанский мостик, кают-компанию с лежащей на диване гитарой и камбуз, на котором провела столько долгих дней и ночей за время их путешествия.
– А вот тут я дежурю во время плавания, – Лера указала на кухонные плиты и развешанные над разделочным столом начищенные сковородки и поварешки.
– Так вот откуда у тебя любовь к готовке, – улыбнулась Милен. – И как ты со всем справляешься – кормить столько мужчин?
– Мне помогают Паштет с Треской. Это их вотчина.
– Понятно, – Милен присела на корточки. – Не прижились?
– Не хотят… – Лера грустно посмотрела на картофель. – То ли удобрений каких не хватает, то ли света мало.
Датчанка с любопытством оглядела пожухлые побеги, торчавшие из наполненных землей мешков, а также булькающий самогонный аппарат Паштета и Трески, усердно вырабатывавший брагу из водорослей и грибов.
– А это что такое?
– Пойло, – объяснила Лера, брезгливо наморщив нос при воспоминании о вечно пьющем Батоне. – Алкоголь.
– Интересный способ, – Милен потрогала конструкцию. – У нас некоторые тоже гонят, только делают это в деревянных бочках, для вкуса.
– Да я вообще бы его не видела. Одна сплошная головная боль. Пойдем дальше.
Самое большое впечатление на Милен произвел ноутбук с плавающими по экрану рыбками.
– Как красиво!
– Это компьютер, – Лера положила руку на мышку. – Смотри.
Девушки провели за ноутбуком некоторое время, пока Лера показывала восхищенной Милен различные пейзажи довоенной Земли.
– Какая она все-таки была прекрасная, – с завистью заключила Милен.
Не обошли вниманием и грузовой отсек, в котором между тяжелых контейнеров ютилась палатка, поставленная Батоном. На Леру снова нахлынули воспоминания. И чего старому охотнику не жилось вместе со всеми? Места-то хватает. Но, понятно, так ему было легче напиваться, пока никто не видит.
На обратном пути из грузового отсека девушки прошли мимо радиорубки, и Лера сбавила шаг.
– А вот здесь я больше всего люблю находиться, – сказала она, толкнув дверь.
– Что это?
– Радиоузел, – ответила Лера, входя в небольшое помещение, уставленное аппаратурой.
…Говорит «Иван Грозный», как слышите меня? SOS! Просим помощи. Повторяю, SOS! Просим помощи! Мы у Земли Королевы Мод. Самим не выбраться. Координаты: восточная часть Антарктиды между 20-ю градусами западной долготы и 45-ю градусами восточной долготы…
Лера замерла и поежилась. Даже спустя столько времени после катастрофы в Антарктике, при виде аппаратуры в ушах продолжал звучать запертый в невидимых динамиках голос погибшего Ежи.
– Здесь я записала сообщение, которое позже перехватил «Черный дракон», – сев в кресло радиста, вздохнула Лера. – Я часто прихожу сюда, когда бывает не с кем поговорить.
– А как это работает? – встав за спинкой ее кресла, спросила Милен.
– Смотри, – с легкостью проигнорировав запрет Тараса, Лера нажала несколько кнопок, включая технику. – Теперь жмем вот сюда и крутим, чтобы найти нужную волну.
– Хрш-р-р-ш, – в ответ на ее действия зашипели динамики.
Некоторое время девушки молча вслушивались в размеренный треск помех.
– Видишь, никого, – первой заговорила Лера.
– И так молчит уже двадцать лет, – тихо протянула Милен.
– Да. Но можно самим записать сообщение, закольцевать и передавать какое-то время.
– Кто его услышит… – вздохнула Милен.
– Не знаю, – убрав палец с тангеты микрофона, Лера продолжала крутить волновую ручку, наугад прощупывая эфир. Еще раз, и еще. Зачем она это делала? Чтобы показать Милен, что не хуже мужчин умеет обращаться со сложной техникой? Или…
– …ит «Москва»… …ш-ш-ш… – неожиданно хрипло выдали динамики.
Лера как ошпаренная отдернула руку, сбив волну. В радиорубке повисла мертвая тишина, нарушаемая только треском эфира.
– Что это?.. – через несколько секунд осторожно прошептала Милен.
Лера так и замерла с рукой, зависшей в воздухе. Померещилось… Какая-нибудь старая запись… или что-то еще. Мало ли за все время тут накопилось архивов. Но «ит «Москва»…
«Ит» – это наверняка «говорит», мысленно рассуждала девушка. Их же судно называлось «Иван Грозный», а не «Москва». Тогда что это? Чье-то убежище? Город?
А вдруг…
Она почувствовала, как по спине снизу вверх побежали мурашки.