Княжна нерешительно подняла глаза на молодого человека и натолкнулась на ласковый, все понимающий взгляд. Князь тепло улыбнулся своей смущенной спутнице и завел легкий разговор:
– Вы выросли здесь? – спросил он.
– Пока были живы родители, мы жили в подмосковном имении, потом бабушка забрала нас сюда, я не помню других мест, поэтому вы правы – я выросла здесь, – согласилась Ольга.
– А я вырос в Москве, после университета поступил на дипломатическую службу. Сначала служил в Вене, но совсем немного, а потом меня перевели в Англию. Я уже три года живу в Лондоне. Сейчас взял отпуск, повидаюсь с дядей и поеду к родителям в Италию. Они уже много лет живут там, здоровье отца оставляет желать лучшего.
– Вы – счастливый человек, – заметила Ольга, – ваши родители живы.
– Да, вы правы, – кивнул Курский. – Мои родители – замечательные люди, они очень любят нас с Соней, а в девочках души не чают.
Слова князя Сергея напомнили княжне о подругах, увлеченная разговором с молодым человеком, Ольга совсем забыла о девушках. Она поискала их глазами и поняла, что подруги убежали далеко вперед, теперь их голоса слышались из дальнего конца сада, где стояли качели. Дорожка, по которой князь Сергей вел свою спутницу, уткнулась в разросшийся куст жасмина.
– Нельзя сказать, что кусты сильно подстрижены, – в недоумении разглядывая препятствие, заметил Курский. – И как нам обойти это неохватное чудо?
– Мы обычно протискиваемся между кустами, – объяснила Ольга, которой запущенный сад крестного очень нравился. – Так даже лучше, сад становится таинственным, мы раньше с девочками тут играли в волшебные замки.
– Ну, раз вы знаете, куда идти, показывайте дорогу, – с сомнением заметил князь Сергей.
Ольга привычно скользнула в щель между кустами. Поглощенная разговором с красавцем-князем, она даже не вспомнила о том, что на ней чужое и очень дорогое платье. Но отрезвление было ужасным: сделав шаг между кустами, княжна почувствовала, как ее юбка натянулась, а красиво уложенные локоны зацепились за ветки. Девушка испуганно вскрикнула, и Курский сразу понял, что она застряла.
– Волшебный замок полон опасностей, – серьезно сказал князь Сергей, но девушка расслышала в его голосе лукавые нотки, – придется побыть рыцарем, который освободит прекрасную принцессу из плена.
Он опустился на корточки и начал осторожно освобождать подол белого шелкового платья, безнадежно застрявший на колючих сухих веточках.
– Господи, неужели порвалось? – испуганно спросила Ольга.
Ужас от того, что она испортила такое великолепное платье подруги, покрыл холодным потом ее спину. Но через мгновение все угрызения совести были забыты, ведь руки графа, освобождая нежный шелк, легко касались ее тонких щиколоток и круглых колен. А когда он принялся распутывать ее локоны, Ольге показалось, что она сейчас потеряет сознание – так сильно стучало ее сердце. Нежные прикосновения князя Сергея к ее шее, щекам, лбу лишали княжну воли, казалось, еще чуть-чуть – и она упадет в объятия молодого человека. Но чары рассеялись. Раздвинув двумя руками кусты вокруг нее, молодой человек скомандовал:
– Теперь можно идти, только платье прижмите двумя руками.
Ольга послушно выполнила его указание и выскользнула на тропинку позади кустов. Князь Сергей с шумом продрался за ней и, отряхиваясь, сказал:
– Второй раз этим путем не пойдем. Мой любимый сюртук этого не переживет. Есть ли здесь другой путь?
– Можно выйти в калитку в садовой ограде, по тропинке обойти весь сад и вернуться по подъездной аллее, – сообразила Ольга.
– Вот так и пойдем, – решил Курский.
Они присоединились к Мари и Натали, катавшимся на качелях. Князь Сергей по очереди покачал всех девушек, а потом велел Мари выводить всю компанию через садовую калитку.
– Больше никаких кустов, – смеялся он, – порвете платья, новых вам не видать до следующего лета.
Племянницы с притворным возмущением начали жаловаться на его строгость и скупость, он, поддразнивая, отвечал им, и это было так тепло и весело, что Ольга была готова отдать все что угодно, чтобы эта прогулка никогда не кончилась. Но они вернулись к крыльцу, и тетушка Опекушина, уже заждавшаяся свою питомицу, тут же собралась ехать.
– Приезжайте завтра с Оленькой, пусть молодежь покатается верхом, – напомнил барон, – сами возьмите коляску, а коня пусть грум приведет.
– Я приеду верхом, а тетушка пусть едет в коляске, – решила Ольга.
– Как хочешь, дорогая, – кивнула Мария Ивановна, усаживаясь в экипаж. – Холи очень хорошо сидит в седле, ее Дашенька учила, а та – лучшая наездница во всей округе.
– Это точно, – подтвердил барон, – Долли на своем Лисе носилась как ветер.
Коляска тронулась, и княжна подумала, что она, наверное, не сможет дождаться завтрашнего дня. Голубоглазый Аполлон занимал все ее мысли, а в душе было необыкновенно тепло и радостно.Рассвет следующего дня Ольга встретила, так и не заснув. Горничная Домна с удивлением обнаружила, что барышня не только встала, но уже успела умыться.
– Вы, никак, мало спали, – расстроилась служанка, – личико у вас бледное и осунулось, одни глаза на нем остались.
– Ничего, так даже лучше, – отмахнулась Ольга, которой очень нравилась томная бледность ее лица, да и глаза тоже были совсем неплохи.
Она застегнула поверх черной амазонки бархатный малиновый жакет. Маленькая черная шапочка с пером цапли и повязанным вокруг тульи белым газовым шарфом лежала на столике у окна, ожидая, пока Домна причешет хозяйку.
– Причеши меня так, как сделали вчера подруги, – попросила Ольга, – разбери волосы на локоны и собери их на макушке.
– Как скажете, – согласилась горничная, – и правда, очень красивая прическа получилась вчера. Кто из барышень вас причесывал?
Ольга что-то отвечала служанке, но мыслями уже была в Троицком с князем Сергеем. Как он относится к ней, неужели как к ребенку? Девушка пристально всмотрелась в свое отражение в зеркале. Овальное личико с тонкими чертами и блестящими миндалевидными глазами в темных ресницах, конечно, еще не было лицом взрослой женщины, но и детским назвать его было нельзя. Тонкие темные брови крыльями ласточки взлетали над большими глазами, яркие губы, особенно заметные сегодня на бледном лице, выгибались луком амура. И самое главное, в выражении серых глаз не было ничего детского – бархатистые, томные, это были глаза влюбленной девушки.
«Господи, ну почему у меня все всегда на лице написано? – расстроилась княжна, – он сразу поймет, что я влюбилась, а подруги засмеют меня».
Ольга постаралась сосредоточиться и не думать о красавце-князе, она начала вспоминать английские платья, Мари и Натали, тетушку. Это помогло, ее лицо в зеркале стало строже, а с лица исчезло выражение томного ожидания.
«Так-то лучше! – обрадовалась девушка, – зачем навязываться, а тем более становиться объектом жалости».
Домна перевязала всю массу каштановых локонов хозяйки белой лентой и спросила, что делать дальше. Совместными усилиями они прикололи длинными булавками маленькую черную шляпку, и княжна оглядела свое отражение в зеркале. Все было хорошо. Черная амазонка делала ее выше, под широким кушаком талия казалась совсем тоненькой, а малиновый жакет очень шел к ее каштановым волосам. Довольная, она поспешила к завтраку, и еле заставив себя проглотить вареное яйцо и чашку кофе, девушка отправилась на конюшню. Обычно она каталась на Леде, красивой светло-серой орловской кобылке, достаточно резвой и выносливой, но ей хотелось поразить князя, а для этой цели лучше всего подходил Лис. Девушка подошла к дальнему деннику, где стоял любимец ее сестры, и нежно погладила темно-рыжую голову коня.
– Дорогой, помоги мне, – попросила она, – ты – самый лучший конь во всей губернии, даже во всей стране, давай удивим князя Сергея.
Конь фыркнул и ткнулся бархатистыми ноздрями в плечо княжны, как будто соглашаясь с ее планами. Обрадованная Ольга велела оседлать Лиса и подъехала на нем к крыльцу, куда уже подали коляску. Тетушка Опекушина всплеснула руками, глядя на свою питомицу.
– Холи, ты ведь раньше ездила на Леде, а теперь взяла Лиса! – воскликнула она. – Очень опасно брать такую быструю лошадь, тем более что Дашенька всегда ездила на нем очень быстро, вдруг он тебя не станет слушаться?
– Тетушка, он меня отлично слушается, – успокоила старушку Ольга, – не нужно волноваться, поехали.
В Троицком их уже нетерпеливо ждали Мари и Натали в новых бархатных амазонках и таких же шляпках, как на Ольге. Князь Сергей вышел на крыльцо последним. Сегодня он был еще красивее: в черных кожаных лосинах, коротких сапогах и ярко-красном камзоле с черным бархатным воротником.
– Видишь, вот так одеваются на охоту в Англии, – шепнула на ухо княжне Натали, – только в Лондоне знают толк в одежде.
– А я думала, что все моды приходят из Франции, – отозвалась Ольга, надеясь, что подруги не заметят предательский румянец, заливший ее щеки. Прием сработал, потому что девушки тут же начали спорить, где платья лучше – в Париже или в Лондоне, а княжна тихо отступила за их спины.
– Видишь, вот так одеваются на охоту в Англии, – шепнула на ухо княжне Натали, – только в Лондоне знают толк в одежде.
– А я думала, что все моды приходят из Франции, – отозвалась Ольга, надеясь, что подруги не заметят предательский румянец, заливший ее щеки. Прием сработал, потому что девушки тут же начали спорить, где платья лучше – в Париже или в Лондоне, а княжна тихо отступила за их спины.
Князь Сергей поздоровался с Опекушиной, поклонился Ольге и предложил:
– Мы можем ехать, если все готовы.
Он по очереди подсадил в седла племянниц, сам вскочил на Короля – рослого серого в яблоках рысака и поскакал вперед по аллее. Ольга пропустила вперед подруг, потом тронула каблуком бока Лиса. Благородный конь мгновенно набрал скорость, обогнав сначала Мари и Натали, а потом и князя Сергея.
– Ольга Николаевна, не так резво! – крикнул вслед пролетевшей мимо него княжне молодой человек. – У меня еще две подопечные!
Ольга придержала Лиса и вновь пустила его вперед, поравнявшись с князем Сергеем. Она старалась ехать около князя в течение всей прогулки и с радостью поняла, что молодой человек сам держится рядом, развлекает ее веселыми рассказами, предназначенными для одной Ольги, и с готовностью отвечает на вопросы, которые она решилась, наконец, начать задавать.
Компания добралась до дубовой рощи, полюбовалась водопадом и, прекрасно проведя время, вернулась в Троицкое. Мария Ивановна, поблагодарив барона Тальзита за прием, пригласила князя Сергея и девочек приехать завтра утром в Ратманово, чтобы покататься по поместью. Предложение было с благодарностью принято, и молодые соседи, прибыв утром в Ратманово, весело провели в гостях у Ольги половину дня и уехали после обеда. Князь Сергей был по-прежнему ласков и очень внимателен по отношению к ней, и в сердце девушки зажглась звезда надежды.
Следующим утром пришел их с тетушкой черед ехать в гости в Троицкое. Ольга, у которой была только одна амазонка, с рассвета примеряла наряды всех сестер и выбрала амазонку из голубого бархата и маленький черный жакет, принадлежащие Елене. Она уже догнала старшую сестру по росту, но наряд был чуть-чуть широковат. Домна, забрав амазонку, отнесла ее в девичью, и ко времени отъезда у княжны уже был подогнанный по фигуре наряд.
«В голубом у меня глаза ярче, – думала Ольга, поворачиваясь перед зеркалом. – Надеюсь, он это оценит».
Девушка видела, что она нравится князю Сергею: он с удовольствием находился все время рядом с ней, шутил и смеялся вместе с девушкой, но больше не говорил ей комплиментов. Поэтому княжна не могла понять, как же молодой человек относится к ней – то она начинала думать, что князь любезен с ней как с подругой своих племянниц, то ей казалось, что это не просто любезность, а нечто большее. Ее настроение колебалось от эйфории до отчаяния, она почти не спала, и ее лицо стало совсем тонким, а глаза огромными. Ольга по-прежнему ездила на Лисе, научившись им управлять, и больше не боялась пускать этого великолепного скакуна галопом, опережая экипаж тетушки, чтобы подольше побыть около своего кумира.
Сегодня утром князь Сергей с племянницами уже были готовы к прогулке. Дождавшись, когда коляска с Опекушиной появится на повороте подъездной аллеи, Ольга пустила Лиса в галоп, а князь, пропустив вперед племянниц, замкнул процессию. Они вновь доехали до водопада, где холодный ключ, сбегая по камням в глубокий овраг, превращался в быстрый ручей. Сегодня сквозь кроны дубов пробивалось солнце, и мельчайшие брызги переливались радугой в его лучах.
«Радуга – хорошая примета, – обрадовалась княжна, – значит, все будет хорошо, он ответит на мое чувство».
И тут ей пришло в голову, что князь Сергей, может быть, даже не подозревает о ее любви. Как же быть? Самой признаться? Но это совершенно невозможно – девушки не признаются в любви первыми. Ольга задумалась и пропустила начало общего разговора, когда Натали окликнула ее:
– Холи, ведь Лис действительно самый быстрый конь во всей округе?
– Конечно, – согласилась княжна.– И ты легко обгонишь дядю?
– Долли всегда говорила, что Лису не нужно мешать, и он полетит как ветер, – дипломатично ответила Ольга, боясь задеть гордость своего кумира.
– Мы можем поспорить на наши новые платья, что Холи вас обгонит, – улыбнулась Мари, – вы будете глотать пыль из-под копыт Лиса.
– И что же я буду делать с вашими платьями, когда выиграю? – развеселился князь Сергей.
– Вы не выиграете, зато, когда проиграете – пообещаете нам поездку в Лондон без всяких условий! – поддержала сестру Натали. – Холи, ты должна выиграть нам пари!
Ольга молчала, не зная, как поступить, но, поймав заговорщицкий взгляд князя Сергея, она решила поддержать игру и сказала:
– Я готова! Что нужно делать?
– Предлагаю скакать отсюда до выезда из рощи. Стартуем одновременно, – предложил молодой человек.
Он взял палку и начертил на утрамбованной земле лесной дороги широкую полосу. Посадив всех девушек в седла, он вскочил на Короля и подъехал к нарисованной черте. Ольга направила Лиса к старту и постаралась усесться в седле покрепче, мысленно попросив Лиса не подвести ее. Мари начала отсчет и, досчитав до трех, махнула платком. Ольга ударила коня каблуками сапожек, и тот, поняв, что начались скачки, понесся вперед.
Характер чемпиона дал себя знать, и Лис постепенно начал увеличивать скорость, оставив позади могучего Короля. Княжна пригнулась к шее скакуна, заражаясь азартом гонки. Казалось, что деревья стремительно летят ей навстречу, вставая стеной каждый раз, когда дорога делала поворот. Она уже не слышала топота Короля, а Лис все увеличивал скорость, почуяв, наконец, полную свободу.
«Где же Сергей? – подумала княжна, впервые в мыслях назвав князя просто по имени. – Наверное, нужно придержать Лиса, чтобы князю не было обидно».
Девушка на скаку обернулась назад, пытаясь понять, где сейчас находится молодой человек. В это мгновение Лис, не снижая скорости, повернул вслед за изгибом дороги, и Ольга, не успевшая повернуться, почувствовала, что теряет равновесие. Она постаралась изогнуться, чтобы сесть прямо, но уже не смогла. Княжна слетела с коня, в воздухе она еще перевернулась и свалилась на землю, ударившись спиной о корни дуба. Боль была такой сильной, что Ольга превратилась в один сплошной сгусток муки. Она закричала и попыталась подняться, но ноги ее не слушались.
«Наверное, я что-нибудь сломала, – с ужасом подумала княжна, – только бы не спину».
Стук копыт предупредил девушку о приближении князя Сергея, и, испугавшись, что он проскачет мимо, она снова громко закричала. Князь вылетел из-за поворота дороги и тут же, подняв Короля на дыбы, остановился и, спрыгнув, бросился к лежащей Ольге.
– Что случилось? Где больно? – испуганно спрашивал он, ощупывая руки и плечи девушки.
– Я не могу встать, ног не чувствую, – сказала княжна и сама испугалась, увидев, как смертельно побледнел князь Сергей.
– Я посмотрю, – предупредил он и, откинув испачканную амазонку, начал ощупывать ее ноги.
Ольга ничего не чувствовала, она смотрела на руки молодого человека, ощупывающие сначала щиколотки, потом кости до колен, а потом бедра. Наконец, на лице князя мелькнуло облегчение, и он сказал:
– По-моему, кости не сломаны, наверное, у вас болевой шок. Я сейчас попробую взять вас на руки.
Он наклонился и, взяв девушку за плечи и под колени, поднял ее.
– Где больно? – заботливо спросил он.
– Я не чувствую, – растерянно ответила Ольга.
– Нужно ехать домой, – решил князь.
Из-за поворота дороги показались Мари и Натали. Дядя успокоил разохавшихся девушек и попросил их помочь поддержать Ольгу, когда он будет садиться на коня. Девушки, поддерживая княжну с двух сторон, помогли удержать ее на лошади, пока князь Сергей вскочил в седло. Он выпрямился за спиной Ольги, обнял девушку и прижал ее к себе.
– Все будет хорошо, милая, – прошептал он в ухо княжны, – не бойся, ты поправишься.
Ольга прижалась к твердой груди своего спутника, и от этого движения что-то сместилось в ее теле, она вновь почувствовала спину и ноги, но и страшная боль накрыла княжну с головой. Девушка застонала, и Сергей еще теснее прижал ее к себе, шепча ласковые слова и нежно утешая.
Княжна уже не помнила, как они добрались до Троицкого. Боль была такой мучительной, что когда Сергей внес ее в спальню Мари и положил на кровать, девушка была в полуобморочном состоянии. Доктор Кирсанов, за которым срочно послали в уездный город, приехал через три часа. Осмотрев княжну, он сообщил Опекушиной, что ничего не сломано, но возможен сильный ушиб и даже разрыв внутренних органов. Доктора попросили остаться в имении, и он вместе с тетушкой дежурил у постели Ольги. Чтобы снять боль, врач дал девушке настойку опия. Боль начала отступать, княжна расслабилась и закрыла глаза. Благословенный сон накрыл ее мягким покрывалом, облегчая страдания. Последнее, что слышала Ольга до того как провалилась в теплую темноту, были слова доктора, обращенные к тетушке: